Интонации
6. Человек со шрамом
Только когда Петани ушел, я понял, что с поэзией я поставил его в сложное положение.
Начиная разговор, Петани был убежден, что мои визиты в поэтические кафе обусловлены исключительно потребностью встречи с агентурой.
Я же, сделав вид, что принял близко к сердцу его заботу о духовном сближении с дочерью, начал на полном серьёзе инструктировать его, при этом едва не переиграв.
Сначала я всучил ему "Лирику двадцатого века" – альманах, составленный Лучано Анчески и Серджо Антоничелли. Потом снял с полки сборник "Итальянские поэты двадцатого века" (составитель Пьер Винченцо Менгальдо"). Тут же я пустился в объяснения, что в этих антологиях отправной точкой отсчета, которой пользуются составители, является тезис, представляющий эту поэзию, как contemporanea – "современную". Потом показал, что в итальянской критике понятие contemporanea обычно соседствует с понятием "moderna", причем пространство между этими терминами возводится в статус "oggi" (сегодня) – для обозначения литературных явлений сегодняшнего дня.
Не успел Петани опомниться от груза нового для него знания, как я тут же посоветовал буквально изучить стихи Монгаретти, написанные в 1915 году, но изданные после Первой Мировой, кажется в 1922 году, то есть – до прихода к власти фашистов, - стихи, почитаемые итальянцами, как злободневные и сегодня.
А для того, чтобы перед дочерью он выглядел, как знаток, имеющий свое собственное мнение, я посоветовал ему отрицать модный у нынешних поэтов верлибр, тиражируемый плохими поэтами как "свободный стих" с его ничего не значащими паузами и примитивным суемудрием, при этом авторитетно доказывая ей, что никакой "современной" поэзии не существует, что это миф.
Все это словоблудие вместе взятое вдруг убедило Петани, что перед ним едва ли не фанат итальянской поэзии, и что он сам идет по ложному пути, пытаясь найти мою агентуру в поэтических кафе.
Петани даже несколько сник и стал прощаться.
Однако от своих, для меня не достаточно прозрачных планов, он не отказался и пригласил меня на вечер в ресторанчик, расположенный рядом со станцией метро de Ferrari, где он познакомит меня с будущей спутницей. Туда можно добраться без машины, и скрывая неохоту, я все-таки принял предложение.
После ухода Петани я вдруг ясно вспомнил прерванный его приходом сон. И вспомнил ещё кое-что.
Это "кое-что" – приснившийся мне тип со шрамом, проходивший в Подмосковье переподготовку в параллельной группе, в которой, по моему предположению, готовили диверсантов, киллеров, взрывников…
Так вот, возле дома, в котором расположена моя квартира, закончился ремонт подземного перехода. Теперь я не мог наблюдать, как моя соседка переходит трассу. Она возникала на набережной внезапно, и время моего наблюдения за нею сократилось вдвое.
Вчера, проводив взглядом соседку, я обратил внимание на мужчину, который не спустился в подземный переход, а пересекал улицу по наружному переходу, толкая перед собой детскую коляску.
На секунду у меня возникла осуждающая его мысль: он почем зря рисковал ребенком. Но тут эта мысль была вытеснена другою: слишком знакомой показалась мне его фигура.
И только, вспоминая прерванный сон, я понял: это был человек со шрамом, тот самый, которого я несколько раз видел на танцах в клубе подмосковного Пансионата матери и ребенка. Сон помог моей памяти, подсказал какую-то забытую деталь.
Я был совершенно уверен, что это именно он. Память на фигуры людей, их походку, ужимки, незаметные для других жесты была у меня отработана в достаточной степени, чтобы я не сомневался в этом узнавании.
Однако…
Киллеру даже нашей мощной организации на Лазоревом берегу Лигурии делать нечего при любом раскладе. Значит, я ошибся в его специализации. Но остался в убеждении, что это не разведка.
Немного шевельнулся страх: возле моего дома? Совпадение? Его появление здесь имеет отношение к моей личности? Учитывая возникшее у начальства подозрение, что я веду двойную игру, возможно все, что угодно. Надеюсь – не ликвидация, ведь не дураки…
С другой стороны, если в нашем Центре окопался крот, то сейчас, ликвидировав меня, он фактически закроет мощный канал информации.
Опять же, если противник знает о моём существовании, то вся моя сеть у него в кармане. Такой канал не закрывается, а насыщается дезой и приберегается до случая.
Итак, мне лично угрозы нет. Если, конечно, исключить глупость хоть с одной стороны, хоть с другой.
Десяток "если". Для разведчика это шаг к пропасти.
Тита Роза оказалась умной, с довольно крупными женскими формами, особой. Лицо приятное, даже красивое, хотя такие густые брови у девушек не в моем вкусе. Ну, как говорится, мне с её лица воду не пить.
В общем, мы друг дружке понравились, хотя взгляд её постоянно соскальзывал с моих глаз на мой рот, и я заподозрил, что в предстоящем вояже у меня будут сложности. Несмотря на зрелый вид, девочке всего пятнадцать.
Домой я вернулся не очень поздно, на Strada Aldo Moro горели все фонари.
Кстати, замечу: в квартире разведчика не должно быть ничего, что могло бы его изобличить. Никаких шифров, тайников, волосинок или бумажек на дверях, по которым можно определить, что в квартире побывали чужие. Вообще, в дверях – простой замок. И никаких специфических предосторожностей. Что-либо прячет только тот человек, которому есть что прятать…
Разумеется – никакой оптики, даже той, которою "вооружен" любой турист.
И все-таки, по пути домой я нарушил это правило и приобрел примитивный туристический бинокль фирмы "tasco*" 30x35.
Едва переступив порог своей комнаты, я подошел к окну и достал бинокль.
Успех! Целых пятнадцать секунд я рассматривал лицо моей соседки. Боже мой, до чего милое, приятное лицо!
Бинокль, конечно, не давал полного представления, да и освещение на Альдо Моро далеко не театральное. Но, оказавшись лицом к лицу, я теперь её узнаю.
Перед тем, как спуститься в подземный переход, она подняла головку и… улыбнулась.
Когда наступила ночь и на Strada Aldo Moro погас каждый второй фонарь, я подошел к окну с биноклем и стал наблюдать далекие огни корабельных иллюминаторов. Перед тем, как опустить бинокль, я перевел взгляд на ограду набережной я вдруг заметил мечущуюся красную точку. Это был след луча от лазерного прицела снайперской винтовки.
Снайпер в нашем доме?