Преданная Американская Революция:
от классического республиканизма – к извращенному
2.
В своем наиболее современном виде классический республиканизм возникает в Англии XVIII веке: добродетельное сельское дворянство-«джентри» противостоит разложению республики, которую развращает богатая декадентствующая придворная камарилья, сосредоточившая в своих руках власть и подрывающая экономическую независимость граждан с помощью бумажных денег, общественных кредитов и долгов, биржевой игры, финансового империализма и постоянных армий.
Такой концентрации богатства, власти и порока, угрожающих здоровым, экономичным республиканским добродетелям, можно противостоять, только вернувшись к первоначальным принципам древних английских Правд VII-XI вв., которые уважают добродетельность и независимость рядовых граждан, а также традиционную сбалансированность неоднородного английского конституционного законодательства. Считалось, что именно Англо-Саксонские Правды обеспечили свободное участие людей в выработке государственной политики, воздействующей на их частную собственность (особенно налогообложения) и свободу от государственного регулирования их личного поведения в делах экономических, политических, социальных и религиозных. Именно время господства Англо-Саксонских Правд считалось золотым веком свободы – свободы от разлагающего влияния монархической власти и ленной зависимости. Лишь позже, с норманнским завоеванием, древние английские свободы были обманным путем отняты благодаря искусству и хитрости норманнских юристов.
Классическая республиканская идеология проникла в Америку, когда колонисты восприняли парламентские акты 60-х гг. XVIII в. как подтверждение коррумпированности королевского двора, а революцию – как сохранение республиканских добродетелей честного гражданского правительства.
Американская революция и создание американского государства базироваллись не на локкианстве, а на республиканизме. Философские корни Америки – это не современный либеральный индивидуализм, материализм, прогресс, свобода и права, а скорее – старинные социальные, духовные, ностальгические общественные добродетели. Здесь понятие добродетели решительно не укладывается в традиции локкианства, так как оно требует, чтобы индивид жертвовал своими собственными интересами ради блага всего общества. Так что американская революция была не борьбой за локкианские права и ограниченное либеральное правительство, а ностальгической битвой за сохранение исходных республиканских принципов, которым угрожает коррумпированная финансовая империя.
Исходные компоненты американской классической республиканской парадигмы таковы: по своей природе человек, в сущности, существо политическое; его природа требует, чтобы экономически независимые граждане принимали непосредственное участие в управлении обществом, тем самым творя и выражая свою уникальную природу, учреждая и поддерживая добродетельную республику.
Творец американского классического республиканизма Томас Джефферсон (1743-1826) исходил из того, что социальна природа происходит из врожденного морального чувства, солидаризуясь в этом с концепциями шотландской моральной философии. Моральное чувство, которое воспринимает общество как естественный дом человека, характеризуют три различных, но взаимосвязанных свойства:
1) способность человека к моральному выбору, то есть знание добра и зла и базирующаяся на этом знании свобода выбора добра;
2) врожденная способность идентифицировать себя с другими людьми, чувство симпатии к чужим заботам и страданиям, умение радоваться облегчению чужой боли и чужому счастью;
3) возникающее в результате комбинации этих двух свойств естественное чувство справедливости, делающее общественную жизнь возможной и доброжелательной, так как понимание истинной ценности справедливости позволяет человеку заботиться о благе других и всего сообщества в целом, частью которого он является.
Иными словами, справедливость есть врожденный инстинкт, исходящий из морального чувства, дарованного Творцом животному, предназначенному жить в обществе. Человек был создан для социального общения, но поскольку её нельзя поддерживать без чувства справедливости, человек был создан вместе с этим чувством, данным рядом с чувствами осязания, зрения и слуха.
Существование этой врожденной способности к справедливости отнюдь не опровергается ее явным отсутствием у отдельных людей, оно просто неравномерно распределено среди людей, как и остальные чувства. Человек способен развить нравственное чувство благодаря моральному образованию.
Именно политическое общество необходимо для того, чтобы культивировать и совершенствовать нравственное поведение. И самой идеальной политической структурой для этого является «демократия непосредственного участия в управлении округом (wards)» (т.н. «окружная демократия», «демократия малых республик»), аналогичная древнегреческой полисной демократии. Классическая «демократия участия» не только развивает ума и сердца граждан, но и препятствует вырождению государства в тиранию.
Представительная демократия же есть лишь естественным продолжением окружной демократии. Избирая из своей среды лучших людей, выражающих чаяние и свободы «малых республи», происходит формирование «естественной аристократии», отличительными чертами которой будут талант, добропорядочность, мудрость и добродетельность. Как истинный джентельмен, такой «естественный аристократ» признает свою зависимость от других классов общества и свои обязательства перед сообществом, особенно перед его слабейшими членами, он испытывает повышенную доброту и благородство по отношению к людям, зпнимающим более низкое положение, и легкое презрение по отношению к тем, кто располагает богатством.
«Естественная» аристократия будет противостоять попыткам захватить власть как «мишурной» аристократией – либо аристократией рождения (феодальная наследственная). либо аристократией по богатству (власть капитала), так и радикальными демократическими популистами (отвергающими даже аристократию добродетелей и заслуг). В этой позиции классический республиканизм исходит из учения Платона об справедливом управлении государством «мудрыми и добродетельными» правителями (т.е. философами), которые стали такими в процессе тщательного и дифференцирированного образования.
Отсюда також исходит принцип функционализма – разделения функций между национальным правительством, штатами и округами. Национальному правительству предлагается ограничиться обороной, иностранными делами и федеральными отношениями, правительству штатов – гражданскими правами, законами, полицией, административными вопросами, относящимися ко всему штату, правительство округа – местными окружными делами, а каждый район – удовлетворением своих собственных интересов. Именно благодаря последовательному разделению функций все будет делаться к лучшему.
Поскольку экономическая независимость является необходимым атрибутом демократического гражданства и критики экономических махинаций (государственных кредитов, биржевых спекуляций, финансового империализма), в своем «Проекте конституции для штата Вирджиния» (1776) Томас Джефферсон, вслет за Д. Харрингтоном, предлагал ввести относительное экономическое равенство: каждый человек, достигший совершеннолетия и не владеющий 50 акрами земли, получает в полное и абсолютное владение 50 акров или столько, сколько ему не хватает до 50 акров. Также он в своих «Общих тетрадях» процитировал Монтскье: «... В демократическом государстве равенство и умеренность должны поощряться законом ... путем высокого налогообложения богатых классов и поддержки бедных». В письме к Джеймсу Мэдисону от 28 октября 1785 г. Томас Джефферсон, указывая, что «... мелкие земельные собственники – это самая драгоценная часть государства», предложил способ уменьшения имущественного неравенства через освобождение от налогооблажения собственности, не достигшей определенной величины, и ввести прогрессивный налог на собственность более крупного размера. Джефферсон даже поощрял вирджинских фермеров возделывать пшеницу вместо табака, потому что ее было легче выращивать и оставалось больше досуга для участия в общественной жизни и совершенствования добродетелей.
«... Те, кто трудятся на земле, – избранники Бога, ... души которых он сделал хранилищем главной и истинной добродетели. Это – средоточие, в котором Бог сохраняет вечно живым тот священный огонь, который иначе мог бы исчезнуть с лица земли. Ни у одной нации, ни в какие времена нельзя найти примера разложения нравственности у людей, занятых возделыванием земли» (Джефферсон Т. Заметки о штате Вирджиния // Американские просветители: Избр. произв.: в 2-х тт. – Т. 2. – С.74). В этом он, как и ранее Д. Харрингтон, солидаризируется с Аристотелем: «... Наилучшим видом народа является земледельческий; поэтому и возможно бывает насаждать демократию там, где народная масса живет земледелием или скотоводством» (Аристотель. Политика // Аристотель. Соч.: в 4-х тт. – Т.4. – С.574).
Североамериканская Революция – это не первый акт современной эпохи либерализма, а «последний акт гражданского Ренесанса». И, конечно, не совсем последний.
После Революции классический республиканизм был дополнен основами христианской этики. Если античная нравственная философия служит личному благу и благой жизни (то есть долга по отношению к себе самому), то христианская этика служит общему благу и благой жизни (то есть долгу человека по отношению к другим людям и обществу). Христианское этическое учение о любви, покаянии и прощении, о всеобщем братстве и милосердии обеспечивают наиболее возвышенный и благотворный кодекс нравственности, который когда-либо был предложен человеку для его жизни в обществе: «... Эпиктет и Эпикур дают законы управления собой, иисус дал дополнение о наших обязанностях и милосердии по отношению к другим», – писал 31 октября 1819 г. Т. Джефферсон в письме к У. Шорту. Средством, которое Т. Джефферсон предложил для исправления искажений истинно христианского учения, было установление в Америке абсолютной религиозной свободы и терпимости, которая благодаря столкновением различных интерпретаций христианства позволила бы выделить простое этическое учение Христа и обратить его на благо добродетельной американской республики.
Аналогично Т. Джефферсон являлся самым стойким защитником свободной прессы не просто во имя абстрактной свободы, а потому, что он верил, что свобода прессы представляет собой самый лучший инструмент просвещения человеческого духа и совершенствования человека как разумного, нравственного и общественного существа.
Таким образом, в классическом республиканизме свобода включает не только «свободу от» произвола властей, но и «свободу для» активного участия в формировании своего собственного общественного предназначения – стать более достойными, интеллигентными и доволными гражданами, обитающими в гармоничном и справедливом государстве.
Локковский язык прав и независимости, нацеленный во время Революции против заморского Парламента, вновь был применен Т. Джефферсоном для борьбы, обращенной против другого отдаленного централизованного режима, угрожавшего суверенитету маленьких демократических республик, – на этот раз против Вашингтона, а не Лондона.
Согласно классической республиканской парадигме, придворная коррупционная свора снова подняла свою безобразную голову, когда Александр Гамильтон, Джеймс Мэдисон и другие «федералисты» попытались сконцентрировать власть в национальном капитолии на базе Национального банка, промышленного предпринимательства, финансового империализма и пр., стремясь в то же время разрушить исконные добродетели земледельцев, которые Томас Джефферсон и его сторонники стремились защитить и в конечном итоге сохранили: «...Если американский народ когда-либо позволит банкам контролировать эмиссию своей валюты, то вначале посредством инфляции, а затем — дефляции, банки и корпорации, которые возникнут вокруг них, лишат людей всего имущества, а их дети окажутся беспризорными на континенте, которым завладели их отцы. Право выпускать деньги должно быть отнято у банков и возвращено конгрессу и народу, которому оно принадлежит. Я искренне полагаю, что банковские институты более опасны для свободы, нежели регулярные армии» (The Writings of Jefferson, vol. 7 (Autobiography, Correspondence, Reports, Messages, Addresses and other Writings) (Committee of Congress Washington, D. C., 1861) P. 685).
Фискальная система Александра Гамильтона, ориентируясь на учение Т. Гоббса о природе человека и на то, что в период английской революции вигов (1688-1721 гг.) торжествовала идеология «Двора» (государственных кредитов и финансовой коррупции), исходила из того, что применение силы в США для управления людьми абсолютно невозможно, следовательно нужно использовать частный интерес, а именно: следует держать под контролем интересы членов Конгресса, чтобы не нарушать согласие законодательной и исполнительной властей. Эта коррупционная система, исходящая из коррупционной политической теории, основывющейся на коррупционной психологии, в конечном счете привела к развращенности политических лидеров и их сторонников, породила правление «стада биржевых спекулянтов», сводя общее к суме частных благ. Активные, интеллигентные граждане вытеснялись отчужденным, пассивным и опасным в своем невежестве населением, поглощенным своими частными стремлениями. Интенсивная гражданская деятельность в этой либеральной системе ограничивается лишь голосованием за представителей власти каждые два или четыре года.
Принадлежащее Томасу Джефферсону определение коррупции как законодательной защиты собственных интересов, а не интересов народа следует аристотелевскому определению коррумпированного режима как такого режима, которое правит ради своего частного блага, а не ради общего блага.
В противовес Федералистской партии Александра Гамильтона около 1792 года Томасом Джефферсоном и Джеймсом Мэдисоном была основана Демократическо-республиканская партия (англ. Democratic-Republican Party), существовавшая с 1792 по 1824 гг. В 1820-х годах после роспуска Федералистской партии партийная дисциплина потеряла свою актуальность и республиканцы распались на несколько фракций, одна из которых – сторонники Эндрю Джексона – дала начало современной Демократической партии, а другая – сторонники Джона Квинси Адамса – Национальной республиканской партии (англ. National Republican Party), существовавшей с 1825 по 1833 годы. Платформой Национальной республиканской партии была Американская система Генри Клея национально-финансируемых внутренних улучшений и протекционистские тарифы, которые должны были бы ускорять экономическое развитие. Кроме этого, связывая интересы различных регионов страны, партия намеревалась развивать национальное единство и гармонию. Национальные республиканцы видели Соединённые Штаты как органическое целое. Они идеализировали национальный интерес и критиковали т.н. «партийных» политиков, выступавших за местные интересы за счёт национальных. В 1831 году партия выдвинула Клея кандидатом в президенты, а Джона Сержанта — в вице-президенты. После поражения на выборах 1832 года партия вошла в коалицию с Анти-масонской партией и другими фракциями, образовав Партию Вигов (Whig Party), просуществовавшей до 1856 г. В частности, виги поддерживали главенство Конгресса над исполнительной властью и продвигали программу модернизации и экономического протекционизма. Длительное время партия занимала место в двухпартийной системе американской политики. Название партии восходит к прозвищу американских патриотов во времена Американской революции, боровшихся против британской метрополии, когда «вигами» (от названия британской партии вигов) называли людей, выступавших против авторитарного правления. Среди видных членов партии вигов были Дэниэл Вебстер, Уильям Генри Гаррисон (президент США, 1841), Закари Тейлор (президент США, 1848-1850), Миллард Филлмор (президент США, 1850-1852), и их постоянный лидер Генри Клей. Авраам Линкольн был лидером вигов в Иллинойсе. После поражения на выборах в 1852 г. многие виги перешли на сторону демократов или вошли в новую создававшуюся Республиканскую партию. Остальные создали партию Know Nothing (варианты перевода «Ничего-не-знаю», Партия «незнаек»; своё название получила, потому что на вопрос о деятельности партии её представитель должен был отвечать: «Ничего не знаю»). Партия появилась во многом благодаря существующим в то время в американском обществе страхам, что страну могут погубить ирландские иммигранты-католики, которые часто расценивались как враждебные американским ценностям и управляемые папой римским. Активная главным образом с 1854 по 1856 год, партия стремилась обуздать иммиграцию и усложнить натурализацию, хотя её усилия не увенчались сколь-либо существенными успехами. В партии было немного видных деятелей. Партия не имела определённой позиции по проблеме рабства, которая была причиной конфликтов между членами партии; как правило, южане среди них поддерживали рабство, северяне выступали за его отмену. Была распущена в 1860 г.