Крик женщины. Часть 2

Виталий Овчинников
               
               
               
                Но в медицинский Надя не поступила. Странно, не правда ли? Да нет, ничего странного. В те времена медалисты обычно проходили собеседование в приемной комиссии. Спрашивали очень серьезно по всему курсу школы и выше;   спрашивали все, что угодно и о чем угодно. Особенно по биологии и химии. Предпочтение всегда отдавалось уровню знаний, значительно превышающий школьный. Порой собеседование было пройти  посложнее экзаменов. На экзамене спрашивали по одному предмету, а на собеседованию сразу по всем. У Нади был великолепные знания, но только лишь в объеме школьного материала. Плюс ко всему, эти ее сильнейшие психологические комплексы собственной неполноценности или недоразвитости, оставшиеся у нее от начальных классов школы, когда ее постоянно унижали  бесконечными   упреками в том,   что она хуже всех, что она ничего  не знает, а то, что знала – давно уже позабыла. Добавьте еще сюда средненький  уровень ее  общей личностной образованности,  усиленный ее провинциальной скованностью и стеснительностью, тогда вам станет понятно, почему Надя не показала себя на собеседовании.
            Наде предложили сдавать вступительные экзамены по химии и биологии. Надя согласилась.  Да ей и ничего другого не оставалось. Либо уезжать, либо соглашаться. Первым экзаменом была химия. На экзамене Надя с ужасом увидела, что задания были ей незнакомы. Они оказались не из школьной программы. Она поднапряглась, поднатужилась и ответила на все вопросы, но задачку не решила и получила тройку.
              Это был удар страшенный. Она забыла, когда четверку-то в последний раз получала, а здесь сразу же – тройка! Было обидно, стыдно и почему-то унизительно. В ней сразу что-то в душе надломилось. Она даже внешне изменилась. Съежилась, сжалась, согнулась, глаза стали испуганные и встревоженные.  Она  как будто опять превратилась в ту самую, ничего не знающую и ничего не соображающую, испуганную до нельзя девочку первоклассницу.
             В этот же день она забрала из института документы. Хотя ее усиленно отговаривали,  убеждая, что эта тройка еще ничего не значит, что не известно еще,  какой будет проходной балл по факультетам. Но она никого не слушала. Она поняла, что  «медвуз» не для таких, как она. Со свиным рылом в «калашный» ряд не суются. А она вот захотела сунуться. Возомнила о себе бог знает что! Как же, золотая медалистка! Зо-ло-та-я! И получила. По заслугам! Знай сверчок свой шесток! Знай! Не все то золото, что блестит! Золото в твоей медали оказалось не настоящее. Оно не было подтверждено твоими знаниями! Не было!
            Надя отдала документы в Калининское областное медучилище на зубоврачебный факультет. И была зачислена в тот же день без экзаменов. Медучилище было в общем-то неплохое. И знания давало приличные. Единственный недостаток – у него не было своего общежития. Пришлось снимать комнату. А за комнату надо было платить. Правда, она получила повышенную стипендию, но это такой мизер, что и говорить-то о ней было неудобно.  Хотя все же деньги. И не дармовые. Заработанные ее учебой. Но эта  вся ее стипендия уходила на оплату за комнату. Поэтому на жизнь деньги пришлось брать у родителей.
             Медучилище Надя  закончила с отличием и получила красный диплом. К этому времени у Нади произошли большие изменения в личной жизни. Она вышла замуж и учебу заканчивала на шестом месяце беременности.  Своего избранника на роль мужа она получила совершенно неожиданно и абсолютно для себя случайно. Она никогда не искала себе парня.  Дело в том, что отношения с противоположным полом у нее не складывались. В школе у нее парня не было. Школу она закончила даже еще не целованная. И очень смутно представляла себе смысл отношений между полами, между мужчиной и женщиной. И инстинктивно настораживалась, даже напрягалась, если кто-либо из ребят пытался к ней приблизиться, чтобы завязать хоть какие-то,  пусть даже и чисто дружеские отношения.
           И ребята сторонились ее. Чужая она была среди них. Настоящая белая ворона. Все в ней  было чересчур и все слишком личное, слишком индивидуальное. Не предназначенное для других, для  легкого, ничего не значащего общения и даже  для простого дружеского времяпровождения.  Слишком уж серьезная, слишком малодоступная и чересчур уж принципиальная. Одно слов – комсорг школы! Причем, убежденный комсорг! Ее даже на молодежные вечеринки редко приглашали. Зачем она там нужна? С ней не пофлиртуешь и не побалуешься! Смысл-то какой?
               Хотя была она красивая, ничего не скажешь. Очень красивая. Но даже красота ее была какая-то чересчур уж слишком: слишком уж   строгая и слишком уж «неподступная», даже вроде бы надменная, словно неземная какая-то. От такой красоты оторопь брала, начинали сразу же в подобострастии дрожать коленки и пересыхало от волнения горло. Строгая, гордая и величественная красота, как у восточной принцессы. Еврейская мощная кровь отца, смешавшись с  русской мягкой кровью матери, дала удивительный по силе результат. Замызганная неуклюжая девочка превратилась в величественную  красавицу, перед которой сразу же хотелось покорно склонить голову. Даже девчонки ее избегали. С такой красавицей не пошушукаешься и не посплетничаешь. Не компанейская она уж чересчур. И была у нее лишь одна подруга,  дочь заместителя секретаря горкома партии, невзрачная и «угрюмоватая» девушка по имени Саша. Обе они чувствовали себя в какой-то степени отверженными и  всерьез дружили.  Хотя были по отношению друг к другу полной  противоположностью. Саша была девушкой, некрасивой, начитанной до невозможности, и было непонятно, есть ли в мире та область науки или культуры, в чем она не разбиралась и о чем бы она не имела свою обоснованную точку зрения.  С ней даже учителя истории, литературы, физики, химии, географии, биологии старались не связываться – переспорит и переговорит запросто!
             Надя часто бывала дома у Саши. Абсолютнейшая непохожесть их дома. Книги, книги и еще раз книги.  В больших, со стеклянными дверями книжных шкафах, в настенных стеллажах. Как в библиотеке. Да еще журналы с газетами. Везде. И на столе, и на диване, и даже на полу. И в большой комнате пианино. Саша ходила в «музыкалку» и часто дома музицировала. Надя любила сидеть у них на диване и слушать, как Саша играла на пианино. Нет, она не слушала музыку, как таковую. В классической музыке она ничего не понимала. И Баха от Моцарта или Шопена, естественно, не смогла бы никогда  отличить. Она с детства была приучена к другой музыке – к деревенским частушкам и припевкам. Легким, задорным, озорным и веселым, порой даже матерным.  Другой музыки в деревне, где прошло ее детство, никогда не было! А здесь?! Здесь все – иначе! Поэтому она просто любили сидеть, опершись головой о спинку дивана и, прикрыв чуточку глаза, смотреть на играющую Сашу. Музыку она не слушала, нет,  или ей казалось, что она ее не слушала, но чувство глубокого душевного покоя  и  какого-то даже физического умиротворения  начинало потихонечку охватывать ее. И ей становилось хорошо, хорошо!
                Будущего своего мужа она увидела впервые на автобусной остановке в один из летних выходных дней. Она только что закончила летнюю сессию и приехала домой на каникулы.  Больше ей некуда было ездить и все свои каникулы она проводила дома. Днем  на кухне и на огороде, помогая матери,  а вечером обычно шла к Саше., которая жила в самом центре города в, так называемом, райкомовском доме. Вот и сейчас она направлялась к своей подруге. На автобусной остановке она увидела парня, внешний вид которого резко отличался от вида местных парней. И не потому, что парень был довольно красив, причем,  красив броско,  хорошей мужской красотой, без каких-либо признаков женской слащавости, часто присутствующей в мужской красоте.  Но красивых парней много в их городе. И не потому, что одет был хорошо. Одетых хорошо и модно в Старице было тоже много. Нет, он был какой-то совсем другой, не такой, как здешние ребята,  словно пришел из другого, не здешнего мира.  Серые, тщательно подогнанные по фигуре брюки, чуточку нависающие на остроносые, коричневые плетеные импортные туфли; черный, ручной грубой вязки шерстяной с белой искоркой джемпер, свободно нависающий на брюки, и под джемпером белая в синюю мелкую полоску рубашка с  темным галстуком. Общий его вид дополняла  гордо посаженная голова на широких спортивных плечах, небрежно зачесанные назад каштановые, слегка волнистые длинные волосы и легкая, мягкая, какая-то даже пружиняще неслышная походка, словно у хищного зверя.
                На Надю пристально глянули синие, большие и очень внимательные  глаза под высоким с глубокими залысинами лбом, а ярко красные, пухлые по девически губы под большим мясистым носом чуть тронула улыбка, и Надя почувствовала, как у нее заалели щеки. Она сердито нахмурилась и демонстративно отвернулась. Но отвернувшись, чувствовала его взгляд. Взгляд был чисто мужской, взгляд мужчины на понравившуюся ему женщину, но взгляд не сальный, не пошло обидный и унизительный хамский, буквально раздевающий при всех женщину, а скорее, восхищенный и несколько даже обалдевший от этого восхищения взгляд мужчины на женщину. На Надю никто еще в жизни так из мужчин  не смотрел, и Надя чувствовала, что ей нравится этот его взгляд, и  что ей хочется, чтобы на нее  он так смотрел.
              Они вошли в автобус вместе. Причем, парень пропустил ее вперед, что было совсем не по местным правилам. Здесь каждый всегда  лез сам, не обращая ни на кого никакого внимания.  Они переехали по старинному, еще дореволюционной постройки мосту через Волгу и очутились в самом городе. Точнее, в старинной части города около старинных торговых рядов. Здесь Надя вышла. Парень поехал дальше. Причем, вышла она с ощущением  какого-то  волнения в душе. Она не могла себе не признать, что встреча с этим незнакомым ей парнем на остановке автобуса почему-то взволновала ее. И весь вечер она ловила себя на мысли об этом парне. Он, что называется, запал ей в самую душу!
             А вечером они с Сашей пошли  в кино в  городской кинотеатр под названием «Мир», что находился около входа в городской парк. А напротив парка уютно расположился городской ресторан «Волга», размещенный в здании городской гостиницы. Так сказать, три столпа местных развлечений для городской общественности, точнее – для городской молодежи. Ресторан, кино и парк. Ну, а для приезжих еще и место для своего временного проживания. Как раз именно то, что и надо! Ресторан, чтобы выпить; парк, чтобы после выпивки потанцевать или покататься на аттракционах. Ну, а кино для тех, кто не захотел танцевать, а решил посвятить себя культурному досугу! Все как надо! Все, как положено!
             Надя потом много раз пыталась вспомнить фильм, который они тогда с Сашей смотрели. И не могла его вспомнить. Слишком уж значимым оказался этот день в ее жизни, чтобы в нем осталось место для какого-то еще там кинофильма.
            Когда они вышли из кинотеатра, то сразу же наткнулись на парня, что ехал с Надей в автобусе. Он их ждал. Точнее, он ждал Надю. Парень подошел к ним и сказал обычную и самую банальную из всех фраз, которые говорят ребята при знакомстве с девушками. Он сказал:
             -- Здравствуйте, девочки! Я хочу с вами познакомиться! Меня зовут Андрей. Я местный. Но меня долго в городе не было. Я вот только сегодня приехал. И увидел на автобусной остановке девушку неземной красоты! И решил во чтобы то ни стало с вами познакомиться!
          Парень оказался веселый, общительный, разговорчивый, без комплексов.  Он с удовольствие молол всякую чепуху, развлекая девчат. Правда, надо отметить, что разговаривала с ним в основном Саша. Надя больше молчала. Молчала не только из-за своей естественной девичьей стеснительности, но еще и из-за того, что с каждой минутой их общения все больше и больше очаровывалась им. Она вдруг поняла ясно и отчетливо, причем поняла не разумом, а, как бы своей женской сущностью,  что из всех представителей мужского пола на земле ей неожиданно и вдруг стал нужен только этот один,  неизвестно откуда взявшийся и появившейся перед ней на остановке обаятельный до невозможности парень по имени Андрей.  Такое ощущение одновременно и радовало ее, и пугало. Радовало тем, что  наконец-то и к ней пришло это чувство своей девичье-женской нужности в этом мире. Пугало же своей неожиданностью, своей быстротой,  своей мощью и вытекающей отсюда  абсолютной своей непредсказуемостью на будущее.
           Парень проводил девчат до дома Саши, а затем пошел провожать Надю.  Они шли тихо, медленно, не спеша. Шли и разговаривали. О чем? Трудно сказать. Обо всем. Разговор вел Андрей. Надя лишь поддерживала его. Но поддерживала активно, охотно, на равных, не стесняясь и не комплексуя.  Она не чувствовала себя рядом с Андреем какой-то провинциальной замухрышкой. Хотя сразу же видно было, что по уровню развития они резко отличались друг от друга. Интеллектуально Андрею была ближе Саша, но никак не Надя. Однако Андрей выбрал Надю. Почему и зачем?  Игра судьбы? Да кто его знает, что притягивает друг к другу мужчину и женщину помимо элементарного полового инстинкта? Именно этого мужчину и именно эту женщину! Кто или что? Нам не ведано! Ведь браки заключаются на небесах, а не где-нибудь еще!  Так и здесь! Стоило лишь Наде и Андрею увидеть друг друга на обыкновенной автобусной остановке небольшого провинциального городишка, как их потянуло друг к другу с неодолимой силой! И ни что на свете не могло разрушить эту силу!
                Их отношения сразу же начали развиваться стремительно. Правда, лишь со стороны Нади. Андрей же их никак не форсировал. А Надя после этого первого   совместного вечера, когда они медленно шли от дома Саши к ее дому, поняла сразу, что пропала раз и навсегда.

                ***
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧСТИ.
      

 Продолжение          http://proza.ru/2010/06/17/545