"За границей я часто встречалась с эмигрантами, слышала их русский язык -- тех ещё времён. Как ни странно,
но именно там, вдали от Родины, они смогли сберечь незамутнённый, чистый, красивый "великий и могучий".
Помню, в Австрии в свободное время специально ходила в магазин вечерних платьев. Его содержали русские,
внуки эмигрантов первой волны. Три платья купила хоть мне и не нужно столько. А знаете зачем ходила? Чтобы
Послушать их русскую речь! Какое благородство интонаций, какая мелодичность, какая красота в
каждом слове!"
Мира Михайловна Кольцова -- художественный руководитель ансамбля народного танца "Берёзка"
имени Н.С.Надеждиной
"Московский комсомолец" №25. 2010г..
Ну что, дамы и господа, прониклись? Что-то почувствовали?
А что именно -- гордость, или досаду и вину?
А ведь есть, есть она, вина то. За наше невнимание, порой пренебрежение, пассивность в деле спасения, да-да, именно спасения, возможно, последнего, что ещё осталось у нас нашего -- нашего родного, "великого и
могучего" русского языка.
Да, мы пишем. Некоторые даже правильно, почти грамотно, часто красиво и порой талантливо, но всё это песчинка на пути цунами примитивного забугорного непотребства. Узкоспециальные термины, и жаргоны субкультур, сленг зоны заполняют сплошным потоком сознание, как грязная вода сбесившейся реки заполняет улицы обречённого города. Сметая всё чистое, мелодичное и сильное, заменяя привнесённым сором, словно мутный поток из прорванной плотины несёт вырванные деревья, кусты, ил смешанный с землёй, дохлых собак и кошек, и сойдя в свои берега оставляет весь сор в сознании.
Так надолго ли хватит хоть и "великого", хоть и "могучего" действительно русского языка?
Не преступно ли оставаться в стороне?
Не пора ли вмешаться, пока не вмешались силы не подвластные силам человеческим, и за нашу трусость не отправили нас в небытие, как некогда скифов, сарматов и многия, многия, многия?..