Федюшка попал под осенний призыв
Лето подходило к концу, и это чувствовалось по погоде. Днём было жарко и солнечно, небо глубокое темновато-голубого цвета. Вечером после захода солнца становилось прохладно, а ночью так и вовсе холодно. К утру траву, листья деревьев покрывала обильная роса. Иногда можно было видеть как с крыш домов, летних кухонь, сараев и прочих строений маленькими слабыми струйками стекает вода. Лучи восходящего солнца высушивают все, что намокло за ночь от росы, и вновь воцаряется жара. Это хорошее время года – можно было, и погреться днём, и остудиться ночью, но самое главное другое – к этому времени созрело множество овощей, фруктов и бахчевых. Можно сказать: наступило самое сытое время года.
Ночные прохлады напоминали людям, что пора готовиться к зиме - делать заготовки продовольствия, запастись топливом, подремонтировать жилище. Это становилось главной заботой людей. В сельской местности в то время люди выживали только тем, что сами вырастили в огородах и приготовили к зиме. Шура прикинула расходы на подготовку к зиме и увидела, что тех денег, которых Федюшка зарабатывает на стройке, вполне хватит и даже …
- И даже немного останется. Слава Тебе, Господи! – С восторгом сказала она и размашисто осенила себя крестным знамением. – Федюша вошел в силу, стал зарабатывать, и нам теперь будет легче жить. Дождалась. Куплю ему штанёнки да себе новую юбку сошью – совсем обносились. – Вслух радостно сама с собой вела беседу.
Шура была безмерно счастлива, но радость и счастье длились недолго. Пришло время осеннего призыва в Армию. Федюшка получил повестку явиться на призывной пункт. Для Шуры и многих, кто знал её и Федюшку, это явилось полной неожиданностью. Как же, он неполноценный и его берут в армию. Шура забеспокоилась, мать понимала, что её сын нездоров и сомневалась - выдержит ли он это испытание. Соседи между собой переговаривались:
- Глядите-ка, Федюшку в армию берут!
- Надо же!
- И дураком не погребали.
- Что из него там делать?!
- А это как сказать, физически он сильный.
Сочувствовали, давали советы, ласково обращаясь к ней:
- Шурочка, как же он там будет?!
- Ты иди к военкому …
- И, правда, что это придумали брать в армию больного человека.
- Да-да…, иди к нему и скандаль.
В их речи слово «скандалить» означало говорить повышенным тоном и предъявлять претензии.
Наслушавшись всего этого, Шура разожглась, заголосила, заревела, у неё потекли слёзы. Она стала вытирать глаза и нос концами передника. Не переодеваясь, в колошах, домашнем платье, латаном переднике, покрыв голову белым батистовым платочком, не мешкая она пошла в военкомат. Военком ничему не удивился - ни её приходу, ни её слезам. Он знал, что этой встречи и объяснений не избежать, принял её сразу, любезно предложил пройти в кабинет и сесть.
- Как же так! Справедливость есть или нет?! Что же это такое!? Федюшку в армию гребут! – Начала Шура выкладывать свои претензии, доводы, соображения, выводы, при этом несколько раз срывалась на рёв.
- Он же писать не умеет, читать не умеет, денег не знает.– Под конец усталым голосом завершила свою речь.
Военком молча, выслушал, не перебивая. Все её слова для него были выражением простых заботливых женских чувств обеспокоенной любящей матери, он понимал и сочувствовал ей, однако, долг есть долг, и его надо выполнять.
- Александра Михайловна, - начал разъяснять военком спокойным твёрдым голосом, - Во-первых, не гребут, а призывают. Выражаться надо подобающим образом. Во-вторых, я несколько раз преднамеренно бывал на стройке, где работает ваш сын, видел - работает он ловко, сила у него завидная. Разговаривал с прорабом, он отзывался о нём хорошо, говорил, что Фёдор добросовестный работник, способен выполнять самые различные поручения. То, что вы говорите, он денег не знает, то их там у него не будет. Что касается не умения читать и писать - это тоже не так уж важно. Ещё вопросы есть?
И не дождавшись ответа, добавил:
– Вопросов нет. Отлично. Так что, Александра Михайловна, кругом, шагом марш. И, пожалуйста, не слушайте больше ваших сердобольных соседушек. Эти кукуши глупости советуют.
Делать было нечего. Шура встала и, потупив взор, с несчастным видом направилась к двери на выход. Военком тоже встал и проводил её. При этом в утешение скорбящей мамаше сказал несколько ободрительных слов. По дороге домой Шура невольно глубоко погрузилась в размышления: «как же так – только начала жить по-нормальному, Федюша стал зарабатывать, из бедности стали выходить, и вот вам на - в армию забирают. Господи, как же я буду одна». Ей стало жалко саму себя, и она горько заплакала.
Сам Федюша воспринял призыв в армию с радостью. Впервые он почувствовал, что кому-то очень нужен, и его аж власти затребовали. Своей радостью делился на работе.
- Тётка Маруся, меня в армию берут, - с гордостью объявил Федюша.
На что она ему шутливо ответила:
- Ну да куда ж без тебя.
Грепа была тут же и не оставила его без внимания:
- Возмужаешь там, ума почерпнёшь.
Они трое работали на стройке, замешивали раствор, подносили кирпичи, словом, выполняли тяжёлую работу подсобных строительных рабочих, делились своими житейскими трудностями и отпускали друг другу столь же тяжеловесные шутки, но никто не обижался.
Шура, как это принято, устроила проводы. На проводах были родственники, близкие подруги Шуры, несколько человек со стройки, с которыми работал Федюша, и его друзья – подростки с соседних улиц. Особо приглашённым был гармонист.
Обычно на проводах присутствует девушка призывника со своими подружками, но это был случай особый. Девушки у Федюши не было. У него в этом отношении всё ещё в впереди, с подружками будут интересные истории потом, но не сейчас.
В то послевоенное время с продовольствием были трудности, не то чтобы люди голодали, еда была, но ели не так - кто что хотел и сколько хотел, а что было и в скромную меру. Наверное, по этой причине, когда люди обсуждали проводы, свадьбы и прочие гулянки с застольями, главным вопросом был – какие угощения были на столах. Стол собрали в складчину сытый, проводили, как полагается.
Федюша ушёл в армию, попал на Северный флот. Шура получала от него письма, которые писал с его слов кто-то. Впервые Шура глубоко почувствовала сожаление, что она неграмотная. Письма читала соседка и подруга, Раичка. Из них можно было понять, что он служит больше на берегу, к военным кораблям подходит на катере, службой доволен, работа привычная - или загружать что-то или выгружать, служить ему нравится, начальство им довольно.
P. S. По возвращении из армии Фёдор женился. У него появилось трое детей. Его недуг по наследству не передался. Старший сын - военный журналист, средняя дочь занимается бизнесом - имеет четыре автобуса дальнего следования, младший сын, как выразился Федор Матвеевич (Федюшка), неудачный - бьёт в бубен в каком-то оркестре. Он уже старенький. Сидит на скамейке и приглядывает за внуками и правнуками, которых целый табун. Я ему сказал, что про него написал рассказ, на что он ответил:
- Ну пусть читают. – Потом добавил. – Напиши, чтобы ребята не уклонялись от службы в армии.