Юмористический рассказ
У меня сломался зуб… Поздно вечером… Вернее, почти что ночью, в двенадцатом часу. Прямо скажем, совсем не вовремя...
Если честно признаться, то болел он уже давно. Дыра в нем росла катастрофически быстро, -. уже чуть не целая таблетка анальгина влезала… Но пойти к стоматологу все как-то не получалось – то талончика не достанешь, то обстоятельства не позволяют…
Но, обманывая саму себя, я каждый раз облегченно вздыхала: «…слава Богу, что не сегодня…» - так как, вполне естественно, банально трусила.
Вот и дотрусила! Теперь острый осколок торчал и просто нестерпимо резал язык.
- Ну, надо же – ни раньше, ни позже! Ведь завтра утром уезжать, да не куда-нибудь, а во Францию!!! Я об этой поездке столько лет мечтала! Говоря по правде, я уж и надежду всякую потеряла…
А тут утром – звонок… Кто-то видно у них приболел, а моя анкета подвернулась… И все завертелось!
Перво-наперво, оформить дни в счет отпуска…
Господи, это в конце-то месяца, когда план и без того горит! Едва отпустили… Спасибо Людмиле, согласилась за меня проверить и сдать кальки (не даром, естественно, за будущую французскую косметику).
Потом в сберкассу за деньгами… Дома, из-за этой дурацкой реформы, почти ничего… А там только по пятьсот «рэ» в одни руки выдают… Ну, не свинство ли? Свои же родные-кровные, с таким скрипом накопленные, и в нужный момент не выцарапаешь! Вся взмокла, пока все же добилась, чтоб хоть тысячу дали.
Но что это за деньги?! За путевку только, и то мало.
Пришлось искать другие источники: КВП, черная касса вне очереди, у подруг до возвращения…
День промелькнул, как один миг, - домой прилетела уже затемно, и поесть было некогда. На все сборы – вечер да ночь…
Так! Чемодан…Вытряхиваю содержимое прямо на тахту, все равно спать уже не придется… Приеду – разберусь…
На себя… Из шкафа с плечиков сдергиваю наряды… Раздумывать особенно не приходится, что чистое, то и беру. Стирать-гладить уже не успею, а француженок нам и так не перешибить.
Что еще… Бижутерия, косметика и всякие там мелочи – на столе быстро растет отобранная кучка…
А внутри у меня тем временем растет какое-то смутное беспокойство, что-то меня гложет…
- Господи, да я же в этой суматохе не ела с самого утра! – Сунулась на кухню… - Да-а, не разъешься… - нашла лишь заскорузлый пряник и поставила чайник.
И вот тут-то мой окаянный зуб и не выдержал окаменелости дефицитного пряника… А что поделаешь? Ведь по карточкам выдали всего четыреста грамм, а растянуть их полагалось на весь месяц… Подточенный еще и моей трусостью, зуб оглушительно хрумкнул, и острый осколок впился в край языка..
- М-м-м-м… Только этого мне сейчас не хватало! – Я осторожно потрогала остатки зуба кончиком языка – ничего утешительного, торчит, как гордый Пик Коммунизма…
Разинув перед зеркалом рот, я попыталась притупить его пилочкой для ногтей… Но не тут-то было – он стоял насмерть и не думал поддаваться!
Что делать? Я невольно глянула в окно – темень…
На часах – почти полночь… Конечно уже никаких, даже дежурных врачей нигде нет… И тут меня осенило: есть спасенье! Ведь Эльза Наумовна, усатая толстуха из нашего подъезда – она же стоматолог! Конечно, это единственный выход… Разумеется, это несколько беспардонно, - в другой ситуации я бы не посмела ее тревожить, но сейчас?!
Неужто не поймет?
Деликатно нажимаю кнопочку звонка и переминаюсь у солидной, обшитой обожженными планочками двери… Звонок тихонько дринькнул где-то в утробе квартиры. И тут же за дверью раздался басовитый рык, перешедший в свирепый лай… Я и забыла, что у них огромный тощий доберман, на редкость сволочного характера, - его и водят-то только на жестком ошейнике с шипами…
За дверью зашаркали шлепанцы… В глазок кто-то явно дышал…
- Кто? – голос сипловато-сонный…
- Эльза Наумовна, извините, - лепетала я, заикаясь от неловкости…
- Бога ради, спасите! Зуб сейчас сломала, а мне утром во Францию уезжать!
Дверь приоткрылась. Цепочка звякнула и натянулась. И тут же в щель рявкнул доберман, выставив злобно наморщенный нос и жадно клацнув мощными клыками. Я отпрянула…
- Идите сюда! Да ближе! – раздался за дверью громкий шепот, - …ну не бойтесь, не съест же он вас!
- Давайте ваш рот! – толстая обнаженная рука просунулась в приоткрытую щель и, ухватив меня за подбородок, ловко подтянула к двери.
Пес осатанел!!! А хозяйка, видимо лягнув его в сторону, чтоб не мешал, пока я не успела опомниться, уже залезла мне в рот несвежим наманикюренным пальцем и мгновенно обследовала предмет моего несчастья…
- Да-а-а… - последовал озадаченный вздох, - …сейчас!
Мне было слышно, как она запирает в туалете недовольно рычащего пса, как позвякивает снимаемая цепочка…
- Не смотрите на меня, я не одета… - приглушенно сказала она, впуская меня, хотя в темноте и так ничего не было видно.
Спертый воздух ночной квартиры после прохлады пустого подъезда шибанул мне в нос… Он был настоян на запахах псины, каких-то лекарств и спящих человеческих тел.
Не зажигая света, мы прошли через большую комнату. На диване, в углу, кто-то солидно всхрапывал… Диван тяжко постанывал своими усталыми пружинами, видно под грузным телом…
В маленькой задней комнате, куда мы вошли, тоже кто-то сонно ворочался… Горел только маленький ночник в виде цветка лилии. Он едва брезжил в потемках розоватыми лепестками, словно задыхался здесь без воздуха и солнца. В темноте я не сразу заметила, стоящее здесь, допотопное, видно давно списанное, характерное кресло…
- Ну, что же вы? Садитесь! – досадливо прошипела хозяйка, подталкивая меня к креслу…
Я села, невольно сжимаясь в комок то сознания полной безысходности, и замерла, сдаваясь на милость судьбы…
Кровожадно взвизгнул бор… От этого звука перехватило дыхание и почти остановилось сердце… Захотелось тут же вскочить и смыться…
Но было уже поздно! Железной рукой Эльза Наумовна уже орудовала у меня во рту… Видимо смотреть ей там было совершенно не на что, она и в темноте быстренько «обурила» мой «Пик коммунизма».
Я же, совершенно ошалев от этой процедуры, так и сидела с отвалившейся челюстью, почему-то некстати вспоминая белоснежную стерильность кабинетов в поликлинике…
Еще раз слазив в мой разинутый рот немытым пальцем, Эльза Наумовна удовлетворенно оценила результаты своей работы:
- Сойдет! Съездите…
Теперь самое время было просто рассыпаться в благодарностях, но мой, еще и буром в темноте изувеченный язык, отказывался повиноваться. Все же пересилив нарастающее отвращение, я кое-как поблагодарила.
- Что ж, – грустно подумалось мне при этом, - теперь еще и ей придется везти французскую косметику…
Правда, теперь мне расхотелось не только есть, но даже ехать в долгожданную Францию.
Утром я, конечно же, уехала.
Но вот ведь странно: среди красот Парижа, вечной красоте которого невозможно не поклоняться, в окружении чудес европейской цивилизации, сводящих нас с ума очаровательно-навязчивым сервисом, то и дело воскресало во мне это варварское, но ярчайшее воспоминание - о моем ночном визите к стоматологу!
Особенно, если вдруг где-то поблизости басовито рявкал здоровенный пес…
- Ну и что из того, что по-французски?! – А у меня внутри сразу же все холодело… Зуб-то лечить все равно придется, когда приеду…
А может еще подождать чуток, да выдрать его?
Хоть сверлить не будут!
Екатеринбург, 1992г.