- Эх, хорошо, - Петрович оглядел окружающий парк. Маленький оазис жизни посреди шумного города. Да-да, жизнь вот она. Без шума и суеты, без вечной беготни, той, что совсем рядом за невысоким декоративным заборчиком. Лето радовало солнечным светом, зеленью и пеньем птиц. Лето располагало к неспешной беседе и посиделкам в парке. Лето.
- Ну, что, Петрович, я расставляю фигуры? Еще партию?
Неизменный партнер Петровича по шахматам Егорыч жаждал получить реванш за только что проигранную партию.
- Расставляй. Только ты все равно проиграешь, - отозвался Петрович.
- Это еще почему?
- Потому что уж больно ты тороплив. Шахматы не любят суеты, как и сама жизнь.
- Ага, хочешь сказать, что отсутствие темперамента и есть жизнь?
- Вовсе нет. Здесь, видишь ли, существует тонкая грань, которая и есть жизнь.
- Что еще за грань такая? Вечно ты Петрович придумываешь.
- И ничего я не придумываю. Да ты и сам все прекрасно видишь, лишь не потрудился обратить внимания.
- Это как это вижу? Ну ко, поясни, - оживился Егорыч.
Он даже шахматы перестал расставлять, увлеченный заданным вопросом.
- Ну, что ж, если ты так хочешь? – дождавшись пока Егорыч кивнет, Петрович принялся за объяснения, - только не жди, что я объясню тебе все по науке. Это тонкая тема и основана она в основном на ощущениях. Так и быть, попробую тебе объяснить, как получится.
Петрович окинул, взглядом алею.
- Что ты скажешь, например, вот об этом индивидууме?
По аллее брел бомж, понурый и неухоженный. А может и не бомж вовсе, а человек потерявший смысл жизни. С бесцветным потухшим взглядом, за которым застыла пустота. Ни одной мысли, ни одного желания. Его не радовало ни лето, ни пение птиц. Пустота.
- А что ты хочешь, чтобы я сказал? – спросил Егорыч.
- Например, о том, каков его темперамент?
- Темперамент? Да нет его совершенно. О каком темпераменте идет речь, если человек потерял все устремления в жизни.
- Вот. Пригласи его в шахматы играть, он откажется. Если только ты заплатишь ему, быть может, согласиться. И все равно обязательно проиграет. Потому, что у него нет цели.
- Вот видишь, а ты говоришь, темперамент вреден.
- Я и сейчас от своих слов не отказываюсь.
Петрович огляделся в поисках подходящего примера. Улица за пределами парка бурлила. Люди спешили по своим делам. Дорогая иномарка припарковалась у обочины, явив миру леди на высоких каблуках. В одной руке сумочка, в другой мобильник – прижат к уху. От входа в здание к даме бросился молодой парень, пытаясь ей что-то объяснить. Даме было явно не до него.
- Вот посмотри, обратная сторона. Темперамента масса, дел, больше чем возможно переделать за сто лет. Работа, работа, работа. И так до самого заката, а ночью сны о работе. А в отпуске, все мысли вокруг бизнеса. Вот только, спроси ее, какое сейчас время года и какая погода на улице, боюсь, она не ответит. Ей просто некогда все это замечать. Бежит в поисках успеха, а жизнь в это время проходит мимо. И в шахматы играть она тоже не станет, потому как некогда.
- И что же получается?
- А получается, что тонкая грань, которая зовется жизнью, где-то посредине. Главное - ее уловить, эту грань. В меру дела – интересного и полезного, в меру отдыха, так же интересного, а не пустого провождения времени. И по сторонам не забывать смотреть, в мире столько интересного.
- Любишь ты Петрович завернуть что-нибудь этакое. В шахматы то играть будем?
- Ты расставляй, расставляй. Только все равно проиграешь.
- Это почему?
- Потому, что суеты у тебя много. А шахматы, они не любят суеты, как и жизнь.