http://www.proza.ru/2010/06/20/568
Старенькая станция «С. Вишес» была самой не любимой станцией Дока, как он говорил: «клоака вселенной», хоть он и не был на всех космических станциях вселенной, да что там говорить, даже не всех станциях галактики, но он был абсолютно уверен, что хуже этой станции не найти. А когда Док уверен в чём-то “абсолютно” его ничто и никто не может переубедить. Всю дорогу к ней он ходил за командиром и нудел, как ему не нравится эта станция, какая она грязная и опасная, по его словам, там прислонившись к стене открытым участком кожи можно заразиться чем-нибудь венерическим. На что командир терпеливо отвечал, что ни он, ни кто другой не будут прислоняться к стенам открытыми участками кожи. Тогда Док парировал, что воздух там пропитан синт-опиатом настолько, что достаточно пары вдохов для отравления. Командир же в свою очередь обещал, что все задержат дыхание. Да, они там пробудут несколько часов, но раз надо так надо.
Йен уже был на этой станции раньше, когда покупал вооружение, в тот раз Док также отговаривал его высаживаться на эту станцию, не пустил экипаж, и командиру пришлось идти одному. Он пробыл на ней всего час, а Док не выпускал его из стерилизующей камеры как минимум два. В этот раз Йену было не до фантазий и заморочек доктора, и на станцию высадился десант из командира, техника, навигатора, Фрэнка, Чао и Лора. Разумеется, Док затаил обиду, особенно из-за того, что его заперли в собственном отсеке, так как он не отступал, пытаясь не пустить туда командира, к тому же он изрядно всех достал своей паранойей.
Станция «С. Вишес» конечно не была такой, как её описал доктор. Но она приближалась к его самым мрачным фантазиям довольно близко. Всё внутреннее оформление было в стиле “хард-индастриал”: открытые местами протекающие трубы и провода, свисающие с потолков, протянутые по углам стен, а то и вовсе поперёк дороги кое-где замотанные изолентой, голый металл стен покрывали странные тёмные разводы радужной окраски, пахнущие нефтью и керосином. Это запах время от времени витал в воздухе, смешиваясь с запахом масла для кулинарной жарки на уровнях кухонь беззвёздочных столовых для работяг дальнобоев, и всякого ширпотребного народа оказавшегося здесь волею судеб. На уровень выше запах масла и отвратительной еды смешивался с запахом дешёвых борделей: с запахом косметики и “трудового пота” дешёвых шлюх обоих полов обитающих в этих борделях. Запах грязного и грошового секса смешивался с запахом хлора и чистящих средств из прачечных, расположенных над потолками спален “жрецов” и “жриц любви”. А дальше запахи больше не могли смешиваться, так как нижние уровни были отделены от верхних.
Верхние уровни были “золотоносной жилой” станции. Наркотики всех мастей от мака и марихуаны до новейших кристаллических синт-опиатов. От искусственно-синтезированных адреналина и серотонина до музыкальной и видеоцифровой разжижающей мозг дури. Дальше следовал уровень с оружием, на котором каждый мог приобрести раритеты вроде винтовки Освальда, револьвера Каплан, “инструментов” Джека Потрошителя и многие другие древности. А ещё легче можно было купить ядерные и водородные ракеты, лазерные пушки разной мощности, а также нейтронные бомбы и мины. В общем, всё известное людям оружие.
Дальше следовал уровень с “чёрным рынком” – не хватит слов, чтобы описать мириадное разнообразие товаров и услуг подобного места торга. Именно сюда и направлялся Йен и его спутники. Пройдя станцию от нижних уровней до верхнего они очень тяжело отходили от шока из-за увиденного. Когда Йен был здесь в первый раз – его чуть не вырвало, а в этот он держался из последних сил только, чтобы не пугать остальных ещё больше.
По дороге командир нашёл того дилера, который продал ему корабельное вооружение, и спросил насчёт определённого рода документов для людей и корабля. Тот, провожая его под руку к своему товарищу с “чёрного рынка”, не отлипал, рассказывая какие-то истории и называя, Йена приятелем. Командир немного смутился от такого обращения, но когда они подошли к “лавке” друга этого чересчур, добродушного человека, то всё встало на свои места, когда он всучил ему номер для связи и фотографию своей не замужней племянницы. С фото смотрела прелестная девчушка с большими синими глазами и золотыми кудряшками, в макияже и коротком платьице, ей было лет пятнадцать. Йен вежливо поблагодарил, но отказался, сказав, что она слишком молода для него, а вот его холостой юный друг возможно заинтересуется. Разумеется, он показал на Лора, которого “оружейник” тут же атаковал с любезностями и расспросами «нравиться ли ему его племянница, если да, когда им устроить свидание чтобы они могли обговорить дату свадьбы и условия брачного контракта?». Остальные члены десанта, отсмеявшись, поняли, что парня надо спасать и отбивали его у торговца минут двадцать, пока Йен говорил с продавцом документов.
Командиру было сложно объяснять: для чего нужны документы и кому они понадобились, учитывая, что этот человек может, зацепившись за одно не чаяно оброненное слово, сдать их Космической полиции. Их разговор походил на какую-то шахматную партию: казалось бы, продавец спрашивал имена и даты рождения, которые должны быть в документах, но он мог ввернуть вопрос с “двойным дном” чтобы узнать, кто всё-таки нуждается в подложных личностях. Йен старался себя ничем не выдать и быть скупым на слова и эмоции, только дозированная доля необходимой информации. Было сложно не нервничать, но худо-бедно он справился.
Когда он вышел из лавки то увидел, что Лора обступили со всех сторон члены десантной группы, оттеснив от него “свата”, а Бардли спорит с последним. Грязную ругань было слышно ещё пару минут, пока за торговцем оружием ни закрылись двери турболифта, отвёзшего его на “родной” уровень. Лицо “неудавшегося жениха” выражало гамму эмоций: растерянность, неловкость, смущение и стыд. Йен подошёл к нему и, посмотрев внимательно в испуганные глазки Лора, расхохотался, и тогда парню как-то сразу стало легче, когда он посмотрел на это со стороны. Йен показав свёрток с тем, ради чего они проделали это “восхождение” по “Дантевым кругам”, кивнул на лифт – можно было уходить.
Оказавшись на борту корабля, члены десантной группы выстроились в очередь к стерилизующей камере, извиняясь перед доктором, что не принимали его слова в серьёз. Док непрозрачно намекал командиру: ему тоже следует пройти эту процедуру, но Йен уверил того, что приобрёл иммунитет ещё в прошлый раз.
Как говорят: самое простое, самое кратчайшее расстояние между двумя точками – это прямая, но как вскоре выяснил Йен это не всегда так. Прямой путь от станции «С. Вишес» до границ Нейтральной зоны оказался сложнее, чем он мог предполагать.
http://www.proza.ru/2010/06/20/710