Эпилог
Эфор поднялся с ложа, прошел по узкой галерее, остано-
вился на узкой террасе, с которой открывался вид на горы
и море. Труд окончен. Осталось Демофилу с рабами сде-
лать копии последних десяти свитков и отвезти их в Пергам,
Милет, Афины. Правда, он еще должен составить послед-
нюю сводную книгу, тридцатую, в которой подведет итог,
сделает выводы, еще раз окинет взглядом, многовековую
историю Эллады.
Вероятно, что-то описано недостаточно детально, что-то
пропущено, может быть, и упущено. Тем не менее Эфор до-
волен своим трудом, он может смело смотреть на заходя-
щее солнце, на свой уход… Он выполнил задуманное. Мину-
ло без малого тридцать лет с того дня, когда он начал труд,
будучи зрелым мужчиной, теперь же стал седым немощным
стариком.
На этот нелегкий труд его подвиг дядя Филократ, пере-
давший огромный короб со свитками, выписками, заметками
по истории Малоазиатской Ионии, Аттики, Спарты. Разве
мог он остановиться и бросить его, дав слово Филократу,
заменившему отца, завершить задуманное им творение. Нет,
конечно же, нет. К тому же он ничуть не жалел ни потрачен-
ных сил, ни времени, ушедшего на учение, собирание мате-
риала к этой книге. Его жизнь была наполнена и трудностя-
ми, и лишениями, и порой страданиями, но и радостью
творчества, понимания великого смысла в происшедших со-
бытиях, давно забытых людьми и совсем недавно свершив-
шихся.
Ученый-историк – человек неприметный в потоке повсе-
дневной жизни, но так часто бывает, что именно он является
тем, кто сохраняет память о славных и горьких событиях
своего народа и государства. Его задача – не развлекать
читателя занятными историями и байками, а раскрывать суть
событий, их причину и последствия.
Эфору вспомнилось, как едва не погиб он во время штор-
ма вместе с небольшим судном, плывшим из Самоса в Афи-
ны, с каким благоговением посещал лекции Исократа и Пла-
тона. Душа от бесед с ними воспаряла и обретала крылья
для полета. Вспомнил, как при тусклом свете лампады ноча-
ми перебирал исписанные листы пергамента, перечитывал и
228
переписывал строчка за строчкой свои мысли, составлял по-
следовательность событий, их хронологию. С какой радо-
стью устремлялся он по утрамв свой кабинет, когда его
посещало прозрение и то, что еще недавно казалось невнят-
ным сумбуром, выстраивалось и обретало смысл. Он неред-
ко бывал счастлив от удачно найденного слова, прекрасной
мысли.
В одной из книг, где Эфор описывал историю греческих
поселений Понта Эвксинского и говорил о Боспорском цар-
стве, он вставлял хроники и воспоминания Филократа. Сре-
ди пожелтевших записей ему попался рассказ о меотянке
Тиргатао. Эфор переработал его и внес в свою историю.
Труд Эфора, завершенный сыном Демофилом, разойдется
в списках, попадет в руки других историков, философов,
поэтов. Он погибнет, но самые яркие страницы, в том числе
и о Боспоре, войдут в произведения Диодора Сицилийского,
Плутарха, Страбона и Полиена…