Самоволки в нашей части не практиковались. Нет, конечно, то один, то другой солдат бегали в «шанхай», район, где жили гражданские, за самогоном или к девчатам, но это скорее было исключение, чем правило.
Однако мысль о самоволке будоражила солдат. И каждый мечтал хоть раз сходить в самоход. Такой случай выпал и мне на первом году службы.
Каждое лето в казарме производили косметический ремонт помещений. На это время (5–6 дней) кровати выносили на спортплощадку и там солдаты спали. Как-то после отбоя, лежа в кровати, сержант Вотяков, зная, что я недавно получил перевод, предложил сходить в «шанхай» за самогоном.
Надо отметить, что ночи в Забайкалье очень темные – в метре лица не видно. Причем темнело моментально. В общем, тихонько выбрались через заборчик (благо не было дневального по части, который должен караулить наш сон у тумбочки) и подались в поселок. Но как-то не сложилось: самогонки не достали, пришлось возвращаться на спортплощадку. Подошли к заборчику и перед тем как лечь спать, решили справить малую нужду. Пристроились, делаем свое дело, и тут замечаю, что рядом стоит третий и делает то же самое. Пригляделся и обалдел – дежурный по роте лейтенант Жолобов. Перемахнув через препятствие, раздеваюсь на ходу и ныряю в кровать. Через какое-то время подходит лейтенант, трясет за плечо:
– Ты сейчас у забора был?
– У какого забора?
– Да как же, рядом же оправлялись…
– Причудилось вам, товарищ лейтенант, – я чуть не давился от смеха, – как я могу быть там, когда я здесь.
Чувствуя, что происходит нечто непонятное, лейтенант медленно пошел прочь, видимо думая, что у него начались глюки.