Встретил я тут как-то ангела…
Стоял у моста, ждал, когда, наконец, засветится мобильный телефон в руках. Уже никакие разводы на реке под мостом не казались прекрасными. Закатное солнце как-то обесцвечено, словно снисходительно, одаривало рёбра волн скупыми лучами. Визжали машины, ругались люди. Ветер, как назло, дул откуда-то сбоку, ровно, выверено, так, чтобы держать неудобные волосы на весу. Какой-то мужчина в толстой куртке объявлял через мегафон путешествие по реке. В общем, мир к чёрту, думал я.
Прячу телефон в карман джинсов, вздыхаю и оглядываюсь. Скорей чтобы шею размять, а не в поисках знакомых лиц. И тут она. Сидит на парапете. Одна нога здесь, другая над водой. Держится руками. С интересом разглядывает меня. Глаза, как две звезды. Белые крылья за спиной. Белые волосы, белое платье. Но кожа живая, не бледная.
- Тут неподалёку собор стоит, - я указываю девушке дорогу. Глаза слезятся. Кажется, слишком широко открыл.
- Мне нужна твоя одежда! – ответила она. И ждёт реакцию.
- Тебе не подойдёт моя одежда.
Будет выглядеть, будто ты внезапно усохла. Да и крылья некуда будет деть.
Ангел с высунутым языком поправила нимб, будто бы это была причёска, и вновь вернулась ко мне. Даже вытянула хрупкую ручонку.
- Что, на Небесах тоже Терминатора показывают?
- Ты дурак? – ангел сдвинула пепельные брови. – На небесах и телевизоров-то нет!
- Только не говори, что подглядела в Аду…
- Опять дурак!
Недоверчиво я посмотрел вниз на реку. Да нет, не было никого. Коснулся пальцами запястья – пульс нормальный.
- Это была моя фраза! – сказала она совершенно серьёзно. – Но на ангелов патенты не выпишешь. Документов нет у нас. Одна лишь миссия.
- Что за миссия?
- Так прям я тебе сразу и рассказала! Страшный секрет!
- Зачем же тогда заговорила, если такой секрет страшный?
- Ты – самый глупый из дураков, которых я когда-либо видела!
Ругалась она очень мило. И выглядела при этом … по-ангельски.
- Ну ладно, я пойду. Удачи с миссией своей…
- Спасибо…
Схожу в больницу, обследуюсь. Прямо сейчас.
Тучи собрались, пока я с ней общался. Если дождь пойдёт, я же не успею до метро дойти! Однако бежать как-то не хотелось. Оборачиваюсь – она идёт за мной. Руки за спиной. Беззаботно скачет босиком. Подпрыгнет, вспорхнёт сантиметров на двадцать и мягко опустится на тротуар. Вспорхнёт, опустится. И с меня глаз не сводит. Ладно, может, просто по пути?
Сворачиваю. Снова сворачиваю. Она бесшумно скачет за мной.
- У меня что, мёдом на спине намазано?! – вновь я вгляделся в её звёздные глаза. – Или, подожди, амброзией намазано?
- Мало того, что ты дурак, так ты ещё и необразованный дурак!
Она была ниже меня на две головы. Но вместе с крыльями, выше раза в полтора. Когда она на меня злилась, как сейчас, так во все два раза выше.
- Амброзия – это в Греции. Там даже ангелов нет!
- Скучно, наверное, там!
- Дурак! – повторила она. – Нет там никого! Ты не просто необразованный дурак. Ты необразованный дурак – язычник. Это почти что самый страшный грех!
- А что, есть ещё страшнее?
- Естественно есть! Не всё зацикливается на качествах, что у человека с рождения. Ещё по поступкам надо судить.
- Демократия?
- Хватить нести ересь!!! – огрызнулась ангел на меня. Так, что нимб засиял ярче и холодней утреннего солнца.
- Есть отличное решение. Ты стоишь на месте, а я отхожу километров на двадцать. И как будто бы и нет ереси. Давай?
- Ну, давай, - неуверенно она мне ответила.
С облегчением я вздохнул и продолжил движение. Сделал шаг, обернулся – она стоит. Словно потерянный ребёнок стоит, прижав кулачок к груди. Ветер развевал белые перья на крыльях.
Я сделал ещё шаг – она всё ещё стоит. Как щенок, которого привели в лес и оставили.
Ещё шаг – всё ещё стоит. Ну ладно.
Вновь спрятав руки в карманах, я пошёл дальше. Пустые улицы. На пешеходных светофорах горят одни зелёные, а на дорожных – красные. Видимо где-то вдалеке уже потухли последние объявления о путешествии по реке. Машин нет, никто не ругается.
Оборачиваюсь – она рядом со мной идёт. Смотрит себе под ноги. Я останавливаюсь, и она плюхается своим горячим тельцем в меня.
- Мы же договорились!
- Я передумала! – с грозной смущённостью объявила ангел, смотря на край тротуара.
- Почему?!
- Ты такие мысли думал. Щенки, потерянные дети… мне страшно стало.
- Стало быть, я ещё и виноват?!
- В чём виноват? – удивлённо она уставилась в мои глаза.
- Что ты за мной волочишься?
- Ты это виной называешь?! – чисто женское возмущение. – За тобой красивая девушка следует, а тебе ещё что-то не нравится.
- Да в том то и дело, что всё именно так. Волочись за мной старый дядька с кудрявой бородой, называющий себя Богом, всё бы было понятно. Я бы даже внимания не обратил.
Но такое появление говорит о том, что кто-то хочет, чтобы я был спокоен. Я умру, да?
- Спасибо, - сказала тихо ангел.
- А это ещё за что?
- Ты назвал меня красивой.
- Не говорил я такого!
- Ну… ты согласился…
Сокрушённо развернулся и зашагал далее.
Закапал дождь. Холодный обжигающий дождь. Освежающий душ.
Миновал метро.
В лужах я слышал, наконец, её мягкие шаги. Но они почти сливались с мировым шумом.
Украдкой взглянул на ангела. Интересно, намокла ли она?
- Нет! – хихикнула она.
Через некоторое время я понял, что капли больше меня не касаются. Взглянул наверх и увидел её крылья. Она стояла почти вплотную ко мне и играла роль зонта.
- Хочешь, чтобы я раскаялся, да?
Она вновь плюхнулась в мою спину, чуть не упав, схватила меня за воротник.
- Раскаялся? В чём? – она захлопала снежными ресницами.
- Ну, не знаю. Вы же этого хотите всегда. Иначе бы ты просто забрала мою душу, разве нет?
- Зачем мне твоя душа? – ангел всё яростней хлопала ресницами.
- Чтобы в рай отвести.
- В рай? Тебя? Не смеши! Дуракам вход в рай строго воспрещён.
- Вот как…
А что, это правда. Уж мне-то к раю стремиться точно нет смысла, добейся я хоть сейчас звания папы римского, это же не от поступков зависит. А от мира внутри. Даже если бы я заделал все дыры, этому кораблю уже не плавать, сказал бы мой отец, наверное.
- Эй, постой! Ты что, обиделся? – ангел не отставала от меня.
Пустые улицы. Ни единой машины, чтобы окатить меня водой из луж на дорогах. Хоть беги прямо по двойной сплошной и кричи «Я – легенда!» Так и сделаю.
- Постой! Ты что, с ума сошёл?!
Впервые она коснулась меня по собственной воле. Схватила за руку. Ангелы такие горячие.
- А что такого?
- Ты на дорогу вышел, дурак! Опасно!
- Ты что, моя совесть?
- Совсем с ума сошёл, да? – спросила меня девушка с белоснежными крыльями. - Может в больницу тебя отвезти?
- Отпусти! Хочу на дорогу!
Хочу свернуть двойную сплошную, в карман положить. Зачерпнуть руками немного дороги. Чтобы если вдруг потеряюсь, в кармане был бы запасной кусочек пути. Хочу пройтись по встречке с закрытыми глазами, пока такие глюки преследуют.
- Дурак! – закричала ангел и прыгнула мне на плечи.
Обожгла своим телом мои щёки. И всё бы было ничего, она ведь, худенькая, да вот только крылья у неё массивные. Она взмахнула разок, и мы полетели. Только не вверх. А вперёд…
Очнулся я на тротуаре. Лоб разбит, кровь в глаз закрадывается. Спиной прижат к стене. И перед взором моим её размытый силуэт. Прикоснулась ладонью к груди, к самому сердцу. Отпустила. Закралась пальцами в карман куртки. Повертела пустоту, отпустила.
- Преследуешь, избиваешь, - сквозь головную боль медленно и методично выговаривал я слоги. – Что, деньги нужны, да? Там на небесах тоже кризис что ли?
- Дурак! – буркнула ангел.
Долго решалась, но всё же запустила руку в натянутый карман джинсовых штанов. Извлекла мобильный телефон.
- Гопник! – упрёк я её.
- Да заткнись ты!
К моему рту прижалась ангельская ладонь. Сама же ангел села на меня, словно на скамейку и стала увлечённо копаться в моём телефоне.
Дождя уже не было. Но сквозь куртку я чувствовал влагу. Естественно я лежал на мокром тротуаре, везде – пустота. Ни единой машины, прохожего или бабки, выглядывающей сквозь щель в шторах окон напротив. Воняло мокрой собакой. Это от ещё крыльев, что ли?
- А правда, что все собаки попадают в рай? – вдруг посетил меня вопрос.
- А то! У них это в инстинктах заложено.
- В рай попадать? Дорогу, что ли, находят? Я, конечно, понимаю, что у собак нюх сильный, но…
- Дурак! – перебила меня ангел, не отлепляясь от мобильника. – Инстинкт быть верным хозяину. А верность – это благо. Хоть у собак это часто совмещается с корыстью или глупостью, но там наверху этого слушать не хотят. В рай, так в рай. Закон такой. Вот был бы ты верным, возможно тоже в рай попал бы.
- Быть верным? Кому же?
- Да хоть той, - сказала она и приложила телефон к уху. – Которую убьёшь. Или которого ограбишь. Или тем, кого бросишь. Вариантов – тьма. Или свет… я с этим кодексом совсем запуталась…
Не дождавшись ответа, ангел встала с меня, бросила телефон на дорогу и стала топтать его. Босыми ногами. Естественно, что у неё может получиться мягкой лодыжкой? Она стянула с меня ботинок и начала забивать мобильник, словно какого-то особо живучего таракана. А я заворожено следил за тем, как она с детским энтузиазмом давит дорогую вещь. Сев на корточки она вообще очень сильно стала походить на ребёнка.
- Так я что, умер? Ты ведёшь меня к свету?
- Наконец-то ты это озвучил! – ангел улыбнулась, и встала, выпрямив спину в сладком потягивании. – Остальные сразу при встрече спрашивали.
- И это что-то значит?
- Лишь то, что ты не думаешь о смерти и вообще достаточно позитивный человек.
С детской улыбкой она села на мои ноги и уставилась глазами-звёздами прямо внутрь моей души.
- А среди современных людей о смерти не думает лишь ленивый. И тот, кто без мозгов… - немного подумав, она кивнула. – Ну, так уж и быть, и ты в отдельности.
Теперь она состроила сострадающую мордашку.
- Именно поэтому ты и попадёшь в ад.
Она сказала, ткнув меня пальцем в грудь:
- Светлые души гниют очень быстро.
- Светлые? Ты что-то путаешь…
- Не пытайся возразить своими никчёмными земными аргументами! Сколько бы ты тараканов не передавил и не передёргал девочек за косички, там наверху не делают ваших человеческих ошибок.
- И зачем ты это мне говоришь? Почему у меня чувство, что я уже умер?
- А мне откуда-то знать? – удивилась ангел. – Может быть ты сбросился с того моста? Или пошёл и убил обладателя одного из номеров в твоём телефоне? Или под машину прыгнул. Вариантов – тьма, как я уже говорила.
- Так это – чистилище?
- Это – твой город, дурак! Тебе в нём ещё жить.
- То есть я не умер?
- До тебя так туго доходит, что я прям уже не знаю. Мозги у тебя что ли подгнили? О, придумала! Может, ты должен был пожертвовать деньги в какой-нибудь фонд? Но не пожертвовал? Или спасти человека из горящего здания на другом конце города. Или пожертвовать собой ради всего человечества, взорвав себя на астероиде, летящем к Земле. Или… -
С усердием работая мозгами, ангел прижала палец к нижней губе и выдавала варианты, один безумней другого. Но достаточно было схватить её за плечи, чтобы она умолкла.
- Заткнись, - сказал я, чувствуя, как моя голова надувается кровавой болью с каждым произнесённым ею словом. Рана на лбу трещала по швам. – Что тебе надо? Бери, что хочешь, и отстань уже!
Ангел побегала глазами по стене надо мной, мило прищурилась и сказала:
- Твоя одежда.
- Что, правда?
- Ты видел когда-нибудь ангелов-шутников?
- Я вообще ангелов не видел ни разу.
- Тем более… Подожди! – схватила она меня за руки. – Ты что, здесь собрался раздеваться? Какой горячий, однако…
Она отвела меня по пустым дорогам к земляному берегу реки и там дала добро. Трава была жутко холодной! Мои босые ноги сковало судорогой при первом же касании. Не уж то ангелы настолько суровы, что не чувствуют этого холода. А она с улыбкой наблюдала, как я скукоживаюсь под лёгкими осенними ветрами.
- Ну так, ничё фигурка! – подбодрила она меня, держа в руках мою одежду.
А я уже наливался синей краской. В одних трусах.
- А вот это тебе, - сказала она, протянув белую ткань. Цвет такой же, как и у её платья.
- Я что, стану ангелом?
- Дурак, - уже без возмущения прошептала ангел.
Я развернул подаренные мне одежды и всё же понял, что всё было слишком просто.
- Всё же я был прав, да? С самого начала?
- Ну, наверное, - пожала плечами девушка с крыльями. – В общем, ты понял, что надо делать, да? Доплывёшь по этой реке, сам знаешь, куда. И продолжишь волочить свою светлую жизнь, ага?
- Мне не остаётся выбора, видать.
В такой воде можно умереть, сказал я ей на прощание. Действительно же, она была ледяной! К тому же и грязной.
Сколько я видел ещё её, она махала мне руками и крыльями. Хрупкая фигурка.
А через десять минут я уже перестал чувствовать холода, а цветом кожи вполне сливался с тьмой в воде. Там где-то ещё достаточно далеко, меня ждёт уютненькая белая постель. Там я приду, наконец, в себя, откачанный и умиротворённый. Быть может после, я кого-нибудь убью. Или спасу. Или спасу кого-нибудь, кого-нибудь убив. Вариантов – тьма. Но мне вдруг стало совершенно легко, осознав, что я ни в коме, ни под действием наркотиков, ни встречал галлюцинаций, а пустые улицы и горящие светофоры – всего лишь совпадение. Вот только, когда она в следующий раз ко меня явится, я ей предъявлю штраф за разбитый телефон.