Как-то так сложилось, что мой дом стал приютом для множества странных вещей, людей и зверей.
Шкатулки были заполнены змеями с фионитовыми глазами, ящерицами, серебряно шерстными крысами и крылатыми драконами с черненой чешуей. В клетках на полках шуршали крыски, пели канарейки, чистили перья снегири, а за шкафом грыз провода кролик. Подруги курили на балконе крепкий кофе, и пили тяжелый табак, в ванной плавали подводные лодки и русалки сушили хвосты на бельевых веревках. Цвет обоев был утерян за стопками непрочитанных книг в дорогих переплетах, зачитанных книг без обложек, под слоями плакатов и рисунков, порой складывалось впечатление, что если убрать все это, то квартира станет во много раз больше и обнаружится давно пропавшая дверь в кладовку.
В моей комнате были белые стены, с записанными номерами телефонов всех кто здесь побывал, с анкетными данными тех, кто хотел здесь остаться и со странными пятнами краски и счастья. Кровать под окном напротив двери, стул на подоконнике бокового окна.
Я брила тебе лицо, а ты мне брил ноги. Я готовила ужен, ты мыл посуду, если было желание. Ты курил в окне, а я боялась, что ты уйдешь.
Вот мне исполнилось двадцать, тебе чуть больше. Где ты сейчас не знаю. Я обзвонила всех, кто был на стенах моей спальни, но твоего номера там не оказалось.
Я поклеила новый слой обоев, отпустила прочь фионитовых драконов, лохматых ящериц, серебряных канареек, крылатых змей, прогнала русалок из кофе и спустила подружек из ванной в подводной лодке, выкинула книжки и начала читать газеты и журналы, устроилась на роботу и купила ножи.
Теперь я пью кофе одна. Мой дом теперь как все. Но мое сердце приют для наших с тобой воспоминаний.