Ольга, конечно, как всегда сотворила с моими волосами что-то такое, что мне хотелось целовать себя в зеркале. Как она это делает, не знаю. Наверное, у неё талант от Бога. Ни один парикмахер никогда, ни до неё, ни после, меня так не стриг и не красил. (Сколько отрицаний в одном предложении. Это всё эмоции.) Хорошая она тетка, а тоже счастья в жизни нет. Живет с родителями-неврастениками в одной квартире, без мужа воспитывает дочку. Зарабатывает на жизнь стрижкой. В салонах платят мало, приходится брать работу на дом. Но она никогда не унывает. Ездит с друзьями в походы. Ходит по театрам. Каждый год стабильно возит дочку в Крым. Работу свою она любит, и все время повышает квалификацию. Благо в Москве это не проблема. Правда, от её экспериментов иногда страдаем мы – клиенты. Но не жалуемся. Искусство требует жертв, как-никак. Ольга – человек церковный, как она сама говорит. В этом мы различаемся. Она умудрилась найти понимающих и доброжелательных священников. Они помогли ей в трудный период её жизни, но фанатичкой она не стала. В общем, я ею восхищаюсь. Если бы была мужчиной, точно бы влюбилась. Она мне и внешне очень нравится. Только она со мной ведет себя легко и непринужденно, а с мужчинами, наверное, не так, потому что нет у неё уже давно никого. Может, обожглась один раз и боится снова ошибиться, кто знает. Ну, вот, снова я отвлеклась…
До поезда остались считанные часы. Я последний раз проверяю всё, что беру с собой: фен (там же сыро и холодно, а волосы сушить надо), мой лучший велюровый костюм шоколадного цвета (там же будет фигова туча мужиков, надо соответствовать), туфли на высоком каблуке (мои любимые счастливые) и еще много абсолютно необходимых вещей. Вроде бы старалась не забивать хламом сумку, а в итоге – под завязку всего. Ладно, мне не привыкать. И не такое таскали. Перед выходом вспоминаю про медицинские туристические полисы. Мы зачем-то платили за них деньги, пусть будут, на всякий случай.
Приезжаю на Ленинградский вокзал за 15 минут до отправления поезда. Юра (наш сотрудник из офиса) уже тут. Переживает, что никого до сих пор нет. Ну вот, а я боялась, что опоздаю. Видит меня, тут же успокаивается и начинает травить байки о том, как Игорь пару раз опаздывал на поезд. Тут уже начинаю нервничать я. Подбегает Слава (Юрин начальник) и начинает Юру тут же строить и равнять. Я вспоминаю, что забыла взять хлеб в дорогу. Слава говорит, что не даст мне хлеба. Тут же вытаскивает свои продукты и начинает есть. Как можно есть, когда поезд еще даже не отошел от платформы? Оголодал бедняжко! А что собственно он делал, не ясно. Он вечно чем-то занят и это далеко не всегда работа. В офисе его частенько не бывает. Смотрит на моё озабоченное лицо и предлагает мне бутерброд с колбасой. Мне сейчас не до колбасы. Через 5 минут поезд отправляется, а моего начальника где-то носит. Я звоню ему, телефон отзывается голосом Игоря и говорит, что он уже на вокзале, но они потеряли Тимура - еще одного нашего сотрудника из Монголии. Я начинаю тихо свирепеть. («О, бойся, Бармаглота сын, он так свирлеп и дик…») Юра выскакивает из вагона и бросается искать Тимура. До отправления поезда остается 3 минуты. Слава порывается пойти искать их всех. Я говорю, что, если он хоть на миллиметр сдвинется с места, я съем весь его хлеб, пока он будет отсутствовать. Слава ржет. До отправления поезда остается 1 минута, о чем мне постоянно напоминает голос диктора на вокзале. Кукушка, блин! Где еще так часто голосят? Ни на одном же вокзале больше такого нет. Вваливаются все вместе к нам в купе, во главе с Игорем. Сразу становится тесно от большого количества больших мужчин. Меня запихивают в угол и предлагают выпить. Я соглашаюсь. А вот не фиг! Думали, что я откажусь? Как бы не так! Я перенервничала и мне надо успокоиться. Слава говорит, что я пьяница, и достает свою фляжку с коньяком. Игорь тоже достает фляжку, и они начинают выяснять, чья фляжка круче. Детский сад. Добро пожаловать в мир мужского соперничества! Все выпивают по глотку коньяка и коньяк заканчивается. Не вышло из меня пьяницы.
Мы начинаем занимать места согласно купленным билетам. Я оказываюсь в купе с Игорем. Я же сама билеты распределяла, как такое могло получиться? Он же мне теперь расслабиться не даст. А я так хотела просто поболтать и повалять дурака. Теперь не выйдет. Вот черт! Да еще я на полке сверху. Прикольно, конечно, хоть здесь я выше по положению.
Спать пока рано и мы общаемся. Впрочем, я стараюсь прикинуться ветошью и не отсвечивать. Я блондинка, какой с меня спрос. «Коалы мы, ну, че нам…» Но мне не дают отсидеться. Слава начинает меня раскручивать на то, чтобы я рассказала о себе. Я съезжаю с темы и начинаю задавать вопросы Тимуру. Тем более мне действительно интересно послушать про Монголию и как они там живут. А еще посмотреть на Россию глазами монгола. Тимур говорит почти без акцента. Учеба в московском вузе даром не проходит. Я сразу же проникаюсь к нему симпатией. Он говорит на русском, как на родном, даже с «мааасковскими» интонациями. Он очень тактичный, умный, расчетливый и умеет увлекательно навешать лапши на уши. Потомок Чингизхана одним словом. Игорю надоело слушать Тимура. Тем более что в Монголии он уже сто раз был. И он приглашает нас всех в ресторан. Гуляй рванина! Поперлись все. Заказали кучу всего. Мой бедный желудок такого не выдержит. Я потихоньку пытаюсь выпить лекарство. Все делают вид, что не заметили. Игорь приглашает меня присесть рядом. Ладно, присаживаюсь. «Коалы мы, ну че нам…» Потом мне надоедает изображать пай-девочку, и я постепенно втягиваюсь в разговор. Я не помню, что я там несла, но нам было весело. После очередного бокала чего-то там Слава наконец-то достиг нужной кондиции и перестал быть жуткой язвой, а стал вполне адекватным и даже местами смешным парнем. Возлюбил всех и начал нести культуру в массы. В купе мы возвращались уже друзьями.
Номера наших купе и, вообще, в каком они вагоне помнила одна я, поэтому все с сосредоточенным видом, сопя, двигались за мной. Это была идея Игоря. Начальник как-никак. Заметил человека с целенаправленным и относительно трезвым взглядом и организовал народ.
Пока ничего специфически эстонского в поезде не заметила. Купе, конечно, хорошие. На полу лежит темно-зеленое ковровое покрытие. На кроватях темно-зеленые покрывала. На окнах темно-зеленые занавески. В общем, все такое же, как в мягких вагонах обычных поездов еще советского образца, которые продолжают бороздить (или что там поезда делают) просторы нашей необъятной когда-то, а сейчас поделенной на кусочки, родины. Качество материала и умывальников в туалете намного превышает среднестатистическое, но я как-то ездила на львовском фирменном поезде, там было даже лучше. Слава за обедом мне, правда, все уши прожужжал, про то, как на него неодобрительно смотрела эстонская официантка, но я не впечатлилась. Я бы тоже на него неодобрительно смотрела, если бы на меня так пялились. В общем, поезд, как поезд. Ничего особенного.
Игорь работает внизу на ноуте, а я лежу на верхней полке и слушаю Славу, который несет какую-то чушь, про то, что семинары уже не в моде, и все это понимают, при этом кося глазом на Игоря. Наконец, он затыкается, или это я засыпаю под его шепот, не помню. Просыпаюсь от того, что к нам пришли пограничники. Вот сколько я себя помню, границу я пересекаю всегда почему-то ночью, не важно, в какую страну бы я ни ехала. Соответственно побудка происходит среди ночи и меня всю такую прекрасную, лохматую и опухшую от сна, сличают с моим паспортом, а я хлопаю со сна глазами и идиотски улыбаюсь. В этот раз все было точно так же. Слава сказал, что мы все из одной организации и нас не стали дотошно проверять. Однако потребовали туристические медицинские полисы. Четыре пары ожидающих глаз уставились на меня. А я что? «Коалы мы, ну че нам?» Теперь то я наконец поняла, зачем мы заплатили за них деньги. А интересно, пустили бы нас в страну без них или нет? Наверное, Слава и Игорь бы что-нибудь придумали, но, как же хорошо, что не пришлось проверять их смекалку!
"Коалы, мы, ну че нам..." - строчка из стихотворения Виктора Калениченко "Умные коалы" на стихи.ру
ссылка на 3 часть - http://www.proza.ru/2010/07/03/148