ГЛАВА 8
Я переодевалась в свою одежду, когда неожиданно заныли запястье и ладонь. Выскочила на кухню: коты напряглись, вздыбив шерсть на загривках. А в следующее мгновение за окном стремительно стало темнеть.
Дальнейшее я помню смутно, словно действовал кто-то другой, а я лишь озвучивала.
Коты метнулись к двери, где уже стояла Вера Васильевна, распахнув её.
Вскочил Птах, уронив табурет, кинулся вслед за котами.
-Что случилось?- вскрикнула Зоя на лежанке.
-Готовьте Проход!- бросила я встревоженной Вере Васильевне, и вылетела из кухни.
Над деревней висела тёмная туча, а под ней кружили сотни ворон, оглашая окрестности гортанным карканьем.
Ни котов, ни Птаха нигде не видно. С десяток ворон отделились от стаи, снижались в мою сторону. Во мне закипела, вспыхнула, взорвалась злость: с их появления там, на Перуновой площади рухнула моя мечта о чудной жизни... мои желания скомкали, обгадили...
Рука сама вскинулась: невидимая сила завертела птиц, словно тряпки в барабане стиральной машины...
Пронзительный испуганный крик мальчика резанул по ушам, по сердцу...
В следующую секунду я уже стояла на просторном дворе дачи Варвары Фёдоровны. В десяти шагах от меня на свежескошенной лужайке жужжала опрокинутая косилка. Рядом отец Варвары Фёдоровны граблями отбивался от нападавших ворон. Чуть далее на асфальтированной дорожке валялся велосипед, а подле него, на коленях мальчик в маечке закрывал голову руками. Дюжина ворон, точно огромный широкий ремень, хлестали мальчика. Два кота и пёстрая сова бесстрашно врезались в полосу "ремня", рвали его на части, но он тут же срастался...
Чуть выше в воздухе остальные коты тщётно пытались отбить натиск сотен орущих чёрных птиц...
Опять рука, без моего ведома, вскинулась: грабли из рук Фёдора Макаровича вырвались, завертелись пропеллером...
...на лужайку посыпался ужасный град из разорванных птичьих тел...
-Берегись!- закричала я, когда в воздух поднялся велосипед и завертелся с бешеной скоростью в гуще стаи...
Два кота и сова тотчас опустились вниз, в ноги мальчика. Других я не увидела, ибо с неба посыпалось дикое рагу: велосипед дисковой пилой кромсал воронью стаю... И густо сыпались "опилки": крылья, головы, лапы, фрагменты тушек... Ухоженный двор вмиг превратился в помойку.
За моей спиной шумно задышал Фёдор Макарович, повторяя, как заевшая пластинка:
-Что... что... что...
Я почему-то хладнокровно стояла и озиралась по сторонам: искала ворону-индюшку по имени Паскуда.
-Маменька!
Ко мне бежал мальчик, заляпанный кровью и вороньим помётом.
-Ярик, деточка моя!- услышала собственный голос и слегка удивилась: как легко, естественно вылетели слова...
Ярик с лёту ткнулся мне в живот, затрясся в плаче. Я собралась сказать слова утешения, но меня оборвали: рядом с нами с шипением вошли в землю две огненные стрелы.
За спиной ахнул Фёдор Макарович, и его, наконец, прорвало:
- Варвара! Едрёна вошь, что происходит? Ты что... снимаешь? Почему не предупредила, не согласовала?
Ярик развернулся, прижался спиной. Плакать перестал, лишь вздрагивал всем телом, когда очередная молния ударяла в землю в опасной близости, либо в невидимый купол над нами. Как тогда, на площади, он возник сам собой.
Уже рухнул с неба покорёженный оплавленный велосипед, уже пылали беседка и угол дома, огненной стеной стал деревянный резной забор...
-Варвара!- истерично взвизгнул Фёдор Макарович. - Прекрати безобразие! Я хочу знать...
-Ребята, домой!- крикнула я громко, и, повернувшись, тихо и жёстко бросила: - Пап, помолчи, пожалуйста...
Через пару минут мы все, включая котов, сову, а так же Леночку, дочку Зои, извлечённую из дома в состоянии шока, собрались в глухом углу сада Веры Васильевны.
-Где Птах?
-Я здесь,- отозвалась сова.
Почему-то я совсем не удивилась, приняла, как должное.
Зоя и Фёдор Макарович затарахтели пулемётами, перебивая друг друга: требовали объяснений.
-Тихо!- резко осадила их.- Нет времени на объяснения. У вас два выбора: либо остаётесь, и тогда я не уверена, что доживёте до вечера, либо идёте с нами...Там тоже несладко, но проживёте дольше. Пять секунд на размышление!- повернулась к Вере Васильевне: - Открывайте.
Участок Веры Васильевны, видимо, тоже находился под защитой: высоко над нами молнии разбивались, брызгали фейерверком искры и в бессильной злобе орали вороны.
-Всё, пошли.
Первыми исчезли коты, за ними Птах-сова.
-Давай, сынок,- я легонько подтолкнула Ярика в плечо. Быстро глянул мне в лицо, кивнул, взял за руку Леночку и подался в Проход.
-Я не хочу! Я боюсь!- взвизгнула Зоя, отшатнувшись. - Леночка! Верни ребёнка!
-Тебе помочь?- почти рявкнула я. - Пинком!
Фёдор Макарович ожёг меня ледяным взглядом, полуобнял рыдающую Зою, настороженно шагнул в проём древней каменой кладки, где пульсировало малиновое облачко.
-Прощай, Ладушка,- всхлипнула Вера Васильевна.
Я порывисто обняла её:
- До свидания! Я ещё вернусь, чтобы общипать Паскуду.
Не понимаю, зачем ляпнула это...