Как это у А.М.Горького в "Песне о Соколе" сказано: ...рожденный ползать летать не
может! А мы с друганом Лехой, наползавшись вдоволь по нашей обрыдлой повседневности,
однажды пожелали взлететь. Но для полета, главное, что нужно? Правильно,- деньги,
конечно же! Несколько дней мы заговорщически уединялись в дальней комнате его или моей
квартиры, обособляясь от общества наших жен. Пили умеренно, так, что супруги даже
тихонько всплакнули о нас: не повредились бы окаянные рассудком. Мы же тем временем
лихорадочно перебирали все 400 сравнительно честных способа приобретения денег, из
бесценного наследия великого комбинатора. Попутно провели беглый анализ местной прессы,
а именно,- криминальную хронику за последние 5 лет. На исходе второй недели вдруг Леху
осенило... или ошарашило, точно не скажу. Вообщем, судите сами. Наткнувшись отупевшим от
бесплодных газетных поисков взором на броскую рекламу "PILCEN", товарищ мой,
измученный "в доску" июньской жарой, мечтательно простонал:
- Пивка ба щас...
Тут я еще подлил масла:
- Да с тараночкой бы!..
Вдруг вижу, Леха неопределенно как-то заволновался, заерзал на табурете. К чему бы,
думаю? Ан, в ём мысль забродила оказывается. И так трудно у бедолаги зарождалось это чудо
интеллектуального порядка. Но, молодец друган! Не оплошал. Без всякого акушерского
вмешательства, совершенно самостоятельно, как крестьянка в поле, разрешился полновесным
плодом - мыслью, стало быть. А взращивали эту самую мысль мы уже сообща - взахлеб и
наперегонки: "...лето, жара, мучит жажда,.. обезвоженные организмы нуждаются в возмещении
утерянной жидкости,.. кривая потребления гекалитров охладительных напитков в графическом
выражении резко подскочила вверх, и янтарный напиток из ячменного солода занял
стратегически главенствующую позицию в общем фронте наступления мочегонных..."
Так что, мы путем нехитрого логического анализа вычислили, что пиво в летний период -
это продукт первой необходимости, идет вне всякой конкуренции и расценивается
общественностью на уровне стратегического сырья. А любой даже начинающий любитель
ячменного напитка точно знает, что нет культуры потребления этого питья без пресловутой
вяленой воблы либо таранки, ну, на худой конец, хоть какого-нибудь задрипанного леща.
А вот здесь-то... Стоп, стоп! Тут-то мы с Лехой и подадим страждущим вожделенный вяленый
морепродукт. Оп-па!..
Алексей доподлинно знал, что закупать товар надо непосредственно в рыболовецком
поселке, расположенном прямо на лимане (чтоб закупочная цена была наименьшей). Вычислили
совместно и необходимую сумму для приобретения продукта, транспортные расходы учли,
суточные включили... Ничего, что эта сумма сложилась в весьма кругленькое число, зато
доход обещал быть приличным. Вот мы с энтузиазмом и продолжили начатое дело, сулившее
баснословные барыши.
Крайне стисненные узкими рамками скудных бюджетов, мы вынуждены были конспиративно
затаить от домашних суть своих коммерческих поползновений. Нам тайно пришлось продать
или заложить некоторую наличность в виде: а)с моей стороны - двухкассетника "Филиппс";
комплекта хромованадиевых гаечных ключей; пары хрустальных ваз из жениной коллекции,
подаренных некогда мною к ее юбилеям; б)с Лехиной стороны - обреза малокалиберной
винтовки; крайне потертого возраста шестиструнной гитары (несомненно, времен Страдивари);
шахтерского шлема отчима и пары валенок - единственной наследной вещи, оставшейся от
почившей в бозе лехиной бабуси. Короче, спустя неделю, с большими предосторожностями и
немалым риском, искомый капитал для осуществления нашего предприятия был создан. Наняв
по сходной цене знакомого алкоголика, имеющего собственный броневик производства
запорожского автозавода, после подготовительного этапа по организации экспедиции, мы
наконец приступили к пункту первому основной части, тоесть, приобретению товара.
Водитель Стасик имел тип ярко выраженного меланхолика с явной хронической патологией
печеночно-церрозного характера, и только встречающиеся торговые витрины с видом
горячительных напитков пробуждали в нем хоть какие-то душевные порывы и простейшие
инстинкты беспозвоночного существа. В такие моменты "просветления сознания"
даже верное парнокопытное запорожского автозавода, сочувствуя хозяину, становилось на
дыбы, кричало: и-го-го! и, взбрыкнув, выпрыгивало на тротуар - поближе к лакомому пойлу.
Ну, пока мы добирались до лимана, порядком набрались, опорожнив с дюжину купленных по
пути разнокалиберных посудин. Статья непредвиденных расходов непомерно разбухала и,
словно крокодил, пожирала финансовых головастиков суверенных статей. Но мы стойко
перенесли первые утраты и кое-как реанимировали порушенную отчетность.
В поселке Садки, куда мы держали путь, жил давешний кореш Стасика. Скентовались они в
дурдоме, куда наш извозчик угодил еще по первому разу с диагнозом: хронический
алкогольный синдром, усугубленный шизофренией, с обширным церебральным очагом в левом
полушарии. Стасик клятвенно божился, мол, Федюха добудет товар по сходному номиналу,
учитывая всевозможные скидки и понижающие коэффициенты.
...Товар-то Федюня нам добыл, возможно, и по наименьшей цене, но мы-то... были уже не в
состоянии мелочиться. Затем, как водится в кругу уважаемых людей, щедро обмыли удачную
сделку... Очухались рано утром на каком-то сеновале, с ужасной головной болью, противными
коликами в желудке и вкусом сложного органического химического соединения во рту.
Пришлось выписать Федюхе рецепт в виде казначейского билета трехзначного достоинства, и
спешно мобилизовать его за соответствующей микстурой, поднимающей утраченный тонус
организма, дабы довести ритм трясучести рук до приемлемых норм. Когда он прибыл из
магазина, мы активно принялись восстанавливать утраченную работоспособность и
определенную ранее целенаправленность мыслей. Продлился наш реабилитационный период, как
сейчас помню, два дня... кажись... не то три. Вообщем, на четвертый день, после обеда,
но ближе к закату, мы, наконец, отчалили, зарывшись перегруженной дефицитным товаром
кормой по самую ватерлинию в асфальтную серую волну.
Посты ГАИ пришлось объезжать по знаменитому российскому грунтовому тракту. "Запорожец"
постоянно перегревался. Приходилось часто останавливаться и подолгу ждать пока этот
недоносок отечественного автомобилестроения чуточку охладит свой гипертонический мотор.
Ох и намаялись мы с этой заразой пока добрались до "города непьющих, родного Краснодара".
И, все же, хоть несколько тяжеловато, но мы вздохнули: первый этап основной части
завершен - товар доставлен в промежуточный пункт. Второй этап основной части
предусматривал следующее: доставить дефицитный продукт к месту массового потребления
(предварительно мы обговорили это место и по обоюдному согласованию остановили свой
выбор на курортном городе Сочи), с огромной выгодой для себя сдать вяленый дефицит в
алчные руки пресмыкающихся перед нами перекупщиков. Затем, оставалось только радостно и
справедливо разделить отхваченный куш...- впрочем, это уже заключительный этап рыбной
кампании. И напоследок, раздав долги, мы намеревались после трудов праведных на
оставшиеся "лимоны" беззаботно пошиковать некоторое время, взлетев таким образом повыше
копошащихся внизу бывших корешей-алкоголиков. А там опять крутнуть колесо фортуны,
сбивая с него пыль в виде заветных червонцев. Да, крыло фантазии вздымало нас высоко
над ползающими!..
Короче, после непредвиденного однодневного, если можно так выразиться, отдыха,
включающего в себя "сердечные" объяснения со своими благоверными половинами, занявшими
позиции следственных дознавателей, мы вынуждены были в спешном порядке ретироваться.
После неубедительных увещеваний, заверений и обещаний наша экспедиция в прежнем составе
все-таки ринулась в приморский город Сочи, навстречу своему счастью.
Дорогу до Сочи надо описывать отдельно: эти горные серпантины и крутые виражи,
пропасти и перевалы, и много-много голубого вокруг - небо да море... Но не о красотах
черноморского побережья я веду рассказ - об этом много и красиво написано в туристических
путеводителях.
Приехали, мы на своем обшарпанном броневике в этот напыщенный, расфуфыренный центр
российского тоталитарного туризма, надо сказать, в приподнятом настроении. Но почему-то
при въезде в курорт нас отнюдь не ожидали с нетерпением и трепетом поверженные ниц алчные
перекупщики с золотыми ключами от города в дрожащих руках. Этому обстоятельству мы
несколько подивились... Потом был длительный вояж по сочинским рынкам, базарчикам и
питейным заведениям, окончившийся позорным отступлением, более похожим на беспорядочное
бегство на манер Наполеона, продувшего сражение под Ватерлоо.
Тут-то мы окончательно убедились в прорицательности строк знаменитого классика
советской литературы, что "...рожденный ползать летать не может". А известные
представители национальных меньшинств, те, что рождены летать преимущественно в
российском воздушном пространстве, основали довольно прочные (не в пример местному
преобладающему большинству) основательные гнездовья и поделили промеж собой зоны обитания
на охотничьи угодья и прочие атрибуты жизни пернатых хищников, где аборигенному
большинству отводится в собственных родных пенатах незавидная роль промысловой дичи для
горбоносых орлов, соколов, ворон и прочей пернатой сволочи. Да, джигитствующие хищники
жирной прослойкой пронизали пирог российских общественных отношений. Это мы сполна
испытали на своем горьком коммерческом опыте, обследовав все подвернувшиеся рынки
побережья от Джубги до Сочи. Напористая горская торгово-криминальная мафия готова была
снять с нас последние штаны во имя своей алчущей ненасытности. Залетные мафиози, словно
сговорившись, на всех рынках не давали нам даже половины затраченной нами суммы при
закупке рыбы. Нищенствующие же представители аборигенного большинства просто не владели
искусством оптовой перекупки товаров за неимением на то необходимой наличности.
Итак, из рыбной эпопеи мы с Лехой уяснили себе твердо следующее: деньги надо любить
по-армянски, до самозабвения, и тогда капризная фортуна побоится оборотиться к тебе
задом, но непременно развернется лицом и полюбит тебя. Но нам это, как видно, не дано.
А рыбу ту мы еще долго-долго возили и вначале она пожелтела от жары, а выступивший жир
испортил весь товарный вид; затем, изнутри ее стали усиленно поедать размножившиеся
паразиты. Чтоб добраться до дома, нам пришлось выменять на бензин мои наручные часы,
Лехину рубаху (благо было тепло - продолжался курортный сезон) и все запчасти и гаечные
ключи, включая гидравлический домкрат от Стасикиной железной кобылы.
Заключительный итог наших коммерческих поползновений я здесь подробно подводить не
стану из этических соображений, но вкраце замечу: дорого нам обошлась эта рыбка, воистину
став золотой. Теперь мы с Лехой непрестанно днем и ночью едим останки этой проклятой
воблы, те, что еще не успели сожрать беспозвоночные паразиты, и вместо пива заливаем сей
деликатес горючими слезами безмерного негодования, и настойчиво заклинаем потомков, а
также зарекаемся сами впредь не ввязываться в сомнительные авантюры чуждых и
нетрадиционных нам методов молниеносного обогащения. Горек наш опыт, но учитесь на нем и
делайте соответствующие выводы, дорогие сограждане. А нас с Лехой теперь от одного
только вида вяленой рыбы невозможно воротит, хоть бы к ней и предложили пива.