«В каждой стене по гвоздю. На каждом гвозде по ремню. Всякому ремню своё время.»
Depeche Yuri / Депеш Юрий /
«Другие письма она читать перестала. Для нее там больше не было жизни. Каждый день ждала только этого письма, будто оно был предназначено ей. Получив почту и увидев среди прочих конверт со знакомым почерком, Почтальонка летела в поля, крутя педали, пряталась в развалюшке, нетерпеливо колдовала над конвертом, а потом читала и перечитывала, торопясь, захлебываясь, перескакивая со строчки на строчку. Так пьют воду в поле, в жаркий полдень, из ведра, большими глотками, задыхаясь, проливая на грудь и плечи… Плакала. Общий смысл ускользал, лишь главные слова проникали в нее и долго звучали внутри. Но ей и нужны были только эти главные слова.»
© Алексей Колмогоров, 2002
«Почтальонка»
http://www.proza.ru/2002/02/02-44
«Я болен, и потерял вкус к жизни. Вспоминаю о голодных – теряю аппетит, вспоминаю о раздетых – мёрзну вместе с ними, смотрю на солнце – и мои глаза не слезятся. Во всех преступлениях этого мира – совершенных, и тех, что ещё будут совершены, виновен лишь я один. Мои руки знают холод стального клинка, что вонзается в сердце. Я разучился улыбаться. Мышцы моего лица уже давно не выдают ничего, кроме отвратительных гримас. А попытки рассмеяться приводят к плачу навзрыд.»
© Костромин Сергей, 2002
«Идут притча»
http://www.proza.ru/2002/06/27-130
«- Дебилка. Чуть концерт не сорвала. У меня же все расписано, понимаете? А она не то стихотворение прочитала… Ночь.. Яблоко… Дурная кровь… Ужас! А что обо мне из области подумают? А родители? Вы не знаете?! Что они подумают, раз дети такие стихи читают… Идиотка! Надо матери сказать, что у нее растет дочь идиотка… Безобразие…
- Извините, Тамара Павловна, но в данный момент это вы рассуждаете как идиотка. – Спокойно отвечает ей приятный мужской голос, - Да на таких детей молиться надо! Она поэт, она гений! За границей в таких деньги вкладывают, создают особые условия, чтобы они совершенствовали свой талант. А вот от ваших окриков, от вашего равнодушия дети и становятся идиотами.
- Ну уж не позволю, Марк Валерьевич. Ишь ты за границей! Я как идиотка рассуждаю? Я? Педагог с тридцатилетним стажем? Да вы еще в анатомичке трупы резали, а я уже преподавала. Я же пятнадцать лет в школе проработала. А потом вот сюда пригласили, заведующей. А девчонка эта – идиотка форменная. Дурная кровь. Дурная кровь…»
© Иса Фрост, 2003
«Дурная кровь»
http://www.proza.ru/2003/05/04-48
«Я никогда до этого не видел Витеньку таким счастливым. Он лежал тихо, с улыбкой на лице, с бантом на шее и совсем не дергался. Витенька умер. Даже не дотрагиваясь до него, я понял это.
Сегодня у него настоящий день рождения. Точнее день смерти. Он даже получил подарок. Первый и, наверное, самый лучший в своей короткой жизни. Витенька избавлен от этого существования. Его больше нет.
Я тоже получил подарок. Самое заветное желание, которое у меня было за всю жизнь, выполнено. Но почему-то я не испытываю радости. Просто сижу рядом с бездыханным телом брата и тупо смотрю на глупый красный бант. Все кончено. Монстр ушел. А впереди полная пустота. Так же, как и позади...»
© Николай Заусаев, 2003
«Витенька»
http://www.proza.ru/2003/03/04-02
«Боже мой! Он уже скоро не выдержит, ему так больно, грустно одному, ведь Он любит меня и я тоже. А вдруг ошибка и мне только все кажется? Может, я сама все себе придумала?
Но что же делать? Оставить так, но не может же это продолжаться вечно? Дальше, дальше что? Одни вопросы, а ответа нет!
А как было спокойно, тихо до встречи с Ним. Да, тихо - болото !!!
Ну, что я обманываю себя, хотелось же узнать любовь, хотелось любви. Почему я должна быть обделена ею? За что? Вот и дождалась этой любви. Теперь бегу.
Господи, помоги! Жертвы, жертвы! Кто? Дети? Нет, через несколько лет они вырастут. Жертвы мы с Ним. Кто оценит наши жертвы, разве что мы сами? И кому они нужны?»
© Владимир Павлов, 2003
«Приди и возьми»
http://www.proza.ru/2003/07/21-31
«- Жизнь - отвязная сука. Я кривляюсь перед ее мордой... пока она на коротком поводке. Говорю - "лежать", и когда она ложится - не обольщаюсь, что так будет всегда.
Поморщилась и добавила:
-Ты кривляешься перед ее мордой... каждый день, от души, от отчаянья, исступленно веря в то, что никогда не случится, до слез, хохоча... Тебя сожрут раньше, чем меня - тебе дела нет до того – достаточно ли крепок поводок, и есть ли он вообще? Ты ни в чем не уверена - суки этого не прощают.»
© Веда, 2004
«Маршрутка по-нижегородски»
http://www.proza.ru/2004/04/16-18
«Вот он…, лаврОвый венок, съехавший на ухо.… Вот она популярность и слава…! Как это обидно, когда ты имеешь все, к чему стремился: признание, известность, богатство и вдруг понимаешь, что кроме геморроя в голове и заднице, тебе это ничего не дает.
...
Вы когда-нибудь выходили на улицу с голой задницей? Нет? Тогда попробуйте, прогуляйтесь, хотя бы до ближайшего винного, а когда вернетесь, перезвоните мне, и тогда мы с Вами поговорим. Без этакого моциона, боюсь, Вы не сможете меня понять.
…
Как я раньше спокойно жил! Я даже не знал, кто такие критики! Критики - это шакалы и гиены от литературы. Шакалы это те, которые тебя хвалят, при этом, намекая, что если бы не они, то нормальный человек в моей "гениальной галиматье" сам не разберется. Гиены – это те, которые ругают. От Шакалов они отличаются только тем, что открытым текстом пишут, что я дурак.»
© Такой-То-Сякой, 2005
«Такой-то-сякой литератор»
http://www.proza.ru/2005/03/20-29
«- Мы падлы?
- Пазлы. Я имел в виду пазлы….
- Бля, - самый мелкий из трех икнул и потянул губы к уху фиксатому, - Он тебя имел…
- Меня? – удивился тот. – Ты меня имел?
- Я имел в виду всех! – визгливо испугался Василий Эрастович, - Всех вас!
- Оба! – Дошло до молчаливого и на вид туповатого громилы. – Нас поимели!»
© Лиза Холодная, 2005
«Паздлы»
http://www.proza.ru/2005/12/19-45
«ВСЁ ЕСТЬ… Что – всё?.. И это странное напутствие – «пусть живет тихо»… Чем больше думал Бурый об этом, тем больше укреплялся в убеждении – мертвый предостерегал его о грядущей опасности.»
© Артём Фролов, 2006
«Всё есть»
http://proza.ru/2006/10/04-238
«Осень. На улицах появились "снеговики" - люди в зимних одеждах. Кутаются в меха, в ожидании обещанного снега.
На плакате над входом в метро так и написано: "В этой осени никто не виноват", и рядом - мужественное лицо Бори Моисеева и роковая женщина Гурченко, похожая на очаровательного трансвестита. Никто, разумеется, никто...
Просто мы закодированы фразой "как страшно жить!" и погодозависимы как младенцы. Отсюда и миф о тонкой душевной организации и загадочной русской душе.»
© Ангелина Злобина, 2007
«Проездной билет на 12 поездок»
http://www.proza.ru/2007/05/08-272
продолжение http://www.proza.ru/2010/06/23/1183