По улице, стиснутой старыми, раскидистыми клёнами вперемешку с кустами жасмина, шла стройная женщина лет сорока, общий вид которой говорил о скромности и аскетизме. Приблизившись к небольшому коттеджу, взгляд зацепил у дверей полноватую блондинку, махнувшей ей рукой.
– Привет! Откуда плетёшься, какой-то вид у тебя усталый? – воскликнула блонд-дама.
– Возвращаюсь из командировки, устала смертельно, ехать всю ночь в автобусе – это кошмар!
– Представляю, каково просидеть всю ночь! Заходи, пригубим кофейку.
Хозяйка пригласила гостью в дом. Спецавтомат выдал им по чашке кофе, с которыми дамы вышли в сад и вольяжно расположились на скамье, спугнув огромного рыжего кота. Утолив несколькими глотками жажду, гостья принялась делиться впечатлениями о своём вояже:
– Ночью была возможность прилечь. Я занимала два места на втором этаже. Там почти все сидели по одному, но что такое два места: свернёшься в комочек, устроишься, поджав ноги, и только начнёшь засыпать, как ноги падают на пол, тоже получается и с головой. Дискомфорт можно было бы перетерпеть, но через несколько рядов впереди меня одна парочка устроила такой концерт, который будоражит моё возмущение до сих пор.
– О, это уже интересно, – рассказывай, – у хозяйки дома десятикопеечные глазки сощурились так, что превратились в просветы замочной скважины.
Гостья отметила про себя, что приятельнице пора сесть на диету, и, тяжело вздохнув, начала сбрасывать с себя груды давящих впечатлений:
– Поначалу два парня распивали спиртное и, в зависимости от степени опьянения, разговаривали всё громче. Затем один из них предложил выпить девице, которая сидела рядом через проход, и пили уже втроём. Представляшь, Натуля, два часа ночи, после напряжённого дня неимоверная усталось, а эти алкаши на весь салон травят анекдоты и ржут, как лошади. Но никто не возмущался, можно подумать, что все спали. До чего же мы приучены терпеть и всё безропотно сносить!
При таком «концерте» разве заснёшь! В очередной раз, когда я поднялась, чтобы поудобней устроиться, гляжу: один парень уже пересел к девице и целует её. Вот тебе современная мораль! От удивления и возмущения сон улетучился. Пролежав немного, привстала я, чтобы поменять позу, глянула вперёд – пара тонет в поцелуе, и девица обнимает парня, как родного. Никакого стеснения! Я-то подальше сидела, а другие пассажиры совсем рядом! Вот к чему приводит современная мораль, предлагая удовольствия обезьян, у которых в основном вибрирует только нижняя часть живота. Так можно дойти и до..., ты понимаешь?
– Ты думаешь, у них всё было? – удивилась слушательница.
– Нет, причина, полагаю, в том, что не было условий, также не забывай, что в компании был и третий, который орал громче всех. А она в перерывах между поцелуями только хохотала. Этот смех и их дурацкие выкрики до сих пор в ушах звенят. И это всё тогда, когда все устали и спать хотят! Порядочная женщина никогда бы такого не позволила: позориться на весь автобус, пить прямо из бутылки, не закусывая, с первым встречным! У меня впечатление, будто я эту ночь провела в зловонном болоте.
Наталья посмотрела на бывшую однокурстницу, у которой возбужденно сверкали васильковые глаза, представив, с какой брезгливостью, но в тоже время и..., наблюдала хмельную пару без комплексов одинокая, красивая женщина. – Картина, конечно, возмутительная, а остальной «народ безмолствовал». Как ты думаешь, почему все молчали? – спросила Наталья.
Леонора задумчиво пожала плечами:
– Очевидно, потому что в нашей стране живут трусы, в том числе и я. Кроме того, наступило время повсеместного «Декамерона». На экранах кинотеатров и телевиденья засилие порнографических фильмов, а ночные клубы?! И вот результат, – измученная воспоминанием женщина, скорбно опустила голову, – все сидели и молчали. Нас приучают воспринимать такое поведение нормальным. Девиз двадцать первого века – ищи удовольствия, лови кайф. Сильным мира нужны рабы. Современный, подкорректированный рабовладельческий строй..., – Леонора тяжело вздохнула, – В конце концов я заснула, а утром стояла тишина.
« Если ты всё понимаешь, то почему не пожаловалась стюардессе, водителю?» – хотела задать вопрос Наталья, но воздержалась, заранее зная оправдательный ответ.
Обе женщины молчали, наблюдая, как кот подкрадывается к зазевавшему воробью, наконец, прыгнул, но воробышек успел вспорхнуть. Как бы очнувшись, Наталья обратилась к рассказчице:
– Что было дальше с этими двумя: спокойно разошлись?
– Дальнейшее меня озадачило. На предпоследней станции парни собрались выходить, сняли свои сумки с верхней полки и тихо сидели, как пай-мальчики. Но перед самой остановкой ночной казаново поднялся и с полки, что чуть подальше, достал довольно большую детскую машинку и красивую коробку конфет. Девица на своей стороне, молча, прижалась к окну. Свои вещи – конфеты и игрушку – парень поставил возле меня, у лестницы, ведущей вниз, сам замер в странном оцепенении. Мне было видно, что он весь в напряжении чего-то ждёт или не решается..., вдруг разворачивается, подходит к ночной «бабочке» и крепко целует её в губы. Все пассажиры, вытянув шеи, наблюдали эту сцену. Он и она не сказали друг другу ни слова. Автобус уже стоял. Парень вернулся, наклонился, чтобы поднять свои вещи, и я увидела в его глазах слёзы. Не понимаю, откуда слёзы после пьяной вечеринки? Что это – внезапная любовь, кусочек неожиданного счастья? Очевидно, что до этой встречи он думал о семье, выбирал подарки, а теперь ему предстоит их дарить, целовать жену, ребёнка, разыгрывать театр лицедейства! Всё это ужасно.
Наталья, глядя на разволновавшуюся Леонору, принялась её успокаивать:
– Не нужно принимать всё так близко к сердцу, может быть подарки не жене, а родсвенникам?
– Нет, конец был бы иным, а так – девица не оглянулась, когда он уходил, не проводила его, не помахала в окно, на конечной остановке вышла, опустив голову, ни на кого не глядя. Всё закончилось печально.
– Милочка моя, не вешай на себя чужие проблемы. Инстинкт продолжения жизни порой принимает неожиданные, уродливые формы. Возможно, у него в семье не всё в порядке. А эта девушка не достойна сочувствия и виновата больше, чем он, так как мужчина становится мудрее значительно позже чем женщина, успокойся. Понимаешь, мы воспитывались, видимо, в более интеллигентных семьях, учились в вузе, а они, как и многие, выросли в другой среде. Ты что, не видела, как компашки пьют всякую бурду возле свалки мусора. Весь их лексикон состоит из матерщины, живут необузданными желаниями и поступками, а мы живём больше умом, чем инстинктами, порой заглушая естественные порывы, и не понимаем других.
– Человек в отличие от животного должен жить умом, – обиделась Леонора, – ум – это наше элитное оружие. Я не хотела бы оказаться на месте этой девицы в суррогатном порыве инстинкта. А что касается настоящей любви противоположного пола – это то, что украшает нашу жизнь.
– Украшает и продолжает жизнь, – авторитетно вставила Наталья, имеющая взрослую дочь.
Последние слова бывшей подруги-однокурсницы кольнули самолюбие одинокой, незамужней женщины. Ни лицо ни тело, казалось, не выдавали напряжённость мысли, лишь глазные камеры абскура ловили спасительные аргументы, невидимо летающие в постранстве, и, наконец, поймали:
– Да, случается, что судьба предаёт нас, за что-то наказывает независимо от степени элитарности, возможно потому, что иногда поступаем вопреки внутреннему чувству. Инстинкт шепчет, что этого делать нельзя, будет плохо, но гордый мозг уже устремился к цели, чаще мелкой, ненужной цели. И мы начинаем доверять дьяволу, задумавшего свои козни, оставляем любимого с его неокрепшим чувством, прерывая энергетическую связь притяжения.
Наталья, тяжело вздохнув, с издёвочкой заметила:
– Вот и ты признаёшь значение инстинкта. Жизнь – сложная царица бала, не всегда весело на нём. Кроме того, степень нравственности мало зависит от образования, вспомни духовную чистоту многих деревенских женщин. Конечно, играет роль и среда вне дома, другие обстоятельства и даже врождённые наклонности.
– На счёт врождённой патологии – вопрос спорный, – встрепенувшиь, возразила Леонора, настроившись на дискуссию, но Наталье надоела тема нравственности, в которой они могли бы скатиться в межличностные отношения. Она поднялась:
– Сейчас я принесу виноград, который нам привезли с юга, и познакомлю тебя с маленьким чудом, жди.
Через несколько минут хозяйка вышла, держа в одной руке поднос с южными ягодами, другой рукой держа поводок, в конце которого семенил маленький йоркширский терьер не более тридцати сантиметров длиной, с гладко стриженой шерсткой цвета платины, рыжими ножками и мохнатой головой.
– Это наш сыночек, зовут его Брюс, – с гордостью представила хозяйка, отстегнув собачке поводок. Обрадованный Брюсик бросился к незнакомой тёте и, прыгая перед нею на задних лапках, улыбался раскрытым ротиком и чуть выпуклыми, блестящими глазами. В такт прыжкам фонтанировал пучёк волосиков, связаных на лбу тонюсенькой лентой. Восхищённая Леонора протянула Брюсу руку, которую тот мгновенно принялся лизать, работая так быстро язычком, словно взбивал сливки.
– Боже мой, какая прелесть, настоящее чудо! – восторгалась гостья, – Почему он сидел взаперти?
– У нас дисциплина. Ему нужно было поспать после обеда в своей комнате. Там у него специальная кроватка, игрушки, шкафчик с нарядами: плащ от дождя, халатик после купания, пальто для холодной погоды. Ему скоро исполнится год. В этот момент Брюс прыгнул к новой знакомой на руки и принялся «целовать» её в ухо. Хозяйке поведение «сыночка» не понравилось, но она воздержалась от воспитательных мер. Леонора заметила недовольство «мамы», спустила собачёнку с рук и поинтересовалась, почему его до сих пор не было видно?
– Эта порода очень чувствительна к сменам погоды, к холоду. Брюса нам привезли зимой из более тёплого климата. Сама понимаешь, не могла же я выводить его на мороз. А для туалета малышей продаются специальные пелёнки, так что в этом плане проблем не было. И вот он вырос у нас здоровенький, – «мама» притянула к себе своё чадо и поцеловала в головку, продолжая умиляться, – радость от этого чертёнка неописуемая. Даже Жора с него ухохатывается, а ты знешь, какой он замкнутый... После неловкой паузы Наталья продолжила с нарочистой весёлостью:
– На прошлой неделе мы были в гостях у помощника мера. У них тоже йорк, но ещё меньше нашего и ростом, и возрастом. Сначала малыши оторопели, увидев что-то подобное себе, затем принялись усиленно обнюхивать друг друга и, наконец, успокоившись, стали заигрывать, прыгать и носиться по лужайке, как два мотылька. Бесплатный цирк! Мы хохотали до изнеможения! Когда парнишки устали – пришлось их поймать, взять на руки и попрощаться, а под конец ...
Возле калитки раздался звук останавливающейся машины.
– О, это муж, интересно, почему так рано? – удивилась Наталья, с неожиданной прыткостью вспорхнула со скамьи и засеменила к дому, на ходу поправляя причёску и подтягивая светлые брижди, стянувшие бёдра так, что казалось, сейчас затрещат и лопнут. Леонора подхватила дорожную сумку и, прощаясь на ходу, направилась к выходу. Скрыться незамеченой было поздно.
Он и она встретились у калитки, остановились на несколько секунд, сухо поздоровались, обменявшись странным, грустным взглядом, и продолжили путь в разные стороны, как когда-то много лет назад.
С крыльца за ними внимательно наблюдала бывшая однокурстница. С приближением супруга хозяйка особняка изобразила невинную радость. Пока Георгий в душевой освежал своё тело после напряжённого дня, Наталья сервировала стол, мысленно самоутверждая себя в прошлом: не нужно было уезжать из города, оставляя в одиночестве молодого, перспективного...