Вступление
Мне порою, кажется, что я родился не в том веке. С возрастом, с прочтением массы произведений из нашей классической литературы меня стало неодолимо тянуть в прошедший девятнадцатый век и к жившим в нем людям. После продолжительных размышлений о взаимоотношениях и быте этих людей, в основном мелких помещиков, мне захотелось поделиться своими мыслями и чувствами о том времени, о людях и их жизни.
Естественно, что я не жил в то время, но мне кажется, что я понимаю, как и чем жили герои Тургенева, Достоевского, Некрасова и других классиков нашей литературы. Это мои мысли и чувства, так я думаю, и возможно так не было на самом деле. Тот мир и те люди слишком отличаются от нас. Сегодняшняя действительность с её хамством, насилием, развращённостью и ложью так надоели, что хочется хотя бы в мыслях вернуться в тот мир, к населяющим его людям и выразить свои чувства на бумаге.
I
Жарким июньским днём я еду со станции в поместье своих родителей, находящееся в Воронежской губернии. Терпкий, горьковатый запах полыни смешивается с запахом конского пота и пыли, которая поднимается из под копыт лошади и колёс двуколки. Слепящий, белый солнечный свет, усиливают ощущение жары. После бессонной ночи в поезде, меня постоянно тянет в сон. Навалившейся сонливости способствует душное полуденное марево, которое обволакивает тело как одеяло. Со временем я погружаюсь в беспокойную, прерывающуюся толчками двуколки, дрёму. Как следствие окружающей меня жары, во сне я окунаюсь в воспоминания морозного зимнего вечера из такого уже далёкого детства…
* * *
Долго тянутся зимние вечера в занесённой снегом усадьбе. Тишина во всём доме, только слышно потрескивание поленьев в жарко натопленных печах, да завывание вьюги за окнами.
Все домашние в гостиной, расположились на любимых местах и заняты своими делами. Маменька за столом раскладывает пасьянс. Папенька в кресле у окна. Он просматривает «Ведомости», и при очередном сильном порыве вьюги бросает встревоженный взгляд в окно. Сестра расположилась у печки и, вышивая, тихо напевает какой-то романс.
Я на своём любимом месте, забрался с ногами на старый, с потрескавшейся кожей диван и играю оловянными солдатиками. Но вот маменька говорит, что уже поздно и мне пора идти спать.
Приходит нянюшка, и мы с ней отправляемся в мою комнату, находящуюся на втором этаже.
У нянюшки ласковые, пахнущие чем-то сдобным руки, она гладит меня по голове и тихим, нежным голосом, называя меня «голубчик», просит готовиться ко сну. Раздевшись, я ложусь в постель и согреваюсь под одеялом.
За окном завывает вьюга. Под порывами ветра ветки, растущей под окном груши, стучат и скребут по стеклу. Эти ветки кажутся мне руками страшного колдуна, которому не хватает сил разбить стекло и схватить маленького мальчика забившегося под одеяло.
От движения воздуха пламя свечи колеблется и бросает блики на стены и потолок. Эти колеблющиеся на стенах и потолке тени создают впечатление пляски сказочных чудовищ, от которых мне становиться ещё страшнее и хочется позвать на помощь.
Но вот что-то меняется в комнате, по стенам разливается весёлый, играющий свет, и она наполняется теплом и радостью. Это нянюшка открыла дверцу голландской печи, чтобы подбросить поленнице и весёлый огонь пламенем, искрами и треском поленьев разгоняет всю нечисть.
Я смеюсь над своими страхами и прошу нянюшку рассказать мне сказку. Няня начинает тихим, свойственным только пожилым людям, каким-то обволакивающим и усыпляющим голосом рассказывать, нет, скорей показывать, глазами, мимикой лица и руками, сказку. Я стараюсь слушать, но глаза закрываются, и я засыпаю спокойным, безмятежным сном…
* * *
Колесо двуколки в очередной раз попадает в яму, и от сильного толчка я просыпаюсь, протираю глаза и наслаждаюсь открывающейся панорамой.
Из летнего марева, как мираж, выступают знакомые очертания расположенной на возвышенности усадьбы с садом. Невдалеке видны крытые тёсом и соломой крыши крестьянских хат. Этот до боли знакомый пейзаж, заставляет радостно биться моё сердце.
Меня не ждут. На террасе как обычно накрыт стол для чаепития и дымит самовар. Все домашние за столом, пьют чай и неторопливо ведут беседу.
Я не заметно подхожу и, встав в сторонке, с любовью и нежностью всматриваюсь в такие дорогие и любимые мною лица.
Ближе всех ко мне сидит Лизонька, моя дорогая сестра семнадцати лет от роду. Она молода и красива. Еще ни одна невзгода, измена или предательство не омрачили её взора, не ожесточили душу.
Лизе кажется, что такая счастливая жизнь в родном доме будет всегда. Что она постоянно будет окружена близкими и родными людьми, которых она нежно любит. Это чувство нежности и любви к близким людям постоянно переполняет её и требует выхода.
Перед моим приходом Лиза с восхищением начала рассказывать о своей сегодняшней утренней прогулке к лесному озеру, глаза её сияют, на щеках проступил румянец…
* * *
Проснувшись, Лиза долго лежала с закрытыми глазами, прислушивалась к себе, к чувству необъяснимой радости, которое тёплой волной поднималось из глубины души и от которого ей захотелось кричать от счастья. Она открыла глаза, обвела взглядом комнату и задумалась, что за радостное событие должно сегодня произойти? Но скоро поняла, что ничего особенного сегодня не произойдет, просто она хорошо выспалась, а за окном прекрасное утро. За завтраком её ждёт встреча с маменькой и папенькой, потом прогулка по лесу и купание в озере. Днём чтение хорошей книги, лежа в гамаке под грушами, а вечером чаепитие на веранде с рассказами о пройденном дне.
Лиза быстро вскакивает с постели, одевается, берет полотенце и незаметно выскальзывает из дома. Она бежит через сад, вниз по склону к виднеющемуся невдалеке лесу.
Как хорошо в лесу ранним утром! Под косыми лучами поднимающегося солнца бриллиантами сверкают на листьях травы капельки росы. Вся трава на полянках как будто покрыта тонкой невидимой и частой сетью, где вместо узелков маленькие алмазы, которые отбрасывают во все стороны разноцветные искорки и вся поляна сияет и переливается. Искрятся маленькие бриллианты и на нитях паутины протянутой между ветками деревьев и кустов.
Лиза, зажмурив глаза, представляет, как лохматый, хмурый и, наверное, ворчливый старик - паук, всю ночь нанизывал на свою паутину драгоценные камешки, потом ткал из неё изумительный узор, торопясь поспеть к восходу солнца закончить свою работу. Она поднимает своё лицо навстречу солнечному свету и, ощущая на нем ласкающее тепло, начинает медленно считать про себя, и при счёте двадцать один открыв глаза застывает в изумлении.
Лес, просыпаясь, медленно поднимается из голубоватой дымки стволами деревьев к небу и, потягиваясь ветвями, сбрасывает с себя одеяло утреннего тумана.
Лучи солнца, протыкая туманную дымку, дробясь в листве и ветках, бросают блики на стволы деревьев и на усыпанную листвой землю.
Эта игра света находится в постоянном движении, лучи сталкиваются, пересекаются, дробятся и разбрызгиваются весёлыми бликами в разные стороны. Игра бликов слепит глаза, выбивая из них слёзы и через линзу этих слез, неплотно сомкнув ресницы, Лиза видит уже совершенно другой, фантастический мир. В этом мире живёт счастье и в нем никогда не прекращается веселье. Деревья, листва и трава купаются в радужном ореоле, все кругом искрится, сверкает, и вспыхивает разноцветными огоньками. Вся эта световая карусель вызывает у Лизы ощущение восторга, от которого перехватывает дыхание, хочется закричать на весь лес и освободить грудь от распирающего чувства счастья.
Лиза широко открывает глаза, набирает полную грудь воздуха, издает пронзительный визг и, срываясь с места, вприпрыжку бежит по тропинке к озеру. Подбегает к озеру и останавливается в изумлении.
Перед ней открывается панорама лесного озера, окружённого осинами и вековыми дубами. Ветра нет, и в зеркале воды отражается небо и застывшие у берега деревья. Кажется, что весь мир раздвоился, а водная гладь является зыбкой границей между реальным миром и зазеркальем. Лиза представила, что там, в другом мире, также у границы стоит молодая барышня и изучающее смотрит на неё. Лизе становиться легко и весело, она наклоняется над гладью озера и улыбается своему отражению. Но, если на открытом участке, где Лиза подошла к озеру, оно освещено лучами солнца и прекрасно в своей первозданной красе, то в тени деревьев, кроны которых не пробивают солнечные лучи, озеро уже другое, таинственное и загадочное.
Из любопытства, Лиза иногда решается пробраться через ветки и сучья к самому затенённому участку озера, где в самый солнечный и жаркий день, царят сумрак и прохлада. Ухватившись рукой за ствол дерева, преодолевая страх, наклоняется и заглядывает в воду. Взгляд, через переплетение чёрных, похожих на змей корней деревьев уходит в глубь, темной и тяжёлой воды.
Глубину и бездонность здесь озера, подтверждают отдельные лучи солнца, сумевшие пробиться через плотную листву нависающих над водой крон деревьев. Пронзив толщу воды, они угасают в глубине, так и не сумев достигнуть дна.
Лиза стремится взглядом, вместе с лучами солнца, проникнуть в толщу воды. Она чувствует, что не может оторвать глаз, как будто сидящий в самой глубине, в норе под кореньями водяной, тянет её за невидимые нити взгляда, и затягивает к себе в бездну. Лиза трясёт головой, освобождаясь от наваждения, отталкивается от ствола дерева и стремится, как можно быстрей выбраться на открытое место к свету, к солнцу.
Но сейчас, этим утром, Лиза ничего не боится и намерена искупаться. Она сбрасывает одежду и нагая подходит к воде. В этом месте неглубоко, берег не обрывается, а полого уходит в воду, плавно переходя в песчаное дно. Лиза поднимает руки и, запрокинув голову, укладывает волосы, заплетённые в косу, кольцами на затылке и закрепляет шпильками. Медленно опуская руки, задерживает их на груди, потом, копируя линии стройного тела, скользит по коже на живот и останавливается на бёдрах. Это, целомудренное знакомство со своим здоровым и молодым телом добавляет ей настроения. Она входит в воду, заплывает на середину озера, поворачивается на спину, и, широко раскинув руки, застывает, глядя в небо.
Вы пробовали смотреть в небо, плавая на спине? Это совсем не то, что наблюдать за облаками лёжа на траве. Вода создаёт ощущение невесомости. Взгляд, устремлённый в бесконечную высоту, как бы тянет вас за собой, вы взлетаете, и небо принимает вас.
Это ощущение полёта навстречу облакам, создает у Лизы, непередаваемое ощущение свободы и счастья, хочется лежать так всю жизнь, покачиваясь в тёплой воде и наблюдать за проплывающими в небесной синеве облаками.
Но вдруг Лизу окатило поднявшейся из глубины волною холода, и вместе с этим холодом бездны, в душе у неё проснулся неописуемый ужас. Она спиной ощутила, что нечто, кошмарное, всплывает из глубины озера и вот-вот, схватит и утянет её на дно, в вечный мрак.
Лиза, переворачивается, и, разрезая воду сильными гребками, уплывает от ужасного места. Как только тело заработало в воде, пришло ощущение силы и молодости. Ей стало смешно над своими страхами, и она спокойно, наслаждаясь купанием, поплыла к берегу…
* * *
Все свои приключения и переживания этого утреннего купания, Лиза рассказывает увлечённо и красочно. Я поражаюсь, откуда у этой девочки такое обострённое понимание красоты и величия природы? А разгадка очевидна. Хотя физиологически сестра выросла, но душа её осталась светлой и незамутнённой как у ребёнка. Каждое незначительное событие своей жизни, мимо которого, повзрослев и очерствев душой, мы проходим, не замечая, она воспринимает особенно, всей своей душой ощущая кипевшую вокруг неё жизнь природы, сливаясь с ней, находя в ней радость и счастье. В этот момент я понял, что не дам разрушить и запятнать этот мир, в котором живет Лиза, и в котором должны жить и быть счастливы, все люди.
II
Мысленно возвращаюсь к своей жизни в Петербурге. Туда я приехал с более двух лет назад с желанием серьёзно заняться живописью и поступить в Академию художеств. После двух лет упорных занятий и посещений лекций, как «вольноприходящий», сделал попытку получить звание свободного художника и выставил на конкурс свою картину «Утро». Выдержав конкурс, и получив звание свободного художника, я начал подготовку к сдаче экзаменов для получения диплома, но как оказалось - это препятствие мне взять не удалось.
Посещая лекции и бывая в Академии, я познакомился со многими молодыми людьми, которые были близки мне по духу, мы были молоды и верили, что искусством можно изменить жизнь.
Со временем я понял, что учеба в академии, хотя и делает из человека, способного к рисованию, хорошего рисовальщика, но совсем не обязательно, что он станет живописцем. Умение рисовать, знание перспективы, композиции и прочих академических премудростей, не принесли мне радости творчества.
Этим летом я решил временно сменить обстановку и съездить к своим родителям в деревню. Тем более, что наступило лето и находиться в городе стало не выносимо.
* * *
И вот я у себя дома. Стою незамеченный возле увитой вьюнком решётки террасы и слушаю рассказ сестры об утреннем купании на озере. После того, как Лиза закончила свой рассказ, я выхожу из своего временного убежища. У всех присутствующих вырываются возгласы удивления и радости, когда я неожиданно появляюсь и направляюсь к столу. Отец поднимается ко мне навстречу, раскидывает руки, мы с ним обнимаемся и целуемся. Потом я подхожу к маменьке, нежно обнимаю её, и прошу меня извинить за редкие письма. Наконец я поворачиваюсь к сестре. Глаза её светятся радостью, и она едва сдерживает себя, от желания броситься мне на шею. Я подхожу к ней нежно обнимаю, шепчу на ушко комплименты, как она выросла и какой стала красавицей.
Меня усаживают за стол. Наливают чаю, и пока все заняты своим чаем, я вглядываюсь в родные мне лица. Отец постарел, это особенно заметно при дневном свете. В глазах появилась слезливость, кончики усов опустились, на висках и в бороде седина. Но как всегда он безукоризненно одет и подчеркнуто аристократичен. Маменька практически не изменилась, только лицом стала суше, и в глазах появилось выражение грусти и усталости.
Видно не просто дались моим родным эти прошедшие два года, в течение которых они должны были сражаться с засухой и неурожаями, решать множество хозяйственных вопросов по содержанию усадьбы, готовить приданное для Лизоньки и посылать мне в Петербург деньги. При мысли об этих деньгах, присылаемых для моей учёбы в академии и жизни в городе, мне становиться особенно стыдно. Я, взрослый мужчина, сижу на шее у родителей и не могу заработать себе деньги на живопись и проживание. И я даю себе слово во, чтобы то ни стало разобраться со своими мыслями, вырваться из творческого тупика и начать зарабатывать деньги на своё содержание. Для этого я и приехал в родное поместье, чтобы родные стены, и окружающая меня природа помогли мне найти согласие со своей душой.
Все эти мысли быстро пролетели в моей голове, пока я делал вид, что с дороги проголодался и с наслаждением пью чай и закусываю пирожками. Домашние тактично выдержали паузу, пока я пил чай, и как только пустая чашка опустилась на блюдечко, на меня посыпались вопросы. Естественно отца и сестру интересовало, как у меня успехи в учёбе, насколько я приехал и как собираюсь здесь проводить время. Маменьку же интересовало, как я живу в Петербурге, сухая ли, светлая у меня комната и хватает ли мне денег, которые с отцом они ежемесячно посылают. Не появилась ли у меня дама сердца, как у меня здоровье и, наверное, мне необходимо отдохнуть с дороги.
Я стараюсь спокойно отвечать на все их вопросы. Насколько приехал пока не знаю, сначала хочу отдохнуть. Пройтись по полям, подышать степным воздухом. Сходить на реку и в лес. И, наконец, просто полежать на траве в саду под яблоней с книгой и не о чем не думать. В подтверждение своих слов я продекламировал строки Пушкина из Евгения Онегина:
«Прогулки, чтенье, сон глубокий,
Лесная тень, журчанье струй,
Порой беглянки черноокой
Младой и свежий поцелуй,
Узде послушный конь ретивый,
Обед довольно прихотливый,
Бутылка светлого вина,
Уединенье, тишина…».
Все засмеялись, на этом расспросы решили отложить, а маменька предложила мне пройти в мою комнату и отдохнуть от дороги и обеда.
III
Я поднимаюсь по лестнице на второй этаж, миную небольшой коридор и оказываюсь у двери своей комнаты. Немного постояв, чтобы справиться с волнением, открываю дверь в комнату и застываю на пороге. После неяркого коридора, который сейчас освещен светом из окна, находящегося в его торце, я попал в царство света и воздуха.
Глаза быстро привыкают. Осматривая комнату, я очередной раз поражаюсь заботе, которой маменька успела окружить меня, не успел я появиться в доме.
Когда только она успела дать слугам распоряжения, перенести из двуколки в комнату мои вещи, открыть окно и наполнить водой кувшин для умывания. Но особую нежность к маменьке, я ощутил, увидев на столе букет полевых цветов, которые без слов передали мне её материнскую любовь.
Прошло достаточно лет, из мечтательного юноши я превратился в зрелого мужчину, но здесь, в этой комнате, усилиями маменьки, была сохранена атмосфера моего беззаботного и счастливого детства.
Находящееся напротив меня окно, отворено в сад и поэтому комната наполнена звуками и ароматом согретого послеполуденным солнцем сада. Справившись с навалившимися на меня чувствами, я прохожу в комнату и начинаю, после долгой разлуки, новое знакомство, со своими старыми «друзьями».
Вещи, окружающие человека, сопровождающие его на протяжении всей его жизни, а порой и переживающие его, несут на себе ту особую память. Эта память пробуждается и будит наши воспоминания, когда мы берем знакомые нам вещи в руки или на них падает наш взгляд...