Все звали его Туфиком, хотя имя это ему и не очень-то нравилось.
- Я - гном и горжусь этим! – говорил он. – Какой позор иметь такое имя! Хорошо еще, что Пуфиком не назвали… Видишь ли, я неповоротлив и что? Я не обязан иметь такое имя. Тем более, что каждому гному известно, имя – это ты. А я на пуфик не похож?
При этом гномик с удовольствием разглядывал себя в зеркале и видел, что несмотря на свои 100 лет, выглядит он молодо! Его седая борода не только не старит, а придает его внешнему виду лоск мудрости.
- Нет, надо все-таки, что-то предпринять. Но что? Я не желаю оставаться Тюфиком-Туфиком! А, что если… может имя постирать? Люди, вон одежду стирают, а почему имя не постирать? Оно ведь что? Имя как одежда… А разве нет? По-моему, я нашел разумный выход. Ура-а!!!
Гном подскочил к ведерку с водой, всыпал туда всю пачку стирального порошка и замер… А как он будет имя стирать, если с себя его не снять? Если его не взять в руки? Туфик озабоченно уселся за письменный стол и машинально карандашом стал рисовать имя на кусочке холста. В полутемной комнате суетились тени, гном не замечал их. Он понятия не имел, как в древности смывали позор с имени. Как? Имя доверчиво смотрело с листа на хозяина. И тут Туфика осенило. Схватив холст с написанным на нем словом, он окунул его в воду и, подержав некоторое время, вытащил…
Имя размылось на холсте и почти исчезло, к тому же после стирки, пропал последний слог. Теперь его имя звучало Туф.
- Туф… - расстроено вздохнул гномик. – Какое-то имя странное получилось. Верь после этого, что отстирать можно все… Столько сил затратил и на тебе… - Туф! Это же имя никому и говорить нельзя, переделают еще в Туфель, и какой вид тогда у меня будет? Туф… - вновь горький звук из его груди. – Видимо выход у меня один. Придется собираться в дорогу и искать себе новое имя. Какое понравится, то и станет моим.
Гном принялся собирать рюкзачок. Положил фотографии, дневник, в котором были записаны все события его жизни, несколько драгоценных камней и мелочи - еще вещичек с десятка два. Посмотрел с грустью на квартирку, смахнул с щеки непрошенную слезинку и вышел из своего подземелья на свет Божий. Путь ему был известен - на гору. Там высоко и все видно.
Идти вначале было легко. Свет и воздух, трава и небо. Блаженство! А потом…
- Туф, - кряхтел он, едва переводя дух. – Чем выше – тем тяжелее, и куда я вообще иду… зачем? Ещё этот рюкзак…глыбища!
И Туф, который вначале складывал в рюкзак всё, что ему нравилось, на память об увиденном, теперь ничего замечал и не брал. Небо взвилось настолько высоко, что гном, кроме дороги и песка ничего не видел. Обессилив, он упал на коленки. В глазах потемнело, словно пришла ночь. Скинув рюкзак, гном уснул. Имя страшными масками то и дело влетало в сон, отчего его душа уходила в пятки.
Гном встал и потянулся по привычке к рюкзаку. Но, испугавшись, отшатнулся. Рюкзак чем-то напоминал его самого, его – Туфа, к тому же рюкзак оказался больше его в размерах. Вытянув свои руки, матерчатый Туф готов был прилипнуть к плечам гнома и висеть на них.
- Ой! – воскликнул гном. - Какой он должно быть тяжелый? Мы вдвоем с ним не дойдем… Если я его брошу, я потеряю все мои драгоценности! Ведь там вся моя Жизнь, вернее прошлое! Гном посмотрел на дорогу и понял - дорогу осилит идущий. А рюкзак? Зачем он ему? Сменив имя он будет уже не Туфом и не Туфиком, он станет… Он – гном!
Душа его озарилась радостью. Небо вновь пленительно стало улыбаться ему белоснежными облаками, ветер шептать в уши. Он вновь стал свободным от ненужной ноши. Он слышал и видел мир.
- Я – гном! Я – Туф! – радостно провозгласил он.
- Ту-уф, - повторило эхо его имя.
Солнечное счастье осветило гнома, который понял, неважно, какое у тебя имя, главное – кто ты и уметь радоваться Жизни.