Чувство долга первым подняло адвоката. Подорванный трудами организм вырубился до того, как получил алкогольное отравление, так что был он хоть и помят, но относительно здоров. А уже активный поиск его поднял на ноги всех. Невозможно спать, когда у тебя шарят под подушкой и хрипло интересуются не видел ли ты портфель.
-Как же я без документов? Я же их печатал. Бумагу тратил.
Помогал ему один Бум. Хан и Заарий вяло осчастливливали советами, от которых адвокат всё больше изводился, бледнея на глазах.
-Если нет здесь, может, в других комнатах оставил случайно?
-У меня и другие комнаты есть? - разлепил уста Заарий, сместивший двери сразу по возвращению из лабиринта.
Защитник в панике распахивал филенчатые створки на верхних этажах, но за ними были стены.
-Я помню, ночью вы выходили. Куда унесли документы, признавайтесь?
-Я же говорил, что совсем не пить – плохо. Видишь, какой глюк у юного и не закаленного организма. Пора начинать, а то в следующий раз будешь айгадышей ловить.
-Ты вчера какую-то бумагу жевал, - подхватил Хан, - Не то, что ты ищешь?
-Бестолочь, если бы он слопал документы, остался бы портфель. Или хотя бы ручка от него.
-Сам дурак. Ручки в портфелях - самое вкусное.
-М-м. Так вот чем мы закусывали последнюю бутылку.
Адвокат заламывал руки, обвиняя всех в краже. Потом сменил тактику и, глупо хихикая, говорил, что шутка затянулась, и пора бы закончить этот глупый розыгрыш.
-Какой розыгрыш? Ты совсем не помнишь, как ел бумагу? А я ещё подумал, что это какой-нибудь сверхсекретный артикул или протокол и ты должен его уничтожить. Иначе изо рта бы вырвал.
-Ничего мы вчера такого не ели, - успокаивал защитника Бум, - А что до бумаги, так это вы бутерброд сразу с салфеткой взяли. Всё должно быть цело. Сейчас разыщем.
-Это была не салфетка. У меня никогда такого барства не было….
Портфель нашелся за диваном. На его останках спал ловец. Отчего он ополчился на документы? Может, в их недрах зарождались эмоционалы? Но факт остается фактом, кот отвел душу, раздирая в мелкий мусор пластик папок со всем содержимым. Портфель он прогрыз во многих местах, а куда делась ручка, так и осталось тайной. Возможно, он её, действительно, сожрал, подтверждая слова Хана об их вкусовых качествах.
Бум упаковал столь ценные и любимые адвокатом записи в пакет и отдал:
-Я же говорил! Всё цело.
Адвокат смог только горестно промычать:
-Куда ж это? Это ж только выбросить!
-Ни в коем случае, тут пазлов недели на три работы, не меньше!
-Я всегда знал, что этим крючкотворам доверять нельзя. Ты перед ними распинаешься, думаешь, будто о тебе заботятся, а они глянь, что творят. Всё коту под хвост, - согласился с Ханом Заарий.
-Я помогу склеивать, - подорвался Бум. Всё-таки это он за ловцом не доглядел.
-Не надо, - отмахнулся адвокат. Он скорбно постоял над пакетом, и с вздохом добавил:
-У меня в кабинете оригиналы есть…. В компере.
А затем шустренько ускакал на работу, под гневные возмущения компании:
-Я всегда знал, что у юристов слишком извращенные развлечения. Это же надо разбудить ни свет, ни заря из-за какой-то макулатуры.
Бум сердобольно предложил пива или минералки.
-Не слишком ли Бум услужлив нынче? - с подозрением спросил Хан.
Но Заарий шарил за пазухой и не отвечал.
-Значит, не приснилось, - сказал он убитым голосом, извлекая на свет дневники мамы.
-Я подумал, - признался Бум, - Что пора бы и мне документами обзавестись.
Его эта мысль начала преследовать всего несколько часов назад, когда он адвокатский портфель искал, но даже за такой короткий срок заела. Он серьезно опасался приезда Гида. Не то что бы его плющило чувство вины, но по контракту он помогать должен, а, по сути, получается, что на себя внимание отвлекал. Как бы за это ему не понести заслуженного наказания в виде ссылки куда-нибудь на границу. Сиди там, прозябай. Хану тоже стало неловко - не получилось быстро выполнить наказ бабушки. И хотя она была далеко, но расстояние для чувств не помеха. И так его пробрало, что поднялся он и пошел приводить себя в порядок.
-Прекрати с дверями баловаться, - рявкнул на Бума, уткнувшись вместо душевой в стену.
Хотя тот был совершенно не виноват…
Хан ещё плескался, громко отдуваясь и покряхтывая, а к Заарию уже требовательно барабанили в дверь.
-Ну вот, дождались, - крикнул Бум Хану.
Хозяин квартиры приказал, если это адвокат с сотоварищами, гнать гостей в шею. Но сыщик вышел с полотенцем на голове и вздохнул:
-Да свои там. Гид, наверно.
Однако за дверью оказалась Корни:
-Что за хрень вы тут развели, что Барий не может расхлебать? Почему Гид меня в эти трущобы загнал?
Хан, желая быть отменно любезными и прояснить ситуацию, метнулся за спину Заария, откуда бодро рапортовал:
-А вы из плеяды моих неизвестных родственников? Я - Хан. Улаживание формальностей с легализацией Бума на моей совести. Должен обеспечить ему статус, так сказать, де юре. Но, видите ли, вышел у нас здесь небольшой карамболь. Буквально вчера покинул застенки. Можно сказать, из камеры – сразу к вам. И как, кстати, звать любезную…. Тётушку? Сестренку?...
Бума удивил художник. Заарий натянул на голову плед и выглядывал из него, как из амбразуры. Ему было крайне неловко за беспорядок в квартире, несвежее белье, которым он стыдливо прикрывал такое же несвежее тело и прочее. От него исходили такие волны паники, что куда там адвокату. Это как сравнивать шторм с небольшим волнением на море.
-Ого, - уважительно сказал Хан, обратив внимание на тело внизу, - Гормон зашкалил?
-Пошляк, - прошипел несчастный художник.
Бум присмотрелся внимательней. Нет, Корни как была чопорной, застегнутой на все пуговицы, педантичной и зализанной стервой с саквояжем, таковой и осталась.
-Корнелия. Можешь называть…. Корнелия. И никак больше. И чем здесь воняет.
Хан потянул носом.
-Извини. Мы тут холостякуем. А это, позволь представить, хозяин берлоги. Заарий. Рекомендую, весьма модный художник, но всё ещё подающий большие надежды.
-Да-да, -поддакнул Бум, - Очень поддающий.
Пока Хан распинался, Корни хозяйничала. Бума впрягла сразу. Хан – трус, прикрылся документами и сбежал. Заарий стыдливо задрапировал себя в покрывало, и, ногой заталкивая носки под диван, оправдывался:
-Вы уж извините. Никак не ждали. Такая приятная неожиданность…
Но бдительный глаз Корни вылавливал малейший непорядок:
-Выгребай, что там у него под креслом…. Нет, эту майку уже нельзя носить. Ну и что, что наброски, новые набросаешь. В помойку…. Хотя, стоп. Ту лужайку оставь. Здесь видно солнце…. А тебе следовало бы привести себя в порядок, - приказала она Заарию, и тот оленем поскакал в душевую.
Как только хозяин скрылся, Бум продемонстрировал Корни чудеса квартиры.
-Так ты говоришь, в таком положении дверей нет? Оставь, как есть и расскажи, что происходит.
Бум не стал докладывать обо всём, ограничился последними днями, включая замурованную комнату в лабиринте. То, что самые последние события в рассказе проходили под грохот из ванной комнаты, делали его более интригующими. Для пущей мрачности и таинственности Бум предложил задернуть шторы, но Корни была слишком деловой натурой и отказалась.
-В принципе, ситуация понятна. Выпускай лося на свободу. Попробую разобраться с вашими трудностями.
Тут весьма кстати вернулся Хан. Просунул нос в дверь, и оттуда с максимальным почтением испросил изволения взять с собой Бума, для «последнего усилия в обдокументировании отрока». Так и сказал….
Они долго тряслись в общественной гондоле, прежде чем попали к «суперфотографу».
-Маг и кудесник. У него получается всё. Имеет два диплома. Приглашали на работу во вторую Художественную Академию в Модесте. Не пошел. Говорит, что статья 327 УПС кодекса доходней.
Маг и кудесник долго вымучивал Бума «голову на бок… замри… поверни… подбородок вверх» . И шипел сам себе, удивленно всплескивая короткими волосатыми ручонками:
-Опять не в фокусе. Такого быть не может. Ещё раз замри и не дыши…
А Бум завидовал: у фотографа волосы на теле были длинней, чем у Бума на голове.
-Я думаю у него какой-то микротик, - сдался маг и волшебник, - Но это не проблема. За РД придешь завтра. Извини, быстрее не успею. Тебе печать подделывать?
От печати Хан отказался:
-Поставлю настоящую. Так надежней.
Затем заскочили к адвокату. Тот уже приобрел новый портфель, и заполнил его наполовину бумагами «исключительно неотложная работа», но был такой рассеянный и занятой, что даже и словечком с ним было не перемолвиться.
-Да ты скажи, чем помочь можем, - наседал Хан. Адвокат долго запирался, но затем прорвало. Корифей подсунул ему совершенно сфабрикованное дело. Все обвинения шиты белыми нитками. А защиты нет никакой, только устный договор корифея с судейской бригадой о минимальном сроке при условии признания подсудимым вины. Тот сначала со всем соглашался, да вот заартачился. И что теперь делать? Завтра очередное заседание:
-Но я могу попросить отсрочку для ознакомления со всеми деталями дела. Трое суток.
-Ты ещё можешь нанять частного сыщика для расследования некоторых спорных или сомнительных моментов, - подсказал Хан, - То есть не ты, а подзащитный.
Кое-как успокоив адвоката, поплелись к Заарию. Хан предложил идти к нему домой, но Бум предупредил, что от Корни так легко не отделаешься.
-Ладно, - согласился Хан, - Спасем Заария.
Однако художник в спасении не нуждался.
- Нет, - с огорчением обвел мастерскую взглядом Хан, - Женщин в холостяцкие берлоги запускать нельзя. Тут же все выскребут, вылижут. Может нам ещё и разуться?
Корнелия подтвердила догадки Хана:
-И разуться, и умыться.
Заарий робко (он при Корни все делал робко) спросил с чего это они вообще припёрлись, раз у них и так есть где кантоваться? Хан радостно ответил «конечно, конечно», но Корни засобиралась, и художник предложил всем пожить в гостях.
-Место козырное, и еду на всех наготовили.
За обедом из настоящих тарелок, Бум и не подозревал, что они есть у Заария, хвастались успехами:
-…и этот маг сказал, что у меня миг ротик…
-Тик, но очень мелкий, - поправил Хан.
Заарий с гордостью сообщил, что Корнели разобралась со странными привидениями. Она даже была готова переправить их по назначению, если удастся выяснить, как освободить их от места?
-Она говорит, раз они смогли привязать призраков, то можно их и развязать, если выяснить всё про обряд.
Она и Заарий успели тщательно осмотреть комнату, но подсказок не нашли.
-Если что-то и есть, то оно храниться в дедовском кабинете, - предположил художник.
Все согласились, что мысль правильная. Осталось придумать, как попасть в кабинет, что проблемой не было и при этом не попасть на глаза бывшей жене Заария.
-Я никогда не мог спрятать от неё заначку. Сто лет не заглядывала на полки с книгами по технике рисунка. А как только я положил туда сотенную банкноту – полезла вытирать пыль. Может она интуит?
-Нет, - отмахнулась Корни, - Все женщины так могут. Если достаточно близкий человек чего-то боится и очень не хочет, что бы она куда-то там заглядывала, инстинкт приведет её куда надо. И весь секрет. Это ещё с пещерных времен повелось. «Опасность или змея за камнем» называется.
-А нам что делать с этим инстинктом?
-Проще всего отвлечь. Мужчиной, например.
Заарий с надеждой посмотрел на Хана.
-Нет, - решительно отверг тот, - И ещё раз нет, - ещё тверже повторил он, на случай, если кто-нибудь решит повторить предложение.
-Но почему? – удивился Заарий, - Тебе всегда нравились женщины.
Хан подтвердил, что к дамам он дышал неравнодушно, но бывшую жену таковой не считает.
-Это неудачная помесь удава и арифмометра в теле женщины. Моя сверхчувствительная натура загнется от общения с ней. Я не сдержусь, скажу, какая она сука, извини, Корнелия, и она сбежит прямиком в дедовский кабинет в самый неподходящий момент. Я не уверен, что в пределах города вообще найдется такой идиот, который, заинтересует твою бывшую.
-Она очень даже адвокатом интересуется, - не согласился Бум.
Корнелия повыпытывала подробности про защитника, а затем удовлетворенно откинулась на спинку кресла:
-Теперь главное, что бы он согласился. А я так поняла, что человек он робкий…. С представительницами противоположного пола.
Тут и адвокат нарисовался:
-Здравствуйте. Извините, может я не вовремя?
Оказалось, что этот деликатнейший из судейских ищет Хана.
-На ловца и зверь овца, - прокомментировал Бум, глядя, как Хан, отечески приобняв вчерашнего случайного собутыльника, уводит его в дальний уголок кухни.
Бум мог бы и подслушать, о чём идет речь, но смотреть и представлять диалог казалось ему занимательней.
Хан, весь такой вальяжный развалился на столе, а адвокат ему что-то втолковывает. В течение этого рассказа лицо у Хана меняется. Из снисходительно-дружеского оно становиться обиженно-удивленным. Левая бровь приподнялась, а нижняя губа выпятилась и отвисла. Он стал до того похож на старого ипоэроба, что Бума полоснула ностальгия по Хос Матиру. Тут произошла то ли заминка, то ли пауза в разговоре, когда каждому надо немного поразмыслить над услышанным. Затем слово взял Хан. Сначала адвокат решительно отрицательно затряс головой, прижимая новый, но уже горячо любимый портфель в груди, закрываясь им словно щитом. Хан наседал, активно жестикулировал и панибратски хлопал по плечу. Адвокат в чём-то сомневался. Хан поставил табурет напротив и совсем уже задушевно продолжал убеждать.
-Всё разрешилось наилучшим образом, - радостно сообщил он, подходя к ожидавшей компании, - Наш друг поможет задержать домохозяйку с десяти до одиннадцати, но в кабинет смогут зайти только Заарий и …. Бум. Потому что художник - родственник, а Буму наш парень доверяет. Правда? - при этом Хан продолжал нежно придерживать адвоката. Тот повел плечом, безуспешно стряхивая придерживающую руку.
-Видите, как замечательно!
Корнелия сказала, что выглядит согласие сомнительно, но она рада за Хана, у которого есть друзья, готовые придти на помощь в трудную минуту.
-Какая помощь, - обиделся Хан, - Сделка.
Адвокат, поднырнув под рукой, сиганул наверх и уже на выходе крикнул:
-Мне кажется, что мы поступаем с женщиной нечистоплотно!
Башмак, брошенный Ханом, приземлился этажом ниже.
-Без приспособления не добросишь. Я пробовал – не получалось. Вот если придумать что-нибудь вроде рогатки… - задумчиво отметил Заарий.
-Ну, вы посмотрите, какой гиббон судейский. Предложил мне бесплатно на него поработать, а сам даже услугу нормально оказать не в состоянии.
Выяснилось, что адвокат, посоветовавшись с подзащитным, решил воспользоваться правом на частное доследование. Безвозмездно. Так как деньги ушли на корифея. А Хан, вроде как сам помощь предложил. Сыщик выдвинул встречное предложение: в качестве оплаты адвокат развлекает вечером хозяйку, потому что требуется её гарантированное отсутствие в кабинете, пока бывший супруг будет изымать оттуда одну очень нужную фамильную вещь. На правоведа вдруг, возможно как отзвук работы, накатили подозрения в грабежах и разбоях. И хотя Хан по всякому его разубеждал, что предмет носит исключительно частный и личный характера, долго колебался. Но в итоге сломался, выдвинув условие, что Заарий пойдет один. Хан сообразил, что ключи от шкафов у бывшего владельца дома отсутствуют, поэтому настоял на присутствии Бума.
-Сказал, что он будет независимым наблюдателем, - довольный собственной предусмотрительностью, хвастался Хан.
-Ты можешь точно вспомнить, что наобещал адвокату, - став серьезной, проговорила Корни, - Ты не имел права ставить вопрос об участии Бума – он тебе не подчиняется. Так что не куксись, а напрягай извилину. Если она у тебя есть, что сомнительно.
Хан разобиделся, но фразу смог воспроизвести почти точно.
-Итак, поблагодарим нашего бестолкового родственника. Согласно устному договору, Заарий должен пройти тайно в комнату бывшей жены, взять фамильную вещь, которая, и это в подтексте, может состоять из нескольких частей, но служит для одной цели, и больше ничего не трогать. А Бум обязан проследить за соблюдением условий договора.
-Это формальность и придирки. Всем понятно, что невозможно найти вещь сразу, даже если знаешь, где она лежит, а если не знаешь? Само собой, нужен тщательный обыск.
-Увы, нет, - отрезала Корни, - об этом не может быть и речи. Согласно уговору.
Хан разозлился и сказал, что раз они такие формалисты, то пусть сами выкручиваются, а он что мог, то и сделал. А сейчас у него дел выше крыши, поэтому он умывает руки. Уселся за коммуникатор и простился со всеми до вечера:
-Что б никто не беспокоил. Тоже мне, чистоплюи. Нормально договорился: бабы не будет, пришли, обшмонали и вынесли нужное. И нечего к словам цепляться.
Заарий с придыханием (а он при Корни всё делал подобострасно) засомневался:
-Да разве можно с одной попытки найти?
Но Корни стояла на своём. Раз Бума подписали, то договор необходимо выполнять до буквы.
-У него в отличие от вас нет совести. И ему не с чем договариваться: сегодня я веду себя плохо, а завтра отмолю. Вообще, у него свой и совершенно другой договор. А вам он помогает, потому что это не противоречит первому.
-И с кем, интересно договорился? С Хосетой? – подал голос из-за коммуникатора Хан.
-Вот ты сам себе и ответил.
-А если я договорюсь, что он должен прыгнуть с моста на дорогу ката, прыгнет?
-Нет, - быстро ответил Бум.
-И правильно, - поддержала его Корни, - Его тело – его собственность, которой он должен распоряжаться только сам. Не понятно только, с чего это ты всунулся? Тебя же здесь, как бы нет? Сиди там и помалкивай.
Но тут «всунулся» Заарий, так и не получивший ответа на вопрос о местонахождении неизвестно чего.
Корнелия успокоила, что они сейчас пойдут в лабиринт и у призраков поспаршивают:
-Говорить они, не могут, но показать в состоянии. Ты главное вопросы грамотно задавай. Нельзя спрашивать «где находится то-то и то-то», но можно «кто последний хранил сведения о ритуале освобождения». И будешь зарисовывать, что показывают. И прекрати трястись. Ты ведь не один пойдешь, а со мной и Бумом.
Но Заарий жаловался, что идея ему не нравиться, потому что вдруг он не сможет расшифровать собственные рисунки.… Однако Корни уже могла из художника веревки вить, так что о серьёзном сопротивлении речь не шла.
-Ты же такой талантливый. Конечно, ты сможешь.
Всё, крепость пала.
«Вот кто мог бы броситься с моста, если бы она приказала," - подумал Бум. А вслух спросил, будут ли они брать на мероприятие ловца.
-Нет. Он будет мешать. Пусть сидит с Ханом.
А когда всё успокоились, и начали обсуждать детали похода к привидениями с последующей вылазкой в бывшие хоромы Заария, в двери постучали. Не в те, что вели под лестницу, а в настоящие входные дубовые двери первого этажа второго уровня.
-Кого это несет? – недовольно пробормотал Хан.
-Не кого, а что, - поправила Корни, - Я тут заказала. Подумала, вдруг пригодится.
-Что пригодиться?
-Гроб.