Из предыдущих публикаций читатели поняли - мы с дочерью оказались в окрест-
ностях Шушенского. За весь период пребывания на Борус поднимались раза четыре - не
больше. Сопровождающим всегда был староста православной местной Церкви. Вечерами всегда присутствующие пели песни под гитару. Всегда поздно, когда почти все спали, как всегда, приходила одна и таже группа, они ели и всегда один и тотже
мужской голос проводил распределение - кто сегодня идет на костер... ты... ты... и
т.д. Костер жгли всегда вдали от избушки... где? - не понятно! Молодежь веселилась
и чтобы не мешать спать присутствующим, костер жгли далеко.
В один из таких пребываний на Борусе, ночью во сне мне нежный, мягкий
мужской голос трижды с интервалом повторил: Вам необходимо срочно спускаться с Боруса! Обращение звучало подобно предупреждению... Утром, проснувшись, рассказываю о
предупреждении ночном старосте-проводнику и прошу его спуск совершить вместе с нами.
Выслушав, тот отвечал - мне лично никто ничего не сообщал и поэтому спускайтесь сами.
Он был проводником - староста Церкви и отказать нам в проводе... где? - в горах... это
было просто полным бездущием... Горы - это не Невский проспект и не Красная площадь...
Пришлось начать спуск самостоятельно - я, дочь и юный проводник... На подходе к
Саяно-Шушенской ГЭС примерно на расстоянии от 3х до 5ти километров нам навстречу по дороге двигался военный автомобиль типа современной маршрутки, в котором находился
один водитель и амбал в военной форме... они поднимались вверх по горной дороге.
Я всегда следила за тем, чтобы дочь и юноша-проводник шли рядом со мной... но... горы
есть горы... один отстал, другой устал... неожиданно меня нагоняет юноша проводник
с обращением: Н.С. слышу - машина возвращается обратно с выключенным мотором...
Я даю быстро команду "в лес немедленно свернуть...!" Дочь отстала далеко сзади...
возвращаюсь навстречу к ней, кричу - немедленно в лес! Машина видит нас... Мы бросаемся
в лес... даже сейчас страшно описывать мое состояние... впереди крутой подъем...
Ноги не слушаются... подкашиваются... с юношей мы карабкаемся вверх по крутому
подъему... где-то сзади бредет дочь... слышно было - машина остановилась и выключили
мотор - двое вышли из машины и о чем-то вели разговор... юноша привел дочь... мы за-
легли в яме вывороченных корней дерева... молились... понимали - тайга полна народу-
кто-то грибы, кто-то ягоды собирает, много охотников, рыболовов... и я осознанно подни-
малась вверх по крутому склону - с его верха мой голос будет слышан далеко всем-всем...
и понимая ситуацию - погони за нами не должно быть... надо было дождаться 2 часа дня,
когда группа туристов с ГЭС станет совешать восхождение... они идут с песнями, мы их
услышим... и позовем на помощь... врагу своему не пожелаю испытывать то время...
Время тянулось жутко медленно... мы молились, тряслись... вдали послышался шум
движущейся группы на Борус... я закричала - нас стали ожидать... при встрече мы тряслись
как осиновые листики... короче говоря, юноши-провожатые довели нас до ГЭС...
Таким образом мы избежали пленения... И... невольно в ушах звучал мужской голос из
ночи... чего добивался этот голос? - ясно... пленения... чтоб мы исчезли до шествия
группы... и поэтому отказался нас провожать староста Церкви - значит, и староста и
"голос" ночи заодно... - ведь не зря староста выходит на астральную связь с мужчиной
в черной тюбитейке на голове... и поэтому староста ночами отсутствует, а над домиком
в долине висит его мощный фонарь...
Так окончилось это наше боевое крещение... Хозяин Боруса вершит свои дела...