Это был первый подъезд, где Алексей наткнулся хоть на кого-то живого.
На старом, облупленном, некогда белом подоконнике сидела Кошечка. Да, именно Кошечка, именно с большой буквы. Маленькая, очень аккуратная. Красивая. Черная – не как смоль, не как уголь – как бездонная пропасть неба с мириадами сверкающих звезд. Изысканная.
Когда Алексей, закончив свои дела, спускался по крошащимся ступеням вниз, брезгливо морщась от пыли и сырых, присущих исключительно старым подъездам, запахов, вполголоса возмущаясь по поводу сломанного лифта, Кошечка, все еще сидящая на окне, проводила его взглядом и что-то заинтересованно уркнула ему вслед. Парень машинально обернулся.
Кошечка лениво точила ноготки об отслоившуюся краску подоконника, казалось, не замечала его вопросительного:
– Что?
И только в тот момент, когда парню надоело ждать ответ, сладко потянулась на самом краю подоконника, красиво выгибая спинку. По позвоночнику прошла изящная волна, чуть выгнулась белоснежная шейка, заструились черные локоны. Необычные серо-зеленые глаза – знала, зараза, о своей неповторимости, пользовалась – с еле заметной насмешкой уставились на Алексея. «Возьмешь?», – читалось во взгляде.
Парень мялся минут пять, потом глупое любопытство и ненасытное желание обладать этим чудом перевесили, и он, отвернувшись, буркнул:
– Ну, пошли…
Зря отвернулся.
Не видел, как хищно блеснули чуть расширившиеся зрачки шикарной Кошечки.
***
В дорогом кожаном салоне огромного джипа Кошечка чувствовала себя совершенно спокойно. Забралась на сиденье с ногами и устроила голову у Алексея на коленях – дремала.
Алексей удивленно рассматривал милое личико с идеальной белоснежной кожей, чуть подрагивающие, подкрашенные коричневатой тушью реснички, аккуратное ушко с маленькой серебряной сережкой. Неожиданно сдался этой невинной ласке, когда Кошечка завозилась, устраиваясь поудобнее, и счастливо муркнула. Замер под столь нежданно-негаданно свалившимся на него счастьем.
Наивный…
***
Трехэтажный коттедж Кошечку потряс – было заметно. Стояла в уголке светлой прихожей, жалась. Под ласковым взглядом Алексея все-таки осмелела, стянула лакированные красные сапожки, потянулась за ним – мягко, тягуче. В движениях – грация маленького изящного хищника.
Не заметил.
Смотрел на точеный профиль, милый чуть вздернутый носик. Тонул в серо-зеленых омутах глаз. Тягуче-нежно, тягуче-правильно.
Парень вздрогнул, почувствовал, как колени сводит от желания. Отвел Кошечку в шикарную, отделанную в зеленоватых тонах гостиную. Та с удовольствием вытянулась прямо на пушистом ковре, потянулась, блаженно жмурясь, взглядом попросила: «Принеси чего-нибудь… погорячее».
Сглотнул, с трудом отрываясь от созерцания упругой попки, затянутой в черную кожу, заставил пойти в столовую, к бару.
Хотелось.
Хоть прямо на этом гребаном ковре.
***
Кошечка тем временем быстро щелкала ноготками по карманному компьютеру. На маленьком экране мелькали строчки досье:
«Алексей Строрь, 27 лет. Не женат, детей нет. Меняет любовниц как перчатки. Проживает в трехэтажном коттедже по адресу <…>. Подкупной адвокат».
Далее шел огромный список правонарушений. И в самом низу – маленькая приписка:
«27 октября 20.. года. Ночью все кошки черны».
***
Вечер прошел отменно. Кошечка была гостем молчаливым, но парень не беспокоился – какая разница, и так шикарна! Движения завораживали, заставляли забывать обо всем на свете. В омуте необычных глаз хотелось тонуть бесконечно.
«Хотя какой там вечер, – махнул рукой Алексей. – Похоже, впереди будет сладкая ночка…»
Кошечка, лениво потягивая дорогое красное вино, загадочно улыбалась.
Пьяный парень, уже не сдерживая себя, потянулся к красной маечке со стразиками.
Кошечка незаметно ухмыльнулась, уронила бокал – испугалась. Подняла с ковра тонкую ножку фужера с рваными краями изящного стекла, быстро-быстро захлопала ресничками, сжимаясь на полу. Алексей рассмеялся:
– Глупая, ничего страшного! Иди сюда, – наклоняясь поближе.
Кошечка, все еще не веря в то, что не виновата, медленно потянулась к нему…
***
И в долю секунды потрясающая испуганная наивность глаз сменилась ледяным холодом.
Движения изящны, грациозны – конечно, отточены годами тренировок.
***
Разбитый фужер превратился в нежных ручках в смертельное оружие, впиваясь в шею, раздирая в клочья сонную артерию.
Страшная смерть.
***
Пока подкупной адвокат, умело избегающий наказания преступник, захлебывался, корчился на полу, хрипел, изящная черноволосая девушка выуженной из кармана кисточкой писала его кровью на стене – дорогих зеленых узорчатых обоях:
«Наказан».
И подпись:
«Ваша Кошечка».
***Вместо послесловия
По капле серной кислоты на остатки фужера и на кисточку. Удостоверение адвоката забрать – шефу.
Карманный компьютер пискнул, принимая сообщение:
«Анатолий Ремец. Женат, детей нет. Две любовницы. Чиновник-взяточник».
Привычный список правонарушений.
«29 октября 20.. года. Бал у рыжей Кошечки».
***
Кошечка – прежде всего хищник. И она умеет показывать коготки.