Посещение больного
В самый разгар моего ухаживания за своей будущей женой я умудрился подхватить ОРЗ, которое ещё и сопровождалось сильным кишечным расстройством. Просидев полдня на толчке, я пополз в поликлинику. Там, увидев мою зелёную рожу, сразу вызвали "скорую" и отправили меня в больницу с подозрением на дизентерию.
Лежу я один в изоляторе, кишечник у меня перестал бунтовать, и даже горло почти не болит. На дворе весна, в открытое окно льётся обалденный запах цветущей черёмухи, и где-то там ходит моя любимая Надюха, которая знать не знает о том, какая со мной произошла фигня.
Слышу какой-то шорох, поворачиваюсь к окну, а она уже сидит верхом на подоконнике! Под густой шапкой рыжих волос блестят озорные карие глаза. И такая улыбка, что все болячки сразу бесследно проходят.
Я ей говорю: "Не подходи ко мне, я тифозно-ангинозный с инфекционным воспалением седалищного нерва!" А она отвечает: "Ничего, зараза к заразе не пристаёт!", и садится ко мне на больничную койку.
На следующий день серьёзная пожилая докторица обследовала меня на предмет дизентерии. Вам когда-нибудь приходилось стоять без штанов на столе в позе циркового пони, в накинутой сзади клеёнчатой попоне с дыркой для трубы? Врачица долго смотрела в эту трубу, крутила её так и сяк, потом задумчиво изрекла: "Да, у Вас действительно только ОРЗ". Я спросил: "А что, с той стороны виднее?", чем вызвал неожиданный приступ веселья у сидевшей в кабинете медсестры.
Мне прописали какие-то таблетки, и в тот же день выписали из больницы.
Анемоны
Получилось так, что мы с женой долго не виделись. Я отбыл свой срок, без малого месяц, в санатории в Трускавце под Львовом (почки - возраст от сорока до пятидесяти для мужиков чреват болячками). Потом поехал в Симферополь к родителям, там пробыл две недели. У меня отпуск большой, кандидатский. Всё это время домой не звонил. Тогда о мобильниках ещё даже в фантастических романах не писали, а чтобы позвонить в другой город, нужно было идти на переговорную, заказывать разговор, ждать битый час в переполненном душном зале, чтобы услышать "ваш телефон не отвечает". Так уж лучше было вообще не звонить.
Приехал домой в Сухуми, а жены нет! Оказывается, она неделю назад уехала в санаторий в Хосту. У неё проблемы с сердечком. Значит, надо её ещё больше двух недель ждать. Другой бы на моём месте радовался такой неожиданной свободе. Гуляй от рубля и выше! Но я неправильный муж - сильно заскучал по жене. Прошла неделя, я проснулся утром в субботу, лежу один на двухспальной кровати и думаю: то ли на работу идти, то ли на море сходить - хорошая погода. А может быть...? Встал, позавтракал и рванул на электричку. Что там ехать до этой Хосты, всего каких-то три с половиной часа!
Добрался до санатория перед обедом. Зашёл в регистратуру, сунул свой паспорт в окошко, мол ищу жену. Дежурная смотрит на меня с удивлением: чего ты приехал, странный человек? Гулял бы, пока жены нет. Да и жена наверное за эти две недели в санатории только разгулялась, а тут муж явился. С паспортом. Сказала номер корпуса и комнаты.
Я нашёл комнату, постучался. Жены нет, есть её соседка. Тоже удивилась такому странному мужскому поведению. Сказала, что ей трудно представить себе своего мужа в такой ситуации. А моя жена спустилась в Хосту (санаторий расположен на горке), к обеду придёт.
Я решил ждать её на скамеечке у входа в корпус. Так приятно посидеть на нежарком зимнем солнышке! Конец февраля, три недели назад я ещё на лыжах в Трускавце катался, а здесь юг, тепло. Ага, вот и она идёт. Такая красивая, вроде и не моя жена. В чёрном демисезонном пальто, белый газовый шарфик, густые темнорусые волосы с рыжеватым отливом (свои такие!), короткая причёска. В руке букетик светлозелёных анемонов, они в это время здесь цветут. Сижу и любуюсь ею. Она вся какая-то гармоничная, в ней всё в меру, ничто не выпирает, ничто не кричит. И эти анемоны как раз то, что нужно для гармонии.
Она не спеша проходит мимо меня, не обращает внимание. Мало ли кто сидит на скамеечке в такой тёплый, уже почти весенний день. Я её тихонько окликнул, она обернулась. Видимо, мне было суждено весь этот день удивлять людей. Жена не исключение.
Я подождал, пока они с напарницей ходили обедать, потом мы вдвоём погуляли по аллеям санатория, обменялись новостями, и мне пора было спускаться в Хосту к электричке. Февраль - это ещё всё-таки зима, и темнеет рано. Напоследок я ей сказал, что в этот день я впервые пожалел, что я уже её муж. Когда я её увидел с анемонами в руке, мне захотелось познакомиться с ней и завоевать её сердце.
В Ялту, к Чехову
Как-то раз, будучи в гостях у моих родителей в Симферополе, мы с женой и дочкой решили съездить в Ялту. Мои девочки там никогда не были, я тоже считай что не был. Посмотрим город, прогуляемся по набережной, может быть встретим там даму с собачкой, и по возможности зайдём в дом-музей Чехова. Если он будет открыт.
Доехать из Симферополя до Ялты нет проблем. Сели у вокзала на троллейбус - и через три часа в Ялте. Прямо у остановки троллейбуса в Ялте мои дамы увидели большой универмаг и решили в него заглянуть. Дочка страстная любительница вязать, и до сих пор не может равнодушно пройти мимо магазина, где есть хоть малейшая вероятность найти хорошую шерсть. Особенно сиреневого цвета.
Я не стал заходить в магазин. Ну что делать там, где не продают что-нибудь интересненькое для радиолюбителя? Остался ждать своих ненаглядных в чахлой тени пыльного деревца на улице. Хотя я терпеливый муж и отец, но к концу второго часа ожидания во мне мужские мысли стали вытеснять все остальные.
Но наконец они вышли! Помятые, потные и без явных признаков счастья на лицах. Я сразу понял, что шерсти они не нашли. А что же тогда в двух больших бумажных сумках-пакетах с логотипом универмага? Оказывается так, пустяки. Ну ладно, к Чехову с этими пакетами идти уже неудобно, так может быть всё-таки пройдёмся по набережной? Нет, сказали они. В магазине было очень жарко и душно, толпа потных орущих ба..., простите, женщин прижала их к прилавку. Так что они устали, хотя и пробыли в магазине всего каких-то минут десять-пятнадцать. Я показал на часы. Они сказали - ну тем более, поедем домой.
Обратная дорога показалась всем и дольше, и мучительней. Троллейбус трясло, и когда мы добрались наконец до дома, не было никаких других желаний кроме как постоять немного под душем и прилечь малость отдохнуть.
Когда мои несравненные лапушки вывалили вечером на стол содержимое двух ялтинских пакетов, мне показалось, что я всё это видел буквально вчера во время посещения торгового центра в двух кварталах от родительского дома. Выяснилось, что так оно и есть. А зачем тогда мы тряслись за всем этим в Ялту? Дурындушки мои родные, ну как можно вас не любить?!
Кофе из цикория
Это не рецепт, это грустные воспоминания. Во время грузино-абхазской войны мы голодали, но больше всего нам с женой нехватало кофе. Для нас это был не просто напиток, это был символ покоя и счастья, которое покинуло нас давно. Когда мы варили себе две чашечки кофе, садились рядом на балконе и закуривали по сигарете, мы немножко возвращались в те времена, когда были счастливы вместе.
Кофе можно было купить, но у нас не было денег. Оказалось, что можно обойтись без них. Вокруг нашего посёлка голубели полянки цикория, которые одним только своим цветом внушали тихую радость. Я знал, что цикорий добавляют в разные кофейные эрзацы, но не представлял себе, как это делается. Зато моя жена знала всё. Она любила природу, много читала о ней, и как выяснилось - разбиралась во всех окружавших нас растениях. От неё я узнал, что для кофе нужны корни цикория. Когда я начал их выкапывать, я удивился их длине и толщине. Это были целые деревья, росшие вглубь почвы. Замысловатые переплетающиеся ветви, образующие сложный рисунок. Кладезь сюжетов для скульптора. Но нам нужны были не сюжеты, нам хотелось кофе.
Оказывается, для кофе годится только довольно тонкая мягкая кожица, покрывающая деревянистые корни. Её нужно было аккуратно снять с корней, промыть, высушить, немного прожарить, и только потом молоть. Но вкус и запах были как у настоящего кофе. Можно было сварить кофейку на две чашки в одной джизвейке, сесть рядом на балконе, закурить по сигаретке и молча посидеть, ощущая рядом счастливое присутствие родного человека.
Мы прожили вместе сорок лет. До золотой свадьбы она не дожила. Это неправильно, несправедливо, нечестно, когда жена умирает раньше мужа. Это хуже самой подлой измены, самого гнусного предательства. Я думал, что с годами эта тоска и боль притупятся, пройдут. Но они только делаются острее. Мне до сих пор временами кажется, что она где-то рядом. Я часто вижу её во снах, иногда неясно, а иногда очень отчётливо. В своих грешных снах я вижу только её. Прижимаюсь щекой к её тёплому шелковистому лобку, касаюсь губами жёсткой рыжей кисточки волос, которая растёт у неё из складки больших губ. Теперь это возможно только во сне. Берегите жён.