Глава X. Жуткая ночь поэтов
Мы с Колями заволокли санки в прихожую, а сами, покидав одежду на рояль, пошли искать кухню.Надо заметить, что новая квартира Еремы была значительно больше предыдущей.В ней было столько комнат, что можно было бы издать путеводитель с картой, специально для этой Ереминской квартиры.
После роскошной прихожей, попали в гостинную, там где оставили в санках тело с елочкой, дальше сделали круг по залу и заглянули во все двери, которые обрамляли так называемую Залу.Все без исключения двери были двустворчатые и вели не в комнаты, как мы ожидали, а в коридоры, тоже набитые дверьми во все стороны.
Вернувшись туда, откуда и пришли, а именно в прихожую, обнаружили еще один коридор, ответвлявшийся под острым углом куда-то в сторону. Именно оттуда, из этого длинного и темного тоннеля доносились женские взвизги и музыка.
По дороге, заметил двери в туалет и ванную комнату, по две с каждой стороны. - Надо будет спросить у Еремы про половую дифференциацию сортиров. А то вдруг у них так положено, а я влезу и все испорчу.- Только закончил думать мысль, по этому поводу как выяснилось, что мы уже пришли на кухню.Помещение это назвать кухней можно было только в образном плане, в творческом так сказать, измерении.В бытовом же аспекте –э то была огромная комната с диваном и камином, посередине восьмигранный стол из дворца.По углам стояли кресла и торшеры, на стенах живописные полотна без рам.С потолка свешивалась хрустальная люстра немногим уступающая люстре из Большого Театра. Где то в дальних углах ютились, такие привычные кухонные предметы, как холодильник, микроволновка, плита и мойка.
По всему помещению стояли стулья, кресла, полукресла и полустулья, то есть табуретки.И на всех этих сидениях были люди, также они лежали на диване и на полу. В общем, - полна жопа огурцов! Как и полагается в нормальном поэтическом салоне.
При этом, люди молча курили и пили не закусывая. Стол был заставлен бутылками а простой домашней пищи, как то, не заметил.Молчали все потому, что визжала огромная как комод, полураздетая баба, а вся эта публика её внимательно слушала.Подошел к Ереме, сидящему на диване и спросил его, куда девать спирт (предусмотрительно спизженый в мавзолее).Он сказал, что сам займется разведением его до нужной кондиции, вот только выступление закончится.Как потом оказалось, крики и визги этой бабы, являлись декламацией народного плача.
Ой -ой, ей-ей,
Напилась я пьяная,
и зачем-то позвала гостя я незваного.
Приходил ко мне один, гость негаданный.
Приносил подарки он, ну а я уж пьяная.
Мы гуляли под окном, и в сирени вяла я
и босая я домой возвращалась падая.
Ой -ой, ей-ей,
Над луною облака, птицы белые.
Мне домой ещё нельзя - я нетрезвая.
Прогуляла до утра в роще под березами.
Гость мне туфли подарил,
и платок со звездами.
Ой -ой, ей-ей,
Целовались на катке,
варежки с резинками.
На сидении в метро таяли снежинками.
В телефонной тесноте губ касания,
И в парадном, в темноте вдох признания.
Я уснула на плече в исступлении.
А проснулась на лугу,
без сознания...
Настоящие поэты постоянно ищут новые формы для рифмованного выражения своих творческих мук.Так вот этот плач (а точнее истерика) был самым новаторским открытием этой полуголой поэтэссы.Для пущего аффекта, она еще порвала на себе, заранее надрезанную одежду. И теперь выглядела так, будто всю ночь вырывалась из лап разъяренного маньяка.По завершении шоу она жеманно поклонилась и выключив музыкальное сопровождение, подошла к столу и налила себе целый стакан водки.Хлоп, хлоп -хлоп -хлоп.
В зале, то бишь в кухне, раздались аплодисменты.Но бис и браво, никто не кричал.Напротив, любители поэзии повскакали с мест и окружили стол, наперебой наполняя стаканы, рюмки и чашки спиртными напитками.Предложили налить и нашей троице.Я согласился отведать Баккарди с Колой.Капитан схватил бутылку пива а лейтенант взял Тэкилу и лимон.После нашей жуткой попойки в подвале, мы попали в настоящее культурное общество и даже послушали надрывный плач сумасшедшей поэтессы.
Да уж, не каждый день такое счастье!
Публика оживилась, где то затеяли танцы.Кто-то опять начал заунывно зачитывать стихи.Почему-то все думают, что раз Еременко хороший поэт, то ему обязательно надо почитать какие нибудь бездарные стихи да еще и добиться похвалы.А если он не оценит, как им (поэтам) кажется, по достоинству, то обида на всю жизнь.Более неуравновешенных и обидчивых людей чем поэты, я в жизни не встречал.Удивляло только то, как Саша с этими поэтами общался.Сколько такта и терпения!Я бы на его месте, уже давно убил бы или покалечил, двух-трех стихотворцев.А он нет, не такой, одно слово - Личность.Тут вдруг я вспомнил про Ленина.Он же там сидит в мусорном ящике, на санках под халатом, один одинешенек!Надо бы его обществу представить.Но так как я уже был изрядно нажрамшись, то в одиночку не смог бы справиться с тяжелым вождем. Мне нужны были мои Коли.Пошел по кругу искать друганов.На диване наткнулся на Кольку лейтенанта.Тот сидел, положив свою курчавую головушку на плечо раздетой уже на две трети потэесе.Глаза его были закрыты, но руки блудливо ползали по необъятному телу, проникая в услужливо надорванные отверстия в поэтическом образе.Поэтесса, обхватив богатырской рукой милиционера за шею, ласково что то нашептывала ему на ушко.Я сразу понял, что здесь любовь-морковь и Николая мне не вырвать из этих объятий никакими силами. Второго, который капитан, нашел по голосу в одном из туалетов. Там он блевал и матерился, отчего стало ясно, что толку от него никакого.Ну правильно!Какого ***, после спирта с азотным льдом, его понесло на пиво?Вот щас он там насмотрится на свою свежепросроченную закусь!
Мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы попросить самого Ерему помочь с телом из ящика.Подойдя к нему и заговорщицки подмигнув, позвал его для беседы в коридорчик.Он поставил стакан на стол извинился перед внимающими его словам дамами и подошел. Что бы как-то ввести его в курс дела и при этом не рассказать лишнего, до того момента как он сам все увидит, мне ничего лучше не пришло в голову, как просто его спросить,
- Саша, у вас в доме не найдется немного жидкого азота или кислорода?
Он немного охуел, но ответил примерно так, как я и ожидал.
- Леша, нету!Все выпили!А зачем тебе?
Я говорю,
- Понимаешь Саша, это собственно не мне надо, это одному товарищу тут… неподалеку. Хочешь посмотреть? Он моментально согласился и мы направились в залу.Подойдя первым к санкам, я жестом фокусника сдернул халат и вытащил голубую ель.То что там лежало, я знал и поэтому не смотрел вниз, а смотрел не Ерему, на его лицо поэта.Мне было интересно посмотреть как у нормального, психически здорового человека, отваливается челюсть, вылезают глаза из орбит, съезжает крыша или что там еще происходит в различных литературных ситуациях.А вот еще что - встают дыбом волосы.Но ничего этого не произошло.Еремину реакцию я никак не ожидал.Он наклонился чуть ниже, чтобы рассмотреть получше, потыкал труп пальцем, а затем спросил тоном знатока,
- Настоящий? - Я побожился,
- Только что из гроба!
Ерема медленно оторвал взгляд от Ленина и посмотрев на меня, сказал,
- Это очень даже заебись! Мы сейчас это, моему брату покажем! Он специально с Алтая прилетел чтобы в мавзолей сходить, да все никак выбраться не можем.Уже неделю пьем, из квартиры не вылезаем.А ему завтра улетать, что он землякам скажет?Эх здорово что вы его притащили! Вовремя, главное.А как вам это удалось?Там что охраны нет? – Я говорю,-
- Уже нет - вся охрана на твоей кухне водку пьянствует, два мента – одна судьба! Так что делай теперь с ним что хочешь.До утра он твой.А утром они его на спецмашине обратно доставят.Единственное что надо сделать это слегка полить его жидким азотом, чтобы не согрелся.Он хранился в холодильнике при минус два или три градуса.И оттепель его убьет окончательно.В общем там все не так просто.Я тебе потом расскажу, о кей? Саша согласился и зачем-то посмотрел в черное зимнее окно, потом повернулся и сказал.задумчиво,- А на улице потеплело, всего минус три.Как думаешь, на балконе постоит до утра, не растает?
Я выглянул в окно, увидел там довольно большой заснеженный балкон, выходящий на Петровку и улицу, плотно заставленную сугробами.
Над домами висела огромная круглая луна в обрамлении серо-черных косматых туч.Полнолуние в самом своем апогее.
Снег мерцал как битые пиксели , под фонарями собираясь в стаи а затем обреченно падал на асфальт образуя маленькие свежие сугробики.Градусника за окном я так и не заметил, и немного удивился, как это Еременко определил температуру на улице с такой точностью.
По фонарям что ли?Но поверив ему на слово, согласился подержать мощи на свежем воздухе до утра.Оттаявшая ель тут же завоняла мочой и была выброшена Еременкой на балкон.Качнув на прощание верхушкой, затаилась там, в ожидании своего напарника.
Чтобы показать Сашиному брату Ленина, решили обставить это дело как можно более торжественно, дабы он воочию убедился сам и на Алтае мог с уверенностью сказать что видел именно Ленина.Про то что щупал можно не рассказывать.( А пощупать ему обязательно захочется.)
Начали с того, что приготовили шикарное старинное кресло, с золоченными подлокотниками и высокой резной спинкой, обитой кровавым бархатом.На этот трон набросили красное плюшевое знамя: Победителей Социалистического Труда по Министерству Тяжеленной Промышленности Тюркменской ССР.
У Еременко, как и у любого другого известного человека, в доме всегда есть кучи подарков от самых разных людей, и с самыми необычными свойствами.Так что почва для нашего творчества была самая, что ни на есть, благодатная.
Стали думать, что надеть на труп.Костюм задом наперед и лиловый галстук, как то не вписывались в концепцию торжественной аудиенции.Тогда Саша притащил коробку с одеждой, которую ему надарили почитатели его таланта. Разгребали её, прикидывая что к лицу мертвецу. Очень неплохо он бы смотрелся в таджикском халате с тюбетейкой в сжатом кулаке.А вот баранья кавказская бурка сделала бы его похожим на циркового наездника преклонных годов, а вовсе не на джигита.Особенно хорош он был бы в кожаном пальто от СС, со всеми лычками и шевронами.Все бы ничего, но проблема была в том, что его рост был всего 168 сантиметров, обувь вообще детская 38 размер.И с его ростом он был довольно плотным мужичком -54 размера.Единственное что совпадало, так это объем головы. У Ленина, Юрского и даже у меня 59 размер.Интересное наблюдение, и что мне теперь радоваться или горевать? Не замарачиваясь на этот счет, продолжили костюмированный бал мертвецов.
В одной только кепке, Ленин бы выглядел недостаточно торжественно, для такого случая.Наконец закончив прикидки и примерки, остановились на классическом варианте.Для этого Ильича вынули из коробки и положили на ковер.За время проведённое в квартире он немного оттаял и стал более сговорчивым, в смысле сгибаемым.Стащив с него рубашку, решили надеть её же, только правильно.Разгибая руки вождя, Саша залюбовался татушкой, изображавшую Кончиту.При этом он несколько раз согнул и разогнул руку трупа.Я даже заволновался, что она щас отвалится.А Ерема вдруг вскочил и куда-то умчался.Вернулся через минуту с большим красивым фотоаппаратом в руках, и сразу начал щелкать все татуировки, обнаруженные ранее.Я вертел туловище Ильича, то так то сяк, а Саша щелкал и вспыхивал пока не кончилась пленка.Свой порыв он объяснил тем, что готовится к публикации его книга о татуировках уголовного мира СССР, и новая глава, про наколки Владимира Ильича, очень её оживит.Мне было интересно его мнение о Кончите, и я спросил Ерему что он по этому поводу думает.Кто же изображен на сгибе Ленинского локтя? А Саша не раздумывая сказал, что это его Ульянова голубая мечта, так называемая Муза Его Революции.Вот так: сколько людей-столько и версий. После этого он утащил фотоаппарат в дальнюю комнату, а когда вернулся, то у него в руках был шелковый галстук в горошек, жилетка, сделанная из женского корсета василькового цвета и два резиновых сапога 39 размера -Вот!-Говорит,- Пошарился у Галки в шкафу, это нам точно подойдет.Она конечно орать будет, но для брата ничего не жалко.Мы тут же, без раздумий натянули все это добро на деревянное тело революционера. Пиджак правда, сзади пришлось разрезать по шву, до середины спины.Все таки окоченение не позволило нам загнуть труповы руки на нужный градус.Зато когда мы посадили его в кресло и повязали шейный платок в виде галстука, то получилась такая красота, что Ерема опять удрал за фотоаппаратом.
Примчался обратно с косметичкой.Бросил ее мне и сказал, что я художник и непременно должен сделать Ильичу вечерний макияж,- по возможности профессиональный.Я с энтузиазмом занялся раскраской образа.У Галки в косметичке было все необходимое для творчества.Был даже флакончик перламутрового лака для ногтей.И еще был ресницеприклеиватель, не было только самих ресниц.Но я не сильно расстроился, посчитав что Ленинской лысине они только навредят.Пока я старательно наносил на лицо трупа крем пудру и контурным карандашом очерчивал линию губ, Ерема ставил торшеры и свечи для таинства явления Вождя народу.
Чтобы клиент не подтаял, мы открыли заваленный снегом балкон.А сами согревались водкой с чаем.В залу никто не входил, кухня жила своей самостоятельной богемной жизнью, кое где в глубине квартиры стукали двери и шумели сливные бачки.Дурными голосами поэты читали друг другу стихи, бренчали гитары самодеятельных бардов, раздавался истошный плач полоумной и полуголой поэтессы.
А мы с Александром Еременко, тихо стояли перед сотворенной нашими руками работой, и очень ею гордились.Композиция и впрямь была хороша.В.И.Ленин сидел в кресле с красным знаменем, туловище его было наклонено вперед, к роялю.Одна рука локтем опиралась на инструмент а ладонь поддерживала голову, как бы в раздумьи.Вроде бы вождь думал о нечеловеческой музыке. Другая рука Ленина тоже была на рояле, Он ею, как бы чертил планы решительных наступлений на белогвардейщину и контрреволюционщину.
(Вместо карт генштаба, была газета бесплатных обьявленй, а в кулак был засунут розовый фломастер).На рояле горела лампа под зеленым абажуром , отбрасывая трупные рефлексы на румяное лицо Ильича.Позади него колыхались белые занавески, навевающие образы призраков и духов.За занавесками маячила верхушка ели, придавая натюрморту Кремлёвский колорит.Вокруг летали снежинки, припорашивая всю эту красоту тонким слоем белой патины.Картина дышала историей и творчеством.Ленин был как живой, и даже было немного боязно, что вот сейчас допишет, встанет и прищурясь заорет на всю квартиру,
- А-а-а попались мегзавцы! Вот я вас фломастегом пгоучу!!!
Вобщем, жуткая инсталляция была готова для показа широкой публике.Саша сделал из пальцев рамку и поискал наилучший ракурс для сьемки.Как настоящий оператор, он прищуривал глаза, шевелил усами, приближался и отходил и наконец сказал, что все готово, ракурс найден и пора вести сюда второе тело, то есть его брата.Он пошел за родственником, а мне велел созвать народ на вернисаж.
Через десять минут все обитатели квартиры на Петровке стояли перед ожившей страницей истории.Сашин брат сидел на стуле, а чтобы избежать падения, по бокам он был подперт еще двумя стульями, таким образом что их спинки были вставлены ему в подмышки.Братовы глаза постепенно расширялись как диафрагмы, а зрачки сьезжались к переносице.Судя по всему, Ерема был доволен произведенным эффектом.Остальная публика, оправившись от потрясения, оживилась и стала интересоваться предметом экспозиции более пристально.Особенно пытливые вопросы задавл поэт, который читал Еременке наизусть свои заунывные стихи.
Пришлось ему наврать, что это сейчас модно, и за большие деньги Ильича привезут куда захочешь.Хоть пикник в шалаше, хоть корпоратив на броненосце.А можно и в сауну.Только там он будет плавать в бассеине с ледяной водой.Поэт все внимательно выслушал, и даже записал в блокнотик телефон, по которому можно заказать Ильича на дом.Естественно, что номер я выдумал, только чтобы он отвязался и название фирмы тоже слил ему без злого умысла.Что то вроде «Ленэкскорт плюс».Он все схавал без наживки, но при этом задал очень странный вопрос.Он спросил буквально следующее,
-Скажите, а его привозят вот так, в одежде или голым?-Я задумался, что ему сказать?Ну и сказал, что мол, как закажешь -так и привезут.
Тут этот маньяк заулыбался, обрадовался даже ручки потер.Сразу видно, затеял он что то нехорошее, наверняка с хлыстиками, наручниками и черными кожаными чулками. Богема, ептыть!
Как заметил один классик - Поэт в России больше, чем людей.
А Ерема тем временем, пододвинул своего брательника поближе к Ильичу и усадил их так, будто они оба чертят на картах планы наступления.Брат его не сопротивлялся ничему, а только мычал и спрашивал Ленина про взаимное уважение.Саша щелкал фотоаппаратом, дамы и девушки начали водить хоровод вокруг сидячей группы, - Ленин с Братом у Рояля.
Кто то принес выпивку и магнитофон. Внезапно начались танцы. Компания, задорно заплясала под ритмичные ямайские барабаны и синтезаторные завывания.Афро-американский рок сотрясал комнату, комната раскачивала этаж и даже рояль пришел в резонанс, жалобно подзванивая струнами в такт музыке.
Поэты и барды скакали вокруг трупа, сидящего на троне, выкрикивая что-то наподобие октябрятско-пионерских заклинаний.
-Кто шагает дружно в ряд?
Топ, топ, топ.
-У кого глаза горят?
Хлоп, хлоп, хлоп
-У кого на шее галстук?
Бряк, бряк, бряк.
-И куда идет отряд?
Шмяк, шмяк, шмяк!
. . . . . . . . . . . . . . . . .
У меня дико заболела голова, (видимо потепление изменило кровяное давление) и я потащился в кухню на поиски лекарств.Пошарив по шкафам в полумраке, порезался обо что-то острое, испачкался в каком то говне типа зеленки и вдобавок, прищемил руку дебильной створкой.
Анальгина не нашел, сел на диван сосать палец на одной руке и потирать ушиб на другой.Смотрю тупо перед собой и вижу на полу маленькую баночку с вонючей китайской мазью, прозванной в народе - звездочка.Это конечно не анальгин, но уже что-то лекарственное.Зубами отковыряв тугую крышечку, намазал себе всю шею и голову.Аж слезы потекли, и череп будто инеем покрылся.Сижу страдаю и воняю, жду когда же боль пройдет.В глазах темно, в висках стучит, и даже чуточку подташнивает.
В темноте подумалось – Поблевать что ли?...
Чья-то фигура медленно вползла по стенке в направлении стола.Я спросил её, кто там шастает.Оказалось это Коля лейтенат, пытался совершить кражу.Ему срочно захотелось выебать безумную поэтессу - та позвала его к себе, с условием, что он раздобудет шампанского и омаров.Колька предложил ей водку и банку маринованного лука, на что она с радостью согласилась.И вот теперь, милиционер тырил со стола початую бутылку Смирновской и собирал с тарелок, недоеденный богемой лук.Сложил все полиэтиленовый мешочек, сказал, что от меня ужасно разит, но он скоро вернется, вот только лишит девственности эту ****ь.Сквозь тошноту и боль, я спросил его про другого Колю.Где он и жив ли вообще.На что получил совершенно непонятную информацию.Оказывается, капитан уже час назад ушел на Петровку 38, к своим друганам за конфискатом.Они там что-то коллекционное отобрали у жуликов и по его мнению, могли неправильно этим добром распорядиться.Короче, он спасал ящик редкого коньяку.Тут Колю позвал таинственный женский голос.- Товарищ-щь лейтинант, вы-ы где-е-е? Он подмигнул мне в темноте и исчез, почему то на цыпочках.
Когда ушел одурманенный поэтической музой милиционер, я немного задремал на крошечном кухонном диванчике.Проснулся от тишины и боли.Но на этот раз болела не голова а спина.Да и вообще все тело.Этот чертов диванчик, был абсолютно не приспособлен для спанья, в лучшем случае, на нем могла выспаться только кошка.
Я не кошка, и даже не кот, поэтому пошел искать место, где можно было бы прилечь по человечески.День был тяжелым, и после всего выпитого и пройденного, тело мое нуждалось в отдыхе и покое.Оказавшись в зале, не увидел никого из гостей, бардак был полнейший и в пустой комнате горели все лампы, включенные для освещения экспозиции.Кстати главный персонаж, В.И.Ленин, сидел в кресле на балконе, уютно присыпанный снежком.Я подумал,- вот Ерема, человек!Не забыл про условия хранения -в темном холодном месте, -лучше чем зимний балкон ночью, и не придумать.
Пошел по коридорам, искать какую нибудь незанятую спальню.Обходя все возможные помещения, натыкался либо на запертые двери, либо на полностью пустые и холодные комнаты.Побродив по квартире, как тень отца Гамлета, вернулся в гостинную и увидел, что под роялем стоит разложенная раскладушка, правда заваленная туркменскими халатами, знаменами и прочей одеждой из Ереминого гардероба.
Это было то что нужно!Выключив свет, забрался под рояль, зарылся в стеганые шелка и заснул.Даже не заснул а просто отключился, как телевизор, у которого выдергивают шнур питания.Сознание, из широкого экрана резко сьеживается в линию, а затем в точку, и все... исчезает в черноте.
Проснулся я на этот раз не от боли, а от звука.Странного звука, неритмичного и неправильного.Необычность его была в том, что он был не внутри квартиры, а снаружи, но не далеко снаружи, как это принято для ночных стуков, а близко - очень близко.Будто, прямо на балконе.
На балконе!?Но там же ничего, кроме Ленина нет, и быть, а значит и срежетать не может.Звук был на редкость противным.Он напоминал скрип и хруст одновременно.Да еще с неравномерной модуляцией, как будто что то толстое перекусывается, или перегрызается.Может быть там мыши или крысы перегрызают Ленину кости?Да ну, ерунда какая.Откуда зимой, на четвертом этаже, на балконе могут взяться крысы?Тогда что или кто?Спать я уже не мог, лежал под роялем, с открытыми глазами и сверлил взглядом балконную дверь, пытаясь сквозь деревянную обшивку увидеть то, что меня разбудило.Мне было страшно.Дверь начала медленно открываться.Или это мне в сумраке предрассветной ночи так показалось.Но нет, не показалось.Она именно открывалась, и не рывком как от сквозняка, а именно медленно - медленно, без скрипа и шороха.Вот она уже приоткрылась на размер ладони, и холодный ночной ветер начал тихонько колыхать занавески по ее краям.
В это же время, из приокрывшегося проема в нижней части двери, показалось что то светлое, медленно шевелящееся, как будто нащупывающее в полумраке свой путь.
С пересохшим горлом, я наблюдал за этим шевелением, пытаясь увидеть в нем движения крысиного тела.Но на крысу или мышь это никак не походило,- ни коим образом.Совершенно другой силуэт. Абсолютно другие движения и повадки.Но все равно, мне очень хотелось чтобы это было именно крысой или чем то еще, таким же милым и знакомым.
Скрежет усилился и похоже, что источник звука был именно в проеме балконной двери.
То, что вылезло с балкона не было крысой, и тем более мышью.Это нечто, было очень похоже на паука, но не насекомое.А более всего, этот обьект напоминал - человеческую руку.
Постепенно, из сумеречной зоны, ко мне стало возвращаться мерцающее сознание, если так можно определить способности к мыслевосриятию.
И еще я почувствовала,что я вновь обрела целостность как единый предмет.Теперь я уже не была кучкой истерзанных лоскутов. Я снова стала Кепкой. К тому же, мое физическое тело увеличилось.К тем частям, из которых я состояла ранее, добавились другие.После тщательного самоанализа, я пришла к выводу, что от каждой из девяти частей моего верха, была отсечена маленькая полоска.А затем, все они были сшиты заново и к ним была добавлена еще одна: Десятая доля.
И эта дополнительная часть была выкроена точно из такой же шкуры, как и все остальные.Эта новая, добавленная часть, была вшита в меня сегодня но выглядела она абсолютно идентично с другими. Это было невероятно!
Мало того,даже нитки которые использовались при операции, были в точности те же самые.Вот Руки были другими.Не не менее искусные,чем руки моего Создателя, но тоже очень и очень мастерские.
И еще, я почувствовала, что внутри меня что есть.Что то инородное.
Совсем другое и чужое.Не подделка под мою сущность а совершенно иной материал.
Этого предмета внутри меня раньше не было и я стала внимательно его распознавать.
Под подкладкой, между холстом, наклееным на кожу и шерстяной тканью, лежал лоскут белой, козлиной кожи с непонятными рисунками.
Он был вшит в меня таким образом,что пять его углов совпадали с пятью углами моего обновленного верха.Пять других верхних углов, оставались свободными.
Странная метаморфоза.Пытаясь осознать, все со мной случившееся, вдруг поняла,что могу видеть мыслеобразы людей в этом помещении.
И хоть я и не находилась на голове человека, а лежала на черепе животного, я ощутила в себе силу видеть все происходящее в головах присутствующих людей, одновременно. Я как бы увидела себя со всех точек зрения, которым обладали стоящие вокруг люди.Этими людьми были женщины.Среди них была любовница моего Хозяина и ее тетушка. Других я не знала раньше, но тут же почувствовала как их всех зовут.Они стояли вокруг стола, на котором лежал козлиный череп.На черепе лежала я.По краям стола горели свечи, а на каменной столешнице, были нарисованы кровью какие то символы, фигуры и знаки.Женщины читали:У каждой из них в руках была раскрытая книга и они оновременно произносили абсолютно разный текст, на разных языках.При этом они раскачивались из стороны в сторону и что-то по очереди клали на стол.Каждое свое движение они сопровождали громкими заунывными восклицаниями и странными жестами.
Через какое то время,я почувствовала,что подо мной что то шевелится.Там будто бы вырастало нечто огромное,но невидимое.
Оно вылезало прямо из глазниц козлиной головы и заполняло все вокруг своим плотным, горячим существом.Я раньше никогда не чувствовала такой сильной температуры и не видела для себя особой разницы между тумбочкой и головой Хозяина.Но тут, я просто физически ощущала жаркое присутствие некой субстанции,которая охватила всю меня целиком.
И внутри и снаружи, все полыхало в этом огне.В огне, который не сжигал,а как бы пропитывал меня.Проникал в каждую клеточку, в каждый атом моего естесства.Заполнял и оставался там, замещая своей страшной энергией мои молекулярные пустоты.Я почувствовала,что больше не в силах контролировать ситуацию и воспринимать окружающую меня действительность.Огонь,только огонь и раскаленный пятиконенечник внутри меня.Все жгло и выворачивало меня наизнанку. Я вышла из мировосприятия.И исчезла насовсем.
Чья-то белая, как из гипса кисть, корчилась под дверью. Пальцы скребли паркет, медленно продвигаясь внутрь комнаты.Створка отодвинулась уже сантиметров на двадцать, и стало видно, что эта кисть не самостоятельный организм, как рука из «Семейки Адамс» а связанная с туловищем, человеческая конечность.
Пытаясь успокоить сердцебиение, уговаривл свой рассудок всякими глупыми обьяснениями, типа-все это сон, и не надо так бояться, сейчас все пройдет и я проснусь в своей раскладушке под туркменским халатом.Но мозг, да и все остальные органы, отказывались верить в этот бред и послушно анализировали то, что видели глаза и слышали уши.А видели они, что дверь открылась уже на полметра - и в комнату, освещенную ярко- желтой луной, вползла вторая рука и черная голова. Голова Ленина.Я покрылся гусиной кожей, холодным потом, и еще черт знает чем.
Я боялся что сердце разорвется в груди, но сделать ничего не мог.Мое тело отключилось от зрения и слуха.Мне кажется, что я даже перестал дышать.
А труп уже целиком заполз в комнату и стоя на четвереньках скрежетал зубами.Вот этот звук!Он не дышал, не стучал костяшками пальцев, не щелкал артритными суставами, ничего, ни единого звука, кроме скрежета зубов.
Потом он стал медленно поворачивать голову.Медленно направо, медленно налево.Переставил руки и пополз в мою сторону.Головой не вертел, смотрел на меня и полз.Десять сантиметров в минуту, медленнее чем черепаха.Когда он приблизился настолько, что в бледном свете падающем из окон стало различимо лицо, я увидел, что его глаза закрыты.То есть он ориентируется в помещении как заправский Вий! А у меня нет даже мелового круга, как у Хомы Брута.Вот тут я понял, что пришел ****ец.Я еще не знал в чем выразится, это пришествие.Но одно было понятно, этот труп ползет не за автографом.Это труп ползет за моей кровью!Или за моей душой?
С гибелью своей я смирился, раз уж так судьбе угодно, чтобы я погиб от руки (или зубов?) тирана, умершего 70 с лишним лет назад, значит так оно и будет.На кого трамвай наехал, тот от водки не умрет,- так кажется в народе говорят. Одно только, было непонятно - За что?Я же такой еще молодой, не злодей, не душегуб.Можно сказать, вся жизнь впереди.Неужели это все?!Я попытался вспомнить свою прожитую жизнь, как это полагается перед лицом смерти, но ничего не получалось.
Голова была пуста как глобус.Только организм отреагировал на происходящее своим дрожанием, тело начало вибрировать, и трястись как старый мотоцикл.Мне стало холодно и одиноко.Но кричать я не мог, сил не было.Совсем.А мертвец уже подкрался так близко, что я услышал запах тающего снега на его спине.Я закрыл глаза, как в детстве, чтобы не видеть страшное.Чтобы страх не забрал меня. Даже не страх, а какой-то, немыслимый и неконтролируемый кошмар.
Он охватил всего меня целиком, и ногти и волосы и даже все то, к чему я прикасался –одежда, раскладушка, рояль, квартира, все покрылось этим невообразимым, безысходным чувством - чувством бесконечного ужаса.
Мертвый Ленин перестал скрипеть зубами, и начал втягивать в себя воздух.Не дышать, а втягивать, как ваккумный насос, без перерывов и остановок.Где-то с минуту он так всасывал, а потом вдруг затих, и я услышал скрип зубов на некотором удалении от раскладушки.Открыв глаза увидел, что труп стоит в той же позе, на карачках и как то странно изгибается.Даже не изгибается а складывается и растягивается, как гигантский червь. И вдруг, его стало рвать.Прямо на паркет и чем-то черным, как смола.При этом он издавал такие ужасающие, нечеловеческие звуки, что я опять закрыл глаза и даже заткнул уши. Я просто физически не мог вынести этих булькающих и хрипящих согласных.Через несколько минут, осторожно открыв один глаз, увидел его ползущим в другую сторону. Он двигался по направлению к прихожей.Все так же медленно переставляя конечности и скрежеща зубами, он уползал в черноту коридора.Скрипение и шарканье стало отдаляться и как бы проваливаться в вату.По пути своего следования он то и дело натыкался на на предметы мебели, косяки и стены.При этом, мертвая голова трупа, издавала омерзительный стук, какой-то пустой деревянный треск.Это продолжалось бесконечно долго и было совершенно невыносимо. Но кажется, звуки стали затихать, перемещаясь вдаль квартирного пространства.
Я понял, что сегодня меня не сожрут. Зомбикорма из меня не выйдет! Жизнь стала налаживаться.Еще не до конца, но почему-то, я уже был уверен в том, что самое страшное позади.Я был весь мокрым, то ли вспотел то ли обоссался а может быть и то и другое вместе, но главное, что я был живой.И что мертвый Ленин уполз далеко в коридор, и чем то там стучал и брякал.Чуть позже, услышал как отворилась и захлопнулась дверь, входная дверь? Там в коридоре только одна дверь.И ведет она в подьезд, а затем на улицу Петровка.Странно, он что ушел? Или уполз.Один хер, догонять его я не намеревался. А вдруг он еще там, в коридоре затаился и ждет меня чтобы напасть.А дверями хлопал для маскировки.Что хорошего можно ожидать от такого персонажа?
Я еще немного полежал, дождавшись выравнивания пульса, повспоминал американские фильмы ужасов, где идиотские подростки, вместо того чтобы убегать из какого нибудь подозрительного места, вечно прутся именно туда - в подвал или на чердак, где их и подстерегает опасность, в виде зомби с бензопилой или клоуна с бритвой.Я не такой дурак, как эти сексуально-озабоченные американские кретины.Выбравшись из под халатов, взял в руки шпалообразный магнитофон «Айва» ( для защиты от зомбей ) и решил зайти на кухню, чтобы найти там чего нибудь выпить.
Аккуратно обойдя черную лужу посередине, пробрался к выходу из комнаты и заглянул в коридор.Все было чисто.Путь на кухню оказался свободен.
Придя туда, поставил шпалу на стол, налил себе полстакана коньяка
«Дербент», выпил в один глоток и закусил маринованным огурцом. Вдохнул воздух-выдохнул перегар и на этом успокоился. Немного успокоился.Меня еще потихоньку трясло, но уже не постоянно а такими приливами.Тряхнет-отпустит, опять тряхнет и отпустит.
Затем открыл кухонный шкафчик, дрожащими руками, поискал нож, а так как подходящего не было, а уж осиновых кольев и подавно, то взял здоровенный мусат.В другую руку магнитофон и вот в таком снаряженном состоянии, отважно направился по коридору в прихожую.
Рассвет уже пробивался сквозь шторы и было не так страшно как час назад.Я шел по коридору как охотник.Охотник за привидением, бля. Пошарил по стене в поисках выключателя, не нашел и решился на штурм в темноте.Распахнув дверь ударом ноги, занес над головой магнитофон, не столько для удара, сколько для устрашения.А ударить я хотел мусатом.И для этого замахнулся смертоносным оружием, как можно сильнее.Впереди меня была полутемная прихожая и только огромный черный силуэт в углу, мог быть моим врагом.Приготовившись к схватке с зомби, я напряг остатки сил и хотел шагнуть через порог, как вдруг почувствовал, что теряю равновесие и со всей дури лечу вперед головой, в этот страшный черный угол.Боднув противника, выронил мусат, а магнитофон упал мне на затылок, пребольно ебнув острым углом.Раздался звон разбитого стекла и что то большое, душное и тяжелое навалилось на меня и придавило к мокрому полу так, что я потерял сознание.
Сквозь пелену бессознательного состояния, различал голоса Еремы, Коли лейтенанта и истеричной поэтессы.Они зачем-то кричали и трогали меня.Но сколько я не пытался окрыть глаза, света я не видел.Полный мрак.Я подумал что ослеп, или глаза лопнули.Ничего не понимая, попытался встать, но что то большое, душное и тяжелое не давало мне такой возможности, я лежал под ним и постепенно задыхался.
Но вскоре дышать стало легче, и даже забрезжил какой-то свет.А еще через пятнадцать минут меня поставили на ноги и стали орать в лицо,
- Где труп!?-Зачем ты разбил магнитофон!?-Куда ты дел Ленина!?-У меня концерт!На *** зеркало разбил? Я шепотом попросил попить, но меня никто не услышал.Шатаясь побрел на кухню.Скелет болел, голова трещала, в горле был комок старых носков.Только выпив стакн белого сухого вина, почувствовал себя значительно лучше.После второго, начал понимать где я нахожусь, а после третьего понял, что Леха это я, и все орут именно на меня.
Сел на диванчик и выслушав каждого из выступавших в отдельности, сопоставил случившееся со мной, с рассказанным очевидцами.Картина получилась нерадостная. По их словам,- рано утром я уснул на кухне, а все остальные гости разошлись по комнатам и мирно заснули в кроватках.
Затем я встал, спрятал труп Ленина, забрел в прихожую, разбил там магнитофон и зеркало, сорвал со стены дубовую панель-вешалку с шубами и забрался под нее спать.Так все выглядело по их версии.Когда я рассказал свою, то никто мне не поверил.Особенно неправдоподобным был сюжет о самовольном уходе Ильича из квартиры.То что я напал на вешалку, никого не удивило, как будто у них в Москве, чуть ли не каждый день люди с мусатами и магнитофонами набрасываются на мебель и одежду.
Вобщем пришлось пообещать поэтессе братцеву двухкассетную балалайку с СиДи плеером.Ереме сказал, что вешалку щас прибьем, осколки уберем а вместо зеркала я принесу ему какую нибудь картинку из братцевой коллекции местных знаменитостей.Самым сложным был вопрос с Лениным.И с Колей. Милиционер метался из угла в угол и что то бормотал в рацию.Та ему отвечала, каким то визгливым голосом, отчего Коля морщился и отводил уоки-токи подальше от уха.
Когда он закончил, то подошел ко мне и спросил,
-Леха, ну скажи, как он мог встать, открыть дверь и уйти?У него же нет мозга!- Я обьясняю,
-Коля! Ты вообще понимаешь о чем ты говоришь!?Он уже сто лет как умер! - причем тут мозг? Коля завыл.
- У-у-у.****ец какой то!
Договорились, что он сейчас поедет в мавзолей, там чего-то сторож не отвечает.А смена его придет через три часа, так он будет там прибираться.
Я закончу здесь и пойду искать следы Ленина.Если что выясню, то ему туда позвоню.Если появится капитан, то его я тоже отправлю туда.На этом закончили разборки, выпили и решили разойтись.На прощание я сказал лейтенанту,
-Коля, найди его обязательно.Убей его снова, и главное, забери к него мою кепку. Потому что это не моя кепка, а Юрского.Я должен отдать ему эту ****ную кепку. Я Касимову пообещал, что я им скажу?!
-Извините, но кепочку надел мертвый труп Владимира Ильича Ленина и ушел гулять, а когда вернется , не сказал.Так что ли? Пойми Коля, неудобно получилось, перед ребятами.Подвел я всех.Это я сказал вслух, громко.
А про себя подумал и понял, что вонючая китайская звездочка, является отличным средством против оживших мертвецов и прочих зомбивидных существ.Наверняка этот Ленин хотел меня ночью сожрать, но запах мази отпугнул его как черта от ладана.Спасибо китайскому народу за проявленную изобретательность в изготовлении целебных бальзамов.Они наверное и сами не догадываются обо всех замечательных свойствах зелий, которые у них там варятся.
Пока мы возились с Еремой в прихожей над реставрацией мебели, прошло около часа.Закончив, сели покурить.Раздался зуммер телефонной трубки.
Я вздрогнул, а Ерема ответил,-Алее!-а потом передал трубку мне.
Это был Коля из мавзолея, -совершенно загробным голосом он сообщил, что Ленина там, конечно нет, а сторож не отвечал на телефон, потому что нахуй умер....Я запинаясь спросил, отчего умер сторож и вызвал ли он (Коля) кого нибудь.
В ответ услышал совершенно невероятную версию гибели Владлена.
Коля решил, что сторож, очевидно очнулся ночью и захотел попить что нибудь холодное.Взял китайскиий термос и прямо из горла отхлебнул жидкого азота.Ну и все, мгновенная смерть – сердце не выдержало, замерзло.А сам он мертвый, так и сидит за столом с выпученными глазами и открытым ртом.Термос валяется на полу, разбитый вдребезги.Сторож- холодный как сугроб, но с виду не поврежден и следов насилия не видно.Потом он еще сказал, что никто пока не знает, и он никуда не звонил. Я оказался первым кому он решился доложить, потому что капитан на службу не явился, позвонил ему с Петровки 38, сказал что весь комиссариат упился коньяком и работать отказывается.
По голосу Николая я понимал, что милиционер находится на грани нервного срыва.Но и сам я тоже не в лучшем состоянии.А делать что-то надо. Надо что-то делать…
Выслушав его рассказ, я немного помолчал, подумал и хриплым от волнения голосом дал совет,
-Никому не звони, и не открывай, раздень сторожа и притащи инвалидное кресло на пост, я скоро приду и постучу два раза подряд по три удара, в заднюю дверь, ты меня впустишь и мы с тобой вместе вернем на место, то что взяли.И еще добавил,-Я уверен, что сторож там был не один, под утро к нему приходил гость, догадываешься КТО?Так вот, я думаю что это именно ОН заставил Владлена выпить азот.Зачем и как неизвестно, ясно одно – трупа нет, и есть труп.Все, пока, жди меня через час.
Пока я все это ему говорил, мне вспомнилось ночное появление мертвеца с балкона и дрожь от этого воспоминания затрясла меня с новой силой.
Ерема, увидев такое состояние, молча достал непочатую бутылку Дербента и быстро свинтив пробку, налил полный стакан и сказал,- Судя по тому, что вы собираетесь делать, тебе нужно вот это выпить, а вот это взять с собой.
И пододвинул ко мне стакан и бутылку.А потом еще дал лимонов, на закусь.
Я начал поспешно собираться, нашел все кроме кепки, но потом вспомнив что, сам надел ее на голову Ленина – обругал себя идиотом и продолжил сборы.Так же запихал в сумку белый халат и полиэтиленовый мешок от мертвеца.Прихватив санки с ящиком для мусора, вышел в прихожую.Прощаясь с Еремой, попросил у него пленку, на которую он фотографировал ленинские татуировки, пообещал не делать фотографий а только негативы, и вернуть в ближайшее время.А Ерема мне сказал, что ему все равно, так как тело ушло, и подтвердить его публикацию будет нечем.Я в свою очередь заверил его, что все будет в лучшем виде, и пусть он не волнуется из за пустяков.Расстались тепло и непринужденно, договорившись о новой встече.
По дороге на Красную Площадь заскочил в Кодак лабораторию и попросил проявить пленку, пообещав, что затем отдам им негативы для печати фотографий.
Кодакчане проявили пленку за 10 минут, не взяв с меня ни копейки.Если бы они только знали, что и кто на этих негативах, то могли бы сколотить себе целое состояние.Но я промолчал, а они и не спрашивали.После Кодака я зашел в аптеку и купил одноразовые бритвы Шик и баллон пены.Дебильные сани с ящиком несколько тормозили мое движение по центральным улицам Москвы, особенно учитывая то обстоятельство, что погода резко изменилась и тепература воздуха была плюсовой.Я тащился в каше из снега и грязи, вслед за мною волочились санки, внутри которых лежала сумка с негативами, изображающими татуировки на поверхности трупа Ленина, который ушел в неизвестном направлении.Бред сплошной.
Еще через полчаса я уже стучал в заднюю дверь мавзолея.Тум-тум-тум и еще тум-тум-тум.
Дверь открылась и оставив санки у входа я шагнул в темноту склепа.Бледный как лунь милиционер стоял за дверью.Он был без пиджака и галстука, на руках резиновые перчатки, на ногах штаны и сапоги.Я посмотрел на него с глубоким прискорбием.Да уж, нелегко ему тут пришлось, в одиночку ворочать усопшего и пугаться каждого стука.
Спросил его, сколько у нас есть времени до прихода смены милиции.Коля сказал что минут 45-50 есть точно.-Отлично,- говорю,- Пойдем выпьем, заодно все посмотрим.Спустились вниз.
На посту, все было как прежде, только в кресле сидел совсем другой жмур.Немножко толще, чуть короче, помоложе лет на 10, с редкой, но все же шевелюрой и рыжей нечесанной бородой.Но что самое главное, он был чистым!В том смысле что на нем не было татуировок, вообще.Это очень облегчало нашу задачу по подмене тела вождя.
Для начала я полез в сумку и достал все необходимое для операции.Бутылку коньяку Дербент, два лимона, бритвы, пену для бритья, негативы и шариковую ручку ИОН.Ручку я купил в дьюти фри на борту самолета, и замечательна она была тем, что могла писать на любых поверхностях и в любом положении несмываемыми чернилами.Она была разработана специалистами НАСА для нужд американских космонавтов, и насовские инженеры никак не предполагали что её будут использовать для подделывания татуировок на фальшивом трупе большевистского вождя.
Разложил все на столе, и обьяснил Коле, что мы будем сейчас делать.
Он спросил про ручку, надежны ли чернила?-А я, в доказательство силы пасты, продемонстрировал надпись сделанную мной на станции Вековка, недели две –три, тому назад.Тогда я на своей руке, записал номер вагона и купе, где жил Кормильцев с Дюшей.Надпись была свежей и четкой, несмотря на то, что я все же мылся и брился.Коля успокоился на этот счет и предложил выпить поскорее.
Налили по полной банке, выпили, зажевали лимоном и уже спокойноо взялись за Владлена, который через полчаса должен будет стать телом Сторожа Революции.
Коля выдавил на голову мертвеца-2 синеватую пену и начал осторожно выбривать ему лысину, изредка посматривая на портрет оставшийся на стене с брежневских времен.А я, засунув нужные негативы в факс-принтер, поставил увеличение на 300 процентов и распечатал их с максимальной резкостью.Вышло замечательно, еще и благодаря Еременке, который сделал отменные снимки.Так что я мог спокойно перерисовывать татуировки с негативов на материал.Колька выбрил уже приличную плешь на башке сторожа и собирался скрести лицевую часть его калмыцкой рожи.Для этого он фломастером намечал линии, по которым будет брить.
Процесс ему явно нравился, и он похоже, вошел в образ настоящего стилиста.Исчеркал всю морду, засыпал полкомнаты рыжими патлами, и порезал голову самозванца безопасными бритвами.Очистив от пены участок спины я нарисовал маленькую розочку.Получилось красиво, даже лучше чем на оригинале.Краска была черная, сочная без размытости и синевы.Следующим шедевром была Кончита.Закончив, показал Кольке.Тот посмотрел и сказал.-Ну ****ь, просто Палех!-А то!-Особенно ему понравился член, который я увеличил дважды в размере .Вскоре он уже закнчивал усы и бородку, а я дорисовывал орла в облаках.Через пять минут любовались трупом, как невестой перед венцом.Он был весь в белом, под полиэтиленовой фатой.И совершенно не отличался от того, который восстал из мертвых и сбежал, прихватив чужую кепку, сука.В последний раз проверили, все ли на месте, убедившись что все о кей, быстро убрали следы преступления и бегом помчались по коридорам в щитовую, к холодильнику.Затолкали фальшивый труп в камеру и также бегом обратно.До прихода милицейского наряда оставлось пять минут.
Запыхавшись, вернулись на пост и спокойно выпив по стаканчику коньяку, за удачное завершение операции, стали убирать лишний мусор и приводить в порядок сторожевой пост милиции.
Все было на месте, включая табельный ТТ из холодильника.Все кроме рентгеновского снимка, того самого, который должен был выиграть нам премию.Обыскали комнату, но он как в жопу канул.Либо его сьел сторож, запивая жидким азотом или, что более правдоподобно,- его с****ил труп Ленина, который заходил в Мавзолей рано утром.Короче, премии нам не видать.Погоревали о потере и налили еще по стакнчику.В этот момент, милицейская рация запричитала в углу.Коля встал, что-то ответил ей и нажал кнопку на пульте.Ну все, пора собираться,- сказал он мне, надевая форму.
Я тоже оделся и последний раз осмотрев комнату, пошел к выходу.
По пути повстречались со сменными милиционерами, сказав им что на столе есть полбутылки коньяку и лимоны.Они обрадовались и весело затопотали сапогами по коридору, крича нам вслед благодарности.Мы с Колей вышли на площадь. Мартовское солнце сияло во всю, подтаявший снежок, грязной кашей валялся под ногами, с голубых елок свисали жёлтые сосульки.По раскисшей площади промчалась гнедая лошадь, запряженная в сани.Извозчик хлестал ее кнутом и орал что то непотребное.В санях развалился небритый мужчина с баяном на груди.
-Оттепель,-сказал Коля -При такой температуре ОН долго не протянет. А я добавил,-
-Если узнаешь от своих, про труп без документов, посмотри его и при возможности забери у него кепку.
-Ладно, сделаю.-пообещал Коля. – А что будет с тем, со сторожем, заместителем?- Он там в холодильнике долго не протянет, вонять начнет.-Предположил я. А Коля тогда обьяснил, что через двое суток у него будет в мавзолее ночное дежурство и тогда он спокойно скатает лжеленина на процедуру в Индессит, после чего тот будет смирно, как колбаса, сидеть в холодильнике, не портясь и не воняя.
–Ну, дай то бог .- Подумал я, и Коля наверное тоже.
Мы обменялись телефонами и грустно разошлись в разные стороны.Не знаю, куда пошел лейтенант, может быть к жене а может к безумной поэтессе, мне же, хотелось выспаться и отдохнуть от всего этого кошмара.
Я пошел на троллейбус, чтобы уехать к черту на рога, на Братиславскую.Залечь в ванну, сварить пельменей и выпить всю водку, которая найдется в холодильнике.
****
Продолжение следует