МИДИИ
Стояла промозглая осень. Мощные порывы ветра гнали по морю «барашки» - так в Феодосии называли белые завихрения на гребнях несущихся к берегу морских волн. На разбитом молу, который бомбами и снарядами был обрушен в море, и лежал там, в виде громадных бетонных глыб, на освободившейся от этих глыб площадке, был размещен энергопоезд, который питал лежащий в руинах город электроэнергией. Можно было подумать, что бомбившие мол летчики, специально подготовили эту площадку на самом берегу моря, чтобы после войны помочь жителям города.
Энергопоезд топился углем, а раскаленная жжужалица образовала рядом террикон высотой с двухэтажный дом. Вот эта раскаленная жжужалица и мидии, спасали нас, бездомных пацанов от голодной смерти. На жжужалицу мы уложили лист железа, «драли» мидии и готовили их на раскаленном листе, как в лучших домах. Мидий в море было много, они покрывали гроздьями остатки мола, но за ними надо было плыть метров пятьдесят. Плыл тот, кто проигрывал в карты. Нет, мы не были членами покерного клуба, сейчас нас называют «Дети войны» и грозят всякими благами, но мы не боимся никаких угроз, как ничего не боялись и тогда. Играли мы в «дурака».
Ноябрьскому ветру было наплевать, во что мы играем, он завывал так, что в пору было бы вспомнить Пушкинское « Буря мглою небо кроит … ». Когда немцы топили книгами из библиотеки моего расстрелянного отца, солдатскую прачечную, они «забыли» сжечь один из томиков Александра Сергеевича Пушкина и я, пока жива была мама, зачитал этот том до дыр, а потом , уже живя в развалках, его потерял. Но в памяти многое осталось и то, что осталось, холодным ночами, согревая друг друга щуплыми телами, по которым даже вши не ползали – есть было нечего, и лохмотьями, в гробовой тишине сырых подвалов, слушали мои собратья. Но Пушкина слушали, толком не понимая о чем идет речь, да и сам десятилетний чтец мало что понимал.
Так и мне узнать случилось,
Что за птица Купидон
Сердце страстное пленилось
Признаюсь – и я влюблен.
Еще «влюблен» понимали, а вот про Купидона решили, что какая - то птица и назвали Купидоном приблудного пса, который с нами жил и тоже питался мидиями.
В этот раз я проиграл и волна, будто радуясь встрече, подкатывала чуть ли не к моим ногам, я начал раздеваться. Тело покрылось пупырышками – гусиной кожей . Я попробовал воду ногой, от холода по телу пробежала судорога, но закон и тогда был суров – на прокорм нужны были мидии. И я должен был их добыть. Но жизнь мидий была продлена. Прибежал пацаненок с криком: «Ребята, ребята! Тетку поездом разрезало!». Вся наша банда сорвалась с места и бросилась «смотреть на тетку».
- Вот хорошо, не надо в воду лезть, - радостно подумал я и стал одеваться, быстро оделся и догнал своих друзей. Молодая женщина лежала на рельсах, одна часть ее тела по одну сторону рельсов, вторая по другую. У той, второй в руке была зажата фотография . На ней был изображен молодой человек. Подъехала милиция, труп увезли. Мы вернулись на наше место. Я разделся и полез в холодную воду добывать мидии, хотя никто уже на этом не настаивал.