Расправа. Повесть. 1 часть Детство. 6 глава.
В мои обязанности входило выносить в подвал и доставать из него овощи, фрукты, молоко и т.д. Я её честно исполняла. Отчим открывал тяжёлый замок, поднимал громоздкую ляду и, стоя наверху, принимая груз.
Я шмыгала в холодный кирпичный ледник, спускалась по его каменным 18 ступенькам, выкладывала из тяжелой корзины запасы для хранения, а так же выносила нужные. Грузная мама без конца меня нахваливала:
- Да помощница ж ты моя золота!
Крынки с молоком, квасом и пр. жидкостями я осторожно заносила и выносила по одной, ни разу не соблазнившись испробовать прямо в леднике- по приметам, это вело бы к истощению всех запасов. Я же не враг, чтоб оставить всех нас голодными!
Но с некоторых пор сливки в крынках с молоком и сметана в простокваше стали исчезать.
За отсутствие вершков мне от отчима крепко доставалось. Я клялась и божилась, что не снимала ни сметану, ни сливки, что я даже поднять ляду не могу, да и ключей у меня нет.
Но мне не верила даже мама. Она усмехалась и выговаривала Логину:
- Да шож тиби жалко для дытыны? Вона ж малэнька, хоче йисты, ну и хай ей на здоровля. И нам хватэ.
- Хвате, хвате... так твою мать!- передразнивал её Логин.- Ето ж воровство!. Нехай за столом жрэть, а не воруе! Я що, не даю? – кричал он. - Так вона, (…), воровать навчилася, ящо и бреше, отказуица! – возмущается мой мучитель.
- Да не трогала я ваши сливы! И сметану! Не я это! Ну не я! – ревела я горькими слезами.
Я понятия не имела, кто вор, и грешила на отчима, ему лишь бы надо мною поиздеваться.
Но меня никто не слушал до тех пор, пока не пригрело весеннее солнышко. От его ласковых лучей всё вокруг светилось радостью.
Резвились в загоне подсвинки, кукарекал петух, задрав хвост, по двору носился телёнок.
Отчим лопатою чистил навоз у свиней. Меня поставил у открытого погреба сторожить, чтоб какая скотина в него не свалилась.
Я привычно села на краю ляды, опустила ноги в ледник и, болтая ими, запела.
На Муромской дороженьке,
Чему-то очень рад,
Сидел кузнечик маленький
Коленками назад.
И ярко светит солнышко,
И зреет виноград.
Пошёл искать подруженьку
Коленками назад...
А солнышко и впрямь ну, такое яркое, что жмурится, светом заливается и брызгается лучами так, что мне, вон, веснушки на носу понасеяло, не знаю куда их урожай девать?..
Нашёл себе подружку он -
Ни девка- просто клад:
Такая же зелёная,
Коленками назад!
Ко мне подбежал теленок, взбрыкнул ножонками и бочком, бочком кинулся было бодаться. Но я еще сильнее как заору песню. Он в испуге шарахнулся от меня и ошалело уставился на свою кормилицу - чего это она орет, как оглашенная?
Водил по ресторанам он,
Пил водку, лимонад.
Домой ходил он поздненько
Коленками назад.
И вот на профсобрании
О нём уж говорят:
Морально разложишийся
Коленками назад.
Зато подсвинки меня внимательно слушали. Отчим их выпустил из загона и они мирно разлеглись туда-сюда на 69 в тенёчке рябинки под окном.
Играли они свадебку
Недельки две подряд.
И гости расползалися
Коленками назад
Я положила руки под голову, разлеглась на прогретой крышке ледника. В небо, щурясь, гляжу, стрижей снующих провожаю.
Вот касатка перышки под нашу стреху понесла: гнёздышко мастерит в камышином царстве.
А вон на дубу ворона уселась. Сидит молча, глаза на меня выпучила: видать, ей песня моя весёлая тоже нравится...
Шло время потихонечку.
Шёл дождик, выпал град.
Детишки нарождалися...
И вдруг я дико заверещала, увидев на другом краю лаза огромную, толстую змею. От страха моё сердце чуть из груди не выпрыгнуло! Я мячиком отскочила к рябине, переполошив свиней. Они испуганно всхрюкнули и кинулись бежать к сараю.
Петух на меня тоже наорал:
- Куд-куд-куда, тах, да-дахта? Куд-куда-а?!.
Но мне было не до него. Я, как заворожённая, не могла отвести взгляда от змеи. И продолжала верещать, вся трясясь от страха.
Половина удава грелась на солнце, вторая половина свисала в открытый зев люка, постепенно поднимаясь наверх.
Логин на длиннющих ногах в момент подскакал к леднику и со всего маху, с невероятной злостью на перекошенном лице лопатой разрубил змею пополам, мстительно и зло её матеря.
- У, гадюка, разжирела на сливках! Так-перетак- зло матерился он.
Кровь так и брызнула вокруг. Вторая половина змеи с хвостом сразу свалилась в ледник. Но голова еще шевелилась, острый раздвоенный язык быстро-быстро мельтешил в открытой пасти.
Поразили красивые, в человеческом ужасе глаза змеи, они как бы вопрошали: «За что?»
На мои дикие верещания прибежала из хаты мама:
- Шо такэ случилося? Ты ии побыв, чи шо, гад проклятый*? - обрушилась она на Логина, чистящего о прошлогоднюю траву кровавую лопату.- А це шо? Кого ты убыв, чертяка?
Отчим лопатой указал на обрубок змеи.
-Ох, и бо! Так це ты с переляку так мене перелякала? . (Так ты с перепугу так меня напугала?) - Мать подошла ко мне.- Ны бойся, доня, це полоз. Вин не кусаеця
-Ага, - ехидно отозвался Логин. - Щас тябе за язык цапне..
И Иванивна давай его отчитывать:
- А ты, вражина, не вирыв дытыне. Бачь, хто вершки в глэчиках слизывав...- Она с сожалением посмотрела на обрубок ужа и горестно всплеснула руками:
-Ох и бо! И на шож ты зарубыв удава? Це ж хозяин хаты!
Отчим промолчал, а я онемела от такой расправы. Он ведь наверняка знал, что это безобидный уж: на макушке желтело пятно. Но жестокость была у него в крови.
- Ой! Це все не к добру, Лога, – констатировала мать. – Ций хозяин* з хаты нас выживае: давно чую, як хтось деркотыть*. Ой, хочь бы хто ны вмэр! (хоть бы никто не умер)- закрестилась она.- Господи, спаси и сохрани вид напасти!
Действительно, примета сбылась: вскоре мы уехали жить в Караганду вместе с Логином. Но в моей памяти до сих пор стоит эта жуткая картина казни - расправа над над животным: солнце... уж... удар лопатой... брызнувшая кровь... разрубленное животное... вопрошающие глаза ужа и перекошенная от злобы мина отчима...
Почему-то именно этот поступок отчима более всего врезался в детскую память, поразил своей жестокостью. Он, жадина-говядина, отомстил удаву смертью за слизанные им вершки...
С тех пор я отчима возненавидела.
==========
* скрыня - сундук;
* олия - подсолнечное масло;
* товканычка- картофельное пюре, приготовленное в русской печке
* глечик- глиняная крынка, горшок;
* тать- вор (старин.рус.)
* чувал - рогожный мешок.
* проклятый - в нашем селе это слово в народе являлось простым ругательством, как присказка, никак не относилось к проклятию, как таковому. Так могли сказать о чем угодно- будь проклят бык, стол, вполне беззлобно это гадкое слово говорилось и детям...
* деркотать - ворчать, шуметь. В средней полосе России в народе жила примета: если в дом или погреб поселится уж - это хозяин. Если он начинает деркотать,(ужи поют у-у-у) он предупреждает о надвигающейся беде. А если его кто убьет, то это к несчастью, к пожару, к болезни, к смерти или выезду хозяев и т. д.
Продолжение см. 7. Самосад http://www.proza.ru/2010/06/23/135