Еще один огонек погас.
Мужчина отложил хрупкий пергаментный свиток, открыл ящик стола и выудил оттуда очередную толстую свечу. Не торопясь, он соскоблил с подсвечника восковые потеки, установил свечу и зажег фитиль. Всего письменный стол освещало более двух десятков огоньков, но они все равно не давали достаточно света. Однако, больше мужчина зажечь не мог – язычки пламени угнетали его, их слабое тепло обжигало руки, лицо и шею, давило усталостью. Но все равно – за сегодня надо прочитать еще, еще несколько страниц.
- Тайв’эн, пора заканчивать, - раздался тихий мягкий голос. – Ты сожжешь себе глаза.
- Я не могу, дорогая. Это очень важно, - ответил мужчина, но все же отвел взгляд от чернильной вязи и окинул взглядом то место, где находилась его собеседница.
Идеал. Совершенство.
«Богиня».
Женщина сидела у узкого окна и делала вид, будто смотрит на зажигавшиеся в черном небе звезды, но уголки ее губ едва заметно подрагивали, норовя взлететь вверх.
- Лори, ты меня провоцируешь, - проговорил мужчина, робко, будто чужой, любуясь ей.
Хрустальный смех разбил спокойствие полутемной комнаты, и пальцы Тайв’эна дернулись, порвав пергаментный уголок страницы. Огоньки свечей играли на матовой, цвета весеннего льда, коже жены, придавая ее облику какое-то потустороннее очарование – немного пугающее, но все же притягивающее взгляд и мысли.
- Тебе не жарко здесь? – спросил Тайв’эн.
- Разве что совсем чуть-чуть, - ответила женщина и пожала обнаженным плечиком.
Обычно она одевалась куда более сдержанно, с ног до головы укутываясь в пышные официальные одеяния; только наедине с мужем Лори позволяла себе облегчить гардероб. Сейчас она полулежала на резном диванчике, накинув поверх нижней сорочки лишь тонкий, украшенный жемчугом халат. Тайв’эн отдал за него три месячных жалованья, но вещица стоила этих денег: наряд делал из его женщины королеву.
- Зачем ты пришла? Я спустился бы уже через час.
- Я не удержалась и решила посмотреть на твои занятия. Ты постоянно сидишь тут, уткнувшись в свои книжки, и приходишь ко мне уставший и с красными глазами. Я понимаю, ты стараешься поскорей закончить это заклинание…
- Гилорин, прости, конечно, - джинн * нахмурился. – Но я уже почти нашел разгадку. Осталось только рассчитать векторы, и…
- Да, да, это ясно, - перебила жена. – Отвлекись на минутку от них! Я… я бы давно сказала тебе… ты всегда приходишь под утро…
- Я же сказал!..
- Я просто хочу сказать, что беременна…
Лори замолчала и дикими глазами посмотрела на мужа. Тот стремительно побледнел, потом, наоборот, посинел. Лишь спустя несколько мгновений, тянувшихся, как брусничный кисель, он сбросил с себя оцепенение и бросился к Гилорин. Тайв’эн неистово обнял жену и стал покрывать поцелуями ее словно светившееся изнутри счастливое лицо.
- У нас получилось… О, богиня, у нас получилось!
- Ты молодец, любимый, - вдруг всхлипнула джинна и уткнулась носом в плечо супруга. С ее ресниц закапали слезинки.
Чета Сагенденов жила в мире и согласии с самого момента заключения брака. Тайв’эн и Гилорин любили друг друга самозабвенно, и ничто не могло нарушить гармонии в их отношениях. Ничто, кроме одного маленького нюанса… Шли месяцы, годы, но Гилорин никак не могла забеременеть. Супруги испробовали все; но ни лучшие травяные составы, ни искуснейшие лекари Исии не могли помочь им. Тайв’эн же самолично проверил, что и магия в таких вопросах бессильна.
«В чем вообще смысл этой проклятой жизни?!» – часто злился джинн, меряя шагами ту самую комнатушку на втором этаже. – «Я могу создавать и уничтожать, но помочь не в силах!»
Тайв’эн в совершенстве владел магией льда и слыл одним из самых сильных магов Наозерья. Его умения давали возможность зарабатывать на жизнь – и только.
Так продолжалось уже больше четырех лет. Семейная жизнь омрачалась бесплодием то ли Гилорин, то ли ее мужа. Месяца два назад прогремела первая ссора – с криками, бранью, бьющейся посудой и упреками, накопившимися за все время неудачных попыток зачать ребенка. Супруги помирились; конечно же, как могло быть иначе! Но сделанного не воротишь - Тайв’эн и Гилорин стали отдаляться друг от друга. Это произошло где-то глубоко в голове каждого из них. Сагендены все еще любили друг друга, но любовь эту начал прогрызать червячок разочарования. Тайв’эн с головой ушел в работу над созданием нового заклинания. Жена, подолгу не видя его, плакала по ночам в подушку…
И вдруг сегодня она снова поднялась к нему, и показалась столь же красивой и нежной, сколь и раньше. Она сказала, что беременна; эти чудесные слова словно окунули мага в кипяток.
- Любимая… - слова давались мужчине с трудом. – Любимая моя… я так виноват.
- Ну же, Тай, - улыбнулась жена, смахивая слезы. – Мы оба вели себя глупо. Надо было проявить терпение. Но теперь-то все будет хорошо, верь мне.
- Да. Ох… Это было ужасно, Лори. Я запросто мог потерять тебя, но даже не догадывался об этом.
- Мог, - женщина вдруг посерьезнела. – Но теперь уже никогда не потеряешь.
- У нас будет ребенок?
- Да. Тай… Свечка потухла!..
* - вторая из рас Полуострова.