Глава 48. Ничего не может произойти, из того, что

Глава 48. Ничего не может произойти, из того, что не должно произойти

Когда Кройкс и Надэль вошли в селение «лесных». Борцы с Мамоном удивились, как много здесь людей обладают огромным количеством информации. «Если бы я обладал знаниями хотя бы одного из них – уже давно бы предпринял какие-то действия. Столько знать и молчать?! Столько знать и ничего не делать?! Поразительно!» - подумал Кройкс, который больше любил общаться с открытыми по сути, хоть порой и мало знающими точные науки лимитами, чем с «лесными» интеллектуалами с английскими замками на душах. «Бедный наш народ! Кого он так старательно выращивал?» - Кройкс видел вытянувшихся желтых умненьких мальчиков среднего класса, схожих с бледными проростками картофеля в погребе, которые тратили все накопления родителей и всех остальных родственников на наркотики и алкоголь. «Между прочим, и их жалко», - сделал неутешительные выводы молодой священник.
Когда Кройкс и  Надэль зашли в дом к председателю «лесных» людей Буквице, тот принял их тепло и по-дружески, поскольку прекрасно знал, жившую здесь некоторое время девушку. Чтобы познакомиться поближе с Кройксом, он попросил его написать несколько строк на предложенном хозяином белом листке. Молодой человек с вопросом в глазах обратился к Надэль, которая сохраняла удивительное спокойствие.
«Все нормально, не переживай!» - говорила ее спокойная полуулыбка.
«Проверка!» - подумал парень и написал несколько предложений, продиктованных Буквицей.
- Я уверяю вас, молодой человек, что и без всяких иных доказательств, по клочку бумаги могу определить характер человека! – сказал довольно упитанный председатель, который имел докторскую диссертацию по оригинальной науке психографологии, - молчите, ни слова!
- А я и не собирался ничего говорить, - немного не понимая, что происходит в комнатке предводителя «лесных», сказал Кройкс.
Широкое лицо Буквицы  сильно покраснело от напряжения, с каким он вглядывался в почерк Кройкса.
Пока тот шепнул на ухо своей подружке: - Надя, успокой меня, это не психанатомия?
Рыжеволосая красавица только мило улыбнулась.
- Мужчина, возраст около 19 лет… - уже под специальной лупой смотрел исследователь человеческих душ, следя за чернильными следами полозьев скрипучих саней человеческих мыслей, которые так легко обнаруживают себя  на белом снеге бумаги.
- Прокол, - ответил не очень любящий все эти «гадания», Кройкс, - мне вчера 17 стукнуло.
Недовольный этим словом и выражением лица юноши предводитель хмыкнул и снова внедрился в бессмысленную запись, в которой таился целый человек.
- Размашистые, широкие буквы – молодой человек не без способностей, но при том при всем резок, шаловлив и испытывает явный недостаток в прилежании.
- Ну это не отнимешь… - немного смягчившись, сказал парень с широкой улыбкой, подтрунивая над психографологом перед Надэль.
- Группа почерков талантливых людей – поэтов, литераторов, беллетристов, историков и философов последнего столетия. Психологический портрет гениального безумца или безумного гения. Я знаком с такими людьми. При всем при том у каждого из них видны и личные вкусы  и цели. Но всем им, судя по моим наблюдениям, живется тяжело.
Настроение ребят, как градус молодого шампанского вина, на открытом воздухе стал падать.
 - Поэтичность, чувствительность и отзывчивость натуры и при этом сильные душевные страдания, жестокие жизненные испытания. Ощущение горя слишком болезненно…
Расстроившись, Кройкс сказал:
 - Мне это неинтересно. Простите. Нам нужно добраться до Мерси Боку, хотели отметиться у вас и последовать к нему.
Председатель оторвал свой взгляд от лупы и бумаги и посмотрел на Кройкса округлившимися глазами, только совсем по-другому, нежели прежде:
- Я все понял, не буду вас останавливать. Распишитесь здесь, пожалуйста, - председатель подрабатывал комендантом поселка.
- Все подтвердилось, все подтвердилось, - твердил он.
- Что подтвердилось? – спросил молодой человек нервно. Он не знал, что по городам и весям, а тем более здесь, в неофициальном интеллектуальном центре Северо-Запада знали о каждом его действии.
Когда Кройкс и Надэль расписались в журнале пребывания, Буквица попросил их остаться на скромный председательский ужин. За  столом он предложил Кройксу выступить на площади в ближайшее время, так как среди «лесных» было довольно много людей, кто хотел бы поговорить с ним. Тот согласился и назначил встречу на послезавтра, так как ему надо было предварительно встретиться с врачом-генетиком Merci Beaucoup*.
Предводитель вызвался проводить его к генетику, который жил на окраине поселка, завтра с утра. И хотя Надэль знала дорогу, председателю хотелось поговорить с Кройксом по пути.

На следующий день, Кройкс и Буквица отправились к Мерси, заодно поговорив о нем, как о человеке и специалисте.
Merci Beaucoup был жизненно необходим Кройксу для того, чтобы разобраться, прежде всего, в себе. В том, что было его прошлым, в том, как ему жить дальше с теми фактами своей жизни, которые вот-вот должны были прийти в его очищенный от всей личной информации мозг. Джой и Нобль говорили о том, что врач был и неплохим изобретателем. Отличным изобретателем. Когда-то они сами были реконструированы им из нескольких клеток еще живых тканей казненных ребят. Те люди, что предстали перед Кройксом в лимитском поселке, были клонами казненных. Все это сделал врач. Кройкс побаивался его и оттого, что тот может сказать. Молодой священник был осторожен по отношению к манипуляциям современной генетической инженерии и всегда старался избегать таких разговоров. А здесь, сам Бог как будто бы подталкивает его «разобраться» с этой проблемой.
Предводитель что-то с шумом и криком рассказывал молодому человеку, но тот ничего не слышал, погрузившись в свои размышления. «Что бы там ни было, мне нужно разобраться, как это было на самом деле. Ребята доходчиво не говорят. Пусть скажет их воскреситель».

Вот двое зашли в небольшую стеклянную студию, которая была просматриваема со всех четырех сторон. «Если люди так открыты, значит, они что-то скрывают», - Кройкс был абсолютно прав, сама лаборатория размещалась в подвальном помещении, которое было вдвое больше нежели стеклянный просматриваемый купол.
Хозяин дома вышел на встречу гостям с усталой улыбкой на морщинистом лице. От него веяло разряженным воздухом какой-то неизмеримой свободы и одновременно с этим жуткий богобоязненный страх.
- Кройкс Адам, я пришел из лимитского городка на побережье. Рад познакомиться, - молодой человек первым протянул руку хозяину. Реакция на этот простой жест была очень неожиданной. Мерси бросился на шею к парню и обнял его как самого лучшего друга, потом так же резко выпустил его из своих объятий и промолвил:
- Теперь я начинаю понимать, из-за кого она погибла… - Кройкс переглянулся с председателем, будто спрашивая взглядом: «о чем идет речь?»
Но хозяин тотчас же поприветствовал его более обычным способом. Острые пытливые глаза Мерси не находили покоя, он смело осматривал лицо молодого человека.

Хозяин явно сдерживался в объяснении своих чувств при председателе.
Разговор не клеился, пока они находились за кухонным столом генетика, уже предложившего своим гостям чая из диковенного растения каркадэ.
- Ну, мне пора уже, наверное. Кройкс, все – мы договорились, завтра на центральной поляне в 12, так? Пойду развешу объявления и сообщу по внутреннему радио, - он с обидой посмотрел на оставшихся двух мужчин. «Вечно этот генетик что-то скрывает!» - недовольно пробурчал про себя Буквица.
Мерси был человеком пожилым, но крайне деятельным и не по возрасту активным. И хотя его худощавое тело было старо, а морщины насчитывались десятками, душа его и мозг не терял гибкости. Интересно смотреть на таких пожилых людей, их жизнь следует исключительно в ногу с самыми передовыми технологиями и веяниями общества. Они всегда в курсе, их стереотипы не устаревают, не костенеет их способность мыслить свободно от догм, насаждаемым каждому человеку с раннего детства.
 Худощавое лицо в морщинах преобразилось в улыбку, а глаза засверкали через очки:
- Наконец-то, он нас покинул. Кройкс! Я не могу поверить, что это вы!
- Мне очень интересно ваше изобретение – генетические очки. Скажите, пожалуйста, ведь в генах можно увидеть и прошлое и будущее человека?
- Будущее – сложнее. Только предопределенность к чему-либо, к определенным болезням, к определенному старческому фенотипу, простите, внешнему виду. Можно так же найти предопределенность к видам деятельности, найти одаренность. Но все это требует соответствующих условий для воспитания в человеке того или иного задатка, - Мерси живо обратился к молодому человеку,  -  В ДНК лежит базовая информация о человеке. Но он не живет в безвоздушном пространстве, на него влияет складывающаяся извне историческая подоплека. Я не слишком непонятно выражаюсь?
- Да нет, все ясно как день, - Кройкс отпил красного чайного напитка и подумал: по-настоящему, в генетике заложены огромные философские смыслы.
- В принципе, наука еще только на подступах к этому… Но те эксперименты с крысами, может быть, вы помните, хотя нет… их в школе не преподают. Одним словом, крысята наследуют поведение от своих родителей. Быстрее приобретают навыки, которые взрослым крысам-родителям давались с трудом, - ответил генетик.
- А мне можно увидеть свою историю? – спросил  Кройкс в тайной надежде на чудо.
- Дело в том, что в ДНК фиксируются изменения. Я изобрел аппарат, который позволяет «увидеть» ключевые моменты в жизни человека, те, которые записываются в генетической памяти,  - разговор стих и в тишине повисла тайна.
Кройкс задумался, хочет ли он вновь пережить кошмар своих последних семнадцати лет. А тем более, «ключевые» моменты…
- Я хотел бы увидеть все. Я должен восполнить свои знания о своей же жизни. Сделайте же что-нибудь! Я ведь все абсолютно забыл!!! – отчаяние Кройкса передалось врачу.
- Я не буду рисковать вами… можно было бы внедрить инъекцию генетической памяти, или показать вам ее на генетическом экране, но не стану этого делать. Я немного знаю о вашей жизни… Вы можете не пережить этого, увидев все это снова…. Снова пережить ту трагедию, когда все ваши друзья погибли…
- Из-за меня?
- Нет, из-за того, что у нас в стране нет свободы, - печально ответил врач.
- Вы можете рассказать мне хоть что-нибудь? – отчаянно спросил Кройкс.
- Да, расскажу то, что не дает мне покоя. До сих пор, - Мерси сел напротив Кройкса и посмотрел своими глубокими оливковыми глазами прямо в его глаза.
- У меня была любимая женщина. Вы ведь не маленький мальчик. Вам можно уже говорить такие вещи, - Кройкс кивнул, чтобы не отвлекать рассказчика.
- Когда она, еще будучи воспитательницей в интернате, пришла ко мне со своей болезнью, эта женщина показалась мне очень привлекательной. Вы ведь наверняка помните Мисери Корд?
Это имя молнией ударило Кройкса. Это была его воспитательница в интернате. Она до безумия любила его, потому что знала и боготворила его отца. Вся ее кипучая любовь и преданность перенеслась на маленького сына Мартина, Кройкса, который после казни матери и ссылки отца остался круглым сиротой. Она разыскала ребенка в интернате и стала работать воспитательницей при нем. Кройкс был для нее вместо собственного сына.
Врач продолжил:
- Я любил Мисери.  Когда мы стали встречаться, ей было уже тридцать пять, а мне пятьдесят два. А мы все равно были молоды и счастливы. Я видел, как она расцветала при мне, потому и стремился к ней… Чтобы сделать ее жизнь счастливее, - он потупил взгляд, - ну а потом, едва прошел год, вы, Кройкс, и ваши ребята решили бежать. Правильно решили, но …
- Скажите, что произошло?  - напряжение прозвучало в голосе парня.
- Мисери Корд была очень мягкой женщиной, очень любящей. Если бы она жила со мной в другом веке, то у нее был бы целый выводок детишек. Она очень любила вас всех. Но вас, Кройкс, особенно сильно. Она пожертвовала жизнью, чтобы вы остались жить. Причем, самое печальное, что после того, как она передала кусочки кожи казненных мальчишек, чтобы я сделал клоны, она ни слова не сказала о том, то решила сдаться властям, чтобы вас не трогали, - оливковые глаза с зелеными волнами начали слезиться и сверкать ненавистью-любовью.
- Что же мне делать теперь?  - спросил его Кройкс, чувствуя, что своим спасением он всецело обязан людям.
- Что уж теперь поделаешь. Теперь  только я вижу, что она поступила правильно… Дело все в том, что я с детства мечтал познать сущность живого. После института, я поступил на работу в генетическую лабораторию «Рекомбинация», которая организовала всеобщее клонирование и поставила его на поток. Клоны операторов и инженеров создавались из зигот, которые как и при естественном оплодотворении получались из материнских и отцовских клеток. Генетики были умными людьми, они подозревали, что обычные  клоны соматических (неполовых) клеток дадут в окончательном результате – только деградацию и «плохие» копии, уродства и наследственные болезни. Потому и стали делать условные клоны, которые в итоге оказались обычным оплодотворением в искусственной среде. Когда я пришел на работу, правительство издало новый указ – о настоящем клонировании человека, клонировании из соматической клетки живого существа. Как генетик и врач я понимал, к чему это может привести в массовых масштабах. Цель таких экспериментов – уничтожить генетическое разнообразие человека и погубить его.
- И что же вы сделали?
- Ничего оригинального. Я просто ушел с работы и отправился в поселок к «лесным». Но знания, которые приобрел, учась в институте, заставили меня задуматься как же их применить здесь, в условиях открытой местности. В деле становления моей маленькой лаборатории мне помог один замечательный университетский профессор, который знал, что я многое смогу дать человечеству и миру во благо и никогда не стану клонировать человека.
- Но вы же склонировали моих друзей после казни?!
- Да, это так. Но это был тот случай, когда судьба наталкивает тебя на твои принципы и разбивает их исключительностью случая, - он тяжело вздохнул и опустил глаза.
- Мисери Корд попросила вас? – задал четкий вопрос молодой человек.
- Да-да-да. Это все она. Все из-за нее, - он соскочил с места и начал ходить вокруг стола в крайнем возбуждении, - я говорил ей, что не буду клонировать детей. Я тогда занимался исключительно полезным делом: клонировал редкие и исчезающие виды животных и растений и выпускал их на волю, а растения - высаживал, зная, что они обязательно будут жить по своим естественным законам. В Киплинг-лесу тогда появились маленькие ели и сосны…
- Это те, которые растут около опушки?
- Да, именно. Я создал их из семян последних деревьев, которые мамоновцы срубили неделей позже… Пытался помочь природе самовосстановиться, хотя бы в тех пределах, которые мне были доступны. Много работы, я даже вычислял количество особей, которое должно было согласовываться с количеством особей других видов, чтобы избежать смещения биоравновесия. Самым лучшим моим достижением, считаю то, что в те годы из клетки собаки одного американца, который тоже угонял мальчишек из лап мамоновцев, так вот, из его собачки я сконструировал волчонка. Ведь, в  мире  уже не существовало волков!!!
Старик в темно-синей вязаной жилетке и голубой рубашке воззвал к небу:
- Я молился каждый день, призывая Господа Бога сказать мне, правильно ли я делаю? Имею ли право мешать человечеству убивать природу? Имею ли право «воскрешать» виды, ведь всегда найдется тот, кто захочет «воскресить» динозавров и тому подобных тварей?
- Вы сами прекрасно понимаете, что те животные не выживут в нашей среде. Они были приспособлены исключительно к высокой влажной тропической температуре, к другим условиям… Да что вас учить, вы же генетик, биолог, врач… - Мерси Боку остановился и с удивлением посмотрел на глубоко понимающего науки парня.
- Поражен вашими познаниями в биологии. Вы учились в Кембридже?
- Да нет. Не важно, где я учился. В школе я открыл заклеенные страницы про древних животных… за  что потом и получил шоковый электрозаряд. Вы не бойтесь, это нас так наказывали… - отозвался молодой человек, у которого были озарения на счет своего прошлого, как это произошло сейчас.
- Да… так вот я восстанавливал виды в большом страхе, что меня осудят люди и сам Всевышний. А потом я подумал, может быть, Он сам создал меня, чтобы я сделал это? Почему же Он не убивает меня сразу же, если я творю не то, что Он желает? Тем не менее, я дал себе зарок, что буду помогать только операциями по искусственному оплодотворению семейным парам, «запрещенным», которые бы хотели иметь детей. И вы знаете, самый потрясающий вывод, который я сделал в этом? Есть пары, которые никогда не будут иметь детей. Им ничего не помогает, до сотни зародышей могут погибать в чреве матери, если Бог не хочет производить этого человечка на свет. Вы не представляете, сколько таких случаев проходило перед моими глазами. А бывало, что эти пары, обращаясь с молитвами отчаяния, вдруг совершенно без каких-либо посторонних вмешательств производил на свет чудесных младенцев. Эти законы я считаю непреложными. Ребенок является в мир с соизволения Рока. А механизмы этого появления – искусственного или естественного не так важны. Хотя, я против клонирования идентичностей! – сказал молодцеватый старик с блестящими глазами, наконец-то уселся на стул и глотнул остывший чай.
- Генетики редко бывают материалистами, - сказал он со знанием дела, - мой любимый профессор Шварц тоже был убежденным материалистом, пока не столкнулся с бедой… Так вот, пока я мирно занимался восстановлением видов, моя любовь тайно посещала меня, ссылаясь на работе на посещения доктора. Когда моя Мисери пришла как-то в октябре несколько лет назад, я не мог узнать ее. Она была бледна и раздавлена происходящим. Она кричала и заклинала меня спасти тех ребят, которых должны были казнить за побег. Она говорила, что вы ее воспитанники, вы должны жить, так как никто из вас еще не знал жизни, ничего не сделал в ней… Когда я настоятельно отказался, она огрела меня неповторимой фразой. Она сказала: «Сейчас, в нашей жизни, самым редким и исчезающим видом животных стал Человек Свободный. Если ты не спасешь этот вид, то человечество никогда не простит тебе этого. Если им суждено «воскреснуть», Бог поможет им. Если же ты не приложишь к этому силы и даже не попытаешь сделать этого – ты не исполнишь возможную волю Бога. А еще ты будешь полным уродом!»  - старик посмотрел как-то обиженно на молодого паренька, - Что я мог ответить на такое? Я сказал ей, что повтора не будет, что мальчики никогда не будут прежними, даже если им дать потом генетические очки, чтобы они осознали свое прошлое. У них будут другие условия жизни, другие знания, другие привычки. Это будут совершенно ДРУГИЕ люди. Среда изменит их.
- Но Мисери настояла на своем? – догадался парень, у которого от такого рассказа пересохло горло.
- Да, когда ее сестра принесла кусочки их материи, я сделал клоны, положась всецело на Господа Бога в этом сверхответственном деле. А Мисери, она так и не пришла больше. Мне сказали, что она погибла за тебя. Думала, что я не решусь на клонирование людей...
- И я погибну, как мои товарищи…
- Да. Она пошла на то, чтобы спасти тебя ценою собственной жизни.
- Вы не искали ее? Возможно, ее можно было «воскресить»?
- Нет, мертвая ДНК едва восстанавливается без чудовищных последствий. Ребятам просто повезло. После того, как они родились, я сломал все оборудование.
- Как? – изумился Кройкс.
Старческие морщинки углубились в неестественной улыбке: - Очень просто… Я больше не буду клонировать ни людей, ни растения, ни животных – ни одного существа. То, что я смог восстановить, уже восстановил. Не хочу, чтобы кто-то недальновидный и корыстный воспользовался машиной по клонированию. Пусть потратит время, чтобы создать свою. Клянусь, что это будет очень долго.
 - А мне кажется, что у злых людей едва ли получится клонирование людей и животных с растениями. Нельзя создать что-то достойное из выгоды. Создается творение только из любви к Господу. Из служения и желания помочь Ему реализовать на земле Его добрый замысел. Мы только Его руки в этих земных условиях.
 Старик задумался:
- Немного похолодало, руки замерзли. Может быть, еще чая? – спросил он, меняя тему разговора.
- Поэтому вы не хотели показать мне мою генетическую память? – настойчиво спросил Кройкс.
- Ген-очки я тоже сломал. Я сломал их, когда мы с Надэль посмотрели твою историю жизни. У нее был твой платок с кровью. Мы посмотрели твою историю твоими глазами. Конечно, не следовало бы этого делать, но… это было так страшно и больно… что я поклялся разбить ген.очки, а Надэль приказал держать язык за зубами и не тревожить тебя.
- Надэль видела мою судьбу? – негодование к тайным проделкам девчонки отобразилась на его лице, - я с ней разберусь!
Лишь спустя какое-то время он смягчился, ведь Надэль, хоть и была просто невыносима, однако она заботилась о нем, не желала причинять ему боль.
- По-моему, вы опрометчиво поступили. Ген-очки – классная идея. Может быть, люди многое узнали о прошлом. Узнали бы истинную историю,  узнали все как было на самом деле. Переписали бы часть истории, наверняка…
- Вот этого я и боюсь, - признался старик.
- А что вы боитесь, что люди начнут узнавать больше правды?
- Да. И не только. Возьмут, и клонируют Сталина, Гитлера, Наполеона и начнут их натравливать друг на друга… - со страхом сказал генетик.
- Вы же знаете, что они не будут такими злыми гениями, какими были в свое время… Возможно, что «злыми» они стали из-за отношений в своей семье… В будущем семья их будет совершенно другой, да и общество и условия изменяются. Каждое время рождает своих героев и антигероев. Клонированные вожди превратятся в посредственности, немного похожие по характеру и внешне на свои прототипы. Но они больше не станут теми, кем были. И вы это знаете, - сказал Кройкс генетику твердо, сжав зубы, - вы плохо сделали, что не взяли себе учеников и разрушили дело всей своей жизни. На побережье нет ни одной сосны и ели, совсем мало животных, а вы…
- Природа все восстановит сама, - не поднимая глаз, произнес печальный генетик.
- Вы уверены? – Кройкс разозлился.
- Леса вырубят, но если останется одно единственное зернышко – через столетия они вырастут вновь.
- А вы не думали об том, что за эти столетия человечество может задохнуться от углекислого газа? - с недовольством воскликнул парень, - простите, мне пора идти.
Мерси чуть не плакал:
- Что же мне делать? – как странно, что Кройкс пришел к нему утром с таким же вопросом.
- Вы прожили долгую жизнь, вам лучше знать.
- Не говори так. Я хочу услышать твой ответ, - взмолился старик.
- Когда человек творит намеренное зло, он не думает о последствиях и уверенно делает зло. А вы? Делая благое дело, уничтожаете механизм восстановления природы и думаете, что сделали верно?
- Но благими намерениями выложен путь в ад!
- А какими намерениями выложен путь в рай? Я не говорю, что не надо думать о будущем. Надо предвидеть будущее, чтобы не бояться действовать в настоящем. Возьмите себе ученика по генетике. Если не найдете, преподавайте биологию для детей, ведь они не знают даже простейшего. Прощайте, - Кройкс обернулся и с долей разочарования и благодарности сказал: - Спасибо вам. За ребят, за меня и за то, что вы любили Мисери Корд. Хорошо, что она была счастлива. Спасибо вам за те ели и сосны, которые вы восстановили. Спасибо, Merci Beaucoup!
- Что я сделал, это все Он! – с этими словами старичок развел руками и поднял глаза к небу, - спасибо тебе за доброе слово.

- Я бы хотел, чтобы ты стал моим учеником, - сказал  пожилой ученый, пронзительно посмотрев юноше в глаза,  - генетика слишком тонкое дело, чтобы отдавать знания в руки невежественных и алчных людей, которые будут изучать ее не для того, чтобы открыть людям новые откровения об их природе, но только из неблагородных побуждений, которые могут привести к преступлениям.
- Я понял вас, но моя дорога – не в генетике, поймите. Я должен спасать людей словом.
- Ты ничего не понял из того, что я тебе сказал.
- Может, я, и вправду, полный дурак. Не могу понять ваших слов, - ответил Кройкс искренне.
- Я настаиваю, чтобы ты не оставил эту науку. Я скоро умру и она останется исключительно в руках неблагородных ученых, руководимых неблагородными правителями. Я же хочу, чтобы знание естественных законов не было прерогативой купленных ученых, действующих не во благо людям, а исключительно с утилитарными целями Коалиции. Я хочу, чтобы ты сохранил науку для познания. Для Истины!
Старик на прощание крепко пожал руку Кройкса.
- Я знал, что Мисери была влюблена в вашего отца. Если вы хотя бы немного похожи на него, тогда я понимаю, почему он десять лет не выходил у нее из головы, – с доброй улыбкой сказал Мерси.
- Похож, точно клон. Шучу, конечно, - Кройкс обнял его, как своего родного деда и уже было пошел на выход. Но один маленький клубочек не давал ему прохода и тащил его за штанину обратно. Кройкс посмотрел на этого настойчивого малыша, а старичок объяснил:

- Это Волчок, щенок от Бонна, собаки Джимми-Америки. Задумывался как волчок. Иди сюда, малыш, не трогай дядю! – позвал пушистого серого с темными подпалинами щенка к себе.
Но щенок с блестящими ореховыми глазками уже нашел себе хозяина и, беспрестанно виляя хвостиком, по-собачьи заигрывал с Кройксом.
- Волчок-то у вас не настоящий! Волки не машут хвостиками, - заметил Кройкс, которому очень понравился веселый живой комок.
- Ну, вот видишь, какая недоработка! Пусть остается тогда щенком, раз волка из него не вышло! – ответил генетик и после минутного разговора подарил Кройксу свое последнее генетическое творение, а так же несколько бесценных книг по генетике.