Они ехали в пустом вагоне метро, уткнувшись каждый в свою книгу. Периодически хитро переглядывались, и вновь погружались в чтение. Одновременно поднялись и вышли, соприкасаясь плечами на одной из безликих станций. Мерили пространство шагами тоже в тишине, не сговариваясь лабиринтами дворов вышли к ее дому, зашли ,поднялись. Она все так же молча свернула на кухню, он - в комнату. Воздух постепенно наполнился пряным ароматом, причудливо сплетающимся с мелодией кофейного запаха. Дверь на балкон загородила безжизненная громада стола, и он, как всегда, обойдя ее, вылез через окно. Спустя пару минут из того же окна вытянулись две руки с чашками, а затем появилась и она целиком. Ее кофе был особенным, каждый раз разным, но всегда теплым и именно таким, какой должен быть в момент "сегодня",таким ,как она. Девушка опустилась на пол напротив него и вытащила сигарету из гостеприимно открытой пачки. Он наслаждался напитком с горчинкой муската, а она медленно выдыхала сигаретный дым ему в лицо, любуясь не долговечным белым узором, текущим по его коже.
***
Не более чем лучшие друзья, ни грамма пошлости!
Она любила дремать у него под боком так же, как и он на ее плече.
Еще он любил крепкий чай и белое полусладкое, а она-курить.
Он бывал груб, она обижалась, не считая нужным объясняться. Выжидала. Телефон был нем в такие дни, а интернет почему-то передавал приветы лишь от размазанных по задней стенке жизни персон. Сталкиваясь каждый день с ним , она тщательно следила за степенью надутости губ, едкости взгляда и вздернутости носа. А он не замечал этих бесталантных масок. И вроде как гордость, но ведь самый близкий, самый теплый...голубоглазый сукин сын. И как ни в чем не бывало смех, слова, родной бок.
Два книжных червя. Любовники мысли, они часто спорили о вечном, понятом и нет, виданным лично или через книги.
Она - кошка, конечно, гуляла со своими котами, ни один из которых не мог понять, для кого она варит кофе.
Он тоже попадал в когтистые лапы прекрасных охотниц, но всегда возвращался сытый или голодный, с потрепанным сердцем в груди и алкоголем в крови к ней.
Она картинно закатывала глаза и слушала, слушала об ужаливших его осах разочарования.
Он пылил и злился на нее за свои ссоры с ее подругами, а она загадочно улыбалась, восхищаясь пафосностью своего цинизма.
Так было всегда, пока он не влюбился. Серьезно. Она отпустила, точнее даже не держала. День посмеялась над их нелепыми ссорами, день погрустила и все. Стала одна прокуривать ночами сизое небо.
Не то чтобы он забыл, нет, но кошка не может жить в той душе, у которой уже есть хозяйка. Кошка ушла в Никуда.
Теперь она рано приходила домой, и все ее коты, предлагающие проводить "если стемнеет" казались конвоем. И они бы обязательно доставили ее к эшафоту или плахе, но его путь кончился раньше - хозяйка бросила уже прирученную ею душу.
-Ты знаешь, во мне все как будто умерло.
Она кинула пару ароматных пакетиков в сумку,выдохнула в трубку "Жди" и выбежала в ночь. Не страшно даже одной по темным закоулкам.
Оказавшись в тепле его дома успокоилась, неспешно достала захваченные с собой приправы, бутылку красного сухого, купленную по пути, сварила кофе и вразрез всем его вкусам водрузила оба напитка на стол.
Растаять и согреться.
А тонкая ножка полупустого бокала красиво смотрелась в сильных мужских руках.
"Ему действительно не идет красный..."
Она улыбнулась и поднесла свой бокал к губам.
- Не чокаясь.