Рота охраны полка, как правило, комплектовалась из республик Средней Азии: туркменов, таджиков, узбеков и т.д. Доставляли их в традиционных национальных одеждах: ватных халатах, тюбетейках. Им, конечно, предлагали после переодевания в солдатскую форму отсылать гражданскую одежду домой, но соглашались на это редко – хлопотно было.
Очередной призыв туркменов в наш полк состоялся весной. Человек сорок молодых солдат в халатах толпились у входа в баню, где им объяснили (а понимали они по-русски с трудом), что гражданскую одежду надо сложить в углу, а после помывки переодеться в солдатскую. Помылись. И… молодые туркмены громко залопотали на своем языке, размахивая руками. По интонации было ясно, что они чем-то возмущены. Сержант, пытаясь что-то понять, беспомощно разводил руками.
Повели молодых в казарму, вызвали офицера. По мере того, как капитан вникал в суть проблемы, его глаза округлялись, пока не стали по диаметру с советский рубль. Оказывается, еще на призывном пункте будущим солдатам из Туркмении кто-то по секрету сообщил, что если предложить командиру части, где они будут служить по три тысячи рублей (стоимость «Запорожца»), то последний их отпустит домой, вернув им военные билеты со всеми отметками о прохождении военной службы. Они и воспользовались этим советом, прихватив с собой необходимые суммы, предварительно зашив деньги в ватные халаты.
Как об этом узнали дембеля одному богу известно. Но узнали и провели экспроприацию, пока туркмены были в мойке. Об этом, конечно, официально никто не говорил, но знал весь полк. Это было ЧП. Но наши командиры вышли из щекотливой ситуации с блеском: когда им стали жаловаться о пропаже денег, поинтересовались суммами. Услышав о трех тысячах рублей зашитых в одном только халате, замахали руками: опомнитесь, это ведь годовая зарплата офицера. Откуда у бедного туркмена такие деньги? В общем, сочли, что солдаты просто врут.
По слухам, перед отправкой домой, отслуживших свой срок дембелей, «шмонали» по всем правилам, но ничего не нашли.