(невыдуманная история)
* * *
Он возвышается как раз напротив окна, перед которым я работаю за компьютером.
Кажется, что его ломаная крыша из грозно поблескивающего на солнце гофр железа нависает надо мной, как гильотина. Маленькое смотровое окошко в крыше напоминает бойницу.
Перед домом – заросший бурьяном участок и сарай с такой же крышей-гильотиной - только поменьше.
И ещё между нами – развалившийся почерневший забор.
Дом не велит его восстанавливать, потому что имеет тенденцию к расширению. Постепенно придвигаясь к нашим и другим соседским границам, как какое-нибудь оборзевшее НАТО.
Летом нас вроде бы защищает от нашествия моя раскидистая яблоня сорта “Витязь”, покрываясь обильной листвой и редкими яблочками.
Но поздней осенью и особенно зимой - вот она, крыша-гильотина, всё ближе, уже на расстоянии вытянутой руки.
Можно, конечно, повесить на окно занавеску в мелкий горошек. Но что ежели однажды утром “горошек” раздвинешь, а бойница уже здесь, дуло в стекло упёрлось...
Ну и что вы тут делаете на моей территории, а?
Страшно, аж жуть.
В общем, нехороший дом.
Но ведь был совсем другим - уютный такой, голубенький. С балкончиком в резных кружевах, с молодыми яблоньками и беседкой...
И проживала в нём Пелагея Григорьевна, или просто Полина, с тремя дочерьми. С Тоней, Соней (имена изменены) и Светочкой – инвалидом с детства.
Про таких говорят - “убогая”.
Но Полина не любила это слово. Была она боевой, энергичной, членом партии и активисткой, стойко переносила нелёгкое своё житьё-бытьё.
Сиротское детство, детдом.
И побираться случалось, и батрачить...
Служила в ВОХРе на Колыме, потом подрабатывала на Шпицбергене.
Познакомилась там с Виктором, нарожала одну за другой девок.
Светка на беду подхватила менингит да так и осталась на всю жизнь в пятилетнем возрасте.
Она играет в куклы, рисует цветными карандашами. Меня привечает.
Когда прежде заходила к ним в гости, всегда обнимала так крепко и искренне, что на глаза наворачивались слёзы.
Потому что не было в этих объятиях ни лукавства, ни фальши – вот уж воистину “У- бога –я”!
И ещё Светка обожала говорить со мной по телефону, сама подзывала мать восторженно-детским криком:
- Мама, ди (иди) - Юля!.
На прощанье, коверкая, говорила две фразы:
- Не надо болеть и - Не надо ругаться.
Приехали они семьёй в Подмосковье, когда наш посёлок ещё только создавался, на скопленные деньжата построили дом.
Деньги быстро кончились.
Виктор уехал на заработки и пропал, оставив Полину с детьми и долгами.
Но она не унывала. Завела корову, поросят, приобрела “Зингер” и шила – и своим, и на заказ.
У меня до сих пор лежит в шкафу её шедевр – прямая чёрная юбка на все случаи жизни и размеры. От 46-го до 50-го.
Ни одно более-менее масштабное мероприятие в посёлке не обходилось без заядлой общественницы Полины – строительство школы, больницы, газификация, телефонизация...
Пробивала, добывала, управлялась с местными властями и рабочей силой, готовя ей (рабсиле) обеды и наливая стопку-другую.
И все улицы сама именовала соответственно убеждениям – Дзержинская, Будённого, Чапаева, Куйбышева, Чкалова, Фрунзе.
Республиканская, Пионерская, Молодёжная, Танкистов…
Девчонки подрастали, учились, хорошели, вышли замуж.
А Светочка, самая любимая, оставалась “дитём”, продолжая играть в жизнь.
Замужние дочки хотели поселиться если не в самой Москве, то поближе к столице. Пришлось покупать им жилплощадь, продав полдома.
Покупательницей стала Фёкла Макаровна с Украины, или просто Фаина.
Так что, когда мы в 73-м приобрели дачу, соседками нашими с северной стороны были Полина и Фаина.
Вдоль забора по границе с Фаиной мы возвели гараж, а с Полиной – баню, где Полина иногда мылась со Светкой.
Париться она любила. Когда мы строили, решила, что со временем и себе соорудит такую же.
Договорились сэкономить место и разместить обе бани в метре друг от друга. Получился моечный комплекс.
Знать бы, чем это кончится!
Жили мы с Фаиной и Полиной дружно. Разве что одна роптала, если свалим в тупике торф близ её забора, а другая – когда ветер гнал дым от бани в их сторону.
Но это так, мелочи.
Несчастья начались в конце семидесятых.
Сначала заболела и померла Фаина. Потом её сын и наследник Степан - тоже захворал и преставился.
За ним последовали дочка Шура и племянница.
Единственная наследница, степанова вдова Маша, женщина религиозная, сказав, что дом “нехороший”, решила свою половину срочно продать.
Право “первой ночи” принадлежало Полине. И она, разогнав других претендентов, воссоединила своё имение.
Помню, что очень за дёшево – то ли две, то ли три тысячи.
У обеих дочек к тому времени было уже по квартире – казалось, жить бы и радоваться.
Но тут сонин муж скоропостижно оставил её вдовой. А потом и тонин...просто оставил.
Андрюшу (имя изменено) Тоня подкинула бабушке, однако с личной жизнью так и не заладилось.
Может, потому она и залютовала с тоски, летом одиноко отдыхая целыми днями на раскладушке на территории поголовно вымерших прежних хозяев.
Купим ли мы машину песка, собака наша на кого тявкнет – сразу вызывает милицию и собирает подписи, что мы разворовали государство и перекусали полпосёлка.
Ловила наших кур, забредших к ней на территорию, перевязывала им лапы и швыряла назад через забор.
Однако зимой дочери появлялись редко, и я снова наведывалась к Полине. Приносила Светке игрушки, шоколадки и цветные карандаши.
Мне нравилось с ней играть.
А Полина любила рассказывать про свою жизнь. Показывала почётные грамоты и благодарности, письма и фотографии.
Вот её девчонки, когда ещё только пошли в школу – хорошенькие, как куклы – сама их обшивала, наряжала.
Вот Полина в молодости – похожа на популярную тогда актрису.
Вот бравый красавец Виктор. Многочисленные полинины друзья-подруги и соратники.
Здесь второй справа - покойный муж Сони, журналист, в папке вырезки его статей.
А это – внучёк Андрюша, сын Тони, такой умненький – учителя не нахвалятся.
Андрюша действительно скоро начнёт выигрывать школьные олимпиады, без проблем окончит институт, будет служить на престижной фирме и зарабатывать приличные баксы.
Полина радовалась успехам внука. Рос он ей помощником – и во саду-огороде, и вообще по хозяйству.
Верила, будет в старости утешение, только б ему невесту найти хорошую.
Приглядывалась к моей крестнице Наташке.
Мечтала Полина о долгом счастливом закате своих дней, о правнуках.
Собственно для них, ненаглядного Андрюши и будущей его семьи, и надумала расширять дом.
Незадолго до Нового Года я получила паническое известие из Штатов от Игоря Игнатова – какая-то катастрофа с женой (Андрей продиктовал по телефону). Игорь просил срочно прислать ему наиболее сильнодействующие молитвы от бесов.
Продиктовала Андрею в трубку несколько коротких молитв, которыми сама пользуюсь.
(Продолжение следует)...