Игорь Срибный Штрафники
ПОБЕДИТЕЛЬ КОНУРСА "65 ЛЕТ СО ДНЯ ПОБЕДЫ"
(Одна из сотен неизвестных страниц Великой Отечественной)
Подходил к концу год 1943 – год великого перелома в ходе войны. В преддверии наступления на участке 52-й армии, стоявшей в районе Волхова, командованию позарез нужен был «язык». Но разведчики армии, как ни старались, долгое время не могли его добыть.
Кто-то из «умников» штаба 14-го корпуса придумал в качестве способа добывания «языка» разведку боем, которая, как известно, проводится в совсем других целях, в частности, для вскрытия огневых точек противника.
Система обороны немцев на противоположном берегу Волхова была глубоко эшелонированной и включала в себя передвижные пулеметные точки, которые выносились на ночь впереди заграждений. И как только рота или две, назначенные для проведения разведки боем, подбирались к вражескому берегу, в небо взлетали осветительные ракеты, и разведчики на голом льду становились видны, как на ладони. И пулеметчики расстреливали их в упор.
Вскоре разведку боем окрестили «разведкой жизнью». Никто из тех, кто ночью уходил на лед Волхова, обратно не возвращался. Ровное зеркало льда. На нем промерзшие трупы тех, кто погиб предыдущей ночью, двумя ночами ранее…. Позади пятьсот метров льда, отделяющих их берег от нашего…. Где спрячешься от губительного огня немецкого МГ-34, который имел прицельную дальность стрельбы 2 000 метров со скорострельностью 800 выстрелов в минуту? А у немцев пулеметы стояли через каждые десять метров….
В состав 14-го корпуса входил батальон штрафников. 2-я рота штрафбата была сформирована из одесских и ростовских рецидивистов – «медвежатников», аферистов, налетчиков. Некоторые имели судимости за убийства и разбои, и расстрел в качестве приговора. Командовал ротой старший лейтенант Крестьянинов.
Видя бесцельную гибель разведчиков из своих окопов, штрафники 2-ой роты решили положить конец этому бездумному кровопролитию и высмотрели одну пулеметную точку, скрытую от остальных высоким берегом. «Разбойнички» точно засекли время: когда появляются пулеметчики, когда сменяются, откуда отстреливаются осветительные ракеты, систему огня с противоположного берега. И предложили командиру роты свой план. Внимательно выслушав подчиненных, Крестьянинов понял, что их план реален и повел штрафников к командиру батальона.
- Да вы что?! – заорал комбат майор Сукнев. – Днем? На виду у «фрицев»?
- Мы пойдем вшестером, перед самым заходом солнца, - объяснили штрафники. – Пятьсот метров для молодых ног – всего лишь легкая пробежка. Волхов перейдем до темноты и дождемся пулеметчиков в засаде!
Майор Сукнев задумался: над позициями немцев высится кирпичная труба электростанции высотой около пятидесяти метров, на которой находится НП противника. Вся оборона – сплошной узел ДОТов и огневых точек, глядящих на Волхов из амбразур…
Но чем больше думал комбат, тем яснее становилось ему, что план, предложенный рецидивистами – единственно возможный вариант прекратить навязанные штабистами ночные вылазки за «языком». И он принял решение….
Едва начало смеркаться, шестеро разведчиков, во главе с командиром роты Крестьяниновым отправились в свой смертельно опасный путь. Белые маскхалаты мелькнули над бруствером окопа и исчезли в сумерках.
Темнота над Волховом сгустилась…. Со стороны немецких окопов – тишина. Лишь с легким шипением взлетели и повисли над гладью льда несколько осветительных ракет… Ожидание на КП батальона становилось невыносимым. Майор Сукнев – высокий, широкоплечий, сгорбившись, мерил тесный блиндаж шагами…
И вдруг легкий шорох послышался у бруствера, и в окоп свалились разведчики, бережно передав с рук на руки немецкого унтер-офицера. Суровое лицо Сукнева расплылось в улыбке…
И тут на наши окопы обрушился шквал огня! Через каждые два-три метра землю рвал снаряд или мина. И вновь разведчики поразили комбата своей готовностью к самопожертвованию – они все вшестером легли на немца, чтобы сохранить его для командования живым….
Стало ясно, что, обнаружив трупы пулеметчиков и пропажу унтер-офицера, немцы хотели уничтожить его вместе с русскими разведчиками, дерзнувшими похитить его в двух шагах от немецких позиций.
Старший лейтенант Крестьянинов был награжден за этот подвиг орденом Красного Знамени. Все штрафники получили по ордену Красной Звезды – случай в истории войны беспрецедентный!
После войны, во время встречи фронтовиков на Красной площади, Сукнев встретил особиста корпуса Дмитрия Проскурина. Вспомнили об операции Ленинградского и Волховского фронтов по освобождению Новгорода, вспомнили и случай с «языком».
- Ворам нужна была свобода, - сказал Проскурин. – Ни о каком самопожертвовании и речи быть не может!
- Они же пошли на смерть! – Сукнев даже заикаться начал от волнения. – Пошли, чтобы заслужить доверие народа и прекратить эти ночные вылазки, от которых лед насквозь пропитался кровью! – Он вдруг замолчал, вспомнив, как Проскурин с усмешкой на сытом лице расстрелял двоих узбеков – штрафников, которые ни слова не понимали по-русски, за то, что те не поприветствовали чекиста. «Это убийство» - сказал он тогда Проскурину. Чекист лишь ухмыльнулся в ответ и пошел прочь….