Автор выражает ОГРОМНЕЙШУЮ благодарность Максиму Тарасову за моральную и идейную поддержку. А так же малую благодарность создателям компьютерной игры C&C Red Alert. Сам я до такого идиотизма не дошёл бы. :)
– Чёрт возьми, - рычал полковник Дуглас, потрясая кулаками. – Каких-то восемь километров, а мы не можем пробиться уже полтора года! Да, измельчала Американская нация. Где же вы, старые боевые орлы?
Орлов действительно давно не было видно, ни боевых, ни старых, и, что уж совсем страшно, даже лысые орлы исчезли. Зато над городом на бреющем кружила целая стая молодых шапок-ушанок. Свежий зимний выводок. Хищно сверкая красными пятиконечными звёздочками, они лихо размахивали своими пушистыми чёрными ушами-крыльями, злобно шипели, и зорко следили за оставшимися в живых американцами – вдруг кто отстанет от общей группы, то-то ушаночки позавтракают…
Бедные шапки – жертвы модифицированного советского вируса, поражавшего любые головные уборы и превращавшего их в лохматые краснозвёздные ушанки. Ещё в самом начале оккупации пробирки со штаммами этого, да и других не менее страшных вирусов, сбрасывались с дирижаблей специально обученными медведями-диверсантами. Потом ушанки расплодились сами, как и всё остальное… Но об этом позже, а пока…
Уже второй день группа полковника Дугласа в составе двенадцати отважнейших американских парней из Лос-Анджелеса двигалась через захваченные неприятелем окраины города к старой промзоне. Именно там находился последний уцелевший завод Макдональдса с двумя конвейерами.
Один конвейер выпускал когда-то гамбургеры из переработанного китайского пластика, дистиллированной воды, южнокорейской сои и оригинальных булочек с кунжутом. А второй выпускал кока-колу из не менее оригинальных щёлочей и красителей. Весь товар, разумеется, был сертифицирован.
Долгие полтора года бедные жители оккупированного Лос-Анджелеса смотрели на такие близкие, но недосягаемые очертания завода в полевые бинокли, подзорные трубы, телескопы и глотали слюни. Русские изверги точно знали, что по-настоящему дорого истинным американским патриотам. Они думали сломить горожан, заставить сдаться. Но они забыли про несломимый звёздно-полосатый дух. Не одна сотня смельчаков полегла, пытаясь добраться до вожделенной цели, не одна сотня мирных жителей умерла от несварения желудка, питаясь корнеплодами, грибами, муравьями и брюссельской капустой. Группа полковника Дугласа была восемьдесят четвёртой в списке претендентов. Два дня назад подошла их очередь…
Окраины города выглядели просто кошмарно. Грязные, покрытые толстым слоем пыли небоскрёбы с потускневшими стёклами, завязанные на узелок с бантиком уличные фонари, растоптанные миллионом лап автомобили покрытые толстым слоем мёда. И дикие, смертельно опасные заросли русской малины!
Малина росла повсюду. Она выбивалась из под покоробившегося асфальта, разрушала фундаменты и стены домов, даже из капотов некоторых машин проглядывали беспощадные побеги в ожидании новой жертвы. Маленькие улочки были просто наводнены копошащимися, зелёно-красными растениями. Они светились спелыми красными ягодами, взращёнными на крови американских патриотов, тянули свои колючие зелёные стебли к каждому случайно зазевавшемуся прохожему и впивались шипами, опутывали подобно змеям и утаскивали вглубь зарослей на удобрение. Ещё долго окрестности раздирал ужасный крик пойманного. Летом на этот крик приходили окопавшиеся вокруг города медведи-десантники. Полюбоваться зрелищем и поесть малинки.
Последнее время стало ещё хуже, медведи до того обнаглели, что уже в черте города смело развешивали на светофорных столбах ульи! Миллионы пчёл-убийц, выращенных в самых глубинах КГБ, без устали собирали пыльцу, буквально выжимая своими мускулистыми лапками хрупкие американские цветочки. Каждый улей выдавал в месяц около ста литров мёда, для поддержания привычного рациона медведей всех родов войск. Излишки в диверсионных целях выливались на асфальт. Вонючая, липкая река растекалась по улицам, намертво приклеивая пехоту и бронетехнику, вызывая приступы удушья и рвоты у остального населения.
Вот и сейчас, новобранец Томпсон вскинул левую руку вверх, указывая на необозначенный на карте улей. Тот висел над дорогой метрах в трёхстах от группы и гудел как трансформаторная будка. Спокойно гудел, пчёлы группу не заметили. Пробиваться через него было бы самоубийственно, придётся обходить улей подвалами зданий, прорубаясь через выросшую там малину…
– Ну уж нет, - сурово свёл брови полковник, и коснулся планки с орденами. – Хватит нам ползать и прятаться! А ну, новобранец Хоффер, покажи, чему тебя полгода обучали на занятиях, тратили на тебя часы и снаряды. Сбей эту хреновины струёй напалма из напалмомёта! Не забыл, как это делается?
Губы новобранца Хоффера задрожали при виде полметрового коконообразного улья, но руки твёрдо подняли оружие.
– Н-ни-к-как н-нет, сэр, не забыл!
– Пли! – зло заорал полковник.
Через мгновение на месте улья бушевал огненный смерч, а ещё через мгновение, прямо из огня на группу вылетела первая сотня пчёл-охранников.
– Спасайте ваши задницы! В подвал! Все!
Полковник мог бы и не кричать. Бойцы и так припустили к ближайшему зданию. Огнемётчики Хаскинс и Робинсон прикрывали отступление. Это был их первый и последний бой. Уже в подвале, плотно вжимаясь в грязный бетонный пол, десять бойцов увидели, как оснащённые титановыми жалами и реактивными крыльями пчёлы буквально превратили их в дуршлаг, пробивая собой навылет. После чего обильно залили мёдом, чтобы не портить эстетику улицы и перебить запах бензина из дырявых баков огнемётов.
– Два оружия безвозвратно потеряны, - печально вздохнул полковник. – Два великолепных бойца отдали свои жизни, за нас и успех нашего дела…
– Сэр, - неуверенно заёрзал новобранец Хоффер. – Это невозможно. Каким образом улей уцелел под огнём напалма? Почему пчёлы не сгорели? Раньше такого не было.
– Раньше такого не было… - зло повторил за новобранцем командир. – А ты что думал, враг заснул и не совершенствуется. Думаешь, если сейчас зима, и медведи-десантники в берлоги залегли, то они там спят мёртвым сном?! Это всё прикрытие, они там изобретают новые изощрённые средства уничтожения американского народа! Все ведь помните, как в ветреную погоду окутывает наш город самагонный смог, варят там под снегом звери себе пойло, а значит и оружие делают и защиту.
Запах самогона помнили все. Он тоже успел убить и покалечить немало жителей. Почти каждую неделю белесый плотный туман пригонялся ветром из окрестностей на город, и тогда, кто не был в противогазах, падали в пьяном угаре, некоторые пытались петь «Ой, мороз, мороз…» и играть на гармошке. Но не зная русских слов и не найдя инструмента сходили с ума и в ужасе бежали из города. Ничто не могло их остановить. А иногда из тумана выходили пьяные вдрызг медведи с огромными шестиствольными турелями на спине. Но они не стреляли, а только плясали «Калинка-Малинка» и утаскивали куда-то всех, кто им попадался на пути. Мэр говорил, что американцев угоняли в рабство таскать из Аляски снег для медвежьих берлог.
В первые месяцы войны до Лос-Анджелеса ещё добирались беженцы из других городов и штатов. Они рассказывали ужасные вещи, например о том, как было сожжено здание Пентагона. Пленные американцы две недели обкладывали его соломой и жердями под чутким руководством медведей-конвоиров, а потом медведь-скоморох поджог солому, и все весело плясали и ели блины – этот акт вандализма назывался «масленица»!
Ещё рассказывали о том, как весь округ Колумбия был перестроен в одну большую русскую баню. Два месяца не покладая рук трудились мирные жители, возводя гигантский бревенчатый сруб и рассаживая вокруг него берёзки и крапиву. Говорили, что и туда завозят с Аляски снег, чтобы распаренные медведи могли выбегать из бани и валяться в нём. Кошмар…
Но потом беженцы перестали появляться. Последний пришёл год назад. Умирая от испуга, он рассказал, что вокруг Лос-Анджелеса плотным кольцом выстроено пятьдесят тысяч медвежьих берлог. О берлогах было известно ещё с первой зимы, бедолага только уточнил их количество. Так Лос-Анджелес оказался полностью отрезан от внешнего мира. Но народ не сдался. Подтверждением чему и была группа полковника Дугласа.
Группа тем временем медленно продвигалась подвалами зданий, прорубаясь сквозь плотные ряды малины. Ягодные кусты сражались отчаянно, не ведая страха. Они вырывали оружие, выкручивали руки и ноги, брызгались едким соком в глаза. Два бензосекатора не справлялись! Стебли малины наматывались на ножи, намертво блокируя их. Стоило только на секунду зазеваться, и…
В тех подвалах остались и зоркий новобранец Томпсон. Он всего лишь на секунду не посмотрел под ноги. И оператор секатора Полански. Секатор удалось отбить, но он оказался безнадёжно повреждён, одна из веток отодрала от него кнопку пуска.
Пока отбивали секатор, серьёзные колотые раны получили сержант Бёрч и новобранец Такер. Лишь к глубокой ночи группа вырвалась из города, и вымотанные бойцы повалились на землю и почти мгновенно уснули. Сил разбивать лагерь уже не было. Дозорным остался сам полковник Дуглас, он знал, что ребята должны выспаться, ведь утром прорываться через медвежье кольцо.
– Медвежье кольцо, - тихо прошептал полковник и его лицо дрогнуло. – Боже, сохрани моих парней… и Америку…