Генерал.
Иван Иванович Булдаков уже три часа сидел в президиуме. Павлоградский межрайонный маслозавод с помпой отмечал свое стосемнадцатилетие. Торжественное заседание по этому случаю удалось на славу. Первым выступил директор с кратким историческим обзором, который занял сорок минут. Аплодировали ему стоя. За ним председатель профсоюзного комитета доложил, как улучшались условия труда и отдыха работников за весь период существования завода. Следом главный экономист, главный технолог и завотделом по сбыту продукции поочередно отрапортовали каждый за свой сектор работы. Опять же в историческом разрезе. Потом секретарь зачитал полученные к торжеству поздравления, было даже одно из области.
Администрация завода денег на праздник не пожалела. Зал оформлял очень известный и модный дизайнер. Обычно он занимался похоронами и поминками, но главному бухгалтеру так понравился пафосный стиль, в котором были выдержаны рекламные проспекты дизайнера, что он убедил директора пригласить именно этого специалиста. Зато бархатные темно-красные гардины на окнах, светильники, напоминающие неугасимые лампады, стойкий запах пыли и ладана в воздухе – все это подчеркивало значимость события.
Иван Иванович по достоинству оценил обстановку. Пока один за другим говорили и говорили докладчики, он все больше проникался уважением к этим людям. Все-таки очень важная работа – давить семечки! А кто так не считает – ну, тогда пусть сам попробует обойтись без подсолнечного масла.
Наконец секретарь блеющим голосом прокричал на весь зал: «А сейчас слово предоставляется заслуженному деятелю, действительному корреспонденту, неоднократному лауреату, кандидату историко-политических наук, генералу в отставке Ивану Ивановичу Булдакову!» На последних словах Иван Иванович нервно заерзал на стуле. Очень он не любил окончание «в отставке». Никто не виноват, что времена изменились и не нужны настоящие специалисты. Вот раньше все было по-другому!
В двадцать один год Иван Иванович закончил военное училище, и в звании младшего лейтенанта был направлен для прохождения военной службы. Тот факт, что он единственный из всего выпуска получил младшего лейтенанта, а не лейтенанта, Булдаков всегда тщательно скрывал от подчиненных. В армии его ждала служебная лестница: очередные звания, юбилейные медали, значки отличника подготовки и почетные грамоты к разным датам. Но в двадцать девять лет все круто изменилось. Ивана Ивановича, которого сослуживцы в глаза и за глаза звали Ванюша, командир полка решил сбагрить хоть куда-нибудь. Для этого он приложил много усилий, использовал связи в министерстве и… получилось! Так старший лейтенант Булдаков попал на учебу в академию генерального штаба. Два года проживания в столице сделали свое дело. Диплом, правда, был не с отличием, но затем потянулись чередой аспирантура, преподавательская и исследовательская деятельность, командование дивизией вспомогательно-строительных войск, заседание в Совете обороны нации при администрации Президента. Каждый раз, когда Булдаков получал повышение в должности, на предыдущей службе все вздыхали с облегчением и долго еще не верили своей удаче.
Любую идею, даже самую серьезную и важную, можно превратить в посмешище и пустой фарс. Когда ты лейтенантик и так себе, паршивенький лейтенантик, это объективно и понятно. А вот если тебя направляют на учебу в академию генерального штаба, то начинаются сомнения и колебания – все-таки высшее учебное заведение, не всякий может сюда попасть, так что ищите изюминку. Тоже самое происходило потом на каждом новом месте. Ванюша Булдаков не сразу уяснил что к чему, чувство самоуверенности развилось в нем постепенно. К тому времени, как он очутился в администрации Президента, лейтенант превратился в амбициозного полководца. Ну и что, что не нюхал пороха и с оружием обращаться не умел, теперь Иван Иванович требовал к себе максимального уважения и почитания. Интересно устроен человек. Дурак-дураком, и ничего, живет себе потихоньку, но стоит получить какой-нибудь диплом, то есть стать дипломированным дураком – и воображение взлетает ввысь с неожиданными проявлениями этой самой дипломированности. К завершению должностной биографии генерал Булдаков стал законченным придурком. Это выражалось во всем. Как ни странно, непосвященные окружающие принимали за чистую монету любые его выходки. Появились даже последователи, которые подражая вели себя «по-булдаковски». Апофеозом стала поговорка: «Во всю ивановскую».
Достижение Иваном Ивановичем пенсионного возраста послужило благовидным предлогом, чтобы отправить его в отставку. Все же в каждом ведомстве присутствует хоть немного умных и здравомыслящих людей. Но нет худа без добра. Именно отставка и случайное пребывание генерала в захолустном городишке явились его вторым рождением и взлетом. Как бы ни был Булдаков глуп по жизни, он понял – в столице и других городах что покрупнее, генералов пруд пруди, там порядочных людей вообще чем-то удивить и смутить сложно. Другое дело периферия.
В Павлограде отставного генерала встретили радушно и с благоговением. Как же, как же, такой служебный путь прошел, известная личность, можно сказать – вершил историю государства. Как будто в подтверждение этого, назначенную пенсию получал Иван Иванович в кассе городского совета, поэтому уже в начале следующего за переселением месяца весь город просто обалдел от суммы. Плюс подарки к разным торжествам. В общем, неплохо устроился Булдаков на покое.
Сложно теперь вспомнить, кому первому пришла в голову идея пригласить Ивана Ивановича на мероприятие городского значения. Кажется, это был заведующий планетарием или командир отдельного Павлоградского противопожарного гарнизона внутренней обороны (сокращенно – ОПаПроГаВнО), а может сам мэр города. В тот первый раз, так сказать свой дебют, Булдаков держался настолько гордо и значительно, что все еще сильнее прониклись к нему уважением. Тем более, в продолжение вечера он искренне интересовался тонкостями службы пожарных, конструкцией купола звездного неба в планетарии, а мэру пообещал подключить своих влиятельных знакомых из столицы для решения насущных проблем города.
И пошло-поехало. Генерал стал нарасхват. Он не отказывал никому. Побывал в спецшколе для малолетних преступников, на заводе железобетонных конструкций, в лесничестве и знаменитой курортной здравнице «Сухой лиман». Традицией стало, что везде генерал произносил речь. Он тщательно готовился, понимая всю важность этого и осознавая свою ответственность перед городом. Выступления каждый раз были в финале торжественной части, проходили в полной тишине. Правда, некоторые острословы прозвали их «приглашениями к банкету», но серьезные люди такие шутки не поддерживали. А на следующий день главная газета города «Голос павлоградца» («ГОПА-ца») публиковала на первой странице в конспективной форме речь генерала. Он специально для этого отправлял с курьерской почтой в редакцию тезисы.
Так вот, после блеянья секретаря генерал строевым шагом взошел на трибуну, с достоинством открыл папку и началось. Здесь было все. И про стратегическую необходимость переработки семян подсолнечника, и про благотворное действие на организм человека полиненасыщенных жирных кислот, и про конкурентоспособность продукции павлоградского маслозавода, чья макуха вошла в тысячу лучших брендов сельского хозяйства (на почетном девятьсот девяносто восьмом месте!). Генерал говорил долго и обстоятельно, и чем дольше говорил, тем сильнее убеждался в значимости годовщины маслозавода. В зале как всегда стояла гробовая тишина. Вместе с интерьером это было особенно грандиозно. Директора просто распирало от гордости! А по соседству в уютном, но вместительном буфете, уже ждали столы, заставленные всевозможными закусками и напитками. И чтобы никто вдруг не вообразил, что люди собрались только ради застолья, надо внимательно и терпеливо выслушать умного человека.
Наконец генерал замолчал и многозначительно закрыл свою папку. Еще на какие-то секунды повисла тишина, а потом сорвался первый аплодисмент…
Эпилог.
Кстати, генерал-майор в отставке, Булдаков Иван Иванович в настоящее время пребывает в добром здравии и очень мечтает о присвоении звания генерал-лейтенанта к своему юбилею. А городские власти тем временем предусмотрительно планируют назвать его именем одну из центральных улиц Павлограда.