Умм и приключения маленькой девочки Ольги

Умм и приключения маленькой девочки Ольги

Глава 1
Знакомство.
Он появился, когда первоклассница Оля жестоко простудилась. Уж больно вкусна была сосулька. Вот горлышко и заболело-заныло, трудно стало пить и глотать, температурка подпрыгнула до потолка и головушка кружилась и болела. В общем, ничего приятного и завидного. Даже и школу пропускать было обидно. Ведь редко кому в первом классе не нравится школа, а она любила учиться. Так здорово было каждый день что-нибудь узнавать. И вот, лежи себе целый день на кровати и скучай, да ещё эти противные горькие микстуры и полоскания, страшные уколы… Бр-р-р! Мороз по коже! Дочка рассеянно доставала и перебирала из картонной коробки, что лежала сейчас у неё на груди, миниатюрные фигурки её любимых зверят. Тут была вся фауна планеты Земля. Перебирала просто так и ждала своих подружек-одноклассниц — двух Маринок. Ёще было рано, а время так долго-долго тянулось. Вдруг (волшебное всегда ведь бывает вдруг) у самых её рук возник маленький шарик, размером с небольшой резиновый мячик, что любят девчонки кидать в стенку и ловить. Он весь переливался весёлыми разноцветными огоньками, именно весёлыми, как новогодний шарик. Только у него были глазки, которыми он часто моргал, смешной носик-пуговка оранжевого цвета, большой улыбающийся рот, ручки и ножки. Шарик смешно чихнул и немного металлически, но старательно правильно произнес: «Ну и пылища же от этих игрушечных зверей! Болеешь, да? Давай знакомиться и здороваться, т.е. поправляться. Тебя зовут Оля, а меня зовут, ни за что не угадаешь…», — он сделал уморительно важную паузу, перемигиваясь фиолетовыми глазками и улыбаясь. Потом шарик снова заговорил: «Закрой рот и пощипай-похлопай себя за нос и щёки, я к тебе в гости пришёл не во сне. Меня зовут Маленький Гений Вселенной, Будущий Совершенный Ум Мироздания. Это моё полное имя и титул, ну, как у королей из твоих сказок в этих книгах, — показал он ручкой на полки и продолжил, — а для друзей и просто для удобства я — Умм, не с одним, а с двумя буквами «м», Умм». Он важно уселся на одеяле среди игрушечных зверюшек и разрешил совершенно потрясённой от изумления девочке задавать любые вопросы. А она даже позабыла, что болеет и, что уже наступило время класть в рот и сосать противные пилюли, о том, что скоро придёт мама… Девочку нисколько не испугал этот шарик Умм. От него веяло спокойствием и добротой, и ещё он был такой маленький и очень забавный! А изумляло Олю многое другое. Кто он такой, откуда взялся, где живёт и почему он говорит по-человечьи, а что такое «Гений Вселенной» и «Мироздание»? Разве бывают такие длинные и совсем непонятные имена? Любопытство школьницы-первоклассницы жгло её, да и вообще она была любознательна. Сейчас Оля соображала, какой сначала вопрос задать этому Умму, А он, смеясь и передразнивая, буквально повторил вслух все её мыслишки-вопросики и, продолжая весело глядеть на растерянную Олю, сказал: «Отвечаю по порядку. Я взялся ниоткуда, потому, что… вот смотри, я могу стать большим и заполнить всю твою комнату». Шарик стал стремительно расти в высоту и уперся в потолок, став похожим на ствол толстого дерева, но потом вдруг стал уменьшаться и исчез, тоненько пропищав из складок одеяла: «А сейчас я меньше пылинки. Да и вообще, я живу везде и нигде, и ещё я могу делиться», — добавил он, превращаясь вновь в шарик, вернее сразу с десяток шариков, мячиками раскатившись по одеяльцу. Довольный произведённым эффектом, Умм вновь оказался в единственном числе и уселся на прежнее место. «Ещё я умею говорить на языках людей, зверей, птиц, рыб, деревьев, цветов и трав. Знаю, о чём думают все с кем я общаюсь. Вот поэтому я Гений. А Вселенная и Мироздание — это всё вокруг нас с тобой, над нами и под нами тоже. В них находится всё то, о чём я ещё не очень много знаю, хотя по вашим человечьим меркам уже много чего знаю. Только вот вас, людей, плохо понимаю, почему вы так себя ведёте в этой вашей странной жизни. Вы ведь ничего и никого кроме себя не видите и мало с кем общаетесь. Ну вот, я тебе и ответил на вопросы твои». Умм рассмеялся и продолжил свой удивительный рассказ: «Родился я далеко отсюда, очень далеко. Я ещё маленький и тоже учусь в нашей специальной школе, правда, там я только один ученик. Мои учителя говорят, что, когда я закончу учиться, то стану Совершенным Умом, а сейчас, — тут он недовольно вздохнул, — я только Будущий. Прилетел на космическом ветре и упал с метеоритной пылью на вашу планету Земля. Я потом расскажу тебе и про космический ветер и метеоритную пыль, если захочешь. Ну вот, носился я по вашей очень красивой планете, побывал в разных местах. Это ведь моя учебно-ознакомительная поездка по Вселенной, где есть какая-то разумная жизнь. Носился, носился, немножко устал и залетел в твою комнатку Посмотрел на тебя и понял, что ты добрая и славная девочка. Давай, мы будем дружить, а то у меня нет никакого друга во всей Вселенной, даже одноклассников нет, понимаешь?». Оля осторожно взяла Умма на руки и сказала тихо: «Давай, Умм. Если хочешь, поживи у меня в моей комнате, я буду очень рада. Мы будем вместе делать уроки, играть…». Умм легко спрыгнул с Олиных рук и весело воскликнул: «Давай играть!». Он внимательно и серьёзно поглядел на Олю и предложил сохранить в тайне его появление и дружбу с ней. «Вы такие странные и не всегда хорошие. Если узнают про меня, то тебе, Оля, будет очень плохо везде. Дети захотят увидеть и потрогать меня, будут дразнить и обзывать, а взрослые будут задавать бесконечные глупые вопросы обо мне и решат, что ты врушка бессовестная». Он смешно, как это делают взрослые, совсем как Олин папа, когда они думают о чём-то важном, почесал себе лоб и покрутил пальчиками нос-пуговку, потом весело засмеялся и сказал: «Если ты согласна, то давай играть, у нас не так много времени. Скоро придут мама твоя и подружки». Шарик закрыл глаза, сложил ручки на животе и тут же превратился в блестящий ящичек с антенкой, как на телевизоре, зажужжал-запищал, заморгал разноцветными лампочками, потом превратился снова в шарик и сказал: «Мама твоя ещё разговаривает с папой с помощью такой коробочки, вот как у тебя, — показал он ручкой на телефон, — и говорит ему, что собирается в аптеку и магазин, и просит твоего папу не задерживаться, так как ты всё ещё болеешь. А твои подружки сидят на уроке за одной партой в школе и потихоньку ссорятся. Вот, посмотри». Умм опять превратился в блестящий ящичек, но уже с экраном и показал маму и девочек. Очень довольный, он предложил: «Знаешь, Оля, я могу оживить этих зверюшек». Шарик деловито вытряхнул остатки из коробки и сказал: «Бери свою замечательную книгу, которую тебе папа подарил, и читай мне, кто, где живёт».
 — Ладно, ладно, — сказала Оля, открывая большую книгу-альбом, и попросила, — только ты не оживляй, пожалуйста, змей и крокодилов, они такие противные и я их боюсь.
Умм согласно заморгал глазками: — Мы сделаем реку и они будут жить на моей стороне. Крокодилы будут выползать и лежать только на моем берегу, а кусать они никого не будут, обещаю».
И вот уже исчезло одеяло, а вместо него появились тайга с гарями и полянами, через которые текли реки, а огромная река вообще разделила кровать напополам. На одном берегу были: слева густые джунгли, справа — саванна, по которой величаво шли на водопой слоны и слоники, носились, поднимая клубы пыли, грациозные газели и полосатые зебры, мирно глодали верхушки деревьев длинношеие жирафы. На другом берегу брёвнами и корягами лежали ужасные крокодилы, а на холмах возлежали львы. Совсем другая жизнь царила в джунглях и тайге. По мере того, как Оля читала о той или иной зоне, Умм  брал животных и клал на создаваемый им ландшафт, где они тотчас оживали и обживали свои излюбленные места. В джунглях раскачивались на ветвях деревьев и свисающих длинными лентами лианах разные обезьянки, а внизу грозно рыкали и урчали полосатые тигры. От них прятались буйволы и разные симпатичные оленята. По стволам деревьев лежали красивые гепарды и ещё какие-то большие кошки, а над деревьями радостно порхали разноцветные птицы. В сумрачной тайге ревели медведи, на открытые места выходили могучие лоси и рядом кружились стаи волков. Затеяли игру в прятки зайцы на поляне, а по краю в густой траве мелькали рыже-огненные лисы, прыгали на ветках могучих елей и сосен белочки, а на вершинах сонно дремали совы и филины… Оля заворожено смотрела на этот удивительным образом оживший звериный мир. Наконец она решилась и осторожно сунула указательный пальчик в реку и тут же с криком отдёрнула руку — спугнула пару настоящих крокодилов-аллигаторов и стайку быстрых рыбок. Умм, уютно устроившись на Олиной коленке, весело рассмеялся и предложил такую игру: Оля будет рассказывать о тех зверях, каких знает, а Умм будет дополнять, и рассказывать о других, неизвестных ей. Так они весело играли, поочерёдно сажая на Ольгины ладошки разных зверюшек. Но вот и пролетело совсем незаметно время, и Умм важно сказал, что уже пора прощаться на сегодня. Он разбежался и прыгнул на Олину ладошку, потом повернулся к созданному им животному миру и обратился к ним: «Спасибо вам, милые звери, птицы, рыбы, леса и поля, реки, ручейки!» и как заправский цирковой фокусник хлопнул в ладоши. Всё исчезло в одну секунду, а на одеяле остались лежать там и сям пластмассовые зверюшки. Умм повернулся к Оле и важно-преважно, ну совсем как директор в их школе, произнёс: «Сейчас я ухожу, у меня ещё много дел. Это, как я тебе сказал, моё ознакомительное путешествие по планете Земля. Такое у меня задание. Вернувшись домой, мне надо будет обо всём, что я увидел и узнал сообщить моим учителям. А ты завтра будешь уже здорова, но ещё побудь день дома, я обязательно навещу тебя». Оле не хотелось, чтобы новый друг так быстро расстался с ней, и решила угостить его мёдом и долькой апельсина. Умм внимательно осмотрел и обнюхал предложенное угощение, поблагодарил, а потом как-то ловко расстегнул невидимую молнию на животе и показал, что весь состоит из маленьких кусочков зеркальных стёклышков, объяснив, что своё питание он получает из солнечного и лунного света. Помахал на прощание ручками и внезапно исчез, превратившись в невидимую пылинку.

Глава 2
Возвращение Умма.
После исчезновения маленького волшебника Оля разрывалась между желанием поделиться с мамой и подружками о необыкновенном друге и страхом, что ей никто не поверит и, самое главное, что Умм больше никогда не вернётся. Но больше всего было совестно нарушать данное слово о тайне. Девочка вздохнула, стала собирать зверюшек в коробку, поглядела на часы-будильник, на столик с лекарствами и обнаружила, что горлышко перестало болеть. Во рту появился какой-то вкусный, похожий на её любимый черешневый компот, очень свежий приятный запах. И глотать было совсем не больно. Ольга не удержалась, захлопала в ладошки и воскликнула: «Ур-ра! Здоровско! У меня теперь ничего не болит! Спасибо тебе, волшебник Умм!». Она нисколько не сомневалась, что это новый друг вылечил её. И знаете, это была сущая правда. Он вообще-то никуда не делся, а остался на одеяле, просто малюсенький и никому невидимый. Теперь он, довольно улыбнувшись, выпорхнул через щель между стеклом и рамой на улицу.
«С кем это ты разговариваешь, как ты себя чувствуешь, Гусёнок?» — спросила мама, входя домой. (Гусёнок — это от Гуси, а Гуся от Ольгуси). А Гуся-Гусёнок радостно завопила:
— Мам! А у меня ничего не болит и глотать совсем небольно!
— Ну да, — недоверчиво сказала мама, недоумённо глядя на нетронутые лекарства, — ну-ка, открывай ротик, посмотрим горлышко. Да, краснота и припухлость исчезли, вроде и температуры как будто нет, чудеса… Ладно, подождём до вечера, сейчас я тебя покормлю, но вообще-то денёчек бы надо ещё вылежаться.
— Я согласна, мамочка, — вспомнила Оля просьбу волшебника Умма.
Девочка с трудом сдержала своё обещание. Хотелось ей до смерти, понимаете-ли, с папой посоветоваться и спросить о непонятных чудесах, странных превращениях, невиданных штучках и словах. Но она была молодец, выдержала испытание. Согласитесь, это ведь очень непросто в любом возрасте, правда? Вдвойне трудно, когда тебе всего-то семь лет.
Гусёнку очень хотелось увидеть снова Умма. Жил бы себе,
 думала она, со зверюшками моими или на полочке с игрушками… Уже засыпая, прошептала: «Миленький Умм, возвращайся обязательно, приходи в мой сон, ты очень хороший и страшно интересный, я тоже буду хорошей девочкой, обещаю тебе…».
Но утром Оля не могла вспомнить, а снилось ли ей вообще что-нибудь. Вскочила и быстро побежала умываться, оделась и причесалась, попросила маму заплести косички, объяснив, что будет играть в школу — делать уроки как в классе. Мама только подивилась и спросила мужа: «А ты, папуся, тоже был такой сверхприлежный ученик, да?». На что тот, собираясь на работу, только весело рассмеялся: «Разве я похож на такого ученика? Вспомни, сестра же рассказывала тебе, что я чуть не до утра читал книжки всякие и бессовестно просыпал все первые уроки. Даже учителя сдались, но учился я и вправду хорошо». Олина мама только вздохнула: «И в кого у нас Гусёнок такой …».
А Оля еле дождалась ухода родителей на работу и села ждать Умма. Учебники с тетрадками она тоже разложила. Ей хотелось поиграть с ним в школу, но он всё не появлялся, и ей стало казаться, что всё приснилось вчера, что это, наверно, такая болезнь. Девочка взялась делать уроки, но ничего не шло в голову, пошла на кухню, налила себе чаю и вдруг просияла. Ей пришло в голову взять и сделать как в школе мягкую игрушку — в точности похожую на Умма, Пусть и сон, но она ведь отлично помнит его! Девочка достала подаренную ей на день рождения шкатулочку с иголками и разноцветными нитками, взяла из шкафчика лоскутки и вату. Работа закипела. Её не покидало хорошее настроение и, пока она делала игрушку, напевала песенку про кузнечика, сидевшего в траве. Наконец, куколка была готова. Получилось очень даже похоже. Умм оказался весёлым и толстеньким добряком. Она держала его в руках и, довольная, размышляла, куда его определить среди множества любимых ею мягких игрушек. И вдруг шарик-толстячок ожил и весело заморгал глазками. От неожиданности она чуть не выронила его и не успела ещё ничего сказать, как услышала сбоку с пола знакомый голосок: «А ты, Гусёнок, молодец! Здорово получилось, но это вчера я был такой, а сегодня я — Гуся, такой любимый твоей мамой. Теперь я тоже знаю, что это за птица такая – гусь».
Оля так и сидела с разинутым ртом, повернувшись на стуле. А рядом по полу-паласу разгуливал, смешно переваливаясь с боку на бок, маленький снежно белый гусёнок с нежными желтовато-белыми крылышками, красными клювиком и лапками. Наконец она соскочила со стула, опустилась на пол и радостно поздоровалась:
— Здравствуй, Умочка! А я тебя жду, жду, вот и решила сделать тебя на память, вдруг ты больше не появишься.
— Как это я не появлюсь! — гусёнок круто развернулся на своих широких лапках, возмущённо встопорщился, вытянулся и заложил крылышки себе за спину, выпятив брюшко, снова став похожим на их директора, — ведь мы уже подружились, а друзей разве бросают? Во всяком случае, девочка Ольга-Гуся, друзья не уходят насовсем, не попрощавшись, настоящие друзья ведь навсегда… Да что уж, вы же всего лишь люди, ещё не совершенная модель мыслящей биосубстанции, — опять какими-то странными словами заговорил Умм.
— Прости, пожалуйста, у меня никогда ничего такого не бывало, не случалось ещё, я думала, что ты мне приснился, — оправдывалась Оля.
— Приснился! Девчонка! Ты же себя щипала и хлопала по щекам, когда я появился! Вот же я, — он подбежал и раза два больно щипнул её за ногу.
— Ай, ай! Не щиплись, я всё поняла, я больше не буду. Извини, пожалуйста. Только не уходи, мне надо много чего узнать про тебя и вообще…, так здорово, что ты у меня есть!
— Ну, положим, я есть не у тебя, а просто, существую в вашем ограниченном трёхмерном времени-пространстве, в каком вы живёте, — всё также непонятно-загадочно, но уже миролюбиво произнёс Умм. — А ты забирайся на полочку к таким же игрушкам и не шали, — сказал он ожившей Олиной игрушке-шарику сидевшему теперь на столе. Игрушечный Умм послушно забрался к белочкам, петрушкам, маленько их потолкал и, превратившись в таких же тряпично-плюшевых, угомонился у мордочки полосатого тигрёнка, между прочим, любимой игрушки-талисмана Олиного папы.
— Умочка, если ты не возражаешь, давай, мы поиграем с тобой в школу и ты будешь учитель, а я ученица? Мне надо завтра в школу и я хочу сделать домашнее задание, — деловито предложила Оля.
— Учитель, это очень серьёзно и очень-преочень ответственно, — строго заявил несерьёзно выглядящий гусёнок Умм.
— Я ещё никогда никого не учил, знаешь ли, это совсем не простое дело…
— А у тебя разве не было учителя? — спросила Оля.   
— Учителя, как у вас, одного? Нет. Многое я уже знал, появившись во Вселенной. Так меня задумали. Твои родители тоже ведь постарались всё вложить в тебя от себя и от всех твоих предков-предшественников: бабушек-дедушек и их бабушек-дедушек, ну и так далее. Потом ты это всё поймёшь, я очень надеюсь на это. А учителя…, Гуся-Оля , это ещё и все, с кем я общаюсь с рождения своего. И ты вот тоже, хотя ты ещё маленькая девочка. Ведь я от каждого что-то узнаю: от букашки, стебелька, цветочка, дуновения ветерка, общения со зверями, и разными людьми, хотя прямо я с ними ещё не общался кроме тебя. Я пытаюсь всё понять и записываю в память всё, с чем или с кем соприкасаюсь, со всеми, что только есть на вашей планете Земля: в её водах, морях океанах, лесах, полях, пустынях и в земной толще. Читаю вот уже несколько дней ваши книги. А когда мне что-то непонятно, то я об этом стараюсь узнать, подключаясь к всеобщему биоэнергоинформационному полю. Иногда, конечно, бывает, я разбираюсь долго и тогда прошу помощи у своих учителей на моей далёкой родине. Всё, что есть на вашей Земле за время своего существования оставляет свой след-отпечаток в этом поле. Сейчас я тебе всё покажу и объясню. Смотри, — показал он на стену, тут же превратившись в симпатичного пингвина в строгом чёрном фраке, красивом галстуке-бабочке с блестящей серебристой световой указкой в руке-крыле.
А стена превратилась вдруг в огромный экран, в середине которого медленно вращался красивый шар, точь в точь, как её глобус, который папа привёз от бабушки Иры из Санкт-Петербурга. Ольга быстро вскочила на ноги и достала с дальнего угла стола глобус и поставила у ног Умма — теперь уже строгого учителя-пингвина. Он удовлетворённо оглядел глобус и сказал:
— Именно этот ваш шар земной ты и видишь на экрне. Так вот, смотри на экран, кроме вашей планеты во Вселенной много ещё других планет, звёзд, как ваше солнце. Есть и много всяких лун, которые крутятся вокруг своих планет, а они все — вокруг своих солнышек. Ну, а сейчас мы вернёмся к вашей Земле, — лучиком указки Умм высветил голубую планету-глобус и тотчас картина множества вращающихся больших и маленьких шаров-планет, солнц и лун пропала и осталась одна Земля на бархатно-черном фоне с далёкими мерцающими звёздами, в точности как на ночном небе.
По мере рассказа удивительного учителя на экране появлялись хорошо понятные Оле картинки. Сначала глобус сильно увеличился и оказался весь утыкан людьми, зверями, какими-то постройками, лесами, полями и даже садами. Повинуясь волшебной указке, что-то увеличивалось и становилось главным на экране. Например, люди — в самых разных одеяниях, живущие в далёких странах и находящиеся: кто в домах, кто на улице у своих домиков, в машинах, на кораблях в морях-океанах, в лесу и на полях. Все они что-то говорили или что-то думали. И их слова, буковки изо рта, и буковки прямо из головы быстро-быстро улетали на небо. Такие же буковки, непонятные ленточки-картинки и, что-то похожее на пар так же улетали на небо от зверей, деревьев, цветов, домов и полей. Словом, отовсюду с планеты-глобуса и они собой образовывали перламутровый красивый сетчатый кокон вокруг Земли. Потом на экране появился весь сосредоточенный и нахмуренный Умм-пигвин, в голове которого возник большой знак вопроса и с точки этого знака на небо в кокон уперся лучик с множеством маленьких вопросиков. Через какое-то время по лучику побежали обратно восклицательные знаки, и Умм-пингвин радостно заулыбался и захлопал довольно крылышками. Теперь Умм, который стоял у ног Оли, ткнул лучиком указкой в кокон на экране и важно произнёс: «Вот это колышущее медузой покрывало (а что такое медуза Оля уже знала, папа показывал ей в Японском море на далёком острове Сахалин, куда они летали на огромном самолёте с мамой) и есть биоэнергоинформационное поле вашей Земли, что я сейчас и изучаю. Но такие же поля есть у всех звёзд и планет и есть общее бесконечное поле. Вот Поле, — с особенным значением в голосе, выделил Умм, — наверно и есть мой главный Учитель. Надеюсь, ты всё поняла, девочка Ольгуся-Гуся-Гусёнок», — совсем маминым голосом закончил Умм, тут же превратившись в маленькую мамочку в домашнем халате-кимоно. Это было так неожиданно и смешно — большая, уютная и любимая мама, превратившаяся в маленькую ожившую куколку. Оля в голос засмеялась и хотела взять на руки, как увидела, что вместо куклы появился большущий пингвин-учитель, который говорит ей со смеющимися глазами сурово:
— Но, но, но…, что вы себе, ученица 1- го "К" класса позволяете, вы ведь находитесь на уроке! Теперь мы займёмся твоими уроками. Итак, что тебе задано на сегодня?.
   — А вот, смотри, надо мне несколько раз прочитать вот этот рассказ про природу и я тебе расскажу его своими словами, а ещё надо мне примеры решить про птичек, потом написать, какая сегодня погода на улице. Я вообще-то, Уммочка, знаю, как делать уроки, но хочу, чтобы ты, как учительница наша, спрашивал бы меня. Только по-настоящему. Ты согласен?
— Понятно, я согласен. Знаешь, я мог бы вложить всё, что в этих учебниках написано, в твою головушку, даже за всю твою школу, - почесал себе клювик крылышком-рукой Умм-пингвин.
— Вот здоровско! Давай, так и сделаем, — в восторге захлопала в ладошки Олечка.
— Нет, вообще-то так нельзя, — страдальчески помотал головой новоявленный учитель, — тебе же надо самой всё сделать. Просто знать — это мало. Надо ведь понять, почему надо так, а не иначе. И потом, Гусёнок, это очень важно — самой сделать пусть маленькое, но открытие, не просто узнать, но и понять. Надо, чтобы головушка твоя научилась думать сама. Это будет так важно потом в вашей сложной и очень запутанной жизни. У вас на Земле очень много людей за всю свою жизнь так ничего и не поняли. Поэтому у вас много ужасных войн, где без конца убивают люди людей, после которых остаётся много несчастных и голодных детей, много злых и завистливых, сеющих вокруг себя ненависть и ужас. У вашей Земли, такой красивой из космической дали, да и вблизи тоже, плохая наследственность. Тысячи лет каждый год земляне убивали друг друга... Вот вам с детских лет и надо что-то важное, самое главное понять и поменять. Я думаю, ты и твои ровесники поймёте что-то важное, главное в жизни уже больше ваших родителей и у вас появится больше хорошего на Земле. А потом ваши деточки ещё прибавят добрых знаний и потихоньку наследственность всех землян, может и начнёт выправляться. Только это очень трудно будет вам. Это ведь должен сделать каждый из вас — людей. Учиться всегда сложно и трудно, а многим не хочется никаких трудностей и сложностей. А надо. Но, знаешь, Гусёнок, это может быть и очень интересно, вот увидишь. Так что я согласен — буду сегодня твоей школьной учительницей.
Умм оказался строгим учителем, но Оле очень понравилось. Задачки, например, делались с живым деревцем, домиком и настоящими крохотными птичками. И когда Гуся ошибалась, неправильно посчитанные птички недовольно галдели, а когда пример решался, то они радостно гомонили. Рассказ про зимнюю природу прямо-таки оживал на её столике. Тут был настоящий зимний лес с занесёнными сугробами домиками и метелями, детьми, играющими в снежки и весело лающими собаками на улицах…
После игры в школу Умм, превратившись теперь в маленькую красивую серебристую снежиночку, сказал: «Ну, до свидания, у меня ещё много разных дел на сегодня, но в награду за твоё прилежание я приду в твой сон. И помни уговор, только ты знаешь обо мне, если ты нарушишь, я должен буду, — тут он непритворно вздохнул, — проститься с тобой. До свидания, Гусёнок!». И Умм мгновенно исчез, словно растаял. А Оля, придя в себя после внезапного исчезновения её необыкновенного друга, говорила про себя: «Не сомневайся, Умочка, я сдержу своё обещание, вот увидишь».

Глава 3
Необычайное путешествие в любимые Олины сказки. 
На этот раз после ухода-исчезновения удивительного друга Олюшка была спокойна, немного задумчива и на удивление очень послушна. Конечно, было бы здорово рассказать маме о своем новом друге, но ведь нельзя… А мама не могла нарадоваться на ребёнка — здорова, весела, послушна. Что ещё надо мамочке для радости? Лишь подружки Маринки были слегка разочарованы, они хотели поиграть в школу и по очереди быть учителями заболевшей Оли. Так они обычно делали домашние задания, когда кто-то из них болел. А тут выяснилось, что Оля успела сделать не только домашнее задание, но даже и все школьные, словно она и не пропускала уроки. Но чай с оладышками, вкусным брусничным вареньем и пересказ последних школьных новостей про противных мальчишек и эту задаваку Оксанку привели девочек в весёлое настроение и они ещё поиграли в кукольный детский садик. А что такое садик, они, первоклашки, отлично помнили. Все трое ходили в один садик во дворе их большого дома. Поэтому маленькие проказницы, со знанием дела, в лицах разыгрывали кто заведующую, кто воспитательниц и даже добрую повариху бабу Настю не оставили в покое, это когда они сажали своих непослушных воспитанников-кукол обедать. Играть было здорово. Кто будет спорить, играть всегда здорово, но вот уже и Маринкины мамки пришли забирать их домой.
Теперь Оля-Гусёнок и просто весёлый папин чертёнок помогала маме готовить ужин и ждала с нетерпением именно папу. Ей надо было узнать, что означают новые важные слова-понятия, которые произносил Умм.
Вечером вполне умиротворённый после вкусного ужина папа с удивлением выслушивал дочкины вопросы, позабыв о своих газетах и телевизионных новостях. О трёхмерном пространстве, биосубстанции, наследственных признаках целых поколений и, с ещё большим удивлением, её поразительные объяснения о биоэнергоинформационном поле. «М-да… Это уже поколение лавинообразно растущей информации, всеобщего теле-компьютерного века…», — учёно размышлял отец Гусёнка, совершенно не подозревающий о появлении неизвестно откуда в жизни единственного чада, некого странного существа по имени Умм. Ну, а чадо было вполне довольно полученными объяснениями папочки и его реакцией-похвалой на её собственные объяснения и весело готовилось ко сну.
Она уже мирно посапывала носиком, когда мама говорила папе, что ребёнок как-то заметно изменился после болезни: всем довольна, не капризничает и как-то загадочно-хитровато поглядывает на подружек, да и вообще… А Ольгуськин отец глубокомысленно, а точнее озадаченно, заметил:
— Это уже другое поколение. В их возрасте мы не имели даже понятия о многих вещах, что просто вошло в их жизнь, скажем, телевидение, компьютеры с интернетом…
— Да ну тебя, я говорю о её поведении… Ты вечно не слышишь, что тебе говорят, дальше своей научной работы ничего не видишь, — слегка рассердилась мама.
На самом деле каждый из них был прав. Папу ребёнок поразил своими необычными познаниями и непростыми вопросами. А маму дочь озадачила своей таинственностью и загадочностью, будучи связана тайной, о которой вообще-то ей очень хотелось рассказать именно мамочке. Ну, кому ещё можно поверить свои тайны? Родители вообще часто самонадеянно думают, что они всё-всё знают про своих деток, а это ведь совсем не так. Это вам каждый ребёнок скажет. Вот ведь какое дело. Да куда же от них, родителей, денешься. Вечно они вмешиваются в такие важные детские дела, хотя ни один ребёнок вообще-то не просил их рожать, а теперь вот вечно указывают, а главное, расстраиваются неизвестно из-за чего… Ладно, вернёмся к нашим друзьям.
Маленький Умм сдержал своё обещание. Он пришёл в её сон в виде знакомого шарика, как в первый раз, и сказал, что хотел бы после школы и всех домашних дел отправиться на этот раз в путешествие в любимые Олины сказки. Необычный новый друг заявил, что сказки в книжных полках он вообще-то просмотрел, да вот хочет понять, о чём думали взрослые, замученные жизнью, когда писали сказки своим детям. А это, согласитесь, и впрямь интересно.
А нашей героине сразу понравилось это предложение друга и она стала ему рассказывать свои любимые сказки, пока, даже во сне, не зазевала и Умм, пожелав ей спокойной ночи, на её глазах превратился в облезлого плюшевого бельчонка — папин талисман, с которым он спал ещё в детстве, и тоже смешно зазевал и закатился к ней под бочок, свернувшись калачиком.
Утром Оля, найдя папиного бельчонка на постельке, вспомнила сон, взяла его на руки, немножко потормошила и, счастливо улыбаясь, обратилась к нему:
— Умочка, лежебока, ты ведь со мной дрых? Вставай, ты помнишь о сегодняшнем путешествии в мои сказки?
— Помню, помню, — сонным и недовольным папиным голосом произнес, сладко потягиваясь, плюшевый бельчонок, — поспать человеку не дают, поставь меня на папину полку с книгами и я там маленько ещё посплю. И вообще, это тебе надо в школу, вечно будят ни свет, ни заря, выходной у меня, вообще уже…, — бельчонок смешно поджал лапки и закрыл свои глазки, снова став игрушкой, неуловимо похожей на Олиного папу, которого будят утром в субботу, чего он терпеть не мог.
Оля засмеялась и понесла бельчонка на папину полку с толстенными книгами.
— Гусёнок, ты проснулся, маленький? А чего ты смеёшься? — спросила мама из вкусно пахнущей завтраком кухни.
— Я видела волшебный сон про моё будущее путешествие в сказки, я тебе вечером расскажу, мам, — весело ответила Оля. На что мама недоуменно подняла бровь и состроила умную гримаску, что означало — я усиленно соображаю, что это такое сказало её слишком смышлённое чадо.
— И мне тоже, — высунулся из ванной папа с намыленной пенной бородой и усами, — путешествие в сказки… В этом что-то есть, любопытством весьма подстрекаем, — весело засмеялся он и пошёл дальше бриться.
В школе и дома Оля была очень прилежна и весела. Всё в этот день ей удавалось и прямо-таки горело в руках, за что бы она ни бралась. Быстро сделала все уроки, разобрала книги и игрушки в своём «уголке школьника», таком столе-шкафе с ящичками разными и полочками, который придумал и сделал ей папа. Всюду вытерла пыль и достала одну из своих любимых книг — «Русские народные сказки». И тут…, как всегда внезапно, к чему Оля никак не могла привыкнуть, с пола раздался голос Умма: «Ольга-Гусёнок, готова ли ты к путешествию за тридевять земель в неведомую сказочную страну? Если ты готова, то скорей садись на меня, путь не близок, а нам надо ещё до прихода твоих родителей вернуться домой».
На полу бил копытами настоящий конь размером с пони, на котором летом каталась Оля в далёком болгарском городе на Чёрном море, куда они ездили перед школой всей семьёй. Как же он был красив! Вороной конёк с шелковой гривкой в золочёной сбруе с султанчиком на голове и сверкающей звёздочкой-яхонтом на лбу, изящным седлом с перемётными сумками, покрытый парчовой попонкой. Сказочный конь для сказочного путешествия торопил Олю скорей садиться на него. И вот она уже в седле и закричала в восторге: «Э-ге-гей! Поехали!». Конь весело заржал и закричал голосом Умма: «Держись крепко в седле, девочка Оля!».
 Внезапно поднялся сильный ветер, всё закружилось в вихре и, мгновенно пропала Олина комната. Теперь они мчались по лесной узенькой дорожке мимо великанов-елей, сквозь мохнатые ветви которых едва пробивался солнечный свет. Дробно стучали копыта, ветер свистел в ушах. Было жутковато и временами замирало сердечко, но восторг не покидал Олю. Скоро ли, быстро ли , но стало заметно светлее. Вот уже чудо-конь вынесся в чистое поле. Пропала морозная северная зима. Стоял жаркий летний полдень, конёк перешёл на неторопливую рысь и спустился к берегам красивой реки, за которой виднелись златые купола сказочно красивого древнего града, обнесённого высокими крепостными стенами.
«Ну, Оля, вот мы и оказались за тридевять земель в тридевятом царстве-государстве и нам надо решить, в какую сказку мы отправимся сначала», — произнёс, остановившись, чудо-конь Умм. Посмотрел конёк на задумавшуюся девочку и предложил:
— Слезай и подкрепись. В дорожных сумках всё, что ты любишь, но есть и сказочная скатерть-самобранка. В общем, ты отдохни и подумай сама. Пусть будет по твоему хотению и по моему повелению
— Хорошо, Умочка, — сказала Оля, слезая с коня. Она достала из одной сумки всякие пакеты с едой и бутыль с вишнёвым компотом. Из другой — скатерть-самобранку. Деловито и хозяйственно, совсем как мама, всё осмотрела, разложила на траве-мураве и сказала:
— Скатерть мы возьмём с собой, а эту еду съедим… Да-а, а тут нет еды для лошадки, — немного растерянно произнесла Оля, — паштеты, булочки, бананы и апельсины… Это ведь всё наверно не то… И тут же вспомнила про скатерть-самобранку. Радостно схватила её, встряхнула, расстелила и хлопнула в ладошки. Откуда ни возьмись, появились два здоровенных мужика, косая сажень в плечах, в косоворотках алых, подпоясанные сыромятными ремнями, Тит Кузьмич и Фрол Кузьмич, и гаркнули во всю мочь: «Чего изволите, хозяюшка? Всегда готовы услужить. Враз исполним, не извольте сумлеваться».
— Накормите, напоите моего верного друга-коня, — отдала распоряжение девочка Оля молодцам. «Сей секунд!», — рыкнули молодцы и исчезли. Только эхо отозвалось вдалеке: «"секунд – кунд - унд…».
Тут же появились дубовая кадка с золотым овсом и ушат со студёной ключевой водой у ног вороного конька, который вкусно захрумкал овсом, попил вволю водички, всхрапнул и пропал из глаз. Оля огляделась вокруг, но нигде никого. Ей стало не по себе, а как же она вернётся домой?! А как же мамочка с папой? Они ведь не знают, что я отправилась в путешествие в сказки…
— Спасибо за угощение, а главное, за то, что ты подумала обо мне, но я же ведь говорил тебе, что мне ваш корм и еда просто не нужны, — Шарик Умм сидел посреди скатерти-самобранки и весело поглядывал на растерянную и расстроенную Олю. А она радостно всплеснула руками:
— Вот ты где! Умочка, ты так внезапно не исчезай, пожалуйста. Я боюсь.
— Ты не бойся, я буду всегда с тобой, но тебя ждут в твоих сказках разные испытания и тебе надо быть храброй и сообразительной. То, что ты добрый и ласковый гусёнок, это я знаю, а надо быть ещё умной и смелой, так что я приду к тебе на помощь только в исключительных случаях. Итак, какую ты выбрала сказку?
— Давай, про Машу и медведя. Только мне не нравится, что медведики там злые и Маша их обманывает.
— Хорошо, давай тогда мы немножко изменим эту сказку. Ты согласна?
— Давай, — радостно воскликнула Оля, — только, чур, я буду менять.
Умм согласился и предложил начать путешествие в выбранную сказку, заявив, что станет корзинкой-лукошком.
И вот уже Оля в сарафанчике ситцевом с платочком на головушке кормит у дома бабушки и дедушки цыпляток: «Цып-цып-цып, мои цыплятушки-касатушки, растите скорее и несите нам много-много яиц, и пусть среди них будет одно не простое, а волшебное — золотое…» А на скамеечке сидят бабушка Шура, дедушка Околай Околаевич, как звала его Оля, когда была совсем маленькой, а по-настоящему, вы догадались, звали его Николай Николаевич. Сидят они и глядят на любимую внучку. Даром что мала, а какая умница-разумница, какая ласковая и пригожая — отрада и забава старикам на склоне жизни. На краю скамеечки стоит и маленькое ладное лукошко, которое дед сплёл для внученьки. Оля принесла водички цыпляткам, посмотрела на небушко и сказала: «Пойду-ка я схожу по грибочки». День начинался и впрямь погожий, и дедушка с бабушкой согласились отпустить её и попросили только далеко не заходить в лес и возвращаться к обеду.
И было всё как в известной всем сказке. Девочки постарше, которых позвала с собой Оля, сказали: «Фу, как много в лесу комаров противных, пойдём, Оля, назад плести веночки из цветов полевых, ну их, грибы эти, сколько насобирали и ладно, пойдём с нами». Но Оля отказалась, мол, дособирает лукошко. Словом, заблудилась Олюшка, зааукала, попозвала девочек, а те, как известно, не отозвались, и пошла она сама искать дорогу домой. Забралась в густую чащу, испугалась, вспомнила про Умочку, стала его звать и трясти лукошко, а он и не думает отзываться-появляться, только грибочки все растеряла. Поплакала маленько, но делать нечего, пошла дальше и вышла к поляночке, на которой стоял красивый дом с крылечком и ступенями из дубовых плах. Зашла, а там, в спаленке, три кровати одна меньше другой, в горенке светлой стол большой с тремя стульями один меньше другого, а на столе стоит большой чугунок с пшённой кашкой рассыпчатой, три тарелочки, три ложечки, маслёнка с маслицем и плетёная вазочка с караваем хлеба. И так вкусно пахло! Так вкусно, что не было мочи удержаться, да ещё ведь Оля-Маша наплуталась по лесу и нагуляла аппетит. В общем, наелась каши вволю, молока напилась, мёду попробовала, потом прибралась хорошенько и пошла маленько поваляться в спаленку. Забралась, сама кроха, на самую маленькую кроватку, да и уснула крепко-прекрепко. Ничего она не слышала, так умаялась. Ни как хозяева пришли: Михал Потапыч — хозяин, Настасья Петровна — медведица-супружница, сынок их — Мишутка, ни как они галдели и удивлялись, увидев, что кто-то нежданный-непрошенный к ним пожаловал, кашки поел, молочка попил, баночку мёда лесного распечатал… Но на столе был образцовый порядок и в глиняном кувшинчике стоял теперь красивый букетик полевых цветов. Также чисто было на полу, а в углу у печи стояли два полных ведёрка родниковой воды. Вошли они в спаленку, а там — на Мишуткиной кроватке сладко спит и во сне улыбается девочка-кроха, такая славная и пригожая, что все трое, не сговариваясь, прижали лапы ко рту, мол, тихо, пусть нежданная гостьюшка поспит. Сели они за стол обедать и Настасья  Петровна-то и говорит:
— Знаю я девочку эту, Машенькой зовут, и деда с бабкой тоже знаю. Они живут в деревеньке прозванием Базыки, что на краю нашего леса. Славные старики, небось кручинятся-печалятся, что Машеньки нет. Ступай-ка ты, Мишутка, с гостинцем — баночкой мёду к ним, да и успокой их, скажи, мол, погостит она маленько у нас, с тобой поиграет, и приведём её домой живой и здоровой. 
— Хорошо ты придумала, Настасьюшка, — басом одобрил Михал Потапыч.
— Я мигом. — соскочил со стула Мишутка и побежал в деревеньку.
А Олюшка-Машечка, знай себе спит и видит во сне, как они с Умочкой летают по синему небу, словно птицы, и оглядывают с высоты окрестности вокруг славной деревни, где живут бабушка с дедушкой… Спит себе, не просыпается, уже и Мишутка вернулся с ответным гостинцем — корзиной ароматных пирогов с грибами да капусткой, горшочком домашней сметанки и приветом-приглашением всему семейству.
Медвежье семейство стало думать думку о том, как гостьюшку развлечь… А в это время корзинка-лукошко незаметно прошмыгнуло в спаленку и свалилось на грудь Машеньке-Оле и зашипело голосом Умма:
— Вставай, лежебока, ты что-ли спать сюда пришла? Так мы с тобой и домой сегодня не попадём.
— Ой! — вскрикнула Оля-Маша, — я сейчас…
Тсс!, — сказало лукошко, и тут же добавило, — помни, меня тут нет, я только лукошко твоё.
Олюшка быстро встала, аккуратно застелила постельку, вышла в горенку и видит: всё медвежье семейство за столом и громко поздоровалась-извинилась:
— Здравствуйте, Михал Потапыч, Настасья Петровна и ты, Мишутка! Простите, пожалуйста, что я тут без  вас похозяйничала, пошла по грибы и заблудилась.
Вся-то семья  Потапыча тут же вскочила с мест и радостно приветствовала гостьюшку, усадила чай пить с малиновым вареньем и с бабушкиными пирогами. Радовалась Маша-Оля, что такая сказочка хорошая получается, радовалось потихоньку и лукошко, незаметно попрыгивая в сенцах…
Скоро ли, долго ли сказка сказывается, а пошло всё семейство в обратну путь-дорожку. Насобирали гостинцев. Потапыч нёс в большом заплечном мешке самолично заготовленные веники берёзовые от всех хворей-недугов. Петровна же несла большущую корзину отборных белых грибков. Мишутка — немалую корзиночку с малиной. А Машенька-Оля своё лукошко с земляникой пахучей еле подняла с земли и, не успела подумать, как же дотащит она его до деревеньки, оно сделалось лёгкое, словно пёрышко голубиное. Она чуть было не воскликнула, вспомнив про Умочку, как лукошко стукнуло её хорошенько по боку, мол, не забывайся, девочка.
Вся деревня Базыки, как на свой престольный праздник Тихвинской Божьей Матери, встречала-гуляла с медвежьим семейством цельный день. Мужики и бабы порешили для Потапычева семейства и его сродственников отныне сеять «специяльное овсяно поле». Кто ещё не знает, «овёс-от молочно-восковой спелости» — первое угощение для косолапых. А чета медведей пообещала отныне «учинять догляд» за зверями лесными, чтобы волки да кабаны в меру шалили и никого бы дотла не зорили, лисы бы в курятники не забирались, а ловили «токмо по краю леса» мышек каких зловредных, ну, «можа, ковды и пропащих-гулящих кур-дур», да и чтобы длинноухие зайцы косоглазые морковку и капустку не вчистую огладывали у бабушек и дедушек.
Порешили ладком, значит, и славно «на посошок», как водится в русских деревнях, мёд-пиво пили. Пили вволю, не жалели ничего. Праздник ведь большой получился! И пошла косолапая семейка домой. Настасья Петровна-от за плечо Потапычево держалась и беспричинно улыбалась, а Потапыч, от полноты своих медвежьих чувств, понимаш! шёл и во всю глотку горланил нову песню: «Русская душа! Эх, до последнего рубля, гуляет русская душа!». А Мишутка-то, Мишутка, кувыркался и подпрыгивал, время от времени махал лапкой Оле-Маше и тоже тоненько пел свою песенку, «котору научили девчонки большенькие», что подружку его нову потеряли в лесу: «Мелливон-мелливон алых роз изакна, изакна, изакна вижу я-я…»
Ну что же, праздники праздниками, а настало время и домой возвращаться нашим друзьям. Да непростое это дело, из сказки-то возвращаться. Попробуйте вот сами.

Глава 4
Трудное возвращение из сказки.
Скоро ли, быстро ли, а оказались друзья на берегу той же реки, куда и прибыли из дома. Теперь Умм был снова лошадкой вороной, но захотел на обратном сказочном пути поучаствовать в новой сказке и сам, как есть, лошадкой. Оля с радостью согласилась и предложила:
— Давай, ты станешь Сивкой-Буркой Вещей Кауркой?
— Я согласен, только ты мне расскажи о Каурке этой, что я должен делать то, — попросил Умм.
— Хорошо, только мы эту сказку тоже переделаем немножко. Давай вместе будем переделывать, ладно? Знаешь, Умочка, только я ведь не знаю, что такое каурый… Вот бы папу спросить, да как его спросишь? У него есть толстая-претолстая книга, энциклопедия называется, там можно было бы такое слово поискать — приуныла Оля.
— Книга? На той полке, где я утром дремал, да? Ха-ха! Не вешай нос, это легко! Умм мгновенно превратился в ящик с экраном, на котором появилась книга-энциклопедия. Но их ждало разочарование, на нужной странице такого слова не было. За словом КАУРИ шло слово КАУСТИК. Оля снова было приуныла.
— Я про других сказочных лошадок больше не знаю, — призналась она.
— Не унывай, а Поле-Учитель на что? Сейчас я выясню, — металлически заговорил ящик-телевизор.
— Ну вот, смотри на экран.
«КАУРЫЙ, -ая, ое, Светло-каштановый, рыжеватый (о масти лошадей)» — появилась страница какой-то большой книги на экране.
 — Вот здоровско! Ты прочитала, это о лошадях, значит это обо мне, — весело завопил ящик, воскликнув совсем как Олька с Маринками. Больно быстро всё усваивал этот Умм. Даже то, как говорят первоклашки.
— А что такое словарь? — спросила Ольга.
— А это из другой книги твоего папы мы нашли слово каурый. «Словарь русского языка» называется. Подожди минутку ладно, я сейчас всё из этих толстых книг запишу себе в память. Вы, люди, всё самое интересное записываете себе в книги, а мы всё записываем в самих себя и носим в себе. Это же удобней, но вы ещё не самая совершенная модель биологической субстанции.
Вскоре чудо-ящик снова превратился в чудо-коня, но только ядовито лимонного цвета.
— Ой, ты что наделал! — схватилась за голову Оля.
— А…а… А что такое? — осматривая себя и весело помахивая хвостом, спросил Олю коник-Умм. — Весёлый и заметный издалека окрас. Мне каурый цвет по душе.
— Умочка! Какой ты глупый! Это жёлтый цвет, лимонный, ты видел лимон? Таких лошадок вообще не бывает!
— Во-первых, я не глупый. Конечно, я ещё не Совершенный Ум, а только ещё Будущий, но это не даёт тебе права обзывать меня, — обиделся Умм. — Я уже сказал тебе, что все, с кем я общаюсь, могут быть моими учителями. Ты бы вместо того, чтобы обзываться, научила меня распознавать разные цвета на вашем совсем несовершенном языке.
— Не обижайся, Умочка, это я в шутку сказала, прости меня, ладно? Я в два счёта тебя научу. Ты видел на небе радугу?
— Много раз, могу тебе объяснить, это совсем не сложное физическое явление, дифракция света в капельках дождика, мы даже можем покататься на радуге…,— начал было подробно объяснять Оле умненький Умм.
— Да я тебе о цветах радуги, понял?
— А, да, извини, понял. Да, там семь видимых цветов спектра от АЛЬФЫ до ЭТЫ, — опять понёс учёную околесицу Умм.
— Ты будешь меня слушать или нет? — рассердилась Оля.
Умм спохватился и обещал внимательно слушать, виновато понурив свою лошадиную голову лимонного цвета.
— Так вот, радуга состоит из таких цветных полосок: красный — оранжевый — желтый — зелёный — голубой — синий — фиолетовый. А запоминают вот такой присказкой: «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан», по первым буквам каждого слова. А ещё есть белый и чёрный цвет. А каштановый и рыжий — это вот такие, сообразительная Оля использовала цветные гальки на берегу реки, веточки и стволы деревьев, листья и траву, свой костюм. Умм слушал на этот раз замечательно внимательно и всё понял, ведь он Будущий Совершенный Ум. Все цвета наш необыкновенный герой быстренько вывел на ящик-экран, снова превратившись в него, и всё,  тут же уточнив, занёс в свою память навсегда.
Теперь уже каурая по цвету лошадка обсуждала с девочкой Олей сказку про Сивку-Бурку Вещую Каурку. Оля не захотела быть Иваном-дураком, потому что слово дурак — плохое слово и ещё потому, что она была девочка и в мальчика превращаться ей не хотелось. Умм согласился и в свою очередь попросил не участвовать в состязаниях по доставанию портрета царевны и вообще, зачем им эта царевна, раз Оля не будет Иваном-дураком. Друзья порешили, что они поскачут домой, а на пути будут всякие трудные испытания-препятствия, не преодолев которых, им нельзя будет вернуться домой из сказки. Оля с немалым беспокойством и страхом согласилась на это последнее условие. Посудите сами, каково это, не вернуться домой из сказки. Как же это она останется без папы с мамой и без Маринок, в школу ходить не будет, да и вообще… Но ведь надо же когда-то и взрослеть. А как без всяких испытаний и трудностей взрослеть? Словом, решилась девочка Оля испытать себя, ещё не подозревая, какие опасности поджидают их на пути домой.
А испытания не заставили себя ждать. Только вошли в сказочный лес, как знакомая дорожка перешла в тропку, а потом и вовсе исчезла. Хотели друзья повернуть назад, глядь, а и назад дороги нет! Заблудились так, что в густом ельнике пришлось Оле и вовсе слезть со своей Каурки. Пробирались-продирались и попали на топкое болото, где лошадка и вовсе заупрямилась. Мало того, не захотела она и в Уммочку превращаться, мол, не понимаю я человечьего языка, а тонуть в болотину не пойду и всё тут. Ну что тут поделаешь? Предупреждал ведь Умм о трудностях и всяких испытаниях.
«Ах так! А я не боюсь! И медведей не испугалась, найду я выход», — храбрилась изо всех своих девчоночьих сил Оля. И тут она вспомнила о скатерти-самобранке. Словно из под земли выросли два братца-молодца: «Чего изволите, хозяюшка? Всегда готовы услужить. Враз исполним. Не извольте сумлеваться». Однако, узнав про задание — вывести их из болота, переглянулись огромные мужики и молвят: «Не гневайся на нас, хозяюшка. Мы ведь только по кулинарно-продуктовой части. Какие там осетрины-севрюги, омары там, али крабы, баварские сосиски и колбаски, каперсы-брокколи, ананасы-яблочки, приготовить жульен какой или царску уху — это мы в один секунд. Так что извиняй нас, маленькая госпожа. Прикажи чего по нашей части». Вот ведь беда какая!
Делать нечего. Заказала корм для Каурки, коли она только лошадь, да и себе бульон с пирожками, яблочек и мороженое. Покушала, вздохнула и решила идти по краю болота, авось, куда и выйдет. Нашла себе подходящую палку и вперёд.
 Скоро ли, долго, но вышла она на дорогу, да только стало уже темнеть. Привязала к огромной ели лошадку, задала корму, а сама забралась под эту же ель. Наломала лапника, постелила себе попонку, завернулась в скатерть-самобранку как в одеяло и заснула. А во сне храброй Ольке пришёл шарик Умм, который похвалил её за смелость и решительность и сказал, что он, вообще-то всегда рядом, но все решения принимать надо ей самой.
Утром Оля с помощью молодцов Кузьмичей сама позавтракала и лошадку накормила. Потом вспомнила сказки разные и достала из уха Сивки Бурки Вещей Каурки карту местностей-окрестностей. Цельный час разбиралась-разбиралась, даже коленкой дырочку на карте протёрла, но разобралась, наконец, что болото это огромное-преогромное находится аккурат в тридесятом царстве-государстве и путь-дорога до дому, которую всё же нашла, ещё ой как далека. Да делать нечего, села на лошадку и крикнула: «Сивка Бурка Вещая Каурка! Скачи во всю мочь домой вот в эту сторонку. Не бойся ни жары, ни холода, ни рек великих, ни леса дремучего». И помчался вещий конёк во всю свою прыть. Были на пути-дорожке и ямы-пропасти пребольшие. Сивка перемахивал их играючи, бури страшные и грозы громотрескучие с блескучими.молниями бесстрашно пролетал.
Скоро ли, долго ли, а вышли к великой реке. Такой большой, что тот берег чуть виднеется, а им, как хошь, туда и надо. Река — дело сурьёзное, не лужа-канава какая вам. Ох, и тяжкое дело переправа, особенно, если тебе всего-то семь годочков! Что там папуля без конца говорил? «Подумай сама, сделай сама…», — передразнила вслух папку и показала ему язык, всё равно не видит. Хорошо ему говорить, вот попробовал бы сам. И Умм помогать не собирается. Опять он только лошадка. Села Оля на бережку, вздохнула и решила, что надо бы для начала маленько пореветь, да раздумала, всё равно никто не увидит, для кого реветь-то? Да и не поможет это никак. Стала думать, думать, думать, аж головушка заболела. Даже стукнула себя по лбу от досады, что ничего на ум-то вот не приходит. «Хорошо бы хлопнуть в ладошки и в миг перекинуть мост хрустальный или приказать Сивке Бурке перелететь одним махом как в сказках. Так ведь я сама должна найти выход, да и в сказке нашей таких чудес и нету», — думала-горевала Олюшка. И увидела вдруг у самого берега муравья на соломинке. Лежит себе на брюшке и лапками, знай, по воде гребёт. «Вот здоровско!, — воскликнула Оля, — маленький да удаленький. Сообразил! Я же тоже маленькая на матрасике-лягухе плавала. Поняла что делать, спасибо тебе, муравейка!».
Оля вызвала братцев из скатерти-самобранки и сказала им: «Сослужите мне службу, добрые молодцы, не вашу сказочную, а простую, мужскую, вы ведь вон какие богатыри. Помогите мне срубить плот большой для меня и моего коня. Я ещё помощников позову». Переглянулись Тит Кузьмич и Фрол Кузьмич, да ведь мужики же они и не бог весть чего маленькая госпожа-от и просит. Какой же мужик топориком-то не махал, не плотничал, дрова не колол и лес не валил? Засмеялись братцы и молвили: «А любо нам, хозяюшка-голубушка, твою-то просьбишку исполнить. То не служба, а службишка. Давненько мы в руки топоры-то не брали, в лесу не работывали, соскучали. Сделаем тебе плот, сударушка, госпожа ты наша, и на тот бережок далёкий свезём. Мужики мы аль не мужики!».
И закипела на берегу жаркая и спорая работка. Сивка Бурка по просьбе Оли привёл на помощь семейство Михал Потапыча. Братцы Кузьмичи сосенки валили в недальнем лесу, а три медведика втроём-то за брёвнышко и мигом стаскали все на бережок. Ладный плот получился с гребями-вёслами длинными и рулевым-то веслом.
«Эй, ухнем! Эй, ухнем! Ещё разик, ещё раз!..», — неслось над рекой. Пели в такт взмахам вёсел братцы Кузьмичи и Настасья Петровна с Потапычем. Только Мишутка притомился и, привалившись к Олиным ногам, сладко сопел. Задремал с устатку маленький работник. Доволен был и Сивка, зорко глядя вперёд, гордо встряхивая гривкой. Чисто капитан корабля!
Высадились друзья на берег и устроили пир горой. Ох, и весело же было! Это завсегда так, после тяжёлой дружной работы. А если ты цельный день спал-отдыхал, да ещё потом отдохнул, потом ещё маленько, все бока пролежал, то какое тут тебе веселье и пир? Его ведь надобно-то заработать, подустать значится. После пира Потапычево семейство отправилось назад на том же плоту, который решено было вытащить на бережок — авось кому ещё занадобится. Довольные братцы Кузьмичи в пояс поклонились-поблагодарили хозяюшку Олю, что хорошее дело придумала им, а то всё горшки да котлы со сковородками. От однообразия можно и в сказке притомиться.
Села Олюшка на Сивку Бурку Вещую Каурку и помчалась словно ветер домой. Но и на этом берегу было немало приключений. И стая серых волков гналась за ними с диким воем, таким страшным, что пришлось Ольке уши ваткой затыкать. Но Сивка-то, молодец! Не испугался волков. И злющий заколдованный лес пытался оплести их корнями и ветками деревьев. И трёхглавый дракон-змей пламенем жарким пыхал на них, пугал и на битву вызывал. Одолели они дракошу этого умом, а не силой.
Лошадка Сивка вмиг превратилась в исполинского железного человека. Взял человек-гора змея за все три головушки одной ручищей и тихо сказал сразу на шесть ушей, что не доблесть это — сильному слабого обижать. Побеждать умом надобно, потому как ум-то покрепче силы будет. Заморгал змеюшка-дракоша всеми шестью глазками и сделался смущённым, перестал пламенем пыхать, прошипел виновато: «Простите, пожалуйста, научите меня умом биться, не хочу больше, чтобы про меня говорили, что, мол, сила есть, ума не надо». И взялась Оля в шашки играть с драконом, а Умм снова превратившись в лошадку, стал судьёй, ну, чтобы по правилам играли, потому как вначале Змей Драконыч-то незаметно одной из трёх голов возьмёт и слопает шашку другую у Оли и хитровато хохочет в три горла.
Научился играть змей в шашки, понравилось ему. А потом он предложил загадки разгадывать, раз умом надо сражаться. Это у него развлечение было такое, поймает кого и заставляет ему загадки загадывать, если не отгадывал — отпускал живым, а незадачливых, ясно дело, съедал за ужином. Вот и заявил, мол, загадайте мне такую, какую не отгадаю, а пока буду отгадывать, вы будете гостевать у меня. Ловок оказался Драконыч, но всё же одну про реку, дорогу и изгородь («Кто такие три кривые?»), что Олька ему загадала не смог разгадать, как не силился думать сразу тремя головами. Так что расстались они друзьями.
Змей-Драконыч их даже по небу на себе перенёс через море-окиян, почти к самому Олиному северному городу. И это было очень даже кстати. Наши герои-путешественники вовремя успели домой. Как раз перед приходом драгоценных родителей.
От вопросов и вопросиков родителей, которых, как это отлично знает всякий ребятёнок, если там что-то не так (ну это, ясное дело, только по их взрослому мнению вечно у деток всё не так), конечно, просто не отделаешься. Хотя, кому это нужно? Странные всё-таки, эти взрослые. Сами захотели деток, а потом сами и требуют с них. Нет бы, с себя требовали.
А Умм остался у Оли в комнате среди книг. Решил на ночь глядя набраться ещё кое-каких знаний. Такой вот неутомимо любознательный, понимаете ли, оказался этот новый друг нашей героини. А Ольгуся-Гуся, после ужина сразу отправилась спать. Умаялся вот ребёнок в сказочном-то путешествии. Хоть сказочное, а путешествие. С непривычки-то кто же не устанет после долгой и трудной дороги.

Глава 5
Энтомология или жизнь муравьёв и разных прочих мошек и букашек.
На этот раз любознательность маленького волшебника Умма простерлась на книги, справочники по микробиологии, энтомологии и вообще по биологии, что давно пылились на самой верхней полке в коридоре. Сюда Олин папа определял редко ему нужные книги, но это было только его мнение, так как мама полагала, что они и вовсе теперь уж никому не нужны, уверяя, что в один прекрасный день непременно заболеет вот от этой очень зловредной и опаснейшей пыли, неизвестной ещё никакой науке.
Вообще-то отец нашей героини и в самом деле не очень и нуждался в этих книгах, которые остались ещё с его студенческой и аспирантской поры. Но! Тут было сразу несколько этих самых «но». Во-первых, они напоминали ему о самой замечательной поре в его жизни. Во-вторых, оба родителя Ольги-Гуси любили книги и с давних пор, сначала поврозь, а потом и вместе собирали и собрали теперь уже изрядную библиотеку, которой очень дорожили. Ну, а в-третьих, папа надеялся, что эти уже ненужные ему книги когда-нибудь понадобятся дочери. Избавиться от всякого старья всегда ведь успеется. Но книги-то ведь и вовсе не старьё какое. Понимать надо! И теперь, как мы знаем, занадобились вот даже нашему умнику.
А у нашего Умма, вполне комфортно устроившегося в этой книжной пыли, возникли вопросы совсем не такие как у мамы его подружки. И вопросы эти его сильно раздражали. Ну, вот посудите сами. В этих толстенных книжках, по мнению этого удивительного читателя, какие-то только общие и довольно простые, представления о жизни насекомых. Да и многие из них и вовсе не описаны. Должно быть, эти спесивые представители органической жизни, именуемые себя почему-то вершиной природы, овладевшие искусством писать книги, знают о них мало. И наверно не подозревают о существовании других насекомых, для которых планета Земля тоже их дом. Наверняка люди пока не знают и не понимают их языков, организации их совсем даже непростой жизни. Ну, и куда это годится? Умм почесал свой нос-пуговку и сказал себе, что им с Гусёнком, во всяком случае, сегодня есть чем заняться.
Сказано — сделано. Маленький волшебник тут же оказался на подушке Оли и стал тихонько напевать ей в ухо: «Рано солнышко встаёт и всем, кто встанет рано, тем подарки раздаёт…»
Оля-Гуся тут же и проснулась, а увидев Уммочку, просияла: — Как здоровско, что ты дома!
— Знаешь, а нам предстоит большое путешествие сегодня, так что ты после школы не задерживайся, ладно. Оля тут же согласилась, искренне пожалев, что нельзя позвать с собой подружек. Но вообще-то и с Умом ей было очень-преочень интересно.
После возвращения из школы Оля сначала сделала все уроки свои, а потом Умм взялся объяснять о будущем путешествии.
«Вот ни за что не догадаешься, куда это мы собираемся, — с заговорщицким видом хитровато начал Умм. — А пойдём мы с тобой прямо во двор вашего дома и в скверик рядом с твоим бывшим садиком. Не удивляйся, да-да прямо туда, где каждый день ты ходишь и не знаешь, что это целая страна, родина огромного народа, живущего под вашими ногами. Вот ты с ними и познакомишься. А чтобы этот народ нас не испугался, я превращу нас в очень маленьких человечиков. Да, да. Я тоже буду человеком, это чтобы и ты не боялась тамошних жителей. Буду похож на твоего приятеля Димку. Только, чур, как вы говорите, ты там ничего и никого не бойся, да и я буду всегда рядом».
И вот наша героиня со своим другом оказались в зарослях гигантских невиданных никогда растений среди высоких холмов, глубоких ям и ущелий, каких-то каменных равнин. А на самом-то деле, как мы с вами знаем, они были на обыкновенной газонной траве рядом с тротуаром. Только росточком они были чуть повыше божьей коровки и простые людские следы, камешки, ограждения тротуаров, кусты сирени, стволики молоденьких деревцев с их теперешнего роста казались неведомым доселе неземным ландшафтом, места обитания невероятного количества самых разнообразных жителей.
Взад и вперёд сновали какие-то удивительные животные с самыми разными мордочками, с поразительными глазками, иные с множеством ног-лап что-то несли в своих зубах, лапках. Многие были ещё меньше Оли, другие — размером с неё, а какие-то и больше её. Над головами летало, свистело, жужжало и щёлкало великое множество крылатых существ, имевших иногда много крыльев. В разных местах с гигантских стволов и веток невиданных деревьев свисали самые разнообразные сети разной толщины с попавшими в них трепещущими существами и какими-то проворными страшными на вид бегунами-паучками. Все они имели не две, а целых четыре пары ног и были без крыльев. И никому из них не было особенного дела до путешественников. Ну, мимоходом взглянут на них, подлетят-облетят, быстренько обнюхают и заняты опять своими делами.
Сначала Оля немножко оторопела от всего увиденного, а потом успокоилась. Вокруг неё кипела, неведомая ей до сей поры удивительная жизнь великого множества самых разнообразных живых существ.
«Вот этих жителей вашей планеты Земля намного больше, чем людей, зверей и всяких растений — взялся объяснять Умм. — От них тоже зависит вся жизнь на Земле и, стало быть, людей тоже. Все они появились намного раньше вас. Знаешь, Олечка-Гусёнок, я очень хочу, чтобы ты и все дети хорошо бы знали и понимали, что всё в мире взаимосвязано и все зависят друг от друга. Да, да! От самых больших и самых малюсеньких. И всех их надо беречь и любить. А вот этих насекомых, которых ты сейчас видишь вокруг, мало, кто замечает и часто бездумно уничтожает. Так нельзя. Да, есть у вас учёные люди и изучают целую науку о них под названием ЭНТОМОЛОГИЯ. Но их очень мало и помощь от них всем людям тоже не очень большая. Сейчас ты познакомишься с жизнью некоторых жителей из действительно неведомого царства. Про многих я и сам, как ваш ученый народ, ещё не знаю, ведь их очень много. А если ты захочешь больше о них узнать, то у тебя всё впереди. Можешь стать учёным-энтомологом или кем-то ешё».
— А знаешь, Уммочка, — сказала удивлённо Олечка, кажется кое-кого я немножко знаю. Только они очень большие и немножко страшные. И ещё я не понимаю их язык.
— Ну, это не беда, Выбери тех, кого ты знаешь, и будешь понимать их и общаться с ними. Стоит только очень сильно захотеть — сказал Умм.
Оля сказала, что знает муравьёв, кузнечиков, божьих коровок, некоторых лесных паучков и бабочек. Каких-то гусениц, червяков дождевых, букашек-плавунцов в лужицах она видела, конечно, но ничего о них не знает. В общем, друзья решили познакомиться сначала с муравьями, которые встретятся на их пути. На самом-то деле муравьёв разных видов великое множество в целом мире и далеко не все из них живут в этом дворе, даже городе и даже в их стране. Но все они, по мнению Умма, так или иначе, связаны между собой и создали целую всеземную информационную паутину.
Муравья они увидели почти сразу. В огромной капле хрустальной росы на травинке деловито умывался рыжий муравей размером с Олю. У него была заостренная голова с челюстями, двумя усиками-щупальцами и парой коричневых быстрых глазенок. Голова вертелась во все стороны на тоненькой короткой шейке. Тельце у него было тоже небольшое с тонюсенькой талией, но крепкое и с тремя парами длинненьких ножек и внушительное, размером с небольшой боб, брюшко темно-серого цвета. А сам он был и в самом деле рыженький. Муравейка умылся, напился и, увидев наших друзей, тотчас воинственно привстал, грозно выпятив вперёд брюшко. Задвигал-захрустел своими клешнями-челюстями и спросил: «Вы кто такие, почему я вас не знаю, что вы тут делаете?» Получив миролюбивый и доброжелательный ответ, тут же успокоился и согласился рассказать о себе и своих сородичах.
Сообщил, что он-то сам муравей-солдатик и стоит в дозоре, охраняет рабочих муравьёв-фуражиров. Часть из них рядом на пастбище доит тлей, другая — собирает нектар с разных цветочков полевых. И все они несут добычу домой в подземный муравейник к своей царице-матери, которая следит за будущими муравьями их рода. Муравейка не только рассказал, но и познакомил с «доярками» и собирателями нектара. Тли, хотя они ещё меньше по размерам, чем муравьи, у которых оказалось вкусное молочко, совсем как коровы тоже питаются листьями и стеблями растений разных. А муравьёв-солдат тоже оказалось много, они сновали вокруг работников, зорко охраняя их. Умм с Олей побывали и в муравейнике — настоящем подземном дворце-государстве с длиннющими и очень запутанными коридорами-туннелями с комнатами для всех жителей и большой детской, в которых огромными рядами лежали беленькие яйца будущих муравьят. Вход в муравьиное царство-государство тоже охранялся кланом воинов. Это вам ни как попало. Государственное дело, понимаете ли.
Познакомились наши друзья и с другим видом муравьев. Эти новые были жнецами. Их так и зовут за способность убирать с полей семена и зёрна всяких злаковых, то есть тех самых зёрен, из которых потом люди выпекают хлебушек, вкусные калачи и плюшки разные. Для жнецов семена и злаки, как и для людей, тоже главное питание и они его запасают впрок в своих амбарах подземных. Когда их разведчики находят себе новое поле, то они устраивают себе настоящую дорогу к нему со своими особыми дорожными знаками, это чтобы они не заблудились и не просыпали драгоценное зернышко где попало, не то что их двуногие сородичи по Земле-матушке, которые оставят на своих дорогах едва ли не половину собранного урожая. А ещё все виды муравьев никогда не бросают попавшего в беду собрата, и есть у них свои замечательные лекарства. Они могут точнее. чем люди определять непогоду. Ведь это очень важно для этих малышей, иначе простой сильный дождь может их всех просто утопить, если они не скроются все вместе за какими-нибудь кустиками, пещерками или в муравейнике. Обо всех важных новостях они, непонятно как, очень быстро сообщают всем и каждому. Вот ведь какие разумные и дружные ребята, эти обыкновенные муравьи. И впрямь есть чему поучиться людям. Уж поверьте. Муравьиное общество добрее и чем-то даже разумнее человеческого. Так думает и Умм.
После походов-знакомств с муравьями Олечка наша заметно подустала. Умм хмыкнул и сказал: «А мы сейчас познакомимся с представителем другого здешнего народа. Крылатого. Полетаем-отдохнём и заодно время не потеряем. Ведь нам надо ещё много чего узнать и понять». Вот ведь какой разумненький
Как раз над ними в это время лениво пролетала большая стрекоза под учёным названием (ха –ха —ха три раза!) коромысло. Правда-правда, такое вот смешное название. В отместку за такое несерьёзное название наверно, она — хищница кровожадная. Питается в основном комарами, мошками, может слопать и какую-нибудь муху, к радости людей. Потому как кому они нравятся все эти кровопийцы и зануды летающие. Но для стрекоз они только естественное питание и войной они ни на кого не идут, чтобы до смерти всех истребить и завладеть их землёй-государством. В общем, они тоже, как объяснял Олечке Уммочка, участвуют в биоценозе, когда одни виды являются питанием для других, сами другие уже для третьих. Такой вот круговорот в природе. И это тоже взаимосвязь всех живых существ на Земле. Такая вот жизнь.
Стрекоза-коромысло с двумя парами большущих прозрачных крыльев и огромными панорамными глазищами-очками любезно согласилась покатать новоявленных пассажиров. Ей тоже интересно было пообщаться с забавными незнакомцами. Наверно за всю многомиллиардную историю Земли ещё ни разу не появлялись такие микроскопические человечики, понимающие язык многообразных насекомых. Конечно, это очень интересно, кто будет спорить.
И вот Умм и Оля сидят себе на мощной шее стрекозы и обозревают сверху просторы огромного царства-государства насекомых. Видят они целые колонны рыжих муравьев и жнецов, топающих со своих угодий домой, и возвращающихся назад, видят пасущиеся стада тлей и огромное разнообразие разных живых существ. Вот ползёт по зарослям, огромное по тамошним меркам, коричневое страшилище. Это жук-рогач по прозвищу олень, прозванный так  из-за своих громадных устрашающих рогов. Приземлились познакомиться, тем более, как оказалось, это был приятель стрекозы. Был он размерами в два с лишним раза больше наших путешественников. И в отличие от стрекозы, несмотря на свой внушительный и воинственный вид, был совсем даже и не хищник. Он питается древесным соком. Как оказалось, рогач живёт не здесь и прибыл в гости из заморских стран случайно в трюме гигантского морского парохода, да так и остался.
Только снова взлетели друзья на коромысле и увидели сверху, что на пастбище тучных тлей опустилось большое количество ярко красных, круглых как крупные горошинки, жуков с чёткими чёрными пятнами на спине. «Божьи коровки!» — радостно завопила Олька. «Да, правильно, это божьи коровки — подтвердила стрекоза. — Они сейчас немного скушают тлей, а то их больно много развелось в этом году, а это для всего нашего народа беда. Если тлей будет слишком много, то много насекомых останется без еды и будет у нас большой голод». Оле было жалко и тлей и божьих коровок. Но что тут поделаешь. Так был задуман этот мир и нам всем надо научиться жить по правилам, которые не мы придумали. Мы ведь просто в нём живём, в этом странном временами мире и нам надобно знать хорошо эти правила общежития..
Время летит быстро. Недаром Уммочка всё повторяет, что самое дорогое на свете — это ВРЕМЯ. Олечке очень хотелось ещё пообщаться с паучками разными, раскинувших свои паутинки-сети на ветвях, разными незнакомыми насекомыми: блошками, крошечными плавунцами, которые носились на своих лапках по поверхностям разных водоёмов-луж, словно на коньках по льду. Они с Умом немного пообщались с большим зелёным кузнечиком, дремавшим в высокой траве. Его почти не было видно среди травы. Так как он дремал, то и не было слышно, а так они обычно весело или грозно стрекочут, быстро потирая себе ножки и крылышки. Ножек у них целых шесть и самые мощные две последние, а крыльев две пары. Вообще кузнечики хорошие спортсмены, настоящие атлеты. Если кто не знает, они прямо таки чемпионы по прыжкам что в длину, что в высоту. Кузнечиков разных видов, как и муравьёв, тоже много. Есть саранча, есть сверчки, есть даже признанные во всём окрестном мире певцы.
Оля хотела познакомиться с кружившей рядом с ними красивой бабочкой и ещё серьёзно выговорить комнатным мухам и комарам, которые ей временами докучали дома. Однако нашим друзьям надо было уже возвращаться из этого увлекательного путешествия.

Глава 6
Что такое океаны и моря.
Больше всего путешествием во двор был доволен Умм. Во-первых, он побывал там, где и сам не был. Во-вторых, ему очень хотелось, чтобы Оля поняла, что планета Земля — большой общий дом и для едва видимых малюсеньких жителей с их очень даже непростой организацией жизни, которой не грех и людям поучиться. Да и вообще жизнь каждого и всех на планете зависит также от каждого в отдельности и всех вместе. А Оля-Гуся была довольна, тем, что узнала много интересного и важного, и, конечно же, общением с Умом, муравьями, стрекозой и другими. Олечка собралась перед ужином поиграть с подружками Маринками, а Умм решил отправиться за окно в большой мир, пообещав обязательно к утру вернуться.
Где был наш космический путешественник этой ночью, мы точно не знаем, но вернулся он очень озабоченный. Залез на книжную полку с толстенными энциклопедиями, большими картами-атласами и надолго там застрял, где его утром и нашла Оля. Была суббота и в школу первоклашкам не надо идти. Родители решили взять с собой ребёнка в поход по магазинам. Для папы это был его «продуктовый день», запасал семью на неделю провизией. Но вот нынче решили все вместе отправиться и за летней обновой для Ольгуси-Гуси. Умму это было совершенно не интересно и некогда ему было, он был весь такой деловитый. В общем, решил остаться дома и не слез с книжных полок.
Когда Оля вернулась и решила похвастать своими обновками, то Умм нетерпеливо прервал это модное шоу и сказал: «Ты извини,я тут случайно узнал об одном, как бы тебе это сказать, ну, скажем, очень серьёзном событии. Далеко от вашего города в Тихом океане произошло сильнейшее подводное землетрясение. И гигантские волны затопили много городов, сёл и деревень на берегах. Знаешь, Оля, там погибло много детей, а кто спасся, те остались без своих домов, еды, одежды, вообще без всего. Во многих странах люди собирают вещи, продукты, эти ваши деньги в обмен на которые вы всё покупаете в магазинах, аптеках, чтобы помочь несчастным…». Оля тут же предложила всё рассказать родителям и тоже собрать в помощь свои вещи, из которых она уже выросла, да и вообще привлечь к этому делу Маринок, их класс.
Умм сказал, что Оля большой молодец, но нужды в этом, пожалуй, нет. Ведь это не рядом, а очень далеко. Их страна тоже собирается оказать помощь и хочет отправить целый отряд спасателей, врачей, строителей.
— Дело не в этом. Просто это грозное событие на вашей планете привело меня к тому, что тебе, девочка Оля, надо бы узнать и о морях-океанах, их важной роли в жизни всех живущих на Земле, о том же землетрясении, цунами. Люди сравнительно мало знают об окружающей их воде. А её в целых три раза больше, чем суши, на которой и находятся все ваши города, поля, леса, горы и пустыни. Правда, она солёная и вы, люди, не можете её пить. Ты говорила, что была на море с родителями. Надо и нам отправиться туда. Вот я думаю, что надо отправиться нам во время твоего сна или снов. Мы можем не успеть за один раз. Ты готова? – спросил Олю напоследок по — прежнему озабоченный Умм.
— А что надо брать с собой, как мы туда доберёмся, мы полетим на самолёте, будем мы там купаться? — затараторила Олюшка, готовая немедленно отправиться в необыкновенную экспедицию.
— Нет, нет. Тебе ничего не надо запасать, кроме желания отправиться со мной ничего не нужно. Это мне ещё надо подготовиться, почитать в этих умных книгах, узнать и понять кое-что ещё. Скоро я буду готов. Будь готова и ты, нас ждут разные испытания, думаю, что посложнее, чем в твоих сказках.
Как только девочка заснула, уснули ни о чём не подозревающие родители, как оказались Умм и Оля в жаркой стране на берегу Тихого океана. До самого горизонта тянулась безбрежная океанская гладь. Только легкое дуновение ветерка слегка морщило водную поверхность. Трудно было поверить, что ещё совсем недавно здесь бушевал настоящий ураган, и огромные волны высотой с десятиэтажные дома неслись на берег, разрушая и заливая водой всё на своём пути. Но именно так и было.
Умм взялся рассказывать девочке, что дно океанов и морей состоит из своих подводных гор и долин, не очень глубоких и, наоборот, просто глубочайших провалов-бездн. Объяснил, что планета Земля, круглая как мяч, имеет в своей сердцевине раскаленное жидкое ядро под названием магма, примерно как желток в курином яйце. И эта магма стремиться время от времени вырваться по трещинам и пустотам наверх, сдвигая на своём пути огромные земные плиты с горами и долинами на них. И тогда происходят извержения вулканов, землетрясения. Если это происходит на дне океанов и морей, то они и вызывают гигантские волны убийцы под названием цунами. Так образуются новые горы и долины на Земле, вырастают новые острова в морях и океанах. Именно над морскими просторами зарождается погода с дождями и солнечными днями, ливнями и грозами. Оля узнала от всезнайки Умма, что и вся-то жизнь зародилась не на земной тверди, а именно в морской воде, в которой живёт с тех давних пор огромное количество всевозможных живых существ. А саму сушу окружают со всех сторон четыре огромных океана: Северный Ледовитый, Атлантический, Индийский и Тихий. На последнем, самом большом, они и находились. Все океаны окаймляются морями, которых много десятков и каждый имеет свои названия. Есть даже цветные. Ну, например, Белое море в России, Желтое в Китае, есть ещё Красное и Чёрное моря. Услышав про последнее, Ольга захлопала в ладошки, заявив, что была там не один раз с родителями.
Это было, конечно, здоровско, о чём Умм и заявил ей, но он уже думал о том, как бы им отправиться на дно морское-океанское. Его волновало, как бы огромная толща солёной воды не раздавила их. Вода ведь тяжеленная. Попробуйте-ка поднять ведро с водой над головой. А тут огромная толща солёной воды может оказаться над головушкой. И решил отправиться на таком самоходном батискафе, таком подводном аппарате, который мог опускаться в океанские глубины. Батискаф оказался как раз двухместным и очень удобным для наблюдений. У него вокруг были большие иллюминаторы-окна и мощные прожектора с манипуляторами-хваталками. В глубинах морей и океанов было ведь совсем темно, а манипуляторами можно было что-то взять и близко поднести к иллюминаторам, чтобы разглядеть подробно, расчистить проход, вообще для разных непредвиденных дел.
Сначала наши друзья отправились по удивительно красивому мелководью с прозрачной водой. Дно было разноцветно-каменистое с большими валунами и впадинками, усеянных диковинными цветными водорослями, в иных местах росших целыми зарослями, а также прямо таки целыми клумбами ярких морских цветов- актиний. Всюду вокруг батискафа сновали целые стада-косяки красивых рыбок самой причудливой окраски и форм. Иные с пышными вуалевыми хвостами и золотистыми плавниками, иные, раскрашенные словно клоуны, с настоящими удочками над головой со светящими фонариками на концах. Стремглав проносились, словно серебристые стрелы, маленькие рыбки, лениво проплывали, удивлённо плюща носы о иллюминаторы, большие рыбины. На дне куда-то ползли полчища маленьких крабов и рачков, кружили вокруг камней свой хоровод креветки. Там сям попадались морские звёзды и ежи, поджидавшие своих жертв — маленьких рыбёшек. Гроздьями висели на водорослях раковинки других морских обитателей. Среди них прятались, похожие на шахматные,и вовсе не похожие на рыб, очаровательные морские коньки с удивительными вращающимися почти во все стороны глазками. Как же сказочно красив был этот прибрежный подводный мир! Олечке на минутку захотелось стать рыбкой.
Но вот начались уже и настоящие глубины. Солнечный свет стал с трудом проникать сюда и мир вокруг батискафа стал лилово сгущаться. Экипаж включил прожектора и увидел, что вокруг не менее оживлённая жизнь. Стали попадаться не просто большие, а очень большие рыбы. Ну, вот посудите сами, как вам такая рыбочка, длиной примерно раза в четыре-пять больше вашего роста? А именно парочка таких любопытных тёмно-коричневых в белый горошек с серыми брюхами, как тут же определил Умм, страшноватеньких китовых акул заинтересовалась батискафом. Они даже немного пораскачивали глубоководный аппарат к немалому испугу и волнению половины команды. Ладно бы только эти двое, так ведь вокруг было полным полно и других диковинных рыб и животных, и тоже совсем даже и немаленьких. Наш далёкий космический гость как заправский ихтиолог, то есть такой специалист по рыбам (это он, видать, на книжных полках Олиного папы нахватался), взялся объяснять, кто же там у них за иллюминаторами плавает и ими интересуется. Олечка узнала, что в морях и океанах живут не одни только рыбы. Одних, вроде звёзд и крабиков, она уже видела и брала на руки, когда бывала с родителями на далёком острове Сахалин и на Чёрном море. А огромных китов, про которых все дети знают как «чудо-юдо рыба кит», вовсе даже и не рыба. Кит, как и дельфин, тюлень, морж, морские черепахи дышит лёгкими и рожает живых детёнышей и выкармливает их молочком. Есть ещё огромные раки: омары и лангусты, кальмары и осьминоги. Все они не рыбы, хотя и живут в морях и океанах. А непохожие на рыб морские коньки, скаты — всё же рыбы и все они родятся-вылупляются из икринок.
Не успел Уммочка рассказать о скатах, как один гигантский экземпляр тут же оказался лёгок на помине и своим огромным туловищем-крылом попросту накрыл весь их батискаф. Вдруг перед носом у оторопевшей Оли в иллюминаторе появилась большая уморительная рожица ската почти с человеческими губами и какими-то странноватыми глазищами, которые оказали и вовсе не глазами, а ноздрями. Представляете себе! А глаза были на обратной, невидимой стороне туловища. Поелозил себе, поелозил на батискафе и поплыл как огромный самолёт на посадку прямо на дно. Наш экипаж устремился вслед за ней изучать теперь дно океана и стал свидетелем ужасной подводной битвы не на жизнь, а на смерть.
Батискаф только что мягко опустился на дно, вспугнув двух больших камбал, таких удивительных плоских рыбин, у которых оба глаза на одном боку и любящих зарываться в тину или песок на дне. Пока разглядывали камбал в свете прожекторов, вдруг перед их глазами промелькнули неясные гигантские тени каких-то существ и их батискаф зашатало. Это в смертельной схватке сцепились на большой глубине очень большой осьминог и огромный кашалот — хищник из семейства китовых. Кашалот не может долго находиться в воде без воздуха и ему надо время от времени выскакивать из воды, а осьминог, наоборот, не может быть на воздухе. И каждый из этих чудовищных гигантов тянул в свою сторону. Кто из них вышел победителем, экипажу не суждено было выяснить. Вскоре им пришлось самим вести очень опасную борьбу с таким же осьминогом, который вцепился в их батискаф как в кашалота и потащил, мотая из стороны в сторону, по каменистому дну куда-то в расщелину-гнездо. Умм и Оля полетели со своих кресел, и их швыряло по разным углам внутри батискафа, в котором вдобавок погас свет. Экипаж на какое-то время потерял представление: где верх, где низ.
Умм прокричал только: — Держись, Гусёнок, изо всех сил! Мы разумней, значит — мы должны обязательно справиться и победить этого ненормального спрута!
 — Мы по-о-беди-им, Ум-мочка-а, клацая зубками где-то на полу ответила храбрая девочка. Не сразу и не скоро Умм нашёл, где включать аварийное освещение и манипуляторами зацепился за дно. Батискаф, лежа на боку, всё же упёрся и его перестало тащить, но всё еще изрядно мотало из стороны в сторону. Осьминог, похоже, не собирался расставаться со своей добычей. Наступила тяжёлая минута, батискаф не мог долго находиться без запаса воздуха, почти как кашалот. И девочке, человеческому представителю, в отличие от космического пришельца, пришось бы скоро тяжело. Подумав, Оля, встав на колени и вцепившись руками за кресло, сказала, что надо срочно отцепить балласт (такой тяжёлый металлический брус, который не давал подниматься их аппарату из океанских глубин) и всплывать на поверхность. Умм согласился сразу же, похвалив Олю за сообразительность и храбрость. Экипаж освободился от балласта. Это было трудное решение. Аппарат больше не мог погружаться в пучины. Но ведь и выхода не было. Батискаф медленно пошёл наверх, но осьминог и не думал отцепляться и тормошил и тряс их, как мог, силясь затащить на глубину. Только у самой поверхности, хорошо видимый в освещённой солнцем воде, гигантский спрут разжал свои щупальца с присосками и, сверкнув бледными водянистыми злобными глазищами, исчез в глубине.
И хотя наверху дул свежий ветер и было немалое волнение, экипаж, пооткрывав люки батискафа, вцепившись в поручни, тихо блаженствовал. Шутка ли это, сразиться в безмолвной пучине с таким сильным и злобным противником, для которого океанская глубина просто дом родной?
Наши друзья, после пережитого подводного приключения, отправились на отдых домой к Олечке. Но уже в следующую сонную ночь оказались в этих же широтах на морском катере, где было безмятежное утро. Были они недалеко от безлюдного кораллового островка — атолла и, огибая его, искали вход в бухту, сопровождаемые летучими рыбками и весёлыми дельфинами. Остров вырос недавно из таких удивительных живых существ — кораллов, которые большими колониями живут и растут как причудливые деревья только в воде, а на воздухе, отмирая, создают сушу, куда птицы в клювиках и на лапах приносят почву, семена трав, и других растений. На их островке уже была растительность, но совсем не было воды. И Оля вспомнила, как папа однажды показал, как надо добывать воду. Достала из катера котелок, вкопала его в прибрежный песок и накрыла обыкновенным полиэтиленовым пакетом. Под влиянием солнышка снизу пакета образовался маленький дождик - конденсат и в котелок стала набираться вода. На что умён и всезнающ был Олин друг, но он в восторге захлопал ладошками находчивости земной девочки.
Умм теперь стал рассказывать о том, какую роль играют в жизни человека моря и океаны. Огромные водные просторы стали первыми дорогами, связавшими разные части суши с разными живущими там народами. Это была увлекательная история о том, как человек в древности научился плавать и преодолевать водные просторы и знакомиться с окружающим его миром. И по сей день по морям и океанам перевозится большая часть самых разных грузов. Так как грузы разные, то и корабли-перевозчики тоже самые разные. Есть такие, которые перевозят только жидкие грузы. Это самые большие суда — танкеры, везущие нефть. Есть такие, которые везут сухие грузы — сухогрузы, везущие в своих трюмах всякую руду для заводов и фабрик, различное зерно. Есть специальные суда — лесовозы, контейнеровозы, которые везут лес, станки, оборудование для больниц, телевизоры, компьютеры, детские игрушки. Огромные лайнеры, такие гостиницы-отели на воде, перевозят тысячи людей-пассажиров. Научные суда, с такими вот батискафами, на котором они спускались в океанские глубины, изучают моря и океаны. Но, наверно, самый большой в мире флот — это рыболовецкие суда, от маленьких лодочек до целых плавучих заводов. Ведь рыба и морепродукты — один из главных продуктов питания для людей.
Умм заключил свой рассказ своими соображениями об экологии (это такая наука о защите окружающей природы) и ответственности человека, который больше всего пользуется океанами и морями, постепенно постигая их немалые тайны. Он считал, что будущее всех землян во многом зависит от морских пространств. Но тут всё не просто и есть большие проблемы для людей. Все плавающие на воде большие и маленькие суда сбрасывают каждый день много мусора и отходов в воду. Сильно загрязняются реки с большими городами на берегах, и эта грязная вода в большом количестве попадает в моря. Огромную опасность представляют кораблекрушения громадных нефтевозов или аварии морских буровых платформ, которые на дне морей добывают эту нефть. Во время таких катастроф погибает много разнообразных живых существ, в первую очередь морских животных, птиц, начинают тяжело болеть люди.
На Олины вопросы, а могут ли люди вообще отказаться от той же нефти, раз она такая опасная? Куда девать весь мусор на земле? Можно ли очистить грязную воду? Умм просто сказал:
— Можно всё. Из одного вещества можно получить какое угодно другое. Можно получать энергию или, как вы говорите, свет, не только ведь из нефти и газа. Можно вообще обойтись без мусора и грязной воды. Можно даже из солёной морской воды получить чистейшую, питьевую, которой во многих местах на вашей планете не хватает. Из-за грязной воды многие маленькие дети умирают и тяжело болеют. Но люди могли бы переделать свою жизнь Можно всё — ещё раз повторил Умм.
— А почему тогда, — начала Оля… Но Уммочка прервал её. прочитав мгновенно её мыслишки:
— А потому, что человек ещё не совершенная биосубстанция, только немногие люди, ваши учёные, понимают и знают, как надо развиваться человеку как самому разумному виду на вашей планете. Только решения принимают ведь не они. На новые решения задач нужно много этих ваших денег. Но дело даже не в этих деньгах. Дело в головах огромного большинства людей, живущих на вашей удивительной планете. Они просто не понимают опасностей такой грязной жизни и не очень-то думают о будущем Земли. Вот я и хочу, чтобы дети людей понимали, от стоящих перед ними задач нельзя отмахнуться или убежать. Чтобы жить в чистом мире, нужно много знать, понимать, уметь делать умные машины. А ещё всем землянам надо отказаться от многого плохого. Но об этом мы поговорим перед моим возвращением на родину. Это ведь очень и очень важно.
Вернулись друзья с тихоокеанского острова к Олечке домой под утро третьего дня. Немного усталые, но оба набравшиеся немалых новых впечатлений. Конечно, время быстро пролетело и они ещё очень многого не успели увидеть в океанских просторах. А самое главное — они не успели пообщаться с морскими обитателями у них дома, побывать на берегу у тех же местных детей рыбаков.

Глава 7
Прощание с Умом
Как это ни грустно было Олечке и даже Умму, который так привязался к этой земной девчонке, наступил день возвращения космического гостя к себе на далёкую родину. Но ещё до этого дня, вернувшись из океанских просторов, шарик Умм и Оля ещё целый день общались. Это не были весёлые игры, походы-превращения, шутливые и озорные розыгрыши. А были серьёзные для вчерашней первоклашки беседы о житье-бытье на планете Земля. И не как в сказке зачин, мол, «жили-были…» и дальше по-сказочному, а взаправду, как есть на самом деле в жизни.
Умм, не отягощённый ни опытом земной жизни, ни какими-то обязательствами перед кем бы то ни было, не имея желания поучать, просто говорил вслух о том, что он видел на планете Земля, что ему понравилось и что не понравилось. Он вовсе не настаивал на своей правоте, а приглашал вместе с ним подумать, поразмышлять, принять какое-то решение, справедливо полагая, что будущее всегда принадлежит умненьким и добрым деткам везде, хоть в космических просторах, хоть на Земле.
Всем детям на свете родители рано или поздно объясняют про «что такое хорошо и что такое плохо…» По объяснению Оли-Гуси её набор плохого состоял из таких вот вещей: обманывать кого-нибудь, лениться, плохо учиться, ссориться с кем-нибудь. А вот насчёт «что такое хорошо» девочка надолго задумалась. То, что надо хорошо учиться, это само собой. Ольга думала: «Всегда поступать правильно? А что такое «всегда правильно» и кто тебе может сказать, что вот это — правильно, а вот это — неправильно? Всегда надо слушаться старших? Наверно это правильно, но когда же самой думать и принимать решения? Сложно-то как… Хорошо вот Уммочке…»
— А вот и нет, — ответил её космический друг, следивший за размышлениями Оли. — мне тоже часто бывает трудно понять как правильно поступить в том или ином случае. Что хорошо для одного, для другого может быть плохо. Потом ведь никто не может не ошибаться, потому что он может ещё не знать чего-то, да и всё заранее знать всегда не возможно. Ну, например, ни ты, ни я, не знали заранее, что на наш батискаф нападёт этот осьминог-спрут. Он наверно думал, что мы для него просто очередная добыча. А нам надо было найти правильное решение, иначе бы мы могли и не вернуться домой. Теперь у нас есть опыт, и он может пригодиться потом, в следующий раз и может быть уже совсем в другом случае. А ты как думаешь?
— Нам надо всегда вначале подумать, а потом уже принимать решение и делать. Мой папка часто говорит, что прежде, чем открыть дверь надо подумать, а как её закрыть. Но я тут, Уммочка, как раз и не знаю, как правильно надо думать-то, а то может получиться, что неправильно думаю…
— Что значит «правильно думать»!? — Умм заволновался, — девчонка ты девчонка! надо просто думать! Вот мы попали с тобой в сложную ситуацию или собираемся что-то делать, вот тогда нам и надо думать, как нам поступить…
— Я поняла! — просияла Оля, — надо сначала не делать плохо, подумать о том, чтобы никому не навредить и получиться всем хорошо…
— Да-а? — задумался теперь Умм, — а как вот узнать, что не навредишь никому? И может такое быть, чтобы вот всем сразу хорошо стало? Потом ведь, Оля-Гуся, надо же ещё понять, почему вот это плохо, почему не надо так делать. В жизни наверно всего заранее не предусмотришь. Думаю вот, что ты права, всегда надо сначала подумать. И чтобы плохо никому не стало, — почти согласился с Олей наш Умм.
— Ты вот послушай, есть у нас в классе одна девочка, которая не хочет ни с кем дружить, считает всех глупыми и противными, а сама учится средненько, совсем не лучше всех. Она жадничает. Чуть ни каждый день ходит в новых нарядах и всегда у неё новые красивые пеналы, карандаши, ручки, которыми она хвастается. И никто в классе с ней не хочет водиться и не ходит к ней в гости. На свой день рождения она позвала только меня одну. Я пошла, а весь класс рассердился на меня. Маринки сказали, что мне не надо было ходить к ней. Что ты думаешь об этом?
— Ты правильно сделала, что пошла на день рождения. Я думаю, что этой девочке на самом-то деле тяжело так задаваться. Взамен ведь никто с ней и не хочет общаться и дружить с ней. А перед кем ей тогда хвастать? Это же очень плохо, когда ты никому не нужен в целом мире. Наверно поэтому она позвала тебя. Ей надо помочь. Мы часто не видим себя, а это, я так думаю, плохо. Она поймёт, что одной будет плохо, что одни только красивые вещи не могут быть главными. Без друзей плохо…
— Да-а. А ты вот улетаешь, — грустно сказала Оля и глазки её наполнились слезами.
— Ты что, Оля, не плачь! — воскликнул Умм. — Я же тебе сказал уже, что друзья — это навсегда. Мне тоже очень жалко расставаться с тобой, но это же не значит, что нашей дружбе пришёл конец. Ты же знаешь про то, зачем я прибыл к вам и что я должен обязательно вернуться домой и рассказать моим учителям о планете Земля. Я, конечно же, расскажу им о моём знакомстве и дружбе с тобой, о наших интересных путешествиях, в которых я много чего полезного узнал о вас. Надеюсь, что теперь я лучше понимаю, как устроен ваш мир, кто его населяет на суше и в морях-океанах, что вы любите и не любите, как вы общаетесь между собой, с другими живыми существами, вообще как взрослые и дети ладят между собой. Всё про всё узнать одному, конечно же, не возможно не только за одно короткое путешествие на Землю, но даже и за всю жизнь. Только эта дорога познания бесконечна и я же не один в этом мире пытаюсь понять окружающую нас вселенную. И, знаешь, Оля, просто знания без надобности никому не нужны. Учиться просто ради учёбы — кому это надо? Да и надоест скоро. Надо новые знания применять, чтобы они нам всем помогали стать лучше: умнее, добрее, сильнее. Помогали решать новые задачки, которые жизнь вокруг нас всё время создает. Знаешь, я заметил такую вот интересную вещь — чем больше узнаешь мир вокруг себя, тем больше загадок появляется, становится всё больше неизвестного — засмеялся шарик Умм.
— Но мне, Уммочка, всё равно не хочется расставаться с тобой. У меня никогда не было такого интересного и доброго друга, который может делать чудеса разные и нисколечко не важничает, не задаётся, знает про всё на свете. Ты как мой папа, но он ведь работает в такой академии разных наук. И он же уже взрослый и говорит, что всю жизнь учился и сейчас учится. А ты же ведь ещё ребёнок как я, да?
— Ну да, ты же знаешь, я же ещё тоже ученик. А твой папа прав, ведь любое мыслящее существо, вот человек, например, должен всю свою жизнь учиться. Только слово «должен», я думаю, неправильное тут. Мы же учимся, чтобы узнать о том, о чём ещё не знаем, чтобы понять и научиться новому… И это, хочу тебе сказать, очень интересно и увлекательно! Я знаю, тебе тоже интересно учиться, ты с удовольствием ходила в школу и ходила со мной в путешествия. Мне тоже очень и очень нравиться учиться. Это, как ты с Маринками говоришь, просто здоровско! Я хочу тебе ещё раз сказать, что новые знания обязаны работать на пользу всем. Мне бы очень хотелось, чтобы дети вашей планеты поняли, что враждовать друг с другом не просто неправильно и гадко, а что вражда просто невыгодна. Все силы идут на плохие дела и не остаётся потом никаких сил на хорошие дела, чтобы все дети жили хорошо и дружно. Многие твои ровесники у вас на планете вообще ведь не ходят в школу, часто они ложатся спать голодными, у них нет даже простого домика с крышей. У многих нет и родителей. И совсем не из-за цунами или землетрясения. Это всё из-за вражды людей. И некоторые ваши взрослые думают, что это недетские проблемы и не надо загружать детские головы серьёзными заботами. Но это же совсем неправильно, раз проблемы эти относятся к детям и им всем плохо. Как же это не детские проблемы?
— Уммочка, так давай с тобой и будем решать наши детские проблемы, а? Это же очень интересно и важно! Было бы просто здоровско! Я бы позвала к нам весь наш класс и эту задаваку Оксанку. Покажем этим взрослым, что мы тоже многое чего можем…, — загорелась пришедшей в голову идеей Оля-Гуся.
— Это вообще-то здоровская идея пришла тебе в голову! Мои учителя всегда мне говорили, что вообще любая идея, какое-то новое знание сначала приходит в голову одному мыслящему существу, а потом, если это нужно всем, они потом и будут всехние. Только твоё предложение неправильное немножко. Нет, Оля, не потому, что я улетаю домой. Больно много у вас считают, что было бы просто здоровско, если кто-то за них будет думать, делать, а они и сейчас ничего сами не делают и не хотят… А что, разве я совсем не прав да, Оля, чего ты обиделась?
— Я же чтобы мы вместе и позвать к себе и тех, кто не хочет пока ни о чём думать и делать…
— Да это я понял сразу и я не про таких, как ты. Ну, как тебе объяснить? Ты послушай меня. Я у вас не живу и всех даже сегодняшних ваших забот не очень хорошо знаю и понимаю, не говорю уже про завтрашние. Это же вы тут живёте и никто за вас не должен решать ваши вопросы и задачи. Только вы сами. На нашей планете очень давно было тоже много нехорошего. У нас жили разные, как у вас говорят, народы и они без конца враждовали, воевали и всем было плохо. Много нашего народа погибло, пострадали в первую очередь дети. Потом всё-таки все сели вместе за один большой стол и стали искать решения непростых вопросов, которые целыми столетиями только копились. Первое, что они решили, что наша планета общий дом для всех живущих на ней. Это было давно и очень давно, но сейчас, как и много столетий никто ни с кем не враждует, никто ничего не делит, ничего ни у кого не отнимает и никто никому не завидует. Любой наш житель занят только тем, что ему самому хочется делать, что он хорошо знает и умеет. Условие одно — его занятие должно быть полезно и нужно всем жителям планеты. Такую задачу никто никому не ставит. Он  с этим уже рождается. Мы все с рождения знаем свою трудную кровавую и жестокую историю. Никто не хочет, чтобы эти времена вернулись назад. Но новый сегодняшний мир мы построили ведь сами. И, знаешь, строили долго-долго, с заблуждениями и ошибками. Это был хороший и нужный нашей планете опыт. Не знаю, поняла меня или нет. У вас ещё очень несовершенный мир. Очень много вражды и злобы. Среди вас много эгоистов, которые думают только о себе. Вы, земляне, ещё только пытаетесь вместе решать общие для всех проблемы. И получается это пока у вас плохо, потому что слушают все в первую очередь только себя, а не других и за счёт других пытаются решать только свои проблемы. Это главная причина, по которой я не захотел ни с кем, кроме тебя общаться. Сразу бы захотели меня использовать разные группы людей только в свою выгоду. Я бы ни с кем не захотел общаться. Ты не думай, я знаю, у вас есть хорошие люди. Надо чтобы за такими личностями пошли все земляне. В общем, надо вам самим браться за свои проблемы. А мы с тобой, я думаю, обязательно встретимся ещё. Во всяком случае, я очень надеюсь. Только не знаю, сколько ваших земных лет пройдёт. Мне же ещё надо подрасти и дел впереди у меня много.
— Здоровско! — завопила Олька и, взяв на руки шарик, чмокнула Уммочку в пуговичку-носик. — Я буду тебя ждать всегда. А можно я расскажу о тебе родителям и друзьям?
— А это ты реши сама. Ты добрая и умная, знаю, решишь правильно, как надо. Я бы тебе предложил написать обо мне такой рассказ, современную сказку, а то не поверят тебе сразу. Ты подумай. До свидания. До свидания, которое обязательно будет.
И Умм просто исчез. Исчез также внезапно, как и появился. Но Оля, простая земная девчонка, твёрдо знала, что он был в её жизни и собралась ждать его возвращения и тоже подрасти за это время. Как говорится, понабраться ума-разума.

Деревня Базыки. Ярославская область,
деревня Большая Пустомержа. Ленинградская область.
Март 2005 — июнь 2010
Александр Цой.