Сёстры

Ирина Шевкуненко
     Сёстры Таня и Маша жили вдвоём в небольшой двухкомнатной квартире, доставшейся им от родителей. Они обе никогда не были замужем, детей у них тоже не было. Редкие романы были неяркими и недолгими. Годы шли, и, когда возраст сестёр приблизился к сорока годам (они были погодками),  то всем родственникам и немногочисленным подругам уже было ясно, что семья Тани и Маши будет состоять исключительно из них самих. Всё реже сёстрам задавали обычный вопрос: «Как дела на личном фронте?»
    
     Сёстры жили дружно, на дачу и в отпуск ездили вдвоём, читали одни и те же книги, смотрели одни и те же фильмы, иногда выбирались в театр. Да и работали Таня с Машей в одной школе. Таня преподавала математику, а Маша русский язык и литературу.

     И вдруг в доме появилась Анечка. Маша обнаружила это шестимесячное существо, как только вернулась в конце августа из отпуска. Ещё поднимаясь по лестнице, она услышала детский плач.  Сперва она не могла понять, у кого это из соседей появился ребёнок, и была очень удивлена, осознав, что плач доносился из-за дверей её квартиры.

     Честно говоря, такого поступка от родной сестры, самого близкого человека на свете, Маша не ожидала. Теперь она поняла, что последние два года Таня откладывала деньги, экономя на всём, вовсе не на покупку автомобиля, а для того, чтобы иметь возможность хотя бы год не работать. Ещё Маша поняла, почему в этот раз Таня не поехала с ней на море.

     - Почему ты мне ничего не сказала? Почему ты со мной не посоветовалась? Ты вообще-то, подумала обо мне?

     Маша не знала, ругать сестру или плакать. Когда Таня со своим свёртком по имени Анечка закрылась в комнате, Маша почувствовала, как слёзы стали наворачиваться на глаза.  «Что я теперь скажу в школе? Как мы теперь будем жить?»

     Когда Анечка наконец успокоилась и уснула, Таня вошла в Машину комнату и постаралась всё ей объяснить.
- Понимаешь, Машунь, я ничего тебе не стала говорить, потому что не была уверена, что ты поддержишь мою идею взять ребёнка. А я для себя всё решила. Если бы я тебе всё рассказала, ты нашла бы кучу доводов, чтобы отговорить меня. Ты бы сказала, что у меня есть ещё пара лет, чтобы встретить своего мужчину и успеть родить. А ещё, я точно знаю, ты бы сказала, как опасно брать чужого ребёнка, ведь не знаешь, какая у него наследственность. И ещё ты бы постаралась меня убедить, что мне не поднять ребёнка на учительскую зарплату.
- Да откуда ты знаешь, что бы я тебе сказала?
- Да потому я знаю, что все эти вещи я много раз говорила сама себе! Я два года вела этот бесконечный монолог сама с собой!
- Сама с собой? А я теперь для тебя никто?
- Нет, Машунь, ты теперь тётя. У тебя теперь есть племянница Анечка. Да мы справимся!
- Вот теперь ты говоришь «мы справимся»! А ты спросила меня, надо ли мне это? Хочу ли я справляться с чужим ребёнком?
- Да ладно, Маша, я сама справлюсь. Извини, мне надо идти стирать.

     Начался учебный год. Анечка часто просыпалась и плакала по ночам, а потом и вовсе началось беспокойное время, так как у малышки стали прорезаться зубки. Маша катастрофически не высыпалась и вечерами засыпала над тетрадями с сочинениями.

     Таня со всем справлялась сама. Старалась справляться. После того разговора, отношения между сёстрами стали какие-то натянутые. Таня спрашивала Машу, как дела в школе, а вот Маша не интересовалась жизнью Анечки. Демонстративно не интересовалась. Хотя, что там интересоваться, Анечкина жизнь проходила у Маши на глазах, и всё было видно и так.

     Было видно, что Таня похудела, осунулась и всегда чем-то озабочена. Давно прекратились совместные просмотры вечерних фильмов и обсуждение прочитанных книг. То, что  теперь творилось в их уютной квартирке, ужасно раздражало Машу: бесконечные ползунки и кофточки в ванной и на балконе, коляска, занимающая почётное место в прихожей, всякие баночки в холодильнике, бутылочки и соски на кухонном столе.

     «Почему, с какой стати, я должна терпеть в своём доме этого чужого ребёнка? Скоро Аня начнёт ходить, будет лезть в мою комнату, разбрасывать по всей квартире свои игрушки. А эти бесконечные детские болячки! И как мне теперь себя вести? Таньке явно денег не хватает, а на работу она сможет выйти ещё не скоро. Всех частных учеников она тоже растеряла. Жалко мне Танюшу: вот сейчас она всю свою жизнь на эту девчонку положит, а ведь ещё неизвестно, что из неё вырастет.»

     Как-то вечером в начале ноября Таня постучалась в Машину комнату.
- Маш, ты не занята? Поговорить надо.
- Конечно, Танюш, заходи. Что такое?
- Мне позвонила одна ученица и попросила меня позаниматься с ней хотя бы раз в неделю до конца учебного года. Понимаешь, надо девочку к экзамену подготовить. А мне очень деньги нужны. Анечке надо новую одежду и обувь купить.
- Сколько тебе нужно? Я могу дать тебе денег, в разумных пределах, конечно.
- Да ты и так меня постоянно подкармливаешь.

     Это была правда. Маша втайне жалела Татьяну и старалась сама покупать в дом продукты и готовить что-нибудь.

Таня продолжала:
- Да, Маша, ты и так много тратишь на еду, да и за квартиру последние два месяца ты сама платила. Я имела в виду другое - я хочу взять эту ученицу.
- Как ты себе это представляешь? А кто будет с Аней сидеть? Рассчитывать, что она во время занятия будет спать, не приходится. Она может проснуться в любой момент.
- Вот об этом я и хотела тебя попросить. Может, я буду заниматься вечером с девочкой или в выходной день, а ты в это время будешь с Анечкой гулять? Она на улице обычно спит и не капризничает.
- Гулять? С Анечкой? Да я вообще не знаю, как с такими маленькими детьми обращаться? А если она расплачется?
- Дашь попить из бутылочки или соску. Это не проблема! Нет, ну, если тебе это так трудно, я могу позвонить ученице и отказаться от занятий.
- Ладно, хорошо. Давай, назначай занятия на субботу. Только ты Аню сама на прогулку собирай.
- Спасибо, Машунь! Тебе ничего не надо будет делать! Только погулять полтора часика!

     С середины ноября Маша стала выгуливать Анечку по субботам. Сидя на скамейке в парке, она всматривалась в личико спящей в коляске девочки, и пыталась найти какие-нибудь знакомые черты. Вырастет ли она похожей на маму Таню? И чем больше она разглядывала малышку, тем больше ей казалось, что у той и нос Танин и форма подбородка. А ресницы у девочки такие же длинные и густые, как у самой Маши.

     Как-то раз Маша пришла с Анечкой с прогулки, а занятие у Тани ещё не закончилось. Пришлось Маше отнести девочку в свою комнату и самой её раздевать. Потом Маша выговаривала Тане:
- Танюш, мы так не договаривались. Ты уж, будь добра, заканчивай занятие до моего возвращения.
- Хорошо, Маша, извини. Просто девочка сегодня опоздала, и мне пришлось позже закончить урок.

     Помимо этих субботних прогулок Маша больше не принимала участия в воспитании Анечки. Она с ужасом думала о том, что же будет летом. Наверняка, Таня захочет вывезти ребёнка на дачу, и их тихий совместный отдых превратится в сумасшедший дом.

     Учебный год пролетел быстро, и уже в конце мая Таня стала готовиться к отъезду на дачу. Маша помогла перевезти ей кучу детской одежды и игрушки. Потом, до начала отпуска, Маша каждые три дня приезжала к Тане с Анечкой, привозила продукты, иногда что-нибудь готовила и уезжала обратно в городскую квартиру. Когда у Маши в июле начался отпуск, она точно также посещала дачу наездами и не оставалась там больше, чем на одну ночь.

     В конце августа Таня вернулась с Анечкой в город. Маша встретила их в прихожей и сказала:
- Ну что, сестра, Анечке уже полтора года, отдавай-ка её в ясли.
- Зачем же так рано? Надо хотя бы до двух лет подождать.
- Ну кто-то же из нас двоих должен работать? А иначе, на что мы будем жить вчетвером?

     И только теперь Таня заметила через открытую дверь в Машиной комнате детскую кроватку.