ГЛАВА 36
В истории такие победы, кажется, называют пирровы.
Мы понесли чудовищные потери...
Как и опасалась Зарёма, болевой шок убил тех, у кого слабое сердце. Больше половины...
Объяснить можно: их образ жизни, постоянные потрясения, стрессы, не укрепляли сердца, а надрывали...
Объяснить можно, только понять невозможно...
В голове не укладывалось, что в одночасье умерли не один, не три, а десятки...
Горе буквально раздавило нас. Гнетущее молчание, опухшие от слёз глаза... Кусок в рот не лез.
С великим усилием заставляли себя продолжать жить.
А жизнь требовала выполнения обязанностей, долга, перед погибшими, перед ещё живыми. Проснувшись, они вновь подверглись пытке болью, и мне опять пришлось их усыпить. Грибок - если конечно это грибок - продолжал по-тихому разъедать плоть: у иных местами уже проступали кости...
Ни в памяти у Яги, ни в Песнях Гамаюна решения этой задачи не нашлось.
Оставалось испробовать метод, которым лечили Диму. Уверенности, что за Оберегом нас не ждёт засада, никакой. В лучшем случае мы спасём болезных, в худшем... нет разницы, где оборвутся их жизни...
Птах и коты предлагали выпустить их на разведку. Я не могла решиться: если их схватят - большой козырь в шантаже. Тщётно я пыталась донести свою мысль до них: упёрлись, как барашки, мол, если схватят, значит, не судьба, помяни добрым словом - и не сдавайся.
Нет, не могла я так поступить, поэтому, и не решалась.
Дети Димы и Зары ещё были живы. Как и Бакуня, Леночка и Ярик.
У Ярика особенно в ужасном состоянии были руки. Пальчики, которые с таким мастерством держали фломастеры, рисовали зверушек, пальчики, которые с нежностью тянулись к Найде, ибо мальчишка обожал животных, теперь эти пальчики, лишённые кожи, разъедал грибок...
Нет, пожалуй, таких слов, чтобы описать, что я чувствовала. Не как Варька, а как мать...
Смотрела я на Диму и Зару, почерневших от горя, и сердце ещё более кровью обливалось.
Напрасно я взывала к Духу, к Ладанее... Хотелось волчицей выть от бессилия, и матом крыть всех тех, кто не подумав, швырнул меня сюда, на беду многих и многих... На моих глазах уже, сколько жертв, а по рассказам, и в первый мой приход было потерь не меньше...
Идиоты! почему бы не избрать взрослого опытного, крепкого нервами человека? Какого-нибудь спецназовца... Чем думали, избирая глупую девчонку 15 лет?!
Увы, ответа нет...
Стемнело, когда мы молча, точно роботы, закончили тягостную работу: мёртвых снесли в склеп, живых разложили на площади.
Ужин не готовили, впрочем, вряд ли кто смог бы есть.
Зара с Крапивничками ушли в сотый раз перебирать резы, в поисках рецепта зелья: раз беда связана с ведьмиными чарами, то Гамаюн не мог не ведать о подобном недуге.
Яга, поникшая, с серым лицом, ушла к себе. На площади остались я, Птах и Дима.
Да, совсем забыла: Зоя, увидев дочь в ужасном состоянии, так разволновалась, что потеряла сознание и до сих пор не очнулась. Похоже, её организм решил перетерпеть ситуацию, пребывая в коме.
-Что надумала?- глухо спросил Дима, не спуская глаз с дочек.
-Пока ничего.
Дима помолчал, затем повернулся лицом ко мне:
- Утром выпустишь меня с детьми.
-Твёрдо решил?
- Твёрже не бывает.
Может, это и гадко выглядит, но мысленно я пожелала, чтобы в полночь чары вновь обратили Диму в рыбу.
Увы! наступила полночь, а с Димой ничего не случилось. Меня раздирало двойственное чувство: с одной стороны радовалась, с другой - огорчалась. Дима настроен решительно, и я его стопроцентно понимаю, но отправлять его с детьми за Оберег, это... это как на минное поле отправлять.
Ну, и что мне делать? Сказать решительное "Нет!", значит, настроить против себя не только Диму, но и Зару. И, пожалуй, остальных. Пойти на поводу? Случится беда - не прощу себе. Да и оглушённая горем и болью Зара вправе обвинить меня...
Как тут не взвыть, и не матюкаться?!
Неожиданно, как спасение-подсказка сверкнула мысль:"гостинец" бабы Нюры! Ведь я могу,- вопреки принципам,- солгать, сославшись на зелье: мол, заглушило Дар, Оберег не поддаётся, и всё в таком духе...
-Я решилась: пойду, съем гостинец бабы Нюры.
-Давно бы так,- сухо обронил Дима.
Он, конечно же, надеется, что после приёма зелья, Варька станет супердевицей и начнёт играючи мочить всех вонюков и выродков одним мизинцем. Стало быть, и выходить за Оберег можно безбоязненно.
По взгляду Птаха поняла: он всецело присоединяется к мнению Димы.
Ах, мальчики, мне б вашу уверенность...
Я съела "гостинец". Видимо, была в таких растрёпанных чувствах, что не ощутила ни вкуса, ни запахов. Поглотала как утка. Ощущение что умяла тарелку холодца, без всякого аппетита.
Отставив банку, села на кровать и стала ждать, что будет.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. В напряжённом ожидании я не заметила, как расслабилась и элементарно заснула. Снилось что-то смутное: словно стояла у окна, запылённого с обратной стороны, и тщётно пыталась понять, что происходит за окном. Блуждали тени, неясные крики то приближались, то удалялись, чередуясь с вспышками света...
Разбудил меня Дима, потряхивая за плечо:
- Варь, проснись. Уже утро.
-Утро? И что?
- Как что? Забыла? Открой Проход.
-Проход? Ах, да... Дим, ты ж понимаешь: за один раз...
-Мы останемся там.
- Повтори. Я не ослышалась?
-Нет, не ослышалась. Я сказал: мы останемся. Там воздух другой, там трава...
-Стоп, стоп! Ты, вообще, думаешь, что говоришь?
-Я всю ночь думал!- с болью выкрикнул Дима.- Пока ты дрыхла. Я лучше там с ними... погибну, чем здесь видеть их муки...
-Размечтался!- неожиданно я тоже перешла на крик. - Тебя не будут убивать! Вас возьмут в заложники, и будут давить на меня!
-Делов-то. Откажешься, забудешь. Десять лет не помнила и продолжай не помнить.
-Дим, извини, но у тебя крыша поехала. Ты ерунду говоришь!
-Не ерунду!
-Ещё какую! Здесь не только твои дети...
- Меня другие не заботят! Сейчас я думаю только о моих девочках и о Димке. Ты откроешь Проход?
- Нет.
- Тогда пошли, пошли!- Я не заметила, как в руке Димы оказался меч.
-К...куда?
- Я сейчас на твоих глазах убью детей и себя...
-Ты определённо свихнулся!
-Идёшь?- уже истерично закричал Дима.
Моментально с моей руки соскользнула Спица, развернулась и зависла у выхода, лениво шевеля крылышками.
Дима глянул на Спицу, судорожно сглотнул, затем ожёг меня ледяным взглядом.
-Выпусти,- угрожающе поднял меч.
Спица звучно выстрелила полукруглое лезвие.
- Не дури! Опусти меч. Она не посмотрит, что ты свой.
-Выпусти,- выдохнул Дима, и вдруг резко развернулся, рубанул мечом по Спице. Правда, её уже там не было: возникнув сбоку, она тупым концом, как палкой огрела Димку по шее. Охнув, он дёрнулся и с грохотом упал, меч откатился под кровать.
-Спасибо,- невольно вырвалось у меня,- что не стала рубить. Надеюсь, шею не сломала?
Спица убрала лезвие, свернулась в браслет и юркнула на руку.
Я подошла к Диме, приложила к шее ладонь: цела, синяк, правда, будет. Спица элементарно вырубила его, как это делают обычно в боевиках.
Вбежала Зарёма, растрёпанная, со следами пролежней на щеке. Следом, прихрамывая, ввалилась Яга.
-Что за крики?
-Димушка?- опешила Зара. - Ты...
-Да жив, жив он. Слегка пристукнула... Разошлись во мнениях.
Зара шагнула к кровати, нагнулась, достала меч, удивлённо посмотрела на меня:
-Он пришёл к тебе с оружием? Зачем?
Я рассказала. Зара кивнула, тяжело опустилась на кровать. С трудом, сдерживая слёзы, выдавила:
- Резы тоже говорят про росу... Они погибнут все...
Яга прошла к кровати, села рядом с Зарой, стала гладить её мелко вздрагивающие плечи. Обратила ко мне очень постаревшее за ночь лицо:
- Девонька, иного выхода нет... Надо рискнуть. Может, хоть сколько спасём...
Шевельнулся, застонав, Дима. Зара дёрнулась, но её удержала Яга.
Дима приподнялся, сел, растирая шею.
-Ну, Варька, я тебе это припомню.
-Я тебя и пальцем не тронула.
-Тогда твоей железяке крылья, как мухе оборву.
-Не советую.
-Ладно, поглядим. Что решили?
-Надо рискнуть,- повторила Яга.
-Вот и я о том же... А она хрясть по шее,- сказал Дима, поднимаясь.
-Не совсем так было, не привирай. Получил за дело.
-Между прочим, время не стоит. Там сейчас самая полезная роса.
Не могу сказать, что они меня убедили, но сопротивляться расхотелось.