Золушка заводская девчонка

      
 
      
  1.
       Светлана мыла пол. Ледяная вода пронизывала насквозь гусиные пальцы, пролезая прямо под длинные, как у Марины Хлебниковой, ногти. Хотя что там за ногти?! Одно расстройство! На левой руке два ногтя сломались чуть ли не под самый корень. На правой почему то один. Со злости Светлана и оставшиеся укоротила.

Это раньше ноготочки её, холодное оружие, как называл их сосед дядя Ваня, служили предметом её гордости, были её имиджем, её лицом. Длиною в два три сантиметра, они и маме нравились, что бы там знакомые и соседки не говорили, а держала она дочь свою на привилегированном положении. Света красила их обычно так: на левой в розовый, на правой в черный.
       Это было раньше… А сейчас она напевала себе под нос: «Вечно в кожаных перчатках, чтоб не сделать отпечатков…» чтобы хоть немного согрется. Хотя где уж там температура почти как на улице. Как никак декабрь на дворе. Никакие перчатки не спасут.
        "Тебе не холодно? Может помочь?"
       Светлана огляделась по сторонам. Прямо перед ней стоял улыбаясь белозубой улыбкой паренёк в таком же точно синем «фирменном» комбинезоне как и она.
        "Смеёшся?"
        "Ничуть," одним лёгким движением он выхватил у неё швабру и задраил ею так быстро, точно матрос по палубе.
        Посиди, отдохни."
        "Что же ты за меня всё время так работать будешь?" удивилась Светлана.
"Ну не всё время, а жалко мне твоих ногтей. Работа эта не для такой молодой девушки, как ты."
        "И сколько ты мне дашь?" кокетливо спросила Светлана.
        "Лет двадцать пять, беспечно бросил парень." Впрочем, нет мальчик она его так оценила.
       " Что о о?!" девушка округлила глаза сковородниками. Ей и двадцати двух ещё не исполнилось, и давали ей обычно гораздо меньше. Может быть старил комбинезон цвета морского прибоя?
        "Отдай!» девушка вырвала из его рук швабру, «мальчишка, сопляк! Тебе ещё небось и 18 ти нету!"
        "Ошибаешься, подруга, девятнадцать. Исполнится через неделю."
        "Никакая я тебе не подруга!  ещё больше разозлилась Света."
       2.
       На следующий день они мирно сидели в «предбаннике» столовой, предназначавшейся комсоставу, и трапезничали чем Бог послал. Бог послал Светлане вермишели, а её новоявленному знакомому бутерброды с сыром и ветчиной, домашние пирожки с мясом и картошкой, баночку мёда к чаю.
        "Ешь, не стесняйся," то и дело предлагал он.
       Светлана выбрала с картошкой. Мяса она не любила с детства.
        "Тебя как звать?"
        "Светланой."
        "А меня Данила."
       Данила! Любимое Светланино имя. Она была влюблена в Сергея Бодрова чуть ли не с детства, и после трагедии, случившейся в Кармадонском ущелье долгое время носила по нему траур. Если у меня когда нибудь родится сын мечтала она,
назову его Данилой.
        А и правда, похож на «брата», отметила она про себя, такой же
высокий, стройный, и улыбка…! Обворожительная точь в точь.
       3.
       Так уж с тех пор у них повелось: обедали они вместе. Данила норовил каждый раз отдать девушке кусок повкусней. Светлана тоже как могла из кожи вон лезла, что бы в грязь лицом не ударить, даже выучилась самолично готовить чебуреки и пельмени.
        "Таких даже в вельможной столовой нету," нахваливал Данила.
        "Ты что там был?" поинтересовалась Светлана.
        "Был один раз, отмахнулся тот рукой, це не нам це панам."
       Частенько Даник, как ласково звала его девущка, норовил помочь ей то мусор убрать, то мешки тяжелые разгрузить, то «барабаны» (тара для сухих продуктов), разгрузить.
       Ведь она (Светлана) была такой хрупкой сорок с небольшим весу меньше чем в баране.
       Светлана работала разнорабочей. Завод небольшой тысяча человек всего-лишь.
       Вторсырьё. Раз приехала какая то комиссия. Полчаса кружили вокруг да около,
       найти не могли. Наконец спрашивают у проезжих: где у вас тут свалка?
       На разные операции её бросали как в бочке затычку кроме изготовления «барабанов», (престижная, хоть и трудная работа.) На них женщины зарабатывали до семи тысяч рублей) но чаще всего приходилось убирать двор и таскать грузы.
        "Тебе же ещё рожать!" возмущался Данила.
        "Не от кого," отмахивалась Светлана.
       И то правда на дискотеки она не ходила. Где ещё познакомишься?
       По молодости лет (14 15) в кавалерах она как в сору рылась. Толпы ровесников и ребят постарше слетались на яркий огонёк её красоты, да только крылышки обжигали. Не нравились они маме. Не одного с лестницы спустила. Боялись её мальчики, знали уже наперёд выйдет «ведьма» и будет плохо. Ну и рассосались понемногу в тумане. Кто в армию ушёл, кто женился.
        Почему ты не замужем?  то и дело со всех сторон нападали на Светлану молодые замужние дамы, многие из которых были сами моложе её. И что ты из себя строишь? Принца что ли ждешь? Выходила бы за слесаря.
       Светлана только отмалчивалась.
       4.
       Как то в понедельник перед обедом, когда было особенно холодно и
       тоскливо. Светлана, столкнувшись нос к носу с директором, чуть было не сбила его с ног метлой. Грузный, высокий Гладышев лет десять назад отпустил в отпуск свои, некогда чёрные волосы и они до сих пор из отпуска не вернулись.
        "Извините, пожалуйста, я не знала, я нечаянно," заканючила Светлана.
Но шеф и не думал сердится.
        "Гляжу я на тебя, Фролова, улыбаясь, сказал он, красавица ты, хоть сейчас на подиум. Только ростом не вышла. (Да, ростик действительно подкачал метр 64 всего, какой уж там подиум). И что это ты с такой внешностью к нам на завод пришла? Работа тяжёлая, грязная. Я бы свою дочь сюда не послал."
        "А у меня нет отца, я ему не нужна, он на берегу пруда трёхэтажный особняк себе выстроил, сказала Светлана, я его один раз, видела, в адресном столе адрес узнала и пошла. Забор у него мощный. Он вышел, я говорю: Вы такой то?  Да. Я ваша дочь. Он посмотрел оценивающе: Похожа на маму, ну чего пришла?  Хотела посмотреть. Имеет право человек раз за двадцать лет осмотреть на своего отца? Он мне сто рублей дал, сказал: больше не ходи, взрослая уже. Выходи замуж. Раньше надо было приходить. Хотела я ему эти деньги в морду кинуть, но сдержалась. Мама болеет, лекарства дороги, а на мою секретарскую зарплату тысяча четыреста много не разбежишься. Вот и пошла сюда: как никак три тысячи."
        "Ты что, компьютерные курсы заканчивала?"
       " Нет, сама научилась. У маминой приятельницы компьютер есть, нужно мне было, так я за один день всем манипуляциям и выучилась. В общем кошки мыш ки вещь нетрудная."
        "Ну ты, Фролова, даешь, вундеркинд ты! А зачем нужно было, если не секрет?"
        "Пишу я, Василий Васильич, густо покраснела она, стихи пишу, книгу хотела издать, а сейчас, знаете, только за свой счёт или за счёт спонсора, а спонсоров у меня нет. Ходила, узнавала в издательстве: небольшой сборничек 6.400 будет."
       " Давно пишешь?"
        "С детства."
        "Про что?"
        "Про всё: вижу дерево пишу про дерево, кошку про кошку пишу, цветок
про цветок."
       "Ну ка прочти мне какое нибудь четверостишье."

      " Сосна улыбнулась со сна.
       Светило ей ярко светило.
       Но вспомнив как холодно было,
       Сосна стала снова грустна."



       "Недурственно, каламбур, говоришь?! Только что такие грустные? В твоём возрасте о любви писать надо. Спонсоров то поискать можно, но они хотя бы свои деньги хотят вернуть. Это ведь дело такое может выстрелить, а может и не выстрелить. Как ты их продавать собираешься? Ты себе это представляешь?"
       Света молчала.
        "Тебе, выходит, для полного счастья необходимо 6.400. как Балабанову?"
        "Выходит что так."
       Василий Васильич почесал лысую голову, наморщил лоб.
       "Слушай, Фролова, ты согласилась бы стать золушкой?"
        "Как это?"
        "Я бы дал тебе на дому гранулу перебирать. Три рубля за килограмм. Переберешь, очистишь от мусора получишь искомую сумму. Думаю, за неделю вечерами управишься, плюс выходные. Лады?!"
       Светлана знала уже, что такое гранула. Это такие пластмассовые шарики, вроде бисера.
       "Только учти: они пыльные очень, как зола. Но ничего я дам тебе респиратор."
       Ноготочки придётся обрезать.
       5.
       На следующий день заводской шофер вместе с Данилой привезли целую машину фасованных полиэтиленовых мешков. Данила с лёгкостью заносил их на второй этаж по два. Шофер, сидя в кабине, даже ему не помогал. Светлана попробовала поднять один мешок куда там!
        "Уф! Всё! Наконец сказал Данила, вытирая пот со лба. Он поглядел на часы: Надо успеть ещё с накладной назад вернуться и на вахту не опоздать." (Завод находился за городом. Городской транспорт туда не залетал.) Да, чуть было не забыл, он стукнул себя по лбу возьми вот." Данила протянул какую то белую тряпичную штуковину в целлофане.

       "Это финский респиратор. "Данила откланялся.
       Пузатые мешки, туго схваченные ленточками, полностью заполонили
маленькую комнату. Поудобнее расположившись на табуретке с отломанной ножкой, Светлана рьяно принялась за работу. Просеивая ковшиком через пальцы пластиковый «бисер», она быстро убедилась в том, что весь мусор состоит в основном из собачьих экскрементов. Впрочем, попадались и мышиные, и прочая дребедень, как то: глина, гайки, гвозди… Пальцы от пыли тут же сделались чёрными. В воздухе запахло гарью. Мама в соседней комнате закашлялась.
До отхода ко сну «золушка» перебрала два мешка золы.
       6.
       На следующий день работа закипела уже в более быстром ключе. Для весёлости Светланка подбадривала себя импровизацией собственного сочинения:

       К вечеру хлеб крутосоленый выпеча,
       Принца всё ждёт у окна.
       Милая девушка золушек тысячи,
       Ну а принцесса одна.

       Итог вечера: пять мешков, чумазая рожица. А мама всё кашляла и кашляла.
На следующий день кашляла уже и сама Светлана. Сказывались аденоиды,Которые она боялась и не позволяла удалять с двухлетнего возраста. Не помогали и два платка,
обмотанные вокруг респиратора. Но всему бывает конец. Через неделю пересчитав неотмывающимися пальчиками полученную сумму, Света отправилась в издательство, где её уже поджидало разочарование: бумага подорожала.
Вернувшись домой, она сходу зарылась в подушку. Слёзы душили её.
        "Ну почему, почему? вопрошала она кого то невидимого."
       Однако не долго она так лежала.
       " Света! послышался крик из маминой комнаты: вызови скорую, я задыхаюсь."
Синеющую, почти без сознания маму увезли в больницу.
       В общем, что долго рассказывать? Все деньги ушли на её лечение. Светлана безвылазно дежурила в больнице. Сготовит покушать и опять заменять бутылочки в капельнице. Работу пришлось оставить.
       "Ещё бы немного и не спасли бы твою мать," сказал Светлане пожилой, симпатичный врач при выписке. В молодости мама была в него влюблена. Он и стоил того: доктор наук, мог бы работать в Москве, но почему то любил свой городишко. "Гранула эта вредная для астматиков, да и твоим аденоидам она не полезна. Кстати, для них и холод мало полезен, как свей дочери тебе говорю: возвращайся на старую работу."
       Светлана возвратилась, а у мамы из носа ещё долго выходила какая то зелёная жидкость.
       7.
       Данила звонил каждый день. Поначалу Светлана бросала трубку, объясняя своё поведение тем, что мол разница в три года, но настырный ухажёр все звонил и звонил. Причём звонил каждый раз с мобильного
       "У тебя что ли нет дома телефона? Интересовалась Света.
С мобильного на домашний 7.50 однако! А так то по тарифу «Супер Джинс» минута  всего лишь 30 копеек."
       Как то раз перед вечером зазвонил телефон. Трубку взяла мамина приятельница:
        "Можно Свету?"
        Сейчас позову: "Света, тебя!"
        "Алё, я слушаю, " сказала в трубку девичьим голоском мама.
Хрупкая, сероглазая, она внешне походила на девушку.

Мать, ты не очень то молодись, шутливо журила Светлана. Должна же между нами быть хотя бы в девять месяцев разница."
        "Света, пойдём с тобой…"
       " Ой, это не я, это моя мама!" с испугу перепутала всё мама и кликнула Светланку.
        "Сколько у вас там Свет?" спросил Данила.
        "Да штук десять будет, тебе какую? Блондинку, брюнетку?"
       " Не хорошо ты поступаешь с мальчиком, укоряла её мама Может, это любовь."
        "Отстань, не лезь не в своё дело," огрызалась Светлана.
       Как то раз после очередного трезвона Светлана спросила:
        "Не хочешь ли ты почитать мои стихи?"
 Данила опешил. "Хочу."
        Тогда купи газету за пять рублей «Рекламные ведомости».
       Данила положил трубку. Больше он не звонил.
       " Не любят мужчины умных женщин, выдвинула предположение мама, он то небось думал, что профи грузчица и поломойка."
Но как выяснилось, причина оказалась в другом.
Через две недели радостный перезвон с мобильного огласил Светланину
комнату.
       8.
        "Света, ты? Ой, как я соскучился! Ты знаешь, в тот вечер мне плохо стало. С сердцем. Меня в больницу скорая увезла. Пойдем в кино?"
       Картину давали старую. С бородой. «Развод по итальянски». Светлана давно хотела её посмотреть.
        "Не люблю разводов," сказал Данила и подарил золотые серёжки.
        "Ой, зачем это," вспыхнула девушка под цвет рубиновых камушков.
        "У меня и проколов в ушах нет."
        "Сделаем," сказал Данила, обнимая её за плечи.
На следующий день он повёл её домой знакомить с родителями:
        "Ты знаешь, у меня зашибическая мама, сказал он, да и отец неплохой."
Они долго плутали по узким улочкам, прежде чем вышли к небольшому кирпичному дому с железным забором из черных колышков.
 "А что здесь, собственно делает «Фиат» директора? Его номер 789."
" В гости приехал, улыбнувшись, Данила нажал кнопку звонка."
Дверь открыла приятная пожилая женщина лет сорока пяти.
 Проходите, сказала она, ждём уже вас. У самовара.
       9.
       В уютной крупно габаритной не то комнате, не то прихожей электрический самовар пыхал жаром. В цветастом блюде на ослепительно белой скатерти горой лежали знакомые уже Светланке пирожки с мясом и картошкой. А к ним всего полно.
" Отведайте, чем богаты, тем и рады," пригласила за стол Софья Андреевна.

"Слетел олух со стипендии, рассказывал гостье Василий Василич, одетый
По домашнему в спортивные штаны и футболку, а что я его кормить должен? Пусть идёт работает, на заочное его перевел.
       Я с семнадцати лет ушёл из дома, и бомжевал, и всё было. Денег никогда ни у кого не брал. Один раз только у сестры попросил взаймы на туфли. Человеку нужно не денег дать удочку, а рыбу он сам наловит. Пойдешь ко мне секретаршей?  Намучился я с Оксаной: за два года не смогла компьютер освоить, хоть и курсы заканчивала. На «барабаны» её сослать! Кстати, красавица,  он лукаво подмигнул Светлане, узнай в издательстве, сколько будет издать твои стихи. Я поищу может быть, спонсор найдется?!"