ГЛАВА 7
Вот что поведала женщина:
Её зовут Вера Васильевна, и она более двухсот (!!!) лет что-то вроде вахтёра дежурит у Прохода. Иными словами, дверь в параллельный мир. Мир, который Вера Васильевна именовала Изначальный. Там Бог Род заложил Начало: Земле и всему, что на ней жило, живёт и существует. Как водится, созданное существенно отличается от задумки - эта бяка началась ещё тогда. Были созданы десятки вариантов, с целью добиться идеального воплощения планируемого, но, увы!.. А созданные варианты-параллельные миры - тем временем росли, развивались и... вырывались из-под контроля Создателя. Осознав свою беспомощность, Род капитулировал, удалившись на Вечный Покой в Небесный Чертог.
Порядок, или Лад, некоторое время поддерживали потомки Рода - Сварожичи. Но вскоре и их постигла неудача. Права народная мудрость: рыба гниёт с головы. Гниль - Смута - появилась среди Сварожичей, а далее перекинулась на людей - сварожьих внуков. Зараза распространилась по всем мирам, ибо они, подобно домам в городе, соединялись "проходными дворами"- Проходами. Число "заражённых" миров угрожающе росло, и скоро настал момент, когда под угрозой оказался Лад- Миропорядок.
И тогда Сварожичи подняли всех, кто избег заразы на "решительный последний бой". Случилась так называемая Последняя Битва. Сварожичи потерпели поражение: "заражённых" оказалось большинство, и действовали они не по правилам... Последняя Битва произошла в Изначальном Мире.
Одна из Сварожичей, - а именно, Ладанея Светозарная,- сразу после поражения, закрыла все "проходные дворы", поставив мощные заклятья-Замки. Определила из ворожеек дежурных "вахтёров". Сами они себя в шутку называли Задвижками.
Да, "заражённые" имели своё название, труднопроизносимое, древнее слово, по смыслу подходят наши - "мутанты" и "бесноватые".
Как я поняла, под этим названием имелись в виду колдуны и всевозможная нежить.
История очень длинна и обширна, поэтому Вера Васильевна многое опустила: она почему-то была уверенна, что всё это мне известно гораздо лучше. Так сказать, из первых рук. Просто у меня временная потеря памяти. Приводимые фрагменты, по её разумению, должны были вернуть мне память.
Пока безуспешно. В машину времени, в параллельные миры и в пришельцев я верила всегда: даже мои скудные познания говорили, что при помощи науки, технического прогресса всё это вполне возможно.
А вот волшебные палочки, летание на метле, колдовство, превращения человека в лягушку - чистая выдумка, сказки для детсадников. Поэтому, кстати, бум Гарри Потера меня совсем не задел...
И вдруг меня на полном серьёзе пытаются убедить, что я вовсе не из Питера, а из мира, где Боги, ведьмы, колдуны, лешие, русалки... обычное население... Где тысячелетия продолжается битва между уцелевшими Сварожичами, их внуками (людьми) и всевозможной нежитью. И я, Варька Зазирка, школьница 15-ти лет, не случайный зритель в этом мире, а активное действующее лицо... И вообще я не Варька, а Ладанея Светозарная из рода Сварожичей...
Было от чего впасть в ступор. Не понимаю, как я до сих пор не свихнулась. При моей-то впечатлительности и трусости... Особенно, после сражения ворон с крылатыми котами.
Кстати, о котах. Вера Васильевна утверждала, что некие Добран и Зевана, передали меня ей с рук на руки, а в придачу девять котов. До вчерашнего дня они ничем не отличались от обычных деревенских, разве что необычной расцветкой ("зебра"),а тут вдруг у них выросли крылья. Встрепенулись, как птицы, и стайкой унеслись. Вера Васильевна только руками развела...
Но самую дикую и смешную чушь я услышала, когда спросила, что же было со мной после того, как меня "передали с рук на руки".
Нет, бред какой-то... Представляете, в тот момент я вообще не человек была, а... лошадь. Измученная больная беременная лошадь...
Вам смешно? Вот и я посмеялась в лицо Веры Васильевны. Только в её лице было что-то такое, что мой смех сначала стал нервным, а затем оборвался...
Внезапно, всем существом своим, я ощутила: и это ПРАВДА!
Была лошадь, и в этот же день, вернее на его исходе, она родила... человеческого ребёнка, мальчика. А спустя несколько минут лошадь исчезла: на её месте объявилась я, то есть Варвара Фёдоровна...
Оправившись, взяла ребёнка и ушла на другой конец деревни... где находилась их дача...
Да, это была та самая деревня Яблоницы, где позднее Варвара Фёдоровна построит Детский Киногородок "Бакуня". И сейчас, в эти часы, там находятся отец и сынишка Варвары Фёдоровны...
Я долго молчала, переваривая услышанное.Одна часть меня смирилась, приняла всё на веру, другая скептически смеялась: враки всё, у тёти богатое воображение, пичкает тебя фольклором...
Допустим, спрашивала первая, но как объяснить крылатых котов, ворон, обстрел молниями скульптуры Перуна?
Вера Васильевна тоже сидела, задумавшись.
- Хорошо. Допустим, все, правда. Я - Ладанея, бегу от погони... Кстати, когда это было? Когда нас передали вам?
-Десять лет тому...- встрепенулась Вера Васильевна.
-Десять?! Нет, это... совпадение... Чушь несусветная... Я отлично помню, что ВЧЕРА, теперь уже ПОЗАВЧЕРА, была на свадьбе сестры. Потом ушла... Нет, в голове не укладывается... Десять лет... Почему же я только сейчас... очнулась?
-Тебя нашла Паскуда...
-Кто, кто? Паскуда? Хорошее имя... И кто она такая?
Паскуда - единоутробная сестра могущественного колдуна Кавардака. В младенчестве была дивной девчушкой. Рано осиротела. Супруга Перуна приветила её, приблизила к себе, как родное чадо. Став отроковицей, Паскуда пожелала овладеть древней волшбой. Брат охотно приветствовал желание сестрицы и пошёл на встречу. Смышлёная и хваткая Паскуда вскорости познала всё, чем владел брат. А он, к слову сказать, игнорировал Белую волшбу, а к Чёрной был весьма расположен. Со временем сестрица в иных вещах даже превосходила брата. И неладное случилось с девицей: ровно умом помешалась. Ибо замыслила чёрное дело. Сказывали: на сию пакость подтолкнул её братец. У него со Сварожичами давно были натянутые отношения. К тому времени возник на горизонте некий Морок. По одной версии, он добросовестный ученик самого Кощея, ярого супротивника Перуна. По другой - Морок внебрачный сын Кощея. Когда Кощей был повержен рукой Перуна, Морок, вроде, дал клятву: посвятить жизнь свою уничтожению Сварожичей. Чему, собственно, следует до сих пор.
Так вот Кавардак и Морок, что называется, дружно дудели в одну дуду. Девицу Паскуду использовали в качестве "троянского коня". А задумали они мерзкое дельце: погубить супругу Перуна, а на самого навести чары, дабы он в Паскуде продолжал видеть супругу. Тем самым обезопасить и, если получится, умертвить.
Прознала о том любимица Сварожичей Ладанеюшка, подняла тревогу...
Морок с Кавардаком ударились в бега. Паскуду же взяли в оборот. Сюда, в этот мир сослали в обличье плешивой вороны.
Вскорости случилась Последняя Битва. Морок одержал верх и собирался вернуть сестрицу Кавардака, но не успел: Ладанея "навесила" Замки на Проходы. С тех пор летает Паскуда злобой кипит, мечется, ищет способы вернуться домой, и отомстить Ладанее...
Сказывали ещё, что, метясь над Землёй, Паскуда выкрикивала угрозы, брызгая ядовитой слюной. И, вроде, от той слюны среди сварожьих внуков пошла зараза, имя которой - паскудство.
А ещё говорят, что со временем Паскуде удалось проделать щели в Проходах - в них она откладывает яйца, из коих вылупляются бесы. Полоумная верит, что однажды ей удастся проникнуть в Изначальный, и вернётся она не одна, а со своей армией. Бесов, сказывают, во всех мирах расплодилось предостаточно...
-Допустим, что и это всё... правда,- почему-то я стала размышлять вслух, когда Вера Васильевна закончила "сказку".- Допустим, в моём теле... Ладанея. И Паскуда её вычислила. Тогда, получается, нападения повторятся? Под угрозой... мальчик, сын Ладанеи... Что же делать? Бежать сломя голову? Куда? Если у Паскуды свои в каждом мире, где... безопасное место?
Вера Васильевна слушала напряжённо, в глазах по-прежнему сквозила растерянность. Оно и понятно: ей доверили ценных персон, и вот им грозит беда, а она ничегошеньки не может сделать для их спасения. Она просто "вахтёр" Задвижка, а тут нужны мощные магические силы: потерпев неудачу с десятком ворон, Паскуда может нагрянуть со сворой бесов...
-Я не могу... не могу открыть Проход,- наконец, всхлипнула женщина, заламывая руки. - С той стороны вас ждут... Я не могу толкнуть вас в их лапы... Я...- внезапно осеклась, выпрямилась, тревожно вслушиваясь.
-Она?- тихо спросила я, глянув в окно.
-Нет,- мотнула головой Вера Васильевна, вскочила. - Погодь...- и почти бегом покинула кухню.
На лежанке сонно забубнила Зоя, причмокивая.
Я придвинулась к окну: палисадник, кусок огорода с отцветающей картошкой, тропинка меж цветущих георгин убегала в сторону шоссе. Ничего подозрительного. И тревога не ощущалась. "Молчали" ладонь и запястье. Нет опасности?
За дверью заскрипели половицы, что-то сказала Вера Васильевна, ей ответил детский голосок.
Дверь распахнулась, и вошли хозяйка и пухленький мальчик лет восьми. На нём был странный костюмчик: словно сшит из кожицы ощипанной курицы. Впрочем, и лицом мальчик был не менее странен: круглые птичьи глазки, острый, как клювик цыплёнка, нос, маленькие, плотно прижатые к голове ушки.
Мальчик шагнул в мою сторону, остановился у стола напротив, приложив ручки к груди, поклонился:
-Исполать, славная Ладанея! Будь здрава во веки веков! Мама сказала: вы можете возвращаться!
-А кто твоя мама?
- Бакуня.
Мы с Верой Васильевной невольно переглянулись.
-А тебя как зовут?
-Птах.
-Кушать хочешь?- всполошилась хозяйка.- С дороги ведь. Садись.
Мальчик благодарно кивнул, присел на табурет. При этом ни на секунду не отрывал от меня восторженных глаз.
-Что-то не так?- идиотски вырвалось у меня.
Птах судорожно сглотнул:
- Я столько... слышал о вас... Все только и говорят...
-Кто все?
- Мама, Добран... Юрик...- Птах перечислил ещё пяток имён, которые, абсолютно ничего мне не говорили. Мальчик был заметно удивлён моей равнодушной реакцией, почувствовал себя неловко и замолчал, опустив глаза.
Возможно, в эти секунды в нём проклюнулись сомнения: так ли хороша эта Ладанея, о которой все уши прожужжали?
-Как там... дома?
-Плохо. Морок и Кавардак грызутся меж собой. Середа посерёдке, подливает масло в огонь... Турчены расползлись, как мерзкие гады... свирепствуют...- Птах потемнел в лице, скрипнул зубами.- Наказать бы надо... Как тогда, у Твердыни Полканов!
-Накажем,- непроизвольно сорвалось у меня с губ.
Мальчик встрепенулся:
- Мама достала вашу Спицу... Только...
-Что?
Птах всплакнул: его мама, неведомая мне Бакуня, серьёзно заболела- её кожа покрылась незаживающими язвами.
Мне стало не по себе: незнакомые мне люди, хорошо знающие меня, любящие, обожающие, возлагающие на меня большие надежды, где-то там, в Изначальном рискуют здоровьем, жизнью... Хотя ещё вопрос, ради кого: Варвары Фёдоровны или Ладанеи? А кто я, Варька, в этом "коктейле"? Птах видит сейчас перед собой Ладанею, для Веры Васильевны я Варвара Фёдоровна, в которой Дух той самой Ладанеи... Но рассуждаю, мыслю, воспринимаю мир я как Варька, школьница из Питера... И что мне со всем этим делать?
Я хотела - и хочу!- жить здесь... но вот изменилась атмосфера, и меня изгоняют из рая... Остаться здесь, дать отпор этой пернатой Паскуде? Утвердиться и продолжать жить в своё удовольствие? С одной стороны, замечательно, с другой... низко, подло, гадко... Ибо прямое предательство этого мальчишки, его мамы и всех их соотечественников. Идти с Птахом? Не хочется, ох, как не хочется... Не моё это... Как же быть?
Пока я пребывала в раздумье, Вера Васильевна поставила на стол миску с салатом, густо сдобренную сметаной, и кружку молока. Птах жадно принялся, есть, искоса поглядывая на меня.
Минут пять царила тягучая гнетущая пауза. Вера Васильевна продолжала суетиться у плиты, так же посматривая в мою сторону. В её взгляде сквозил вопрос: "Как поступишь, милая?"
Я не знала. Полнейшая растерянность, характерная для Варьки. Одно лишь хорошо знала: хочу покоя, нормальной жизни... без этих магических заморочек. Выберите другую на роль Ладанеи, смелую, решительную, мужественную... а не такую размазню, как я...
В дверь заскреблись. Вера Васильевна быстро прошла к двери, приоткрыла: в щель гуськом просочились девять котов. Чистенькие, ухоженные, обычные, то есть без крыльев. И у каждого следы заживших ран по всему телу. Один, бедняга, без глаза.
-Проснулись, голубчики. Проголодались? Ясно дело... Счас покормлю,- Вера Васильевна принялась расставлять на полу глубокие миски.
Коты вежливо подходили к моим ногам, ластились, заглядывая мне в лицо. Я каждого погладила, одноглазику уделила чуть больше нежности, при этом отметила странные ощущения внутри меня. Просто у меня нет слов, чтобы их описать: тут было всё сразу - боль, страх, нежность, любовь, гордость...
Птах заёрзал на табурете. Я глянула и застыла поражённая тем, КАК мальчишка смотрел на котов. Мало сказать, что с восторгом - здесь было нечто большее...
-Это они?! Они?!- наконец, судорожно выпалил Птах.- Значит, это ПРАВДА?А я думал легенда...
-Ты о чём?
Час от часу не легче!
Мало того, что я, Ладанея была лошадью и родила человеческого ребёнка, я ещё и кошкой была!.. И эти бравые коты мои сыновья... Они ещё в детстве блестяще проявили мужество, геройское бесстрашие, лучшие воинские качества. Битва, когда нас настигли пособники Морока и Кавардака- каждый из них хотел лично заполучить Ладанею-кошку с её детьми- вошла в легенду, и в Изначальном её знают даже птенцы- желторотики.
Коты сгрудились у моих ног, слушали Птаха так, как дети слушают увлекательную сказку: затаив дыхание, глаза нараспашку. Любопытное, однако, поведение котов, учитывая, что речь шла об их детстве, об их подвигах. Или из скромности делали вид, что история про других неизвестных им котов?
История была потрясающая. Правда, мы "не увидели" цельную картину: Птах был крайне возбуждён, говорил сумбурно, взахлёб, перескакивая с эпизода на эпизод. В итоге пред нами предстали лишь обрывки.
Есть такая настольная игра,- не помню, как называется,- когда из груды небольших фрагментов нужно составить целую живописную картину. Вот и Птах высыпал перед нами ворох фрагментов, хотя стремился, конечно, показать уже готовое "полотно".
Суть картины: враги, в пять раз превосходящие силами и оружием, плюс магия, настигли Ладанею-кошку, её девять котят и их отца Зебрика. Окружённые, они не сдались, не бросились в панику, а собрались в единый кулак и приняли неравный бой. Вот тут котята и показали себя классными воинами: летали быстрее любой птицы, уподобились стрелам, и поражали, поражали врага. И одержали победу: жалкие крохи врагов позорно бежали с поля боя. К сожалению, радость победы была горькой: пропал бесследно Зебрик...
Так гласит легенда. Думаю, да почти уверена: преувеличена и приукрашена история, в угоду жанру мифотворчества.
При имени "Зебрик" у меня внезапно больно сжалось сердце, в уголках глаз защипало. Зебрик... Первый раз слышу, почему же такой отклик? Точно об очень дорогом... Чья это боль? Ладанеи? Варвары Фёдоровны? Или всё таки моя?
Господи! я скоро сойду с ума от этих вопросов!
Коты с человеческой болью в глазах, смотрели на меня, жались к ногам. На мгновение почудились детские голоса: " Мама, давай вернёмся, поищем папу. Ты же не веришь, что он погиб?"
Я с трудом выдохнула образовавшийся в горле колкий ком. Боль в сердце, похоже, поселилась надолго. Она тоже зудела: вернёмся, давай вернёмся...
Чёрт возьми! Чем дальше, тем больше, весомее становились доводы о возвращении в Изначальный. И всё слабее уверенность, что я смогу противостоять этому натиску. Скорее всего, меня как щепку подхватит мощный поток и повлечёт в неведомое... Вернее, в забытое.
Собственно, так оно и случилось.