КРУТОЙ ПОВОРОТ
Часть вторая
Прошло полгода с того момента, как Павел ушел из дома. Жил у друга на даче. Изредка появлялся у Марии.
- Шел бы ты домой, Паша, - уговаривала его Мария. – В семье чего не бывает, надо уметь прощать. Да может и не было ничего, так привиделось тебе с пьяна. Дочь же у вас, что ж ей сиротой расти при живом отце?
- Боюсь я идти домой, Маша. Если еще увижу подобное – убью стерву, а сам в тюрьму сяду. Вот тогда Танюшка точно сиротой останется. Да и не пустит меня Марина домой.
- Как так?! Дом-то тебе бабуля отписала!
- А я дарственную на Марину переписал, уговорила, сука. С того все и началось: и с работы стала поздно приходить, и из дома меня гнала не раз. Так что, сестрёнка, нет у меня ходу туда.
- Да зачем же ты это сделал? Ведь Вадик сколько внушал тебе не делать такой глупости!
- Ну вот по глупости и сделал. Уговорила по пьяни, стерва. Я все не говорил тебе: она и на развод уже подала. Завтра суд.
- А ты не ходи!
- Так я и так уже два раза не приходил, не приду завтра – разведут и без меня. Маш, ты родителям не говори ничего, а то отец расстроится. Ладно? Ну. Я пойду?
- Куда, Паша? Куда ты пойдешь? Что делать будешь?
- А мы с Петром шабашить поедем по хуторам. Ну все, пока, сестренка, как-нибудь еще забегу.
Прошло еще семь лет. Марина больше не работала с Марией. Они мало общались. Мария знала, что Марина вышла замуж и уже родила мальчика. Павел почти не появлялся, а если приезжал, радости не доставлял. Он все больше катился в пропасть, вел жизнь бродяги. Они с другом ездили по окрестным селам, работали по найму: кому крышу починить, кому дров наколоть. Все что зарабатывали пропивали.
Сегодня у Марии в доме праздник: день рождения сына – целых два года исполнилось! Уже кавалер! Гостей полон дом, нет только Павла. Где-то он сейчас? Когда Мария вспоминала о Павле, сердце начинало тревожно биться. Где же он, её непутёвый брат?
- Маша, а кто у тебя в Е….? Тут тебе телеграмму принесли.
- Телеграмму? – Мария торопливо прочитала: « Сообщаем вам, что в нашей больнице находится ваш брат Шелест Павел. Просим срочно приехать. Главврач Семенов А.А.»
Мария бежала по коридорам уездной больницы, в голове молотком стучала мысль – что с ним, что с ним.
- Что с ним, доктор?
- Вы кто?
- Я сестра Павла.
- А жена у него есть?
- Нет. Что с ним?
- Попал под поезд, травма тяжелая. Лиза! – остановил он молоденькую медсестру, - проводи в 46 к Павлу.
Хорошенькая сестричка сверкнула глазами и торопливо пошла по длинному коридору.
- Вот, проходите.
Мария сразу увидела Павла, лежащего почти у двери. Ноги сами подкосились и она стала медленно оседать на пол. Хорошенькая Лиза подхватила ее под руки и усадила на стул. На кровати лежал ее брат, но это был не Павел, а только половина от него: ног не было совсем. Господи! Как же так?! Куда же теперь ему деваться?! Что она скажет родителям? Отец и так болеет. А теперь что будет с ним?
Уже больше года находится Павел в уездной больнице в местечке Е…. Ему некуда идти, негде жить. У бывшей жены другой муж. У сестры трое детей и свекровь, все живут в двухкомнатной хрущёбе. Да по большому счёту, ему глубоко наплевать, что будет с ним дальше. Это сразу после трагедии, когда пришел в себя в больнице и увидел вместо ног пустое одеяло, когда осознал весь ужас произошедший с ним, тогда он впал в истерику. Схватил прикроватную тумбочку и запустил в окно, потом попытался выброситься вслед за ней. Удержали, не пустили, накололи всякой дряни и ему стало всё равно. Всё всё равно. А потом, когда разрешили садиться, когда свыкся со своей участью, начал заливать горе водкой. Находились друзья-собутыльники, правдами и неправдами проносили выпивку. Зимой было хуже: приходилось почти все время находиться в палате под присмотром медперсонала. И все равно он был пьян, почти всегда.. Если был трезв, то совсем не мог спать: все мерещился ему маневровый поезд. Первым пролез под ним Петро, за ним он, Павел. А что было потом? Потом лязг железа, страшная боль и крик, его крик… И еще кричала женщина. Потом обрывки: белые халаты, он все время куда-то летит, чей-то ласковый голос:
- Потерпи, потерпи, не уходи…
Может это его Маришка? Как же он тоскует о ней!
- Мариша, Маришенька, я сейчас, я к тебе!
Он приходил в себя, болела голова, хотелось одного – выпить, как можно скорее, чтоб забыть весь этот кошмар, забыть Марину! Каким-то чудом находилась выпивка, он становился веселым и все было до фонаря…
Иногда лечащий врач спрашивал его:
- Ну и что мне делать с тобой дальше? Может закатать тебя в гипс, да и катнуть как шар в сторону твоего города?
После такого вопроса Павел уползал во двор, напивался в стельку и, забравшись в будку к больничным собакам, плакал.
- Жуленька, - размазывал слёзы, - только ты меня понимаешь, моя собаченька. А Маришка сукой оказалась, бл…..ю. Надо было убить её! Сразу на месте! Ещё тогда на свадьбе. Отсидел бы в тюрьме, зато с ногами бы остался… А теперь, теперь кто я такой?
Собака поскуливала и слизывала пьяные слезы с лица. Он забирался поглубже в конуру, прижимался к собакам, долго жаловался им на свою жизнь. Потом хмель брал свое и он засыпал беспокойным, бредовым сном.
- Вадим, что делать с Пашкой?, спрашивала Мария мужа, - Врачи настаивают на выписке, а куда его забирать? Отец умер от горя, как узнал, что с сыном, какая-то зараза проговорилась. Мать болеет. Да и что Пашке делать в станице? Сидеть в доме? Мать немолодая уже. Господи, ну что делать?
- Ну, может, всё же заберём его к себе? Как-нибудь поместимся.
- Ты с ума сошел! Он же пьёт, а у нас дети! Вадик, у тебя связи, давай определим его в дом инвалидов.
- Маша, он же твой брат! Родной брат!
- Да он сам свою жизнь загубил! Хочешь, чтоб и наша жизнь пошла под откос! Подумай о детях! Вадик, ну сходи в областной собес, поговори, объясни ситуацию. Мы будем приезжать к нему в гости.
- Ох, Маша, как же мне все это не нравится! Может ты и права, надо подумать о детях.
Так было решена судьба Павла. Через два года после трагедии, оказался он в доме для престарелых и инвалидов в городе Н….ске.
Продолжение следует