Случилась эта история, когда я училась на первом курсе института. С Ленкой мы как-то сразу подружились, практически в первый же день занятий. А вот Ника попала в нашу компанию чуть позже, когда начались практические занятия. Она была лет на пять-шесть старше нас и держалась как-то особняком. Так как задание распределялось на троих, то так и получилось, что она прибилась к нам. Мы помогали ей в учебе, а она, на правах старшего товарища, учила нас жизни. В основном занималась нашим досугом. Водила нас на концерты заезжих артистов, в театр и, конечно же, в цирк, где она и работала все эти годы после окончания школы. Благо, что во всех этих очагах культуры она тоже успела поработать и, более того, сохранить нужные связи. На предмет бесплатного прохода.
Вот и в тот день после занятий Ника пригласила нас в цирк. Там как раз выступала труппа, с которой она объездила полмира. Мы с радостью согласились. Она провела нас через служебный вход, с тем, чтобы приобщить нас с Ленкой к миру циркового «закулисья». Тут сразу выяснилось, что ее любимые медведи (она была помощником дрессировщика, и знала этих медведей практически с «пеленок») сегодня не выступают. Поэтому было решено, что торопиться некуда, а на слонов мы успеем. Мы перекусили в служебном буфете, и не торопясь, пошли за кулисы.
Номер уже шел и мы, поздоровавшись с молодым человеком, представленным нам как Витек, приоткрыли кулису и начали любоваться действом. Правда, Витек слегка отвлекал, так как издавал нечленораздельные вопли, стоя у нас за спинами, и вообще был слегка не в себе. Мы пытались на него не отвлекаться. Ну, мало ли какие у человека проблемы. Слоны отрабатывали номер, Витек — выл над ухом.
Через несколько минут Витек издал совсем какой-то невообразимый вопль, и, схватив тазик средних размеров (в каких стирают белье) пулей полетел на манеж. И успел как раз вовремя подставить этот самый тазик слону под хвост, так как из слона со смачным шлепком об тазик выпал вчерашний обед. Или ужин. Не знаю. Витек вместе с тазиком рухнул на манеж. Зрители аплодировали. Витек, с улыбкой до ушей и чувством выполненного долга, начал подниматься с манежа. Но счастье, как известно, длится не долго. Слон, видимо, решил, что если уж начал что-то делать, то надо это сделать до конца. И выдал вторую часть переработанного обеда аккурат на затылок Витьку. Тот снова рухнул на манеж. Зрители в экстазе, Витек - в дерьме. Ну, то есть натурально с головой и к тому же по самые плечи. Лежит себе на манеже, и встать уже почему-то не пытается. Тут двое ребят из «униформы» выбежали на манеж и начали вынимать Витька из тазика. Зрители ревут от восторга, вынутый Витек ревет благим матом и пытается пнуть слона под хвост. Ребята из «униформы» корчась от смеха, с трудом пытаются оторвать Витька от слона. Не смотря на то, что Витек в полтора раза мельче каждого из ребят, им это с трудом удается. Они берут его под руги и буквально выносят с манежа. Зрители от смеха начинают падать со стульев. Выносимый ребятами Витек, махает ногами, и кроет слонов на все корки, до десятого калена.
«Униформа» проносит Витька через служебные помещения прямо в душ и, надо полагать, моется «за компанию». В это время за кулисами появляется директор цирка и с ужасом наблюдает беспредел в зрительном зале. Краснеет как рак, и, не особо выбирая слова, начинает требовать, что бы слонов вывели из манежа. И тут ребром встает вопрос, а кто, позвольте спросить, их выведет? Потому как дрессировщик человек нормальный, имеющий чувство юмора, тихонечко лежит у бортика манежа и ржет, как бенгальская лошадь. Более того, он уже потихонечку впадает в истерику, и натурально начинает задыхаться от недостатка кислорода в крови, так как вздохнуть, а тем более выдохнуть ему все труднее и труднее. Директор краснеет еще больше и приказывает облить его водой. Униформист хватает ведро и, сгибаясь от смеха, зигзагом плетется на манеж и выливает содержимое ведра на дрессировщика. При этом он еще умудряется надеть пустое ведро дрессировщику на голову. Народ ржет и топает ногами от счастья. Присутствующие в зале дети, под весь этот шумок, смываются от родителей и тусуются около бортика манежа.
Наконец слонов уводят. Оркестр играет грустные мелодии. «Униформа» чистит манежный ковер. Директор носится за кулисами как ошпаренный с известным русским вопросом «что делать?». Зрители в зале понемногу начинают успокаиваться. Директор, нарезав очередной круг, останавливается как вкопанный и орет как иерихонская труба: «будем продолжать».
Ну, продолжать, так продолжать. Артист он человек подневольный, ему говорят, он делает. Тем более, как нас просветила Ника, осталось-то всего два номера.
Худо-бедно представление продолжилось. Следующим номером были дрессированные собачки. Несколько минут номер идет своим чередом. Собачки бегают, прыгают, проделывают разные трюки. И тут одна из собачек, прыгнув с тумбы на тумбу, спрыгнула на манеж и, подняв лапку, пописала на эту самую тумбу. Ну, собачка, ну что с нее возьмешь. Ее же невозможно попросить потерпеть до конца представления. И тут началось. Зрители в экстазе, дрессировщица в шоке, собачки в ауте. Такой реакции на свое выступление они точно не ожидали. А тут еще дети перелезли через бортик в манеж. Прыгают, визжат, пугают собачек. А собачка, она же когда напугается, не может сдержать позывы своего организма. Ну и начали они по-очереди орошать манеж, кто во что горазд. Зрители воют от смеха. Те из зрителей кто послабже здоровьем, по стеночке отползают в фойе. Подышать свежим воздухом. А то ведь так и задохнуться можно. Между тем у собачек, видимо, заканчиваются в организмах запасы переработанных продуктов, и они начинают выть. Дрессировщица, видимо от воя, наконец-то выходит из прострации, хватает (в каждую руку по три штуки) за ошейники собачек и пулей вылетает за кулисы.
Директор цирка краснеет еще больше, и горстями пьет валидол. Оркестр играет грустные мелодии. Часть «униформы» ловит в манеже детей и пытается распихать их по родителям. Естественно промахивается, и вносит еще большую неразбериху и в так уже неуправляемый дурдом. Другая часть «униформы» корчась от смеха, практически на четвереньках пытается почистить ковер. Зрители уже с трудом могут смеяться, поэтому издают звуки схожие по звучанию с воем собачек за кулисами. Оркестр продолжает играть грустные мелодии.
Конферансье пытается успокоить публику. Взывает к сознательности и просит разобрать детей. Через пятнадцать минут народ затихает. Оркестр урезает парад-алле, и на арене появляются гимнасты. Они энергично проходят круг почета и тут, идущий первым гимнаст поскальзывается на оставленной по недосмотру собачьей кучке, и растягивается во весь сой рост. Как известно законы физики работают везде, даже в цирке. Поэтому, по инерции за него запинается второй гимнаст и тоже падает. В итоге получается куча мала. Зрители ревут с новой силой. За кулисами директор цирка хватается за сердце, и по стеночке тихонечко сползает на пол, имея при этом красивый бледно-зеленый цвет лица. Кто-то вызывает скорую. На всякий случай. Конферансье объявляет окончание представления. Дают занавес. Зрители свистят, топают ногами и требуют продолжения.
Вечерний спектакль в этот день отменили. А я больше в цирке так и не была, решив, что такого представления в живую больше вряд ли увижу. Нормальное же представление можно и по телевизору посмотреть. Если захочется...