(И, подрывает устои государства:)
Я работаю в центральной части Казахстана свою смену, с моими постоянными заказчиками - геологами. До её конца – «ещё половина с четвертью», а жизнь таки течет, своим чередом…
У ребят недавно была получка, и теперь их «мучает вопрос»: что делать с многочисленной тарой, неожиданно образовавшейся «в результате рационального применения дензнаков»?
Так как мы находимся в чистом поле, то ларька по приему оной, нам не построили, и вскоре «пристальное изучение вопроса, вылилось в естественное решение»: слетать на вертолете в поселок и сдать тару там, (чтобы выручку тут же применить по назначению, так сказать).
Как я не убеждал не делать этого с помощью вертолёта - меня не послушали, логично рассуждая: …на машине далеко, а на вертолете – быстро!
И в конце концов, мы - платим, а значит и «заказываем музыку» - резонно рассудили мужики. Добавили, многозначительно улыбнувшись:.. мол, ты не дрейфь командир - всё будет о’к, а если что - всё берем на себя.
Вздохнув, иду готовиться к вылету.
Подлетев к поселку "присел" легонько, на окраине, высадив ребят с рюкзаками, а сам - притих на бугорке, невдалеке.
Ребята бодро двинулись искать, путь к «магазину».
Что осталось делать мне? Ясен перец - только наблюдать.
Смотрю вниз, с горочки, как с НП (наблюдательного пункта) и вижу, что из поселка выползает переваливаясь на кочках, милицейская ПМГ-"канарейка" и, знамо дело, едет в нашу сторону.
Ага. Вот, остановилась возле мужиков и что-то у них спрашивают.
Наверно почем сдавать тару будут.
Да только похоже не договорились, так как «органы» приглашают бедолаг "к себе", и.. едут в мою сторону. Догадавшись, чего хотят представители власти запускаю двигатели, и подлетаю к ним присев под горочкой, на просёлке.
Ну не бросать же мне их одних, на произвол так сказать, а самому - улететь? Свои же, всё-таки, хоть и бедолаги.
Пригласил и меня вежливо, в "канарейку", ихний представитель: Просю мол.
Типа: не вздумайте отказаться.
- Куда деваться? – пересел и я, в ихнюю таратайку.
Улыбнулись чему-то полисменты и повезли нас, скопом, в «зиндан».
...«Бобик» двигателем ноет: "аа-аа-ааа", на кочках подпрыгивает, "посуда" в рюкзаках позвякивает, мужики - хмурнеют и в глаза мне не смотрят.
Вскоре - после недолгого но впечатляющего диалога с ихним начальством, выяснилось, что какие-то военные ребята-летчики, в период уборки урожая, возили какое-то своё «очень большое начальство», и несколько раз нахально-вызывающе садились на большущем вертолете прямо в центре посёлка, на стадионе, выдувая экипажем на глазах у изумлённой публики, по пол-ящика пива.
За это, местный глава администрации, обсердившись дал команду: "В следующий раз экипаж арестовать и, достойно"выпороть!".
И быть бы межведомственному конфликту, так как не дали бы так просто «очередные воины», скрутить себе руки. Да и уборка урожая закончилась, и «военные возмутители спокойствия» улетели домой.
Кого пороть-то?
Поставленная начальством задача повисла в воздухе. Ведь придется ждать следующего уборочного сезона, чтобы исполнить приказ. И прилетят ли снова, сюда, военные, и захотят ли сдаваться ? Да и приказы надо выполнять - на то они и приказы.
А тут, «на горизонте» сами появились - «стрелочники не стрелочники», но похоже «вполне подходящие задницы для применения уже занесенного над головами, «ремня».
- Что примечательно - геологи "с посудой" сами прилетели и «пилота «привезли» - улыбаются "органы".
Осознав, "что чувствует хотевшая секса коза, под ножичком хозяина у горла" - пишу вместе с потупившими взоры моими заказчиками, сопя и подбирая обороты, «объяснительную» начальнику милиции.
- "Так мол, и так"... почти как у Чапая: «Братка болеет, рыбки просит»...и, убедительно прошу, учитывая почти пролетарское происхождение, не передавать о происшедшем в лётный отряд, так как на этом моя дальнейшая карьера учитывая строгости тогдашнего времени, может и закончиться.
К чести милиции, «учитывая добровольную сдачу в плен», просьбе вняли, но попросили слово, "что и сам не буду садиться в черте поселка и другим накажу".
-Ну что ж. - Раз просят ещё, надо «его» давать, однако.
Не передать здесь, чувств, охвативших нас оказавшись "на свободе", как и не передать вам замечательные слова высказанные мной мимикой и жестами, в том числе и «подельникам».
Больше, на окраине мы не садились. На другой стороне поселка было огромное поле которое называлось «Аэропорт местных воздушных линий», куда и приземлялся наш "не космический аппарат тяжелее воздуха" в случае надобности.
А надобность периодически, появлялась таки. Жизнь - есть жизнь. Одно плохо - предупреждение никому не успел передать. Ведь прошло, столько лет!
Может кто и сидит у «их «в темнице», до сих пор не предупреждённый-то?!
А я ведь обещал:)