Сага о Кевеле. Книга первая. Глава 5-6

Глава 5






Я гнал Ротвела вперёд. Гнев и ярость клокотали во мне. А как хорошо всё начиналось...



Готфрид приехал к Нектору и старательно не узнавал меня. Он мог потребовать у Нектора выдачи преступника Шелета, но не мог требовать выдачи приближённого к тому булатного кузнеца, личного мечника короля, Кевела аль Везлы. Керок, приехавший на родину отъедаться и отдыхать, старательно избегал попадаться мне на глаза, хотя я и так уже догадался, кто меня выдал. Но, исправить уже ничего было нельзя. Я ещё надеялся, что всё обойдётся.

И тут разразилась гроза.

Даже мысль об этом разговоре жгла моё сердце обидой - за что?! Ведь я же хотел как лучше... Но Нектор и Готфрид вдвоём взяли меня в оборот, и мне пришлось не сладко.

Начал Нектор.

- Кевел, я всегда знал, что в Леглонде тебя приговорили к смертной казни. Но я не знал за что. Теперь знаю.

- Я уже понял, Ваше Величество.

- Понял?! Я слышал много о твоих проделках, и они сходили тебе с рук, но этого я не потерплю. Ты что себе позволяешь?!

- Я позволил, но не позволяю.

- Ты мне зубы не заговаривай. Я думал, что Готфрид вынес не справедливый приговор, но теперь я с ним согласен.

- Я тоже.

Нектор временно выбыл из игры, но эстафету принял Готфрид:

- Парень, я могу понять твои чувства, но и ты мои пойми. Ты довёл её до шока. Она стала сама не своя... Так зачем ты её мучаешь?

- Я не мучаю.

- Да? А перстень? Ты рассказал мне весёлую басню о том, как ты его добыл. Я ей, правда, не верю - Гофд был славный воин, и не тебе его убить. Но, ладно. Передал я его и рассказал как вышел из башни. Да, глаза у неё просто светились. Но, с тех пор она ведёт себя просто не разумно. Ухаживания графа Керриблю, вроде бы, принимаемые ранее, теперь отвергаются. И к ней теперь не подступиться. Ты что наделал? И я туда же... старый дурак!

Я поднял голову.

- Она во время поединка такая несчастная была, а когда я уезжал в Алвизон, на неё просто смотреть страшно было. У меня сердце просто кровью обливалось. Вот я и решил её порадовать.

- А что же не обрадовал до отъезда? Никто бы не помешал.

- А когда бы я тогда уехал? Я ведь месяц с гаком вас искал. А мог бы и больше. Зачем же ей сердце рвать? Оно ведь не железное.

Тут опомнился Нектор.

- Вот что, Кевел. Я прощал тебе твои похождения, но на сей раз объявляю, что ты приговариваешься к изгнанию. Тебе запрещается находиться на территории Валузии, и любой, кто увидит тебя здесь, обязан убить.

Я отшатнулся:

- За что, Ваше Величество?!

- За то, что ссоришь Валузию и Леглонд в такое время. Ты хороший воин, Кевел. Но ты не стоишь Леглонда.

Я всё ещё не мог поверить услышанному.

- Нектор, ты предаёшь меня? Я уже недостаточно хорош для тебя?

- Ты недоволен положением королевского любимчика и желаешь стать членом королевской семьи? - спросил Готфрид. - А потом, может, и на корону будешь претендовать?

И я опомнился.

- Готфрид, Готфрид... Я считал тебя справедливым, как сам Господь, а ты только человек - очень хороший - но человек. Ведь для того, что бы стать твоим зятем, мне надо было подождать всего пол года, и тебя бы объявили бы умершим. А поскольку твой сын слишком молод, что бы править, выбрали бы нового короля, и это препятствие отпало бы само собой. Если бы я хотел оставить всё по-прежнему, мне достаточно было бы не говорить тебе, что я был в посольстве. Но я хотел, что бы ты понял меня и не мучился благодарностью к подлецу. Я сделал, что сделал. И каяться поздно.

Я повернулся к Нектору.

- Согласно закону, у изгнанника конфискуется всё имущество. Я прошу оставить мне коня и меч. Завтра я буду за пределами Валузии.

Нектор с минуту смотрел на меня, словно надеялся, что я скажу что нибудь, что позволит ему отменить свой приговор. Но я молчал.

- Хорошо, - ответил он. - Это против закона, но за твои прошлые заслуги я оставлю их тебе.

- Спасибо, Ваше Величество.



Граница давно осталась позади, но я продолжал ехать дальше. Ярость, которую не на ком было сорвать, гнала меня вперёд. В округе не было ни одного живого существа, кроме жеребца, а издеваться над ним - было бы глупо. Оставалось издеваться над собой. И я продолжал вспоминать...



... Я шёл вниз, почти ничего не видя перед собой. И на встречу мне попались дети Нектора - Элен и Сигурд. Элен было лет двенадцать, и она обещала превратиться в сущего дьяволёнка в юбке, а Сигурду шёл семнадцатый год, и он старательно строил из себя настоящего мужчину.

- Ты опять куда-то уезжаешь?

- Да, Сигурд.

- Надолго?

- Навсегда.

- То есть как... Ты не вернёшься?

- Нет.

- Почему, Кевел? - заверещала Элен. - Я тебя чем-то обидела и ты уходишь от меня? Ну, хочешь, я попрошу прощения? Можешь даже меня отшлёпать, я не обижусь, и никому не пожалуюсь...

- Нет, девочка. Твой папа приговорил меня к изгнанию.

- За что?!

- Маленькая ещё слушать такие похабные истории. Прощай Эл. И ты, Сигурд, тоже.

Сигурд, как настоящий мужчина, мужественно ответил:

- Прощай.

И удрал вверх по лестнице, пока возбуждённая принцесса щебетала:

- Кевел, ты всё равно приезжай. Мы с тобой опять будем играть. А папу я уговорю - он добрый!

- Вряд ли у тебя это получится. Будь счастлива...

И пошёл вниз...





***





Я тупо смотрел на неожиданно возникшее на моём пути препятствие в виде юноши весьма нахального вида, неосторожно прервавшего мои самокопания. Слева на обочине дороги стояла чалая кобыла под седлом, рядом переминался какой-то рыцарь, а между ним и мной нагло ухмылялся ещё один юнец, державший под узцы двух, как на подбор, сивых меринов. Не дожидаясь моих вопросов, юноша заявил:

- У благородного рыцаря лошадь потеряла подкову, и...

- Что, он рассчитывает, что я могу прибить её кулаком? - поинтересовался я. - Пусть едет в кузницу, там её поставят по всем правилам.

- Нет. Он считает, что ваш жеребец для него подходит. Вы возьмёте его кобылу и поедите дальше. Благородный рыцарь спешит. Да и не к чему вам рыцарский конь. Только портить животное.

Ярость заклокотала во мне так, что я чуть не лопнул. Эти подонки из Алвизона отобрали у меня родину и друга. А теперь им ещё и жеребца подавай?!

- Передай этому вислоухому сыну шлюхи, что, если он не уберётся с дороги, в ближайшей кузнице я его самого подкую. А если он не в состоянии заметить, что подкова вот-вот отвалится - пусть ходит пешком и не портит хороших лошадей. А то эта чалая кляча даже для него слишком хороша. А тебе, нахал, если ты ещё хоть раз рот откроешь, я язык к штанам пришью.

Рыцарь прямо таки взорвался. Он выхватил меч и кинулся на меня с криком: Ах ты, навоз старого осла! По всей вероятности бедняга решил, что я безоружен. Он стоял слева, где все нормальные люди носят мечи, а я левша и ношу мою Герол справа. Но, это уже его проблемы... Я откинулся назад, выхватил меч и рванул поводья на себя. Ротвел взметнулся на дыбы и развернулся влево, уступая нажиму колена, а я отбил меч противника назад и бросил повод, припадая к конской шее...

Вы даже представить себе не можете того блаженства, которое испытал я, когда вся ярость, боль, горечь ушли через меч. Какое я испытал счастье, ощутив всем телом скрежет кольчуги врага, хруст его костей, ломающихся под лезвием моего меча. И увидев, как валится под копыта моего коня, разваленный до желудка тот, кто мгновение назад мнил. Что он выше меня как Бог и ему принадлежит весь мир.

Оруженосцы закрылись от меня щитами и выставили копья, ожидая своего смертного часа и надеясь подороже продать свои жизни. Но ярость ушла в один удар, а на этих недоносков её уже не осталось. Пусть живут. Убивать их просто так - слишком много чести.

- Выкладывайте оружие, деньги, доспехи. Скатайте всё в тюк и приторочте к седлу вон того мерина, он вроде бы покрепче, и давайте сюда поводья.

Перепуганные до смерти они выполнили всё быстро и тихо.

- Эту падаль увезите в город. Там есть костёл. Думаю, кобылы хватит на уплату за погребение.

- Всё сделаем, сэр, в лучшем виде. Где нам потом вас искать?

Сэр?! Ярость снова начала заливать меня. Но тут, как обухом по голове, меня осенило: а ведь ты теперь действительно - сэр. Господин, алвизонская свинья и числишься среди рыцарей этих свиней. Один из которых набрался наглости ухаживать за Герол - как его тал... Керриблю, кажется... А, это тот ублюдок, который занял место Нокбурна - единственного приличного человека во всём Алвизоне. Когда этот негодяй Пален начал говорить всякие гадости про Герол, Нокбурн единственный из этой своры, и, в конце концов, вызвал его на поединок. За что я ему был крайне благодарен, так как сам сделать этого не мог, по вполне понятным причинам. Правда, скандала избежать не удалось, но главный виновник догнивает уже шестой год. А Нокбурн, напомнил я себе, уже третий. Похоронили и то не по-людски. У него сын, вроде, был - Дэвид. Так он до сих пор в башне сидит. Как раз в Керриблю. А мне как раз заняться нечем и страсть кому нибудь нагадить хочется. Тут я вспомнил про оруженосцев. Они терпеливо дожидались моего решения. Велев им проваливать и больше не попадаться мне на глаза, я отправился в город. Надо было продать это барахло и купить себе кольчугу - не отправляться же на подвиги, прикрывая пузо медным тазиком. Ну, что ж, Нокбурн, ты отомстил за меня и Герол, а я и Герол отомстим за тебя. За одно и её избавим от нахального ухажера: уж если я ей не пара, то он уж тем паче. Я же говорил, что я ревнивый любовник.





- Власть надо почитать. Она от Бога, - говорил мне кузнец, ловко выковывая наконечник копья. Вообще-то хороший человек попался - за две кольчуги этих щенков дал мне усиленную кольчугу как раз по размеру, а за три меча махнул арбалет и сотню болтов - их как раз споро ковали его помощники.

- То-то, я гляжу, ты ее почитаешь, - поддел я его, разглядывая тем временем, шрам у него на боку Ребра то, небось, не жена вертелом пропорола.

- Что вы, милейший, я и не выходил из кузни, почитай всю жизнь.

- А что же тогда машешь кувалдой так вертикально? Года наверняка еще не прошло, как получил копьем в бок. И не в армии ты был - через кольчугу так не располосует. Вдоль ребер листом резануло.

Кузнец попытался сменить тему, признав во мне коллегу:

- А ты, я гляжу, сам кузнец? Откуда родом?

- Из Валузии. А ты, если не ошибаюсь, гивд. Брендену оружие куешь, а? И разведчиком ему временами служишь?

- Ну что вы милейший! -возмутился кузнец.

- Да? А вон там, за чаном, новая франциска лежит, еще не закаленная, -ее для какого рыцаря сделал?

- Опасно говоришь, милейший...Из Валузии, значит? А кузнецом тоже там был? И куешь неплохо?

- Да как тебе сказать...Стучать по железу мне нравится, и получается вроде бы неплохо, но стучать по головам мне интереснее. Но учился я там.

- А здесь что делаешь? - как можно невиннее поинтересовался кузнец.

- Перед тобой сижу и гутарю, - не менее невинно ответил я.

- Говорить не хочешь?

- Не хочу.

- А кольчуги где взял? - продолжал интересоваться кузнец. Кажется, мы поменялись ролями.

- Верстах в пяти отсюда один рыцарь хотел коней махнуть. Ну, я его и стукнул по голове. А с его оруженосцев и снял это барахло. Ты смотри , владельцы по свету ходят и очень злы на меня.

- Ну, это меня не волнует. А с рыцаря почему кольчугу не снял?

- А что я с этой рванью делать буду?

- Ну, дырку и залатать можно...

- Там на месяц работы. Я его мечом ниже лопаток развалил.

У кузнеца глаза полезли на лоб:

- А не врешь?

- А зачем?

- Да-а...Теперь я понимаю, зачем валузский кузнец машет мечом... - он вдруг остановился. - А что, если тебе к Брендену поехать? Там таких, как ты, с радостью берут...Ты надолго?

- Надолго.

- А что так? Изгнанник?

- Да.

- А за что выгнали?

- За длинный язык и шашни. В общем, за отсутствие ума в голове и в заднице.

- Там большие деньги заработаешь, - уговаривал кузнец. Чай, булат варить умеешь, да и ковать тоже, небось? А? Семью заведешь...Не горюй.

- Варить, может, и умею, да закон запрещает делать это за пределами Валузии.

- Но ты же изгнанник! Значит, законам Валузии подчиняться не обязан!

- Законам Валузии - не обязан. Но я остался кузнецом.

- А вот оно что... Все время забываю что вашим кузнецам и король не всегда указ... А копья, стрелы покупаешь - что, воевать с кем-то собрался? Опять же, иди к Брендену. Он тебя пригреет.

- Мое дело одному надо делать.

- Так он поможет.

- Если б мог помочь, я б давно уже не с тобой, а с ним гутарил... Да, за два шлема один на мой размер скуешь?

Кузнец подошел ко мне с мерным шнурком: - Давай головушку... Но помни, у Брендена тебя всегда примут... Ты малость подожди, я за час управлюсь. Тебе ведь без насечки?

- Да, простой. А я пока пойду, барышнику лошадей сплавлю.

- А если понадобятся? Неужто своего красавца портить будешь?

- На дорогах еще достаточно рыцарей.

- Отчаянный малый, отчаянный, - Расскажу о нем Брендену. О таком головорезе надо знать...



***

Я подъезжал к Керриблю, графскому замку на имперской земле. По ранжиру он, пожалуй, наравне с герцогским - а имперские герцоги обычно младшие братья короля.

Керриблю оказался большим замком ... Ну и везет же мне, - думал я, подъезжая к воротам, - видно, Господь в Алвизон мне тропу указал! Что ж, против воли Господней идти грех - поеду. Мысли мои были прерваны суматохой во дворе замка - явно шло какое-то торжество, и всё было открыто нараспашку. Ну, тем лучше. Правда, пока мне нужен Дэвид, а с владельцами замка я разберусь потом...

Тут я чуть не завопил от радости - по двору важно вышагивал граф Петен. Ну, воистину, на ловца и зверь бежит! Ладно уж, пусть пока живёт эта гнида, вот Дэвида вытащу, тогда поглядим...

Вскоре я затащил в подвал старого ключника и начал потчевать его графским вином, справедливо рассудив, что граф задолжал прежним владельцам и должен потратиться для восстановления справедливости. Старикан оказался крепким, рассказывать очень любил, и я определял его кондицию по количеству убитых им рыцарей. Когда перевалило за сотню, я решил, что он достаточно созрел и попросил рассказать историю замка.

Надо признать, я узнал много полезных сведений, особенно по части привидений и прочей нечисти, но зато старикан проговорился, что в восточной угловой башне держат Дэвида, вместе с Сейвелом - младшим братом второй жены Нокбурна.

Ещё он поведал, что в упомянутой башне, только один обитаемый этаж, разделённый пополам коридором, куда выходили комнаты из каждой половины, закрывающийся двумя крепкими дубовыми дверями. Одна половина, внутренняя, была пуста, а во внешней - жили пленники. В коридор с двух сторон башни вели две низкие двери, обшитые железом. У каждой из них стоял пост из одного человека. Вот и вся охрана. Оставалось только удивляться, как это до сих пор ни кто не украл у графа его драгоценных пленников.

Я подошёл к одному из стражников и вежливо поинтересовался, по какому поводу торжество? Тот ошалело ответил, что по поводу вступления в права нового графа - должно быть я был единственным человеком в замке, кто не знал этого. Видя мою почтительную рожу, стражник не утерпел и похвастался, что сторожит наследников бывшего графа - Нокбурна, казнённого за организацию заговора с целью - страшно подумать! - убийства короля.

Выразив бурный восторг по поводу его назначения на столь ответственный пост, я попросил показать мне сих опасных личностей: а вдруг их так никогда и не казнят, и мне не придётся увидеть, как выглядят заговорщики - с рогами, поди? Посмеявшись, стражник любезно выполнил мою просьбу: открыл дверцу, впустил меня, зашёл сам и прикрыл за собой дверь. Показав мне пленников в глазок - к слову, это были совсем молодые люди, Дэвиду - около двадцати, а Сейвелу лет двадцать пять, - сей любезный страж разместился со всеми удобствами в соседней камере.

Камера Дэвида была закрыта на простой крюк, который удерживался навесным замком. Ключей при стражнике не оказалось и, хотя сбить замок было делом минутным, шуметь я не хотел - мог всполошиться второй стражник. Я приоткрыл дверцу за его спиной, выждал, когда на доступном обзору двора не осталось ни одного человека, воткнул в затылок стражнику стилет, подхватил тело и разместил его рядом с напарником. У этого горе стражника нашлась не большая секира, ей я сшиб замок.

Я открыл дверь камеры и увидел две пары глаз - пленники не могли е слышать моей возни и теперь гадали, зачем я к ним заявился.

- Дэвид, Сэйвел, выходите, но без шума.

- Вы кто? - в один голос спросили они.

- Друг вашего отца и зятя.

- Все друзья моего отца были казнены! - заявил Дэвид.

- Я жив, значит не все. Хватит болтать. Пора сваливать отсюда.

Они подчинились. Я закрыл дверь на крюк, накинув крюк на входную дверь и, привязав нитку, управился со второй. Осторожно спустившись вниз, мы, как ни в чём ни бывало, пошли в комнату, отведённую мне гостеприимным хозяином.

- Переодевайтесь, - я вывалил на кровать целый ворох припасенной одежды. - Будете моими оруженосцами.

- Позвольте сперва узнать ваше имя, - встопорщился Дэвид.

- Люс.

- Где вы получили рыцарство?

- Герцогство Норделек, графство Дерби.

- Но, я не слышал, что бы у отца был друг по имени Люс. Да и молоды вы для этого.

- Тогда я ещё не был сэром, и хватит вопросов. Ты хочешь жить на свободе или в этой клетке сидеть ещё лет тридцать? Ну, так ещё не поздно тебя в неё назад отвести! - не выдержал я.

- Но я должен знать к кому поступаю в оруженосцы! - возмутился Дэвид. - Не могу же я допустить, что бы сын Нокбурна стал оруженосцем... никому не известного рыцаря!

- Милый, или ты заткнёшься, или тебя повесят за твой длинный язык. Можешь проваливать куда хочешь, как только мы выедем за границу Керриблю, но до этого, ты будешь паинькой, или тебя убьют, и все мои старания спасти сына Нокбурна пойдут прахом только по тому, что для этого сына, видите ли. Золотой рыцарь Дерби не достаточно хорош в качестве освободителя!

- А...

Я уже собирался заткнуть ему рот подушкой, но тут в дверь постучали. Я открыл. На пороге стоял сенешаль. Увидев пополнение, он вытаращил глаза:

- А это кто?

- Мои оруженосцы, - заявил я с восхитившей даже меня самого наглостью.

- Но, сэр! Вы же приехали один!

- В одной небольшой стычке они потеряли коней, поэтому шли пешком, - невозмутимо пояснил я.

Сенешаль, должно быть, прикинул размеры небольшой стычки, где теряют коней, но после этого всё-таки уходят, причём противник явно не препятствует этому - должно быть, по весьма уважительным причинам, а я, к тому же, позволяю оруженосцам самостоятельно добираться - в полной уверенности, что ничего с ними не случиться!

- Да? Тогда вам ещё интереснее будет выслушать предложение графа Керриблю! Он приглашает вас принять участие в ристалище. Там ваши оруженосцы смогут добыть себе коней. Приз - чудесный боевой конь... может и не такой чудесный, как у вас, сэр, но весьма не плох, - и двуручный меч, изумительной работы. Победитель поединка получает коня, латы и оружие побеждённого. Вы согласны? Ваши оруженосцы могут принять участие в поединках слуг господ рыцарей. Я жду вашего решения.

Так. Понятно. Кто-то положил глаз на моего Ротвела. Ему придётся разочароваться - зря я, что ли тогда столько плясал вокруг этого графа Пельмонт, опасаясь ранить подобное чудо.

- Я согласен. У вас есть оружейная лавка? У меня от копий остались одни наконечники. А эти недотёпы даже щиты потеряли.

- Конечно, милейший! - ещё немного и он решит. Что мы сражались против всей королевской гвардии, с таким восторгом он уставился на моих недотёп. - На первом этаже, в самом торце правого крыла вы найдёте всё, что вам будет угодно. А теперь извините, но мне надо спешить. Ристалище намечается славное.

- Конечно, - вежливо ответил я. - До скорой встречи. Я буду на ристалище.

- Спасибо.

Дверь захлопнулась. Дэвид с Сейвелом перевели дух. Я повернулся к ним и завопил:

- Вы переоденетесь или нет?! Быстро!!!

Они заторопились, путаясь в рукавах и штанинах.

- Сейчас пойдём к оружейнику, - проворчал я, - надо вас прибарахлить. Поучаствуем в драках и гордо удалимся, а там пусть ищут сколько захотят.

Они замялись.

- Ну, что ещё?

- У нас нет денег, сэр, - в первый раз после выхода из камеры подал голос Сейвел.

- Они есть у меня.

- Но, мне, сыну графа Керриблю, не прилично брать взаймы у неизвестного сэра Люса!

- Дэвид, ты своими приличиями доведёшь меня до белого каления. Я уже каюсь, что вытащил тебя из этой клетки. Надоел! Ты - мой оруженосец и я должен тебя вооружить. Если уж тебя так задевает необходимость брать у меня в долг, вернёшь мне оружие после турнира - не думаю, что твой отец вырастил рохлю, не способного обеспечить себя всем необходимым на турнире, тем более в поединках со слугами. А теперь, марш за мной. И не отставать.

В оружейной лавке действительно было всё. После оголтелого торга, доставившего обеим сторонам огромное удовольствие и убедившего ершистую парочку, что я таки ж кое-что смыслю в оружии, я купил оруженосцам кольчуги, шлемы, щиты и копья. На это ушло более половины тех денег, что одолжили мне встретившиеся по дороге и оказавшиеся через чур нахальными рыцари, но я рассчитывал восполнить траты за счёт турнирной добычи. Как оказалось впоследствии, рассчитывал не зря...





***

Ристалище и впрямь было хоть куда - сорок рыцарей собрались, что бы покалечить ближних своих. Особенно отличался некий сэр Олав - рыцарь, слывший очень умелым. Его противники слетали с сёдел обычно в первой же сшибке. Граф к нему относился очень тепло и подзуживал рыцарей:

- Сто гривен золота тому, кто побьёт Олава!

И от души хохотал, когда очередной претендент на графские гривны летел на землю.

Дэвид и Сейвел дрались не плохо, особенно если учесть, что три года они провели в заточении. Я сшиб пятерых и обратил на себя внимание тем, что не использовал щит. Граф несколько раз поглядывал на меня, будто замышляя какую-то каверзу. И вскоре ко мне подбежал паж и пригласил подъехать к трибуне, где сидел граф со своими приближёнными. Я с достоинством принял приглашение и подъехал сопровождаемый оруженосцами, что было великим нахальством с их стороны.

- Рыцарь, назови своё имя, - повелел граф.

- Сэр Люс, рыцарь графства Дерби, герцогства Норделек.

- Сэр Люс? Что-то знакомое... Вы не помните, где я о нём мог слышать? - обратился он к своему сенешалю.

- Вам о нём говорил сэр Кессел, граф Дени.

- Ах, да. Вспомнил. Это вы покалечили сэра Пендрагора?

- Я, ваша милость.

- Похвально. Сэр Пендрагор очень известен даже в метрополии. А не хотели бы вы испытать свои силы в единоборстве с сэром Олавом? Вам, как победителю сэра Пендрагора, я подарю двести гривен. Берётесь?

Я пожал плечами:

- А почему бы и нет? Только придётся часть из них потратить на покупку лошади, а иначе как я их увезу? Не на боевого же коня их грузить!

- Вы так уверены в победе? - нахмурился граф.

- Конечно, ваша милость.

- А вы нахал... Хорошо. Если вы победите сэра Олава, вы получите двести гривен, и я объявлю вас победителем ристалища. Если же вы проиграете, вам всыпят двести плетей, и боевой конь вам уже не понадобится.

Я замер, боясь поверить в такую удачу. Ему приглянулся Ротвел! Чёрт с ним, он сам даёт мне повод отомстить за Нокбурна! Не быть мне кузнецом, если я не заставлю его пожалеть об этой неосторожности! И я медленно, внятно произнёс:

- За такие обещания, граф, вызывают на смертный поединок.

- Ты мне угрожаешь?!

Он всё ещё не понял, в какую ловушку сам себя загнал...

- Нет. Напоминаю кодекс чести. - Я подождал, пока до него дойдёт, и спросил: - Надеюсь, нет нужды бросать вам в лицо перчатку?

Отказаться от поединка он уже не мог. Я обвинил бы его в трусости. Всё, что ему оставалось - это принять вызов.

- Хорошо, сэр Люс. Я выйду на бой. Но, только после сэра Олава.

- И после меня. - Добавил граф Петен, наполнив моё сердце ликованием. - Как гость, я обязан защитить честь хозяина.

- Если кто ещё хочет, пусть говорит об этом сразу, - заявил я. - У меня нет желания слышать после каждого поединка: Я тоже буду! А вы, ваша милость, готовьтесь к поединку и готовьте гривны.

Я развернул коня и направился к стартовой линии, спиной чувствуя ненавидящий взгляд графа. Я лишил его последней возможности избежать поединка, намекнув на то, что он пытается попросту измотать меня боями, спрятавшись за спины своих подданных и гостей. После моих слов, любой, кто посмел бы высказать намерение драться со мной перед графом, поставил бы под сомнение его способность постоять за себя и тем самым нанёс бы ему оскорбление.

Но ради возможности в один день разделаться и с похитителем Готфрида, и с преемником Нокбурна, я бы и не такую подлость подстроил, клянусь Жезлом Шашвы!!! Да простит меня Господь за эту клятву - я всё-таки кузнец, хоть и христианин...

Сэр Олав вежливо поклонился. Он, собственно, не плохой парень, но если уж встал вопрос кому умереть, то я, всё-таки, предпочту, что бы это был он. Своя жизнь как-то роднее и дороже.

Звучит рог, и мы рванули на встречу судьбе. Отбив и гранёный наконечник со скрежетом врезается в забрало. Рывок на себя, и его стальное жало вонзается в кольчугу прямо в пройме кирасы. Рывок, и копьё бьёт в спину. Это, кажется, только жест презрения: наконечник только оцарапал металл кирасы. Разворот.

Сэр Олав, кажется, понял, что я не бычок у мясника и не бочка на цепи: решётка забрала разворочена добрым валузским ударом, а в дыре кольчуги, кажется, стало сочиться.

Звучит рог, и мы опять летим друг другу на встречу, прямо как нетерпеливые любовники. Отбив, и моё копьё врезается ему в грудь с правой стороны. Копьё разлетелось в щепки и я едва успеваю закрыться щитом от их града. Тут они для меня опасней стрел, сколько неразумных погибло от острых щепок своего же оскепища, пронзённые как кинжалами. Разворот. Ко мне бежит Дэвид с новым копьём.

- Сэр! Вы ранили его в первой сшибке, точно! А во второй, прогнули кирасу на кулак! Рёбра точно сломаны - он выронил копьё после вашего удара!

- Не трещи как векша. Этого борова надо протыкать насквозь.

- Ещё один удар, сэр, и он вылетит из седла!

- Сплюнь.

Звучит рог. Я решил применить ещё одну тальскую штучку: чуть ли не с двух саженей метнул копьё. Олав закрылся щитом и пригнулся к гриве. Я обошёл его справа и с оттягом рубанул по спине мечом, а правой поймал копьё. Разворот. Сэр Олав с трудом разогнулся: он готов умереть, но не сдаться, хотя щит держит с трудом, а копьё положил поперёк холки своего коня.

Сигнал к атаке. Я сначала шёл к нему слева, но в последний момент саданул Ротвела коленом и шпорой. Жеребец мячиком прыгнул вправо, а я метнул копьё в щит. Олав не успел перевести копьё и мой меч врезался в искалеченное забрало. Олав слетел на землю и из его шлема стала натекать тёмная лужа.

- Снимите с него латы, отсчитайте деньги и навьючьте ими коня сэра Олава, распорядился я и повернулся к Сейвелу. - Ты проследишь за этим и возьмёшь меч и коня. Доспехи тебе пока великоваты, выкупать их некому, поэтому пусть пока лежат, когда-нибудь сгодятся.

Подбежал паж от графа Петена. Тот вполне разумно решил, что в бою на копьях я ему просто не дам нанести удара, и сообщил, что выбирает бой пешком и на мечах. Ну, прямо перст судьбы какой-то - я как раз не люблю не доделанных дел, ну так теперь всё будет как в прошлый раз, только останавливать меня будет некому.

Я начал бой ударом сверху, Петен сблокировал, напросившись на одну стандартную комбинацию - шаг вперёд, захват клинка противника и мулене вправо вниз. Пока Петен прикидывал, хватит ли у него сил удержать меня в таком положении, я выпустил его меч из захвата, размахнулся и ударил по шлему. Крепкий шлем оказался, а может, это у Петена ещё меньше мозгов было, чем я думал, но только он перешёл в атаку. По всей видимости, он решил применить ко мне мою же тактику, поскольку начал с удара сверху. Я решил не выяснять на сколько он хороший ученик, скатил удар и от всей души приголубил его по плечу. Пока он возмущённо таращился на меня, осмысливая моё не куртуазное поведение, я шагнул влево, ударил по локтю и с размаху - горизонтальным в забрало.

Граф Петен упал.

Я наклонился над ним, вытащил кинжал и открыл забрало, срезая ремни шлема.

- Пощади! - прохрипел он.

- Ну, уж нет, дорогой, - покачал я головой. - Тебя щадить нельзя, поскольку тебе не знакомо чувство благодарности. Готфрид тебя пожалел, и за это чуть не поплатился.

- Готфрид мёртв!

- Нет, дорогой. Он в Леглонде, на свободе, очень даже жив и ещё больше зол!

- Нет...

- Да, милый. А я - тот самый гивд, с которым ты дрался в Леглонде, и сейчас ты умрёшь. Пойдёшь отвечать перед Господом.

- Нет! Спа...

Удар кинжала оборвал его вопль.

На возмущённый вопрос графа Керриблю, почему я не пощадил побеждённого противника, я пожал плечами и ответил, что уже давно поклялся его убить как только встречу. На вопрос о причинах столь лютой ненависти, ограничился замечанием о делах семейной чести, после чего заявил, что перед поединком хочу отдохнуть и перекусить. Это все сочли уместным, тем более что проголодаться успели многие, и поединок объявили отложенным на два часа.





***





- Вы его убьёте? - обратился ко мне Дэвид, как только за нами закрылась дверь моей комнаты. За последний час я сильно вырос в его глазах и возможность быть моим оруженосцем уже казалась ему честью.

- Обязательно, - я присматривался и примеривался к секире одного из моих прежних противников. Граф Керриблю, учтя печальный опыт своих предшественников, выбрал бой на секирах. Секиры у меня не было, но её нашли среди моей добычи и спешно привели в божий вид.

Теперь Сейвел готовил обед, поскольку мои оруженосцы, осмелев от безнаказанности и собственной удали, во всеуслышание заявили, что не позволят сэру Люсу питаться с графского стола из опасения лишиться своего господина. Дэвид приставал ко мне, а я приноравливался к секире.

- А меня восстановят в правах графа Керриблю? - не унимался Дэвид.

- Нет, милый. Ты по-прежнему враг короля и государственный преступник. В этот замок через пару месяцев въедет сын какого-нибудь имперского герцога. И если ты по неосторожности попадёшь к нему в руки, тебе попросту открутят голову.

- А как же закон?

- Дорогой, то, что тебя держали взаперти здесь, на территории метрополии, где действует закон о вольностях голубого дворянства доказывает, что на тебя всем наплевать... кроме меня, пожалуй.

- А что же мне тогда делать? - растерянно спросил Дэвид.

- Возьми себе новое имя и поучаствуй в турнирах. Возможно, тебе удастся получить рыцарство. Тогда, ты сможешь поступить на службу - и, может быть, когда-нибудь ты станешь вице-графом.

- А может быть?

- Может быть, станешь покойником.

Дэвид ненадолго затих. Я не мешал ему размышлять, и вскоре он скромно попросил:

- А можно я поеду с вами?

Я пожал плечами:

- Это как хочешь. Я своё дело сделал - вытащил тебя из тюрьмы. Дальше ты сам себе хозяин. Но, если ты пойдёшь со мной, то тебе придётся участвовать в моих проделках, а они частенько припахивают верёвкой или тюрьмой.

- Это вроде сегодняшнего ристалища? - понимающе кивнул Дэвид.

- Это ристалище - святое паломничество против того, что будет дальше.

- А я поеду к сестре, - заявил Сейвел. - Её новый муж не откажется взять меня на службу.

- Счастливого пути, - отозвался я.

- Но, я буду помнить о тебе, сэр Люс.

- Лучше забудь. Ничего хорошего ты не услышишь.

- Это почему?

- Потому, что чуть больше полугода назад, на турнире в Дерби, я представился как мэтр Люс.

- Это не ваше имя, - вдруг убеждённо сказал Сейвел. - И учились владению оружием вы не в Алвизоне. Ваша техника слишком не похожа на рыцарскую, а копьём у нас так владеть не может никто. Это явно тальки вас учили. Я уж молчу по ваш меч - мне сложно придумать, на каком турнире вы могли бы получить его, потому, что валузский тёмный булат может себе позволить иметь не всякий сын короля, и уж точно не в Алвизоне.

- Это моё имя, - тихо сказал я, но Сейвел почему-то вдруг побледнел, глядя мне в глаза. - А делать такие выводы очень опасно: я ведь могу решить, что ты можешь меня выдать.

Сейвел чуть не выронил кастрюльку и я забеспокоился, что он оставит меня без обеда.

- Чтоб я на вас донёс после того, что вы для меня сделали?! - завопил он. - Да ни за что!!!

Я снова пожал плечами:

- Один человек может решить так, а когда их много иначе...

Пока я отдыхал, граф Керриблю уже успел приготовиться и ждал. На нём была кольчуга и шлем без забрала с бармицей. На правой руке - наруч, на левой - стальной шит с острым краем.

Я надел поножи, кольчугу и шлем, взял щит с бляшками и отправил Сейвела покупать лошадей. Их у нас было четыре, чего явно не достаточно при такой поклаже. Графу немедленно доложили о моём распоряжении, и результат не замедлил сказаться.

Бой вышел не долгим. Граф очень торопился, видно, пример Олава его не вдохновил. Он решил напасть. Я принял удар на щит и резким рывком отбросил его вправо. Шаг вперёд, щит к щиту и моя секира срывает бармицу с его шлема. Граф, пытаясь выиграть время, нанёс удар с разворотом щитом, но острый край завяз в коже и я рывком отбросил его вверх. Ногой блокировал руку с секирой, не давая сделать замах. Сам же нанёс маховый горизонтальный удар по шее. Тяжеленная секира снесла голову не хуже, чем на эшафоте. Она отлетела в сторону, разбрызгивая чёрный шлейф. Я отпрянул, пытаясь уберечь глаза от крови, фонтаном хлынувшей из шеи.





***





Через неделю мы подъезжали к Ализу. Пробираться на прямую было опасно, так как я всем объявил, где получил рыцарское звание. Поэтому мы поехали в Алуз, где могли обменять графские гривны на оружие для моей армии.

Да, армии. Я решил драться за подаренное мне графство Дерби и набирал армию. Сейчас за мной идут триста семьдесят человек. Из них пара сотен имеет своих лошадей, ещё семеро едут на моих и двадцать три одеты в латы, одолженные по дороге.

В самом начале, когда на графском коне уехал Сейвел, а за мной шли только шестеро, нас пробовали облегчить с десяток рыцарей с лизоблюдами, решившие, что двести гривен для нас - слишком тяжёлый груз. Мои вояки попрятались, и нам с Герол пришлось исполнять сольный концерт.

Отмыв латы от крови, и подобрав комплектами различные части от панцирей, я одел всех в кольчуги и посадил на коней. Лошади были мне нужны, и поэтому, в отличии от хозяев, не пострадала ни одна. В поклаже лежало ещё с десяток изрубленных лат. Я тогда пригрозил своим, что трусов в следующий раз буду или выгонять, или рубить буду самолично. С тех пор моя армия ещё ни разу не подвела меня в стычках. Она росла, и первые показывали последующим латы, свои и изрубленные, и делая красивые глаза, рассказывали о той схватке.

В дороге я убедился, к великому своему удивлению, что они меня уважают и даже любят, а некоторые попросту боготворят. Они готовы были идти за мной в бой на любого противника. Когда нас окружила дружина Кебрского наместника, я предложил желающим уйти. Ответом мне был грозный клич: Веди нас!. Не смотря на трёхкратное численное превосходство, противник не выдержал и побежал, настигаемый нашими стрелами. На поле боя, среди прочих, валялось с десяток особо красивых клиентов, отведавших ласк Герол. Некоторые из них были развалены чуть не до поясницы, а один был просто перерубленный поперёк двумя половинками. Панцири с них решили не надевать на себя, что бы не вызвать беспокойства и не нужных пересудов у населения.

Я мог не волноваться за верность своей дружины. Мои люди видели во мне свою опору в этом зыбком мире, в моей ярости и ожесточённости видели твёрдость, в хитрости - мудрость, в ненависти - бесстрашие... А я в них, готовых умереть за меня, вижу только орудие достижения своей цели...

Я ехал и молил про себя - Господи! Прости меня, грешного, наставь и образумь меня! Дай покоя моему сердцу, не дай мне погубить тысячи ради себя! Услышь меня, Господи! Спаси душу мою от огня лютого! Спаси от ещё большего греха. На тебя одного уповаю, грешный, ибо нет сил противостоять соблазну. Зачем Ты мне дал увидеть?! Спаси нас, Господи...



Мы встали в десяти верстах от города. Лагерь укрыли в лесу, армия занялась своими делами, а мы с Дэвидом - вернее с Крагором, - отправились в Ализ. Оттуда мы привезли копья, мечи, луки, стрелы, и с десятком солдат остались ждать следующего дня. Мы прибыли как раз к большому турниру, и я мог без особых проблем набрать ещё тысячу солдат. Тогда я сравнялся бы по силе с самим герцогом Кейлом. Что же делать - люди не любят тех, кому должны, А он мне задолжал не мало - целое графство.

На утро мы с Крагором отбирали на третьем и четвёртом полях всех, кто более или менее подходил мне. Когда набиралась способная привлечь внимание группа, один из моих солдат не заметно выводил волонтёров из города. Соглашались почти все - даже оруженосцы, получившие карточку на этих полях, едва ли могли рассчитывать на большее, а уж проигравшие - и подавно.

К вечеру у меня уже было тысяча четыреста человек. Из них четыреста латников и двадцать конных латников, и ещё пятнадцать были верхом, но без лат.

До Людонтека верхом я добирался пять дней. Значит, четыре дня у меня в запасе. И за это время мы должны дойти до Дерби, а там либо я разобью Гароля, стану графом Дерби де-факто и заставлю всех признать себя таковым де-юре, либо меня втопчут в грязь. Бежать мне некуда.

Я собрал свою армию и объяснил солдатам, что Кейл, герцог Норделек, подписал указ о назначении меня графом Дерби, но то ли забыл изгнать Гароля, то ли забыл обо мне. Так что, я решил напомнить ему о своём существовании, и либо мы захватим Дерби, разобьём Гароля и я стану Люсом де Дерби, либо нас всех перевешают. Всё это надо было выполнить за четыре дня. Отсюда до Дерби пятдесят шесть километров. Кто не желает участвовать в этой авантюре, может уйти сейчас, но если из оставшихся кто-нибудь струсит в бою, убью самолично.

Если честно, то я ожидал, что разбежится половина. Но, похоже, за время моего пребывания в Ализе мои волонтёры подверглись обработке со стороны ветеранов - увидев, в каком количестве привезено оружие и прибывает пополнение, те, должно быть, сообразили, что им предстоит не мелкая потасовка, а крупная война, где можно заслужить и славу, и титул, и воспрял духом. Во всяком случае, не ушёл ни один. Ответом мне был дружный рёв:

- Веди нас!!!

Я разрывался надвое. Одно дело - в одиночку провернуть афёру, не рискуя ни чем, кроме своей шкуры, и совсем другое - вести на убой тысячи, что бы эту самую шкуру спасти. Веди, а куда, родные? Ведь при обычном марше три дня уйдёт на дорогу, и у нас останется только один день. На следующий же день, если Гароль не дурак, нас зажмут в тиски и растопчут. Вы этого можете не знать, но я-то знаю! Куда вы идёте? Я веду вас на смерть! Воткните мне копьё в спину и бегите!

Нет, не воткнут - любого за меня разорвут на куски. Я для них - спаситель. Если мы победим, они будут меня славить. А если проиграем, то проклинать будет некого и некому. Вот она, сладость власти, да только почему-то в горле дерёт...

Они шли не жалея себя. К обеду второго дня мы перешли границу Дерби. Это был подвиг - за полтора дня в полном вооружении одолеть сорок три километра. И здесь мы встретили первые войска Дерби - сто пятдесят латников и шестьсот человек пехоты.

Я схватился за голову от ужаса при виде подобного безрассудства - Гароль опомнись! Ты же сам подставляешь мне свою глупую шею! Подожди помощи от Кейла, и мы твои, хотя и тогда я буду драться до последнего! Гордость... А излишняя гордость - это глупость. Прости меня, Гароль, я использую твою ошибку - ты сам меня к этому принудил. Я буду драться и побью их, ведь сдаться без сопротивления - равносильно самоубийству.

Я отступил под натиском авангарда между двух длинных песчаных грив, между которых пролегала дорога. Первыми отступили пехотинцы, за ними латники, а последней шла конница - её я всю одел в панцири. Мы короткими ударами осаживали отдельных особо прытких рыцарей: вас впятеро больше, чем нас, но драться мы умеем ни чуть не хуже.

В конце грив я построил латников клином, выставив угол вперёд. Приказал Хароду - командиру латников - погибнуть, если придётся, но выстоять, иначе нам всем конец. Он ответил, что трусов оставили ещё до границы.

Я возглавил конницу и встал с ней сзади, лёгкую пехоту разделил на два отряда и приказал им скрытно занять гривы. Теперь оставалось только ждать, когда воины Дерби соблаговолят на нас напасть, и отдыхать, пользуясь моментом - на этот отряд мы нарвались прямо на марше.

Сеглар, начальник отряда, видно, очень сильно нас презирал. Настолько, что не увидел простенькой ловушки и прямиком рванул между гривами, отправив вперёд рыцарей. А за ними поставил пехоту... Ну, раз ума нет, то незачем ему на свете жить. Если я не выиграю, то Гароль выиграет вдвойне - избавится от претендента на своё графство и от тупицы военачальника, и неизвестно, кто хуже.

Дав им втянуться в долину между гривами, я приказал латникам идти вперёд, пока будет возможно. Но не в коем случае не давать врагу прорваться, а сам скорым маршем обогнул гривы и устроил засаду в тылу. Рыцари решили, что мы струсили и ринулись на латников. Рассчитывая с ходу смять их, и догнать беглецов.

Латники угрюмо стояли, выставив сариссы. Разогнавшись, латники налетели на частокол саррис. Оставив на копьях с десяток трупов, откатились для нового удара. Но, клин продвинулся вперед, и разбег получился ещё меньше. Тут их атаковала лёгкая пехота сверху: на рыцарей полетели камни, брёвна, стрелы. Рыцари заметались и попытались снова атаковать. Схлестнулись. Откатились. Лошади понесли, и конница втоптала в пыль собственную пехоту. Не даром Нектор говорил: Сила конницы в движении и манёвре. Замани её в место, где нет простора и грош ей цена - передавят как курей! Но, выйти на простор у них не получилось. Им на встречу летел плотный строй моей конницы. Они не успели собраться, и их растрёпанный строй не выдержал удара. В панике рыцари подались назад, добив остатки собственной пехоты. Всё. Они сдались.

Теперь моя пехота - латная, и ещё восемьдесят человек сядут на коней. Мои потери: двадцать семь легко и шесть тяжело раненых. Потери Гароля: из семисот пятидесяти человек - шестьдесят три пленных, остальные мертвы. Между тем ко мне присоединились ещё сто тридцать человек, и у меня теперь полторы тысячи латной пехоты и сто двадцать конных латников. Гароль - это твой смертный приговор. Я отпущу рыцарей, что бы они рассказали тебе об этой битве, и ты пойдёшь мне на встречу. Силы у нас почти равны, у тебя около двух - двух с половиной тысяч пехоты и около четырёхсот рыцарей. Но, за мной победа, а твои лежат. Теперь я выиграю, если только не подоспеет Кейл. Но, у меня есть ещё два дня и я сумею их использовать, я буду воевать, Гароль, ты слышишь?!

Гароль меня не услышал, но услышал своих рыцарей и решил меня наказать, используя мою же тактику. Мы переходили вброд Дерби - это была тихая, спокойная речушка. Очень мелкая - коням на переправе воды было по бабки, - но очень широкая, с хорошим дном из песка и плоской гальки, и на месте брода имела удобные пологие песчаные берега.

Первой перешла конница, что бы прикрыть дорогу спереди. В заслон я выставил Харада. Должны были начать переправу отряда Вайды и Деля, и в это время ударил Гароль. Мальчик, глупенький... Вайда и Дель перекрыли подступы к берегу и дали мне возможность переправить обоз, Харад отступил ближе к воде и занял место Вайды. Тот перешёл реку и прикрыл обоз.

Я приказал Хараду прикрыть переправу Деля, самому стоять и никуда не отступать, а сам отправился с конницей. Мы вошли в реку довольно далеко от брода, как только начал переправу Дель, и скрылись за берегами. Кони стояли в воде по грудь, но до переката было уже рукой подать и, что гораздо важнее, Гароль нас здесь не видел. Как только Дель перешёл реку, рыцари, обтекая Харада, понеслись на отряд Деля .ещё не построиться после переправы.

Но тут ударила моя конница. Мы ударили слева, и рыцари - твоя надежда и опора, Гароль! - были разбиты нами. Оставив Деля добивать их, мы развернулись и прижали к Хараду отряд пехоты.. Обтекая его справа, мы врезались в центр пехоты, а Харад со своими латниками доделал то, что не успели сделать мы.

Пехотный стой оказался разрезанным на двое, и правая часть побежала. Мы её не трогали. Мы повернули вправо и, загнав вторую половину в реку, которую успел перекрыть Дель, смяли её.

Я оглядел поле боя. Итак, Гароль, у тебя около тысячи деморализованной пехоты, которую ещё надо суметь собрать, и около сотни рыцарей, которых спасла только быстрота их коней. Ты проиграл. Я со своей конницей буду у замка Дерби уже сегодня, и, либо запру тебя там с горстью людей, либо отрежу тебя от замка. Завтра к обеду подойдёт моя пехота, и тогда Кейлу придётся играть со мной на равных. У него тысячи три пехоты и около пятисот рыцарей, которые будут утомлены после перехода и деморализованы рассказами о моих победах. Я могу рассчитывать на тысячу пехоты и сотню всадников - надо же будет кому-то караулить Гароля в его гнезде. Силы, конечно, не равны, но их уравнивает суточный отдых и две победы за нашими плечами. За мной - разгром превосходящей армии, а у Кейла пока ничего...

К вечеру я был у Дерби, замка, где я стал мэтром Люсом, а потом и сэром Люсом. Теперь одно из двух - или он сделает меня ещё и сэром Люсом де Дерби, графом герцогства Норделек, или я погибну...

Гароль не успел даже сюда. Его стража, приняв мой отряд за отряд хозяина, впустила нас в крепость без боя. Теперь я мог воевать с Кейлом, опираясь на Дерби, и наши силы окончательно уравнялись.

Я осмотрел свою конницу. Ранены только семеро, из них один - серьёзно. Нектор был прав, неожиданность - сильное оружие. Значит конницы у меня сто двадцать человек.

Я распорядился подготовить замок к приёму войск - завтра подойдёт моя пехота, её надо встретить, разместить, накормить, оказать помощь раненым, если таковые будут. Кейл появится только послезавтра, к нему, скорее всего, присоединится Гароль с остатками своих войск. Они нагонят ещё больше страху на солдат Кейла. И нам придётся встретить противника, превосходящего нас в четверо.

Я взял свою казну и пошёл в донжон. Нашёл казнохранилище - не плохо, деньги есть. Я положил к ним свои сорок три гривны. Сто пятдесят семь гривен, что бы стать графом - а сколько нужно, что бы им остаться?

Я забрался выше - здесь был кабинет графа. На стене висели две отличные карты - герцогства и графства. На столе - карта с окрестностями замка. Нужная вещь...

Я склонился над ней. Вот эта долина - самое подходящее место для пехоты. Надо завтра съездить и посмотреть самому. И назначить Крагора сенешалем...

Место действительно оказалось отличным - подкова километра в полтора длиной и метров семисот шириной, образованная широкими и не очень крутыми холмами высотой метров по тридцать-сорок. Котловину пересекала река, между холмами узкая и с обрывистыми берегами, а в самой долине разлившаяся песчаными плёсами.

Вот здесь, на холме, я и устрою лагерь. За день как раз сумею управиться. Пехоту я осмотрел, выяснил, что у меня сто семьдесят раненых и убитых. Получается, я разбил Гароля практически без потерь со своей стороны...

Раненых я отправил в замок и добавил к ним ещё с десяток сильно уставших. Весь гарнизон - сто двадцать человек. Нелегко будет Крагору... лёгок на помине - и сильно не доволен.

- Сэр, вы меня оставляете в замке?!

- Да, Крагор.

- Но, сэр!.. Я не трус, вы имели возможность убедиться в этом! Так почему?! Разве я плохо дерусь?

- Хорошо. И оставляю я тебя именно потому, что ты сможешь отстоять Дерби даже с этим инвалидным гарнизоном. Пойми, замок мне очень нужен. С ним мы сила, даже если я проиграю завтрашнее сражение, - Кейлу придётся с нами считаться.

- Проиграете?! - судя по физиономии Крагора, я сказал нечто неправдоподобное. - Вы разбили Гароля почти без потерь - эти шестьдесят семь убитых ничто по сравнению с потерями Гароля!

- Не забывай, что есть ещё Кейл и пять графств ,где все графы - родичи Гароля. И у одного только Кейла войск в четыре раза больше, чем у меня. Кроме того, Гароль - законный владелец замка, а я - узурпатор. Хорошо, что скоро зима и дороги развезёт, а не то нам конец. И до апреля нам надо найти союзника, или нас сомнут. Так что, сохрани мне замок, Крагор, иначе мы погибнем.

Он понял меня и поклонился:

- Хорошо, сэр.

- Вот и умница...





***





Я играл в азартную игру с Кейлом. Тот, наслушавшись всяких ужасов от разбитой мною армии Гароля, остановился на границе Дерби. В этом была его главная ошибка. Доверив Крагору охранять замок, а Хараду - набирать и обучать пехоту, я, Кевел аль Везла, я же Люс граф Дерби, взял свои сто двадцать копий конницы и затеял эту игру.

Я неожиданными налётами перехватывал обозы, истреблял отставших, нападал на переходах, атаковал лагеря, я появлялся, откуда меня не ждали, и исчезал туда, где меня не находили. Я второй месяц водил за нос своего герцога и за это время изрядно подсократил его армию. В то время, как Крагор и Харад набирали мне ещё две тысячи пехотинцев, я истреблял разбойников, что бы они не присоединились к Кейлу, а население приписывало это, яко бы, моим благородным побуждениям.

Это был не передаваемый азарт - сто двадцать против пяти тысячной армии! Я выводил их из самых тугих передряг, и они были готовы идти за мной в огонь и в воду. Раненые, отправленные в Дерби, хвастали своими подвигами на зависть домоседам, и назначение в мою конницу было высшей наградой для любого из них. За эту честь готовы были драться, как не дрались ни на одном турнире за звание золотого рыцаря.

Кейл понял, что проиграл, ещё не вступив в борьбу, но упорно искал мою армию по всему графству, при этом грабя и разоряя сёла, после чего его обозы, чаще всего, попадали именно туда, как моя помощь. Это вызывало преданность и симпатию ко мне со стороны жителей.

Постоянными налётами я истребил почти всех разбойников, те, которых я не нашёл, сами предпочли убраться подальше, и все не могли дождаться, когда же я доберусь до последнего - герцога Кейла.

Кейл проиграл, но надеялся на туза в рукаве - вице-графы Пирол и Вейстер, братья Гароля, собрали армии и шли на соединение с Кейлом. Это был его последний шанс - шёл ноябрь, и скоро дороги развезёт - и я буду графом Дерби минимум до апреля.

Я не осуждал моих противников. Я был раковой опухолью на теле герцогства: Пьент, Людонтек и Пельмонт задыхались от натиска гивдов, а я оттягивал на себя более половины войск. Но, мне моё графство было обещано, и у Кейла было только два выхода: либо признать меня, либо изгнать. Изгнать пока не получалось, а признать не было возможности: Гароль был родственником пяти графам, и признать меня означало оттолкнуть от себя Сейгал, Пьент, Пельмонт, Пирол и Вейстер. Следовало выбрать либо меня, либо их. Кейл выбрал их. Мне, как отвергнутому любовнику, оставалось только выиграть эту войну и доказать, что я сильнее - или уйти. Идти было некуда. Оставалось только драться.

Это понимали и мои противники. Никто не знал, что это я прикончил на турнире Трудоля и фактически убил герцога, погибшего при штурме собственного замка, но обстоятельства делали нас непримиримыми врагами. Я имел все права на Дерби, но эти права мне необходимо было доказать. Я должен был силой заставить всех считаться со мной, поскольку не хотел становиться изгнанником.





Ну вот, свершилось. Армии Пирола и Вейстера присоединились к армии Кейла, походившей больше на разбойничью банду. Наступил финал: кто кого?

Я стал более настойчив - напав, вёл за собою погоню. Так, перемещаясь километров по десять за раз, я привёл их к моему основному лагерю. Кейл, видимо, слишком обрадовался такой удаче, что бы понять, куда он попал.

Утром я вывел свою пехоту и построил её тремя прямоугольниками, разместив их в виде подковы и оставив между ними проходы. Строй опирался на реку. Конницу я разделил и одну часть спрятал в холмах за подковой, а другую - мой закалённый партизанский отряд - вывел перед фронтом и построил треугольником.

У меня было три с половиной тысячи пехоты и триста копий конницы. У противника - три тысячи конницы и две с половиной - пехоты. Я смотрел на них и качал головой - надо было вытащить из тюрьмы какого нибудь другого принца. Кейл, прости меня, но ты никудышный полководец. Ты не вынес из своего поражения ничего, кроме злобы. Она затмила твой разум, если ты, увидев убегавшую от тебя цель, бросил рыцарей, цвет и славу герцогства, на саррисы моей пехоты, даже не построив их как следует!

Три тысячи рыцарей пошли лавой. Я подпустил их на восемьдесят метров и повёл свой отряд вперёд. Закалённые в боях и спаянные дисциплиной, мои воины прошли лаву насквозь, оставляя за собой трупы. Цвет рыцарства был встречен градом стрел и саррисами. Рыцарям пришлось обходить первый отряд справа, не нанеся ему вреда. Тяжелее всего пришлось второму отряду, которым командовал Харад - его не смяли только потому, что рыцари слишком мешали друг другу. Но, закалённые бойцы выстояли, и весь громадный поток конницы прошёл через два узких прохода - между вторым отрядом и котловиной.





Первый поток попал под перекрёстный огонь и угодил в ловушку - все мои отряды сошлись к центру, заперев рыцарей под градом стрел, и у тех остался только один путь - через реку.

Мой отряд, тем временем, напал на пехоту противника. Метая франциски и коля копьями, мы раззадорили её и отступили при первом же ответном натиске. Ломая строй, она кинулась за нами. Мы опрокинули её коротким встречным ударом и рысью вернулись назад. Наш налёт полностью расстроил боевые порядки пехоты, а то, что должно было произойти дальше, превратит её в кашу.

Первый поток рыцарей переплывал реку, когда на него напала моя конница, укрытая на том берегу. Промчавшись вдоль кромки воды, она смела пытавшихся выйти на берег рыцарей и остановила их, держа в холодной воде. В сторону рыцарей полетели франциски и стрелы. Я знал, что у нас больше не будет шанса победить и поэтому стрел не жалели. Из тех, кто вошёл в реку, на берег не вышел ни один.

Загнав в реку попавших в западню, подкова начала распрямляться и рыцари не выдержали её натиска. В начале медленно, а потом всё быстрее они начали откатываться назад. Мой отряд пристроился им в тыл и значительно сократил их численность. Но, недобитой конницы оказалось достаточно, что бы их же собственная пехота оказалась втоптана в землю.

Это был разгром. У Кейла и графов Пирол и Вейстер осталось около тысячи деморализованных рыцарей. Без пехоты. И не было времени собраться с силами вновь. Им нужно было уходить, пока я не начал охоту на них: два графа и герцог - богатая дичь!

Всё. Я граф Люс де Дерби. До весны. Потом нужно будет вновь доказывать свои права. Итог войны - герцогство полностью обескровлено. Но, это поправимо. За зиму все вновь наберут рыцарей, у которых нет шансов в метрополии. Если ты не майор, в Алвизоне тебе один путь - в пагос.





- Чёртов Люс! За грехи мои навязался на мою голову!

Герцог Кейл был в бешенстве. Принцесса Гейла, ныне герцогиня, с ироничной сожалеющей улыбкой смотрела на его метания по кабинету, продолжая свою тираду:

- Да, сынок, мы просчитались с этим выскочкой. Надо было оценить его по достоинству и пожертвовать ещё одним графом. Тогда Люс воевал бы с гивдами, а не с тобой!

- Мама, ты сама подумай, ну как я мог пожертвовать Гаролем! Они же все тут родственники. Они бы тогда все ополчились на меня!

- Ну и что с того?!

- Как что, я снова оказался бы там, откуда меня вытащил этот самый Люс! Только теперь, как мне кажется, навсегда.

- Если бы ты его принял, то там бы ты уж точно не оказался. А теперь метр Люс именует себя графом Дерби и не очень то считается со всей вашей весёлой компанией. Следует признать - он много сильнее любого из твоих графов, а умный не станет ссориться с сильным.

- И что же ты предлагаешь? Признать его права на Дерби?

- Слишком поздно, сынок. Теперь этому мешает нарушенное тобой слово, бесславная компания, принесшая столько смертей, бесчинство твоей армии в сёлах Дерби, осиротевшие дети и поруганные девушки ... Уже поздно...

- Но, мама...

- Сядь! Я знаю, ты тоже тут отличился... Но Люс сам сейчас не в лучшем положении. У него очень мало шансов остаться тем, кем он является сейчас. Но, если теперь он заключит с тобой мир, то его не поймут ни армия, ни население, которое почитает его как благодетеля, а тебя проклинает как убийцу и разорителя. Он крепко сидит на своей земле. Народ его уважает, армия любит. Его кавалерия - вчерашние висельники и крестьяне, ездят и похваляются своими подвигами перед юными красавицами, и многие женятся на благородных девицах, хотя ещё полгода назад те с ними даже за один стол бы не сели. Они ездят и хвастают, как смелый рыцарь граф Люс де Дерби разбил твою пятитысячную армию, как нерадивая служанка фарфоровую чашку - походя. Сядь!!! И всего с одной сотней! Молодые люди начинают бредить им, как героем баллад, и рыцари предпочтут службу у него, а не у тебя. Он смелый воин и талантливый полководец. Но, у него есть один недостаток: его звезда слишком быстро взошла на небосклоне славы, и на этом пути он нажил себе не мало врагов. Вспомни, например, сэра Пендрагора, что жаждет ему отомстить. Я, кстати, пригласила его на должность маршала.

- Но, мама, я сам хочу...

- Вот и продолжай хотеть. Война - не детское развлечение. Ещё один подобный разгром, и гивды превратят Людонтек в руины. Юный граф Петен, именем Господним, поклялся отомстить убийце отца, новый граф Керриблю горит не меньшей ненавистью. Вот они то и станут твоими союзниками. Надо только получше поискать и, Бог даст, найдётся кто нибудь ещё. К весне наберём новую армию, и граф Люс де Дерби станет либо просто сэром Люсом, либо отслужим по нему заупокойную службу...



Я невольно улыбнулся, слушая изображаемый Крагором диалог в лицах.

- Что ещё новенького?

Крагор пожал плечами и сказал, что моя персона пользуется большой популярностью у молодых дворян. Они пересказывали друг другу совершенно невероятные истории о моём, предполагаемом прошлом, пока на одном из балов их не услышал вице-граф Ребле. Послушав их немного, старый сэр Арнольд заявил:

- Не говорите чепухи, молодые люди! Я сам был капитаном поля, когда этот Люс де Дерби получил белую карточку. Это было меньше года назад, в том же самом Дерби.

- Меньше года назад?! - взвился кто-то. - Но я точно знаю, что он - золотой рыцарь!!! Когда же это он успел?! На каком турнире?!

- Вот что я вам скажу, дамы и господа... но если вы будете ссылаться на меня, то совершенно напрасно, так вот, по моему мнению, этот турнир у него далеко не первый. Я этого сэра Люса приметил ещё в первый день, когда он шутя побеждал претендентов на карточку оруженосца. Вот этот, говорю, станет рыцарем. И даже поспорил на золотой с маршалом поля. И точно - четыре боя он провёл играючи. Но, когда по жребию ему выпало драться с сэром Пендрагором, я решил, что плакал мой золотой... Уж с кем-кем, а с сэром Пендрагором ему не тягаться. О чём ему и сказал. Но, что бы вы думали, он и Пендрагора решил отправить на доклад к Всевышнему.

- Это того хромого типа, - спросила одна из девушек. - Со шрамом через всё лицо? Страшен, как Божий суд!!!

- Нет, дорогая леди, тогда он был не менее красив, чем теперь страшен. Его уродство - это следы как раз той самой драки. Так вот, стали они съезжаться, а парень... - и далее последовало подробнейшее описание того поединка. У девушек разгорались глаза, молодые люди слушали и мотали на ус. Все, за исключением молодого графа Керриблю, который в возмущении вскочил с кресла:

- Как вы можете превозносить этого негодяя?!!

- Граф, ну зачем так грубо? Я понимаю, что в вас говорят родственные чувства, но ваш батюшка обещал выдать ему двести плетей, а за это каждый вызовет любого на смертный поединок. Потому, что подобные оскорбления смываются только кровью. А как бойцу равных ему найти довольно тяжело даже в метрополии. Я могу вспомнить только двоих или троих...

- Это выскочке-то?!.

- Я повторяю вам ещё раз, граф, что как боец - он один из лучших... А что касается его происхождения, то многие рыцари после неприятностей меняют свои имена и начинают всё с начала. Вот, у вас самого, граф, куда-то пропали два пленника. Про одного говорят, что он живёт у мужа сестры, а второй пропал... Думаете, он в реке утопился? Ничего подобного! Ездит каким нибудь Мандрагором.

- Я его ненавижу!

- Так вызовите его на поединок!

- Поединок с этим выскочкой?!

- Ну, во-первых, по титулу он вам ровня, а во-вторых, ваш покойный батюшка не погнушался с ним драться - за что и поплатился, к стати. Признайтесь, что вы просто его боитесь...

- Ничего, я до него по другому доберусь...



Я поморщился.

- Крагор, оставь свои сплетни, надоело. Да, они меня превозносят, пока. А потом навалятся всей кучей. Я должен выбраться из этого тупика!

С Крагора сразу слетела его весёлость.

- Ну, съезди к кому нибудь, поговори. Ведь вокруг полно владений!

- А толку что? Самое большее, чего я добьюсь - это их обещание не вмешиваться. Но этого мало. Если графы всего герцогства накинуться на Дерби, нас передавят как тараканов.

- Но, у тебя пятитысячная армия.

- И что с того? Один Кейл соберёт не меньше. А их там шестеро. Да ещё в союзники кого-нибудь найдут... Да того же Керриблю... вот и считай.

- Да, но осенью ты бил пятитысячную армию сотней!

- Вот именно, что сотней. А такую армию не спрячешь. Её рано или поздно поймают. Да, конечно, такая тактика возможна, но это не выход. Надо что бы хотя бы половина не выступила... Думай, Крагор, думай.

- Ну, есть, конечно, ещё один выход: пойти и напасть первому.

- После этого на меня все соседи накинуться. И тогда, хоть у гивдам уходи.

- К гивдам? - недоумённо переспросил Крагор.

И тут меня осенило:

- К гивдам, Крагор, к гивдам!

- Ты хочешь оставить графство?

- Нет. Мы поедем к ним и договоримся о совместных действиях. Тогда и гивды получат своё, и мы живы будем. Едем!

- Да, но как на это посмотрит народ? Гивды ведь враги!

- А кто этому народу скажет? Мы поедем вдвоём.

- А если нас там убьют?

Я пожал плечами:

- Днём раньше - днём позже, какая разница? Без этого союза нас точно убьют, а так, есть не большой шанс выжить...



- Эгей! - закричал наш проводник, в котором я заподозрил дружинника Брендена. - Смотрите, кого я привёл!

- Голар, как тебе это удалось? - спросил кто-то из набежавшей толпы.

- А они, видать, заблудились, в город всё просили привести. Ну, я и привёл - да, видно, не совсем в тот, что им нужен!.. Что, господин хороший, не туда попал? - обратился он ко мне. - Ну, извиняйте, теперь придётся погостить нашего доброго вождя Брендена! Что, не по нутру, господин? Ну, уж тут ничего не поделаешь!

- И где он? - поинтересовался я.

- Ба, да господин по-нашенски понимает!

- Так где Бренден?

- Ну, где там ваш алвизонец? - раздался мне в ответ властный, мощный бас.

- Вот он, здесь.

- Ну что, сэр, зачем пожаловали? - поинтересовался Бренден.

- Поговорить.

- Поговорим о выкупе?

- Это ты Бренден? - поинтересовался я, старательно не узнавая его. Нет, ну, в самом деле, как может алвизонский граф знать в лицо вождя гивдов?

- Я, а что?

- Я - граф Люс де Дерби. А это - мой сенешаль, - представил я себя и Крагора.

- Граф, значит? Так я тебя менять не буду, нет. Я тебя, как пугало, на кол посажу и в огороде поставлю.

- Хорошее выйдет пугало, - кивнул я. - Ни один вор не залезет. Даже если заткнёт нос, будет вонять через уши.

- А ты смелый.

- Хватит трепаться. Я должен вернуться послезавтра. Я уехал тайно.

- Ты что, такой наивный, думаешь, что думаешь - я тебя отпущу?! Да твой замок стоит на костях моих предков! Твои родственники бьют нас, а ты думаешь, что я тебя отпущу?! - гневу Брендену не было границ, впрочем, как и его сомнениям в моих умственных способностях.

- А ты ори громче, может кто испугается, - посоветовал я ему.

- Ты, граф Дерби, четыре года назад прошёл здесь со своими головорезами и перебил всех стариков, женщин и детей, и ты думаешь, что я тебя отпущу! Да я тебя прикажу сейчас разложить и всыпать тебе плетей!

- Четыре года назад я не мог здесь пройти. Я не был тогда графом Дерби. Но, сейчас я - сэр Люс де Дерби, и я могу накостылять и тебе и твоим дружинникам, что стоят за тобой. Но, будем считать, что я этого не слышал, а то за подобную угрозу я отрубил голову графу Керриблю.

- Когда?

- В конце лета, примерно.

- Врёшь. Месяц назад граф Керриблю напал на газлов.

- Это новый граф Керриблю.

- Как новый?

- Керриблю - это не имя, это название замка. И его владелец получает к имени приставку Керриблю. А поскольку замок находится в графстве и даёт своему владельцу права на это графство, то и владелец получает имя граф Керриблю. А это был, наверное, его сын. Он молод, примерно лет двадцати...

- Да, молодой, говорят.

- Так пошли, поговорим.

- О чём?

- О том, как насолить моим родственникам.

- Каким?

- Графам, ты же считаешь, что они мои родственники.

- Но, вожди бывают родственниками, хотя не обязательно.

- Графы тоже.

Мы прошли в просторную избу и сели за стол. Вокруг столпились дружинники и любопытные.

- Нет. Так дело не пойдёт. Оставь только своих советников. А всех посторонних - вон.

- Ты что, им не доверяешь?

- Я не доверяю даже своим. В замке никто не знает, что я уехал. Если узнают, что я ездил сюда, меня сожрут с потрохами.

- Хорошо. Выйдете... Ну, и что ты нам хочешь сказать, граф-ф.

- Я хочу договориться с вами о совместных действиях против графа Пельмонт.

- А чем он вам не угодил?

- Ну, это внутренние дела.

- А при чём тут мы? Ты думаешь я за тебя вступаться буду?

- За меня вступаться не надо. Ты, я вижу, горишь желанием вернуть себе земли предков? Ну, так возвращай. Почему бы, не начать с Пельмонта?

- А не хитришь ли ты, двуязычная лиса? Может, ты хочешь нас вместе собрать и истребить разом? А наши земли - себе! Что молчишь?

- Ты вождь, а не баба. Дела решают умом, а не языком. Я тебе подсказываю, как лучше сделать. Что бы тебе было понятнее, я сообщу тебе, что большинство войск Норделека с весны будет в Дерби. Вот и пользуйся этим. За одно и другим скажешь, кому следует, что, мол, давай совместно, в одно время нападём.

- В Дерби, говоришь... А что они там будут делать? За девками бегать?

- Нет. Бегать они будут за мной.

- А зачем?

- Ну, всяко, не за тем, за чем за девками бегают.

- Но, ты ведь тоже граф. Так почему?

- Граф-то я граф, да не тот.

- Этот как?

- Это тебе лучше Нектор объяснит. До весны время есть, так что к нему ещё не раз сбегаешь.

- А ты откуда это знаешь?

- Это у тебя на боку написано.

- Ты что, опять словами играешь?

- Да нет. В прошлую компанию у тебя был обоюдоострый меч. Теперь висит односторонний. Эти мечи куёт - вернее ковал, я о нём давно не слышал, - Кевел аль Везла. Они, у знатоков, очень ценятся. И они все идут в арсенал самого Нектора. И выдать такой меч может только он сам. Отсюда следует, что ты был у Нектора в этом году, и он подарил тебе меч. Поскольку летом и осенью ты портил кровь моим родственникам, то, значит, ездил ты зимой.

- Ох, хитёр пёс, хитёр...

- Так вот, я тебе говорю, что мы будем развлекаться. Но, что бы они не увлеклись, их надо пощипывать. Для этого нужен ты. Далее, мы берём взаимное обязательство о перемирии: я не участвую, и не предоставляю территорию, не снабжаю ни какие действия против гивдов, а вы оставляете в покое Дерби. Мне хватит забот с моими родичами на всё лето. Только смотри, есть ещё один граф Дерби.

- Это как?

- Это тот, у кого я отобрал замок. Вот с прошлой осени мы и выясняем, чей же он. Ведь ни разу не нападали на Дерби с прошлой осени?

- Да. Было.

- Вот. И я даю обещание, что мои войска не перейдут границу для войны с гивдами до следующей зимы. Если, конечно, вы будете выполнять те же условия. Единственная проблема, что с моей территории могут пройти другие графы, а их много - целых шесть, и я не за всеми смогу уследить. Так вот, если вы будете получше поколачивать другие графства, то я, может быть, услежу за всеми. Следующей зимой опять встретимся и обсудим наши дальнейшие отношения.

- Так, значит, предлагаешь?

- Да.

- Вы, я помню, любите подписывать пергаменты.

- Нет. Дадим клятву на мечах.

- Ты уважаешь этот обычай?

- А почему бы и нет? Всё, что я имею, я добыл своим мечом.

Я вынул свой меч. Бренден тоже. Он заворожённо смотрел на мой клинок. Я положил правую ладонь на лезвие:

- Я, граф Люс де Дерби, даю клятву выполнять наш договор.

- Я, Бренден, вождь газлов, даю клятву выполнять наш договор...

Утром, мы с Крагором, в сопровождении пяти дружинников, отправились к границе Дерби. Вечером мы уже были в замке.









Глава 6






Весной я разослал разведчиков по всем графствам, выставил посты на всех дорогах и границах. Я готовил армию к обороне графства и ждал, кто решиться напасть первым.

Самым нетерпеливым оказался вице-граф Вейстер. Горя желанием отомстить за прошлогодний разгром, он вёл свою трёхтысячную армию скорым маршем к Ведле - реке, служившей границей наших графств. Разлив ещё не спал, и переправа была возможна только по каменному мосту у деревни Улво.

Вейстер вёл свои войска к этому мосту, надеясь одолеть его внезапным налётом. Я даже позволил ему это сделать. Он перешёл Ведлу. Его войска выстроились в колонну, и походным маршем вошёл в лес. Из леса они не вышли. Его дозорные никого не обнаружили, но, тем не менее, его армия была окружена, и им предложили сдать оружие. Что они и сделали. На сей раз, обошлось без кровопролития.

Гериз, вице-граф Вейстер, попал в плен и был доставлен в Дерби. Куда так стремился, в качестве почётного пленника. Его солдаты и рыцари были освобождены. Около семисот человек пожелало вступить в армию Дерби, все остальные были выставлены в Норделек - запугивать армию Кейла.

Один из противников вышел из игры. Но эта бескровная победа прозвучала сигналом - охота открыта! Кто следующий?

Следующий был Велез, граф Пельмонт. Он хорошо потрудился за зиму и собрал громадную армию в семь тысяч человек, из них около тысячи рыцарей. Нет, с конницей он явно перестарался - Дерби лесистая местность, и здесь лучше была бы пехота.

Его армия двигалась тремя колоннами по разным дорогам. Я думаю, он был слишком самоуверен: колонны по четыре человека маршировали почти без разведки - впереди ехал отряд рыцарей, за ним двигался авангард из двухсот человек, а дальше шла основная колонна. Так себя не ведут во владениях мятежного графа...

Все три колонны были атакованы по очереди, но везде по одному плану: пропустив отряд рыцарей, на дорогу выходил отряд латников и перекрывал её. Отряд конницы в сто человек сминал авангард и атаковал колонну. С двух сторон на колонну набрасывались латники и, разорвав её в нескольких местах, окружали разрозненные группы не готовых к бою солдат, к тому же утомлённых переходом. Рыцари бросались на выручку, но их встречали мои латники, и тем приходилось уходить, бросив пехоту на мой произвол. Что отнюдь не добавляло солдатам Пельмонта любви к своему сюзерену.

Велез лишился армии за несколько часов. Несколько дней подряд к его личному отряду в тысячу человек стягивались остатки его разбитого войска. Всего набралось едва за три тысячи человек. Охотник потерял почти четыре тысячи солдат, так и не встретив своей предполагаемой жертвы. Сообразив, что после ещё одного такого боя Пельмонт останется без зашиты, Велез решил отступить, предоставив разбираться с законностью моего правления кому нибудь другому. Пройдя маршем до опушки, он вздохнул свободно - впереди Изва, а за ней начинался Пельмонт. Осталось пересечь луг...

Вот это ему как раз и не удалось. Едва они вышли из лесу на пару километров, как из луговых балок появились отряды моих латников и заняли боевой порядок. Первые ряды составляли перебежчики - им предстояло доказать свою преданность Дерби, но они, почему-то, посчитали это проявлением величайшего доверия с моей стороны. К тому же они успели сообразить за кем сила в этой странной войне, где дичь и охотник поменялись местами. И взялись оправдывать моё доверие с большим рвением.

Велез решил прорываться: Выстроив свои ряды клином, рыцари снаружи, а пехота внутри, он повёл их в атаку. Мощный удар, подкреплённый отчаянием, сначала прогнул, а затем и прорвал строй моих латников. Мощный клин сам влетел в ловушку: монолитный на первый взгляд строй оказался каре. С тылу его атаковал отряд конницы, довершивший дело: противник был окружён и дезорганизован. Войска, не способные к сопротивлению, сдались на милость победителя. Многие перешли в мою армию, в том числе и кое-кто из рыцарей. Многие из оставшихся намекали на правило благородного поведения и пытались договориться о выкупе, но все не желавшие служить у меня, были отправлены под конвоем в Норделек. Я оставил себе только одного пленника: Велеза, графа де Пельмонт. Двумя ударами я расчистил дорогу гивдам аж до самого Норделека. У меня сидело в плену два графа и была семитысячная армия. Поспорить со мной могли теперь только Лард де Порол и Кейл Норделек. Но им скоро будет не до меня, как и Пьенту и Сейгалу, которых уже вовсю атаковали гивды. Кроме у обоих армии были меньше моей.

Вот так, глядя друг на друга волками, мы прожили аж до середины июня. Гивды без труда захватили Пельмонт и Кейл с трудом удерживал границы Людонтека и Вейстера, даже не пытаясь отбить захваченное графство. Но в середине июня прибыли новые игроки: графы Керриблю и Петен привели каждый по пятитысячной армии. Кейл воспрял духом и перешёл в наступление. Но был разбит и отступил за Изву. Следующим прибыл Пендрагор Хромой, с семитысячной армией. Он занял должность маршала герцогства и организовал успешное наступление на гивдов. Я решил, что оставлять гивдов без помощи не разумно, поскольку следующим объектом атаки буду я.

Пендрагор решил отрезать гивдов от тылов и прижать их к Изве. Наступление вели две армии: одна, под командованием Керриблю, шла с юга, а другая, под началом самого Пендрагора, шла с севера. Кейл и другие графы связывали гивдов многочисленными стычками и боями.

Желая незаметно обойти гивдов и показать заодно своё презрение ко мне, Керриблю перешёл Ведлу и направился к Изве. К Изве он не подошёл, его к ней прижали. Его армия была расколота в нескольких боях и отдельные части сдавались в плен. Многие переходили на сторону удачливого графа Дерби, который громил превосходящие силы противника с малыми для себя потерями. Не присоединившиеся выдворялись в Норделек. Остатки армии были прижаты к реке и под угрозой полного истребления сдались на милость победителя. А моя коллекция пополнилась ещё одним графом. Я уже подумывал: может заказать для них витрины...





***



Пендрагор был взбешён: он проклинал всех, и Керриблю с его дурацкой самонадеянностью, и Дерби сего агрессивным недоверием. В результате их непонимания гивды ушли к себе и вывезли всю добычу. Он решил утихомирить слишком зарвавшегося графа. Для этого он создал два корпуса. Один из которых, во главе с Петеном, отправил грабить Дерби. Второй, под началом Кейла, стал тревожить мои западные окраины. Мне тоже пришлось разделить армию: Харада я отправил ловить Кейла, а сам отправился за Петеном. Петена за три дня я загнал в Ведлу, но он успел переправить свои войска на заранее приготовленных плотах и лодках. И тут разведка сообщила о приближении семитысячной армии Пендрагора. Отступать не имело смысла. Люди устали и было от чего. Пятитысячную армию Петена мы сократили почти втрое. Я вызвал Крагора:

- Садись на коня и приведи Харада. За два дня он успеет.

- Но, сэр, я тоже хочу участвовать в бою!

- Не волнуйся. На твою долю тоже хватит. И чем быстрее ты вернёшься, тем больше тебе достанется. Так что вперёд, и аллюр три креста!

Он не стал больше спорить, но уехал с явным сожалением. А мы заняли долину между двумя обрывистыми холмами. Если не случится ничего неожиданного, то уж два то дня мы продержимся.

Пендрагор ждал, оценивая поле противника и давая отдохнуть своим войскам. Но мы тоже не теряли времени и укрепляли свою оборону: стрелки заняли холмы, готовили еду, запасали воду, проверяли оружие и амуницию. Мы готовились к двухдневному бою.

Пендрагор принял решение и по сигналу его войска построились для атаки. Мы тоже построились - клином, любимым строем газлов. Первой атаковала конница, но пробить строй панцирной пехоты не удалось. Рыцари откатились и на смену им пришла пехота: теперь нам предстоял упорный бой - слишком уж похожи противники и тут уже всё решает личное умение. Строй противника приблизился к нашему строю и в нас полетел рой дротиков. Мы закрылись щитами. Воспользовавшись этим, противник броском сократил расстояние, намереваясь смять первые ряды клина. Но эта быстрота расстроила их строй и разомкнула щиты, и мы не упустили свой шанс: в бреши полетели франциски - не большие, такие, увесистые топорики - на такой дистанции промахнуться очень сложно, а мощный удар прорубает даже рыцарские латы. Атака сорвалась и наш клин встречным ударом отбросил противника назад. Подобрав оружие, мы отступили - при следующей атаке мы непременно открыли бы свой фланг, чем непременно воспользовалась бы конница. И мы отступили в глубь прохода - спешить нам было некуда, а за два дня успеем ещё навоеваться до тошноты.

Вторая атака была более осторожной: они подошли почти в плотную, а мы их встретили атакой - опять сбили спесь, но на сей раз соприкосновение произошло по всему фронту.

Я стоял на левом фланге вместе со всеми. Я решил, что устраивать длительный бой не разумно, и собирался опрокинуть и отбросить противника именно на левом фланге, куда собрал лучших бойцов. Пока мы соревновались с противником в фехтовании, выясняя манеру их боя. Вдруг я заметил брешь в обороне противника и мощным ударом пробил ему горло. Поворот копья, толчок вперёд и древко на себя. Прыжок и подток копья заставляет закрыться левого. Вслед за мной прыгают мои соседи, закрывая мои фланги. Волна движения прокатилась по всему фронту и стой стремительно выбросил зубец. Сосед с лева, перехватив саррису в левую руку, пехотным мечем, закалывает своего противника, а я подтягиваю свою саррису. Удар, и мы опять прыгаем, наши соседи подтягиваются и вытесняют солдат первой и второй линии в третью. Они смешивают ряды и мешают друг другу. Задние оттаскивают раненых и убитых. Наши стрелки с холмов, заставляют противника закрываться от их стрел. Прорвав третью линию, мы стали прижимать часть первых двух линий к откосу, из-за чего наша атака замедлилась и противник отхлынул назад, пытаясь сохранить дистанцию и выровнять ряды, но из-за сокращения фронта им это не совсем удалось - плотность строя всё же увеличилась на треть. Щиты находили друг на друга и им их пришлось развернуть под углом. Я вынул вторую франциску и метнул её вправо в щель между щитами. Моему примеру последовали остальные и наш центр двинулся вперёд. Он легко прорвал прореженные францисками ряды и продолжил атаку дальше, сжимая левый фланг. Его ряды смешались и мы атаковали: закрываясь щитами, мы просто выталкивали противника, не способного, из-за тесноты, сопротивляться. Тут многие не выдержали и побежали. Мы, с яростными воплями, гнали их ударами копий. Стрелки старательно опустошали свои колчаны. Левый фланг был опрокинут, правый прижат к холму и судорожно пытался отступить. Но, мы навалились на них и, практически, истребили полностью. Будь нас на пару тысяч больше, мы бы загнали их в реку. Но пока пришлось довольствоваться большими потерями с их стороны. Небо на западе начало багроветь. Скоро ночь. Пендрагор оставил нас в покое - ему надо привести в порядок пехоту. Мы собрали оружие, трупы, раненых. Трупов противника мы насчитали две тысячи семьсот с хвостиком и сложили их стеночкой на выходе - завтра перед боем им придётся их убирать, что вряд ли поднимет их боевой дух. У нас - триста двадцать убитых и четыреста раненых. Похоже, в этом походе я потерял половину своего корпуса. У Пендрагора не меньше шести тысяч, а у меня - меньше двух.



Мы спали посменно. Я сидел у костра вместе со всеми. Солдаты были веселы и не унывали. После победы они верили, что завтра они так же легко разделаются с противником.

- Дядя Рив! Расскажи какую нибудь легенду... Старую.

Рив из Бель, был великолепный рассказчик. Он знал сотни легенд, саг, повестей, анекдотов, и сказок. В Бель преуспевающим торговцем пушниной с белгами. Как он избежал виселицы - неизвестно, но вот не любил он имперскую жандармерию сильно...

- Ладно, братцы! Вот мы тут стоим - две тысячи остолопов, а старый граф Тиль Горный один держал проход в Стене.

- Тиль Горный?!

- Да, там, в личном домене короля есть графство Тиль. Так оно по нему и названо.

- Это когда же было?

- Во времена стародавние... Расскажу-ка я легенду о нём.

Вокруг костра все притихли, а Рив достал цитру и взял первые аккорды:


На юной царице богатый наряд.
Факелы светят и чаши стоят.
И льются баллады под звуки зурны.
Довольны все беки - опора страны.


Вышел к царице сын франкской земли,
На блюде подарки - прекрасны они.
Сияют каменья как кровь голубей.
Сейчас он колени преклонит пред ней.

Ласковой речью омоет ей слух.
Покорен тот рыцарь как нищий пастух.
Принёс он ей дружбу залесной страны.
Обиды, набеги теперь прощены!

По знаку царицы выносят ответ:
Булатную саблю, как дружбы завет,
Де юных рабыни, как клятву любви -
Как звёзды с луною прекрасны они.

Браслеты и жемчуг и сотня коней!
О!... Дар сей достоин гордых князей!
Прекрасные девы сбрую несут:
Царица и беки мир вам дадут!

Радость и гордость гонит коней.
Посланец предстал пред очами князей:
О, мой повелитель! Пришёл я сказать,
Что беки царицы хотят торговать.

Вот сабля - знак мира, вот конь - знак судьбы
И кровь не прольётся на тропах войны.
Вот жёнам браслеты, вот жемчуг мужам.
Такие ответы отправлены вам!

И князь - повелитель - ответствовал так:
- Ты, славный воитель прославил свой стяг!
Теперь в пограничье ты службу неси,
Чтоб ворог не ведал там больше пути!

И рыцарь отвесил глубокий поклон -
В далёкие горы сослан был он.
Там, в замке далёком он обнял рабынь:
- Ну, этот подарок будет моим!



Сегодня познаю я прелесть их ласк.
И старой служанке отдал приказ.
В спальню к сеньору дева пришла
И мышкой покорно на ложе легла.

Обнял он нежную девичью плоть
Но, ангел несчастной решился помочь:
Лишь только очнулся со светом сеньор
И думать забыл о насилье с тех пор.

И пленниц своих он нежно любил,
Гулять вечерами их к дубу водил.
Но, как-то гроза там застала его -
Увидел он свет, а потом - ничего.

Сквозь храма огонь он увидел жреца,
Он видел себя, но не видел лица.
Юные девы покрыли алтарь.
Их жертва священной считалася в старь.

Грозную клятву о вечной любви
Для юноши вместе дали они.
Юноше чашу служитель поднёс,
И тот отрешённо рану нанёс.

Смешали все кровь и напиток любви
Все пятеро вместе пили они.
Накинула на таинство ночь,
Но, тьма от желанья не сможет помочь.

Очнулся вновь рыцарь, в свете луны.
Призналися девы в вечной любви.
Ночи тянулись, сменялись они,
Девы остались на долго одни.

Рыцарь на север ушёл воевать.
А осенью вышли с младенцем встречать.
Годы проходят, растут сыновья.
Теперь уже в замке большая семья.

Седеющий рыцарь вышел в дозор.
За ним сыновья, как один на подбор.
Широкие плечи и тяжки мечи -
Гордые дети суровой страны.

Вышел на встречу им грозный отряд.
Наставлены копья, но кони стоят.
- О, страж пограничный! Нам дверь отвори
И груды каменьев будут твои!

- О, юноша глупый, я старый уже.
Я столб приворотный на этой меже!
Рая не купишь на груды камней,
А честь как была, так и будет моей.

- Так здесь ты подохнешь! Старый кобель!
Страна За Лесами будет моей!
- Дети мои, отходим назад,
Туда, где столбы, как ворота стоят!



Старый воитель вытащил меч.
- О, дети мои! Вас надо беречь!
Я здесь остаюсь, а вы же, сынки,
Скликайте для мести лихие полки!

- Опомнись, родитель! Твои сыновья
Тебе, а не трусам паршивым родня!
- Богом мне данною властью скажу:
Службу последнюю Здесь я служу!

Вы принесите мести клинок,
Чтоб враг моей смертью гордиться не мог!
Ваша же гибель - подмога ему!
Со смертью венчаться мне здесь одному!

Старый воитель встал меж столбов
И меч оказался прочнее оков.
Ущелье заполнили вражьи тела,
Но гордый старик стоял как скала.

Но, жизни его отмерен был срок
И в битве не равной старик изнемог.
Острою сталью был он сражён.
Не знает никто где он был погребён.

Его сыновья изрубили врагов
И стало ущелье заставой сынов.
Но, люди шептались, что в грозные дни
Со стражем ущелья встречались они...



Все ещё долго молчали уже после того, как Рив закончил играть.

- Не слышал я что-то такой легенды. И что за князья такие?

- В старые времена страна была союзом двенадцати княжеств, и управлял ею совет князей. Само название говорит об этом Ал-визон - единогласие. Но князь Теглион Великий создал систему пагоса и, в скоре стал хозяином всех княжеств.

- То есть Алвизоном правят потомки предателя?

- Нет. Приёмный сын Теглиона, Эклюэль, умер бездетным, и после десятилетней войны на престол сел Эклеон Первый - сын Канара Ужасного, казнённого за пристрастие к чёрной магии и Синей книге.

- Рив! Откуда ты всё это знаешь?!

- Я когда-то носил имя Иклимет и был главным архивариусом империи. Меня приговорили к виселице за книгу по истории Раннего Королевства. Но мне удалось сбежать, и вот я Рив из Бель.

- А почему ты нам признался?

- А кто может утверждать, что завтра увидит звёзды? Считайте, что это моя исповедь.

- Живы будем - не помрём!!! Дядя, спой, а то душа плачет... - Рив опять взялся за цитру:



Уйди из-под этой крыши.
Ты вырос выше.
Ты вырос слишком.
Уйди же, слышишь!

А дом твой отходит брату.
Ты в нём ничего не трогай.
Иди своею дорогой
И забудь дорогу обратно.

А землю твою разделим:
Ведь мы за неё радеем.
А ты - всё равно бездельник.
Ведь ты ж бродяга, брательник!

А невесту твою - другому.
Да он и покрепче будет.
Она, как уйдёт из дому,
Поплачет и всё забудет.





Ко мне подошёл разведчик:

- Ваша милость, Пендрагор встал в излучине. Дозоры только в её горле.

- Ясно. Отдыхай. Дель, за мной!



Да что ж ты стоишь, постылый!
Уйди, помилуй!
У ней, ведь, уже колечко.
Иль хочешь держать им свечку?!

Ведь там уже свадьба тоже!
А он, уходя - в окошко:
Прощай, - кричит, - моя крошка!
Прости, - кричит, - меня Боже!



Летело нам вслед.



Я взял две самые надёжные сотни, приказав каждому, кроме оружия, прихватить ещё по фашине из сломанных оскепищ. Мы подошли к Ведле выше лагеря.

- Так, Дель, ты со своей сотней атакуешь сразу и с большим шумом прорываешься к лодкам и уходишь назад. Захватываешь стрелы и подвергаешь лагерь обстрелу. Я со своей, захватываю коней и атакую лагерь через посты. После чего отступаем к лагерю.

Мы разделились. Сотня Деля поплыла к кострам лагеря противника, а я вывел свою сотню прямо к постам и стал ждать. Дель не слишком заставил себя ждать. Вскоре посыпались стрелы и его молодцы с воплями и гамом стали прорываться к причалам, ломая и круша всё, что попадалось по пути. Прорвавшись, они отвязали все плоты и пустили их вниз по течению, а сами на лодках отправились вверх по реке, обстреливая лагерь.

Переполох, надо сказать, вышел знатный. Солдаты метались по лагерю мало соображая, что же случилось. Пылали палатки и шатры, кроме того, Пендрагор лишился всех плавсредств. Пендрагор собственноручно наводил порядок в лагере, кляня небо, святых, чертей, тупиц и солдат, а присно с ними их матерей и отцов. Клял меня и мою наглость - Уйти у него из-под носа на его же лодках и плотах!

Надо сказать, мне эта идея понравилась, и я отправил к Делю связного с приказом направить лодки на встречу Хараду. Тем временем, переполох стал стихать. Последствия налёта были устранены, и тут снова появился Дель - этой наглости не ждали даже от меня - и начался массированный обстрел лагеря. Паника вспыхнула вновь с ещё большей силой. Мы, прорвав линию постов, бросились к лошадям. Оседлав лошадей и вооружившись копьями, мы устроили рейд по лагерю противника. Паника достигла апогея! Многие принимали друг друга за противника и в лагере начались стычки. Мы прорвались к обозу и подожгли его и ещё раз прошлись по лагерю. Прорвав посты, мы благополучно вернулись в свой лагерь.

Утром Пендрагор вывел едва четыре тысячи утомлённых и деморализованных солдат и не поверил своим глазам, когда мы вышли ему на встречу. Он рассчитывал, что мы уже далеко за Ведлой, и готовился уходить, а не сражаться.

В нашем беспокойном герцогстве в результате года войны и грабежей получилась странная вещь: многие жители Дерби перестали считать себя подданными Норделека и числили себя чуть ли не жителями вольного княжества. Старосты разграбленных деревень гордо заявляли, что подадут жалобу не герцогу Норделек, а графу Люсу. Несчастья, терзаемого гивдами Пельмонта, жители Дерби считали справедливой карой Небес за предательство. Пендрагор отлично понимал, что заставить меня забыть может только моя смерть. Но, кажется, с этим придётся повременить. Моя армия вполне боеспособна и после разгрома его армии у меня есть не плохой шанс стать герцогом. Всё-таки, кто сильнее - тот и прав!

Я решил, что так любимое таллами чёртово колесо подойдёт и мне: посадив всех стрелков на коней, и приказал им обстреливать пехоту Пендрагора, не вступая в бой с конницей. Латники выстроились клином и пошли на сближение. Стрелки на галопе приближались к фронту, выпускали стрелу, и отворачивали в сторону. Пехота Пендрагора оказалась под плотным обстрелом, вынужденная думать о том, как укрыться от стрел, чем о предстоящем бое. За щитами они не успели заметить приближение моей пехоты и её атака была очень неожиданной и действенной: мощный удар расстроил фронт каре. Пендрагор понял, что битва проиграна и решил прорываться за Ведлу. Конные стрелки бросились вслед за ним, но часть рыцарей развернулась и атаковала их, дав тем самым Пендрагору уйти за реку. Пехота, видя предательство командира, бросила оружие и сдалась. Многие из них присягнули на верность Дерби.

Теперь у меня была мощная восьмитысячная армия, с которой никто не мог поспорить на равных во всём герцогстве. Я решил, что достаточно долго оборонялся и пора начать нападение самому. Объявив армии и населению о том, что я хочу отомстить за грабежи и разграбление своих деревень, я с четырёхтысячным корпусом перешёл Ведлу у Улво. Теперь мы стали доделывать в Вейстере то, что не доделали гивды. Харад, оставшийся в Дерби, набирал и обучал войска.

Во время этого приятного занятия, я получил сведения о том, что Кейл Норделек Лард де Пироль и Пендрагор Хромой, оставив меня в покое, отправились в Пироль воевать с гивдами, которые за время их охоты за мной, успешно превращали графство в руины. Вейстер остался совершенно беззащитен и я спокойно грабил склады и население. Был август, и запасы в моих амбарах пополнялись стремительно. И я решил в этом году не взимать в Дерби подати. Только в конце августа, оттеснив гивдов за границы Пельмонта, Кейл и Лард отошли в свои графства, оставив в Пельмонте графа Пендрагора. Это было очень разумно, но не мудро: образовался ещё один узел противоречий и конфликтов. И если его разумно использовать, то очень облегчало мне жизнь. Герцогство было почти разорено, все устали от войны и оставили меня в покое. Я отвёл армию в казармы и, особо отличившимся, предоставил трёхмесячный отпуск. Я стал ждать, пока мой любезный герцог и сюзерен - Кейл, совершит ещё одну ошибку и даст мне снова воевать чужими руками. Уже в двух местах. Долгожданное событие произошло в начале октября: Кейл собрал совет графов. Где заявил, что уже полгода из-за самозванца герцогство не видит мира и покоя, а вице-графство Вейстер не может оставаться пустым и беззащитным. И он своим указом назначает Гароля вице-графом Вейстера. С чем все охотно согласились. Совет графов так же утвердил Пендрагора в роли графа Пельмонта.

Получив копию указа, каковые были развешаны на всех столбах герцогства, я отправился к моим пленникам, дабы сообщить об облегчении их ноши и разжигания их праведного гнева, тем более, что они и так пылали им сверх всякой меры. Но, пока только на меня.

Встретили они меня восторженно. И то сказать, сидеть было скучно, а новости узнать можно только от меня.

- Добрый день! - сказал я, входя.

- Долго ещё мы будем здесь сидеть?! Ты, бесчестный узурпатор! Это просто невероятно - нас до сих пор не освободили!!!

- Спокойнее, Гериз, ты ещё пока мой пленник.

- Да, но только пока! Клянусь, скоро ты заплатишь за это!

- И кто же, интересно, заставит меня это сделать?

- Все остальные графы!

- Ну-у, им теперь не до вас. Сейгал и Пьент до сих пор воюют с газлами. Пироль и Людонтек едва ли оправятся от нашествия гивдов. Граф Пельмонт до сих пор не развязался с ними...

- Как это - граф Пельмонт? Кто же я по твоему?

- Ты? Велез.

- Но, тогда, почему ты говоришь, что граф Пельмонт отбивается от гивдов? Я же здесь!

- Но ты, ведь, не граф Пельмонт.

- А кто же я, по-твоему?!

- Я же сказал - Велез!

- Вот именно - Велез де Пельмонт!

- Вот не знал!.. Если мне не изменяет память, графа Пельмонт зовут Пендрагор.

- Как Пендрагор?!

- Именно. Его герцогское высочество Кейл Норделек за героические действия на ниве борьбы с гивдами назначил сэра Пендрагора графом Пельмонт. Уж третий месяц пошёл...

- А как же я?

- А что ты? Ты по собственной гениальности потерял армию, попал ко мне и оставил без защиты сои земли и подданных. А Пендрагор всё лето выполнял за тебя твои обязанности. У него есть армия. А что есть у тебя? Ты - ничто и никому не нужен. Вот так-то, милый. Совет графов вынес решение отправить тебя в тюрьму Людонтека, как только тебя поймают.

- Люс, ты пришёл для того, что бы насмехаться над нами? Мы твои пленники, но это не даёт тебе такого права. На сколько я тебя знаю, ты и мне приготовил подарок? Как теперь зовут графа Вейстер?

- Гароль. Гароль де Вейстер.

- Гароль?!

- Да.

- Как он мог принять его?!

- А почему нет? Он год проходил в приживалах, надоело, поди.

- Но, ведь я защищал его интересы!..

А я свои. Я решил, что вы теперь для меня не опасны. Вы - просто рыцари. Завтра я вас отправлю в Норделек. Готовьтесь.

- А если мы армию соберём?

- Вы плохо воюете. И вы простые рыцари, так что, больше двух тысяч вы не наберёте. Значит вы мне не соперники. Поэтому я вас и отпускаю. Спокойной ночи.

Они выждали, когда я скроюсь за дверью:

- Ай да Гароль, ай да Кейл... Допомогались. Мы - на бобах, а он опять вице-граф! Докатились!

Но, за то мы свободны. Я сижу уже около полугода, и мне надоело. А выйдем и на совете этот вопрос и поднимем.

- И ты считаешь, что он выгонит Пендрагора? Чтоб он к Люсу переметнулся? Они же всё герцогство между собой поделят. Привыкай - теперь ты не граф.

- Да, но я не отступлюсь!

- И что дальше?

- Я воевал за чужое, а уж за своё сам Бог велел. И драться я буду с Пендрагором.

- А мне, что, собственного брата убивать?

- Он тебе больше не брат. Такое предательство даже родне не прощают.

- И что дальше?

- Поживём - увидим...



Ну вот, дожили до октября, хвала Всевышнему! На земли герцогства Норделек снизошёл покой. Все приходили в себя после бурных событий весны и лета. Все поняли, что отобрать графство Дерби у сэра Люса будет очень сложно: Всем приходилось считаться с его десятитысячной армией, которая мало чем уступала всем объединённым силам герцогства. Население Вейстера с ужасом вспоминало его молниеносный рейд, после которого последовал налёт гивдов. От этой бессмысленной войны устали все. Населению было всё равно, кто ими правит. Лишь бы был мир и спокойствие. И многим из графов в голову всё чаще стала приходить, крамольная ранее мысль: а не признать ли этого Люса, и не позволить ли ему взять то, что он просит, пока он не захотел большего. Тем более что многие из побывавших в Дерби с завистью рассказывали о благоденствии жителей графства. И о страхе гивдов перед его грозной армией, опасаясь саррис которой они даже не пытались вступить на эту территорию. Жители соседних графств обвиняли своих правителей в том, что из-за их упрямства граф Люс и гивды стали не вольными союзниками. Но, кто мог обвинить графа, отбивающегося второй год от соседей? И они восхваляли его мудрость и миролюбие, за то, что он воспользовался случаем и не поступил с соседями так, как они пытались поступить с ним. Многие из стариков вспоминали историю вольного княжества Эндори, которым семьдесят лет назад правил приговорённый за измену к виселице принц Эней, и который для спасения своей страны заключил союз с бельгами. Тогда их объединённая армия осаждала Ализ, и только предательство двух его генералов спасло город от захвата. Всех пробирала дрожь от мысли, что Люс может повторить путь Энея. Совет старейших Вейстера и Пельмонта объявил, что их ополчения будут выступать на стороне Дерби. И их графы, скрипя зубами, согласились. Война с Дерби приносила больше убытков, чем возможный доход. Наместник герцогства Норделек даже не пытался вмешиваться в эту междоусобицу. У него было мало желания расстаться со своим тёплым местом только из-за упрямства графов и герцога, не желавшего выполнять своё же обещание. А лишившись армии, ввязавшись в эту войну, он оставил бы население вице-герцогства без защиты, чем не преминули бы воспользоваться гивды. Все признавали, что война бессмысленна, и проще смириться с текущим положением дел.

Я позволил переселяться в Дерби разорённым крестьянам Вейстера и Пельмонта, которые, стремясь найти покой и защиту, в большом количестве пересекали мои границы. Пендрагор и Гароль, видя это, скрипели зубами, но поделать ничего не могли. Им, надеяться собрать армию больше трёх тысяч человек, опираясь на свои ресурсы, было абсолютно не возможно. Надо было искать союзников, но слава об удачливости нового графа Дерби разнеслась уже далеко, и ни кто не хотел попасть в ту же передрягу, что и граф Керриблю, о котором говорили, что тот бесславно погиб в одном из сражений. Варвары, ободренные примером гивдов, участили свои набеги и графство Петен без помощи соседей ждала та же участь, что и Керриблю с Пельмонтом.

Я решил разумно распорядиться полученными от набегов средствами, приказав расширить и замостить тракт идущий по югу Дерби. Гивды с почтением относились к купцам, и единственным тормозом в торговле была распутица. Многие разорённые крестьяне пошли на строительство, что бы заработать деньги на обустройство нового хозяйства. За три месяца было сделано основание дороги, а примерно треть была покрыта булыжниками и плитами. Купцы быстро оценили мои старания. По южному тракту до империи добраться было на много быстрее, чем через Алуз и в результате - рождественская ярмарка выдалась на славу. Особенно отличилась гильдия алузских кузнецов. В пагосе кузнецов было мало, а изделия их были дороги и очень плохого качества. Хорошие кузнецы редко едут туда, где не спокойно. Ярмарка получилась на столько удачной, что за зерном приехали даже купцы из Ализа и Алуза. Мы пожинали плоды побед и наслаждались покоем.

Мои усилия тоже принесли свои плоды: ко мне приехал долгожданный Велез.

- Граф, могу я попросить вас об одной услуге?

- Граф?! Да, молодой человек, произнесите вы это месяцем раньше, и я бы обратился к вам так же. Так о чём же вы хотите меня попросить?

- Простите, граф, но моё дело требует конфиденциальности...

- Ну, это всегда пожалуйста, - сказал я, и мы вышли на башенную площадку. - Говорите смело. Здесь нас ни кто не подслушает.

- Граф, одолжите мне денег, и позвольте набрать и обучить армию на вашей территории.

- Набрать армию? Велез, Вам не надоело воевать? Кто же на этот раз ваш противник? Неужели опять я? Или с гивдами? Так это вы совершенно напрасно. Они меня не трогают, границы графства расширять я, пока, тоже не намерен - населения у меня маловато... А понапрасну дёргать их за усы я не намерен.

- Я не собираюсь трогать ни вас, ни их.

- Тогда с кем?

- Я хочу вернуть себе Пельмонт и прошу вас быть моим союзником.

- Хм... Велез, а вы не думали, зачем мне это может понадобиться? И какие доходы мне принесёт этот риск кроме неприятностей? Я - самый сильный, хоть и не признанный официально, граф в герцогстве, и без особого труда мог разгромить своих противников на их территории, а не держать оборону своих границ всё лето. Теперь я - миротворец, защищающий своих подданных...

- Но...

- Не перебивайте меня, граф. Я объясняю вам моё положение... В следующем году соперников в герцогстве у меня уже не будет. В случае гибели герцога, я - первый кандидат на его корону, как владелец самого древнего и могучего графства. Меня, конечно, не пригласили в совет графов, но и с моего теперешнего места спихнуть уже не пытаются. Все смирились с тем, что я хозяйничаю в Дерби, а чуть погодя, привыкнут графом меня называть. Моё положение очень прочно. Я признан моим населением как защитник. Население герцогства так же считает меня правым. Советы старейшин Вейстера и Пельмонта прислали депутатов с мольбой не нападать на их графства. В случае же нападения на Дерби со стороны других графств, их ополчения преградят дорогу нападающим и позовут меня на помощь. И я с ними этот договор заключил. Они не хотят войны со мной. Теперь ко мне являетесь вы и просите позволения набирать армию на моей территории... Как, по вашему, это будет выглядеть? Население Пельмонта сочтёт это нарушением договора, и в их глазах я буду разжигателем гражданской войны. Это будет моя война с ними, но вашими руками. Далее. Пендрагор более умелый военачальник нежели ты. У него хоть и осталось около трёх тысяч армии, вы с четырьмя - пятью тысячами, что я могу позволить вам набрать, ему не соперник. Даже я не смог его полностью разбить. Исход вашей битвы понятен. Но, вы оба ослабеете и станете лёгкой поживой для гивдов. И виноват в этом буду я. И кроме того, будьте готовы к тому, что вас не поддержит ни кто, включая меня. А Пендрагора поддержат в первую очередь Кейл Норделек и Гароль де Вейстер.

- Гароль? Но, он же мой брат!!!

- Да, но он же ещё и вице-граф. А если Пельмонт падёт, то и его разорённое графство попадёт под удар. И, в конечном итоге, он, как и ты, может его потерять. Поэтому он поддержит Пендрагора. Кроме того, увеличение протяжённости моих границ мне не выгодно. Из этого следует, что вы наверняка проиграете, а вместе с вами и я. Так что такого вы можете мне предложить, что бы я мог поставить в этой игре на вашу лошадь?

- А если это будет корона герцога?

- Вы её не сумеете добыть, что я могу сделать без особого труда. Итак, в любом случае вы проиграете.

- А что, по вашему, нужно, что бы выиграть?

- Прежде всего, вам нужен надёжный тыл. Без этого вы проиграете в любом случае. Далее, вам нужны союзники. И большая удача.

- Ну, тыл - это довольно просто!

- Да?

- Им ведь может стать Вейстер.

- Я же вам уже говорил, что Гароль получил вице-графсто и не захочет его потерять. Он поддержит Пендрагора.

- Тогда, Дерби.

- Это принесёт мне больше хлопот, чем выгоды. Я тоже не стану на вашу сторону. Я предпочитаю придерживаться нейтралитета, и, если меня не будут трогать, то дела за Извой меня не касаются.

- Вы это мне обещаете твёрдо?

- Да, но не пытайтесь снова натравить на меня Пендрагора - я не буду искать виноватых, а вышибу дух из обоих. Я не буду вмешиваться, но с гивдами разбирайтесь сами.

- Хорошо. Остаётся Людонтек...

- Кейлу хватает проблем со мной и Гаролем. Ему не нужен ещё один сэр Люс. Он тоже поддержит Пендрагора. Правда, есть ещё гивды... но, с ними вам не справиться, а договориться - не выйдет.

- Почему?

- Они слишком нас ненавидят...

- Но, вы?..

- Единственное, что я могу вам твёрдо пообещать - это возможность вам попасть в Норделек, если вы проиграете. И это всё. Да и это - что бы досадить Пендрагору...

- Союзники...

- В Норделеке вы можете попробовать договориться с Сейгелом, Пиролем и Петеном. И можете считать большой удачей, если сумеете договориться хотя бы с одним из них. Союзники из вне - вот это совершенно исключено. Они уже набили себе синяков в драке с моей армией, и вряд ли захотят побороться ещё и с Пендрагором. Кроме того, Пельмонт - не Дерби. Туда можно попасть только через Людонтек, Вейстер, и Дерби. До Людонтека есть ещё и Пирол. В Дерби я никого не пущу. Да никто и не захочет этого делать. Смерть Керриблю многих в этом убедила. Остаётся Вейстер. Но, Гароль, опять же, поддержит Пендрагора. Остаются гивды... Но, армия Пендрагора, потрёпанная мной, всё ещё сила. Так что, и они отпадают.

- То есть, из Вейстера даже пытаться не стоит?

- Да уж. Вам только и остаётся надеяться, что Гароль опять начнёт воевать со мной, и я его отправлю к праотцам.

- А если Гериз тоже будет отстаивать свои права?

- Проблемы те же, но велика возможность потери союзников и в герцогстве. Но мой нейтралитет будет вооружённым. И, если я решу, что кто-либо из вас, меня не уважает, то на орехи получат все...

- Почему?

- Перспектива иметь половину моих границ в огне гражданской войны меня не устраивает. И герцога, да и графа Пирол - тоже. Кроме того, в прошлом году гивды уже оторвали от Пельмонта и Людонтека изрядный кусок. А тут есть опасность падения ещё и двух графств. Правда, после этого я стану Люсом Норделек, а Кейл Крон-герцогом Людонтек, но это повышение нас вряд ли обрадует. Получить герцогскую корону таким способом мне не хочется. Так же как не хочется брать под свою опеку ещё и Норделек. Я предпочитаю графский шлем. Есть ещё предложения?

- Наша с Геризом поддержка и утверждение в совете графов.

- Вас двое против четверых. А совет, рано или поздно, меня всё-таки признает. Они никогда не переступят через Гароля.

- Переступили через нас - переступят и через него.

- Всё может быть... Что ещё?

- А чего хотите вы?

- Я?

- Именно. Каковы ваши условия? Не виляй как уж под вилами!!!

- Так прямо и все?

- Именно.

- Хорошо. Я хочу образования нового вице-герцогства на границах Пирола, Вейстера и Людонтека. И хочу получить его для себя.

- И как же вы будете в нём управлять?

- Назначу вице-графа.

- И кто же это будет?

- Да кто захочу.

- Зачем это вам?

- В совете графов нас будет уже двое, и мы сможем заблокировать не нужные нам решения.

- Ладно. Что ещё?

- Ещё? Все земли западнее Дерби, в Норделеке.

- А это ещё зачем?

- Ну, образую ещё одно графство. Тогда нас будет трое против шести.

- Вы хотите сказать - вице-графство?

- Нет - графство. С внешней границей в пару километров. Так вот, если вы добьётесь согласия ещё двух графов на эти условия, и в совете графов они пройдут, то я вам обещаю: Во-первых: не появляться за Ведлой, и, во-вторых: весной сократить армию Пендрагора вдвое. Тогда вы сможете вступить с ним в борьбу. Но, если вы этого не добьётесь, то я буду стоять на стороне Пендрагора и Гароля, а уж потом, по праву сильного, получу всё сам. Так что, уговаривайте двух графов, один из которых, желательно, Лард де Пирол, и Гериза вступить в борьбу за Вейстер. Вот тогда нам будет о чём поговорить. Мне абсолютно безразличны и вы, и Гериз, и Гароль, но я хочу иметь твёрдое положение в совете, а ввязываться в игру, где не выиграю ничего, я не стану.

- Хорошо. Я постараюсь заручиться их согласием.

- Вот тогда и будем разговаривать.

- Но, вы даёте своё обещание?

- Не ловите меня на слове, молодой человек. Вам не удастся обвинить меня в государственной измене.

- Я этого делать и не собирался. Я только хотел спросить: если я это устрою, то...?

- Вот тогда и поговорим. Ступайте...

- До встречи.

- Прощайте.

- Вы мне не верите?

- Верю. Но вряд ли вы сумеете это провернуть.

И Велез отправился к Геризу.



- Да что ты всё?! Он даёт нам шанс. Мы можем набрать армию и снова стать графами.

- Но, Гароль!..

- Что Гароль? Он занял твоё место, когда ты, воюя за его земли, попал в плен. И угрызениями совести не мучается! Если не может стать де Дерби, пусть идёт завоёвывать новые земли. Хочешь, я выпрошу у Люса обещание дать ему денег и солдат, а сам прямо сейчас даю клятву, что помогу ему всем, чем смогу.

- Хорошо. Я буду бороться за Вейстер. Но только если мы добьёмся от Люса клятвы помочь Гаролю.

- Он не даёт никаких клятв, но это такая малость, что он её выполнит.

- Ладно, тогда я согласен.

- Уф-ф... - Велез впервые за трёхчасовой разговор с Геризом вздохнул с облегчением. Да, не легко отвоёвывать назад графство. А какого же его завоёвывать?

Теперь надо было протолкнуть в совете графов требования Люса, попытаться договориться с Лардом и найти поддержку у Сейгала и Петена. Кейла надо заставить сократить свои владения!

Тут Гериз снова засомневался:

- Но, если он назначит графа и вице-графа, то как владелец первого графства, станет крон-графом! А это по рангу почти Герцог! И тогда он станет председателем совета!

- Можно подумать, что он и так здесь не самый сильный! И если что - не станет герцогом!

- Верно... Ну, поехали. Я беру на себя Сейгал и Петен, а ты езжай в Пирол и уговаривай Ларда.

- Отлично. Удачи тебе!

- И тебе тоже...





***





Заседание в совете графов проходило напряжённо и бурно. Случились то, чего ни кто не ожидал: Люс де Дерби выпустил Велеза и Гериза сразу, как только узнал о новых назначениях. Положение вышло приинтереснейшее: фактически есть семь графств, и их владельцы имели в совете по два голоса. Но теперь, появились ещё и два бывших графа, и по уложению, они имели по одному голосу, так как их владения не были захвачены и их не лишали титула за преступления. Но, при голосовании по требованию вернуть им права на владения, выяснилось, как и предсказывал Люс де Дерби, что ни кто не хочет иметь неприятности с Пендрагором и Гаролем. Получить ещё двух Дерби, к уже имеющемуся, ни кто не желал.

Велез выразительно посмотрел на брата. Они оба решили, что теперь будут держать сторону Люса: тот очень силён и умён, а где ум и сила, там нужно быть и тем, кто ищет счастья и удачи. Вот почему они, предав родичей, перешли в стан их врага.

Тут встал Лард де Пирол, и объявил, что им получено требование от Люса де Дерби о рассмотрении его предложений и перечислил их. Все возмутились, но Кейл, как председатель, заявил, что Люс, как владелец Дерби, может выставлять любые предложения, и поставил вопрос на голосование. Все попросили время на то, что бы обдумать создавшуюся ситуацию.

Велез и Гериз будут голосовать белыми шарами, потому, что их шанс - это Люс де Дерби. Поскольку сам Люс имеет два голоса, и вынес этот вопрос на голосование, то он тоже - за. Для положительного решения надо иметь больше восьми голосов. Четыре уже есть. Надо ещё пять...

Графы сошлись на том, что по каждому вопросу будут голосовать отдельно. Первым поставили на голосование требование земель в Норделеке. Все понимали, что Норделек, практически, в его власти и ему надо только захотеть стать герцогом... Правда тогда Кейл станет крон-герцогом... Но, Люс попросил только часть. Он не хочет раскалывать герцогство, и не претендует на герцогскую корону. Что ж, пусть получит, что хочет. С этим варваром лучше договориться... Так, или почти так думали все. И голосование прошло единогласно.

Все посмотрели на Кейла - он уступил. Значит, может и ещё раз уступить...

Второе шло труднее. Пирол вспомнил встречу с Велезом. Он тогда открыл ему свой замысел помощи Геризу в захвате Вейстера. Это перевесило всё. Получить себе в соседи полыхающий Вейстер он не хотел, и предпочёл не много поделиться землями, чем иметь их полностью разорёнными. Кроме того, он, как и все остальные, думал, что Люс просит эти два куска для Велеза и Гериза, чтоб заручиться их голосами и привязать их к себе. Тогда они будут голосовать отдельно, и только после окончательного решения будет голосовать крон-граф - всеми шестью шарами. Лард де Пирол решил уступить.

Дерби имел уже шесть голосов. Сейгал и Пьент так же решили, что лучше отдать немного на добровольных началах, чем сделать то же самое, но под остриями копий. Кейл - воздержался: один чёрный, один белый. Итог голосования - одиннадцать на пять.

Похоже, что все купились на сказку о двух кусках. По их мнению, они махом избавлялись от двух огромных проблем: во-первых, дать лен безземельным графам; и, во-вторых, избежать раскола герцогства. Но, вопреки их мнению в этой ситуации выигрывал только Люс. Он, фактически, был признан членом совета, утверждён во владении графством, становился кронграфом. Кроме того, он стал председателем совета, владельцем почти трети голосов и прорвал дипломатическую блокаду. А кроме всего прочего ещё и заимел двух верных союзников. Вот ради этого итога и стоило идти на весь этот риск. Успокоенный совет перешёл к обсуждению других вопросов, подписав чистые бланки герцогских назначений на графство, описание земель и разрешение назначать графа и вице-графа...

А в это время, я был при дворе графа Эледа - мужа вдовы Нокбурна. Граф встретил меня милостиво и принял как дорогого гостя. После пира, на котором было вдоволь и сияния глаз красавиц, увидевших знаменитость, и восторженных приветствий юношей, желающих мне служить, я оказался в тесном семейном кругу графа Эледа, его жены и шурина Сейвела. Вместе со мной был неразлучный Крагор.

- Я понимаю, граф, - начал де Элед, - что вы приехали сюда не развлекаться. Пиры и девушки - это, конечно, хорошо, но вы прибыли сюда явно не за этим. Я хотел бы поговорить с вами откровенно. У вас, я слышал, довольно сложное положение...

- Я бы уже не назвал его сложным. За эти два года я прочно взял бразды правления в Дерби и довольно сильно потрепал моих противников. Моя армия - сильнейшая во всём герцогстве. Самое не приятное во всём этом - меня упорно не желают признавать в совете графов.

- Вы приехали за советом?

- Нет. Мне нужен Сейвел.

- Сейвел? Не ужели вы думаете, что он заставит признать вас в совете графов?!

- Вот именно для этого он мне и нужен...

- Но, каким образом?!

- Войдя в совет графов, конечно...

В глазах Эледа явно читался вопрос. Я пояснил:

- Я послал в совет предложение образовать вице-графство и передать мне право назначать его владельца.

- Вы серьёзно рассчитываете на удачу? Они никогда на это не пойдут!

- Именно. Они даже с гивдами с трудом справляются, а уж до меня у них, всяко, руки не дойдут. Они прекрасно знают, что я легко могу завладеть герцогством, но я хочу, что бы они поняли, что мне это не нужно. Мне достаточно Дерби. И я больше не хочу войны.

- И на место вице-графа вы прочите Сейвела?

- Верно.

- А почему именно его?

- Скажем так - он мне больше нравится.

- А мне он рассказывал, что вместе с вами уехал Дэвид - сын Нокбурна. Я о нём давно уже не слышал. Почему бы вам, не отдать этот титул ему?

- Во-первых, Дэвид до сих пор является государственным преступником и он просто не может предстать под своим именем. А если я его проведу под чужим, то все решат, что он такая же выскочка, как и я. Ваш шурин, в этом смысле, в более выгодном положении. Во-вторых, он из другого графства и его не сразу свяжут со мной. И его не встретят предубеждённо. Ну, и, в-третьих, Дэвид мне нужен для других целей.

- А где он? - спросил Сейвел. - Я его, после того, как вы уехали не видел. И даже не слышал о нём.

- Сидит напротив тебя и смотрит по сторонам.

- Это - Дэвид?!

- Нет, конечно. Теперь он - Крагор, сенешаль замка Дерби.

- Да, Дэвид, - вздохнула герцогиня, - ты сильно возмужал. Теперь в тебе уже не узнать того восторженного мальчика, каким ты был только четыре года назад.

- Юноши быстро взрослеют в боях. А он стал очень хорошим воином. Совсем, как отец.

- Вы знали его отца?

- Да. Я имел честь быть с ним знакомым.

- И где?

- Простите, но я не хотел бы открывать своего прошлого.

- ... Значит, вы хотите спросить согласия Сейвела?.. Когда подпишут назначение?

- Я думаю - послезавтра.

- И вы, назначите его сами, как крон-граф?

- Точно.

- Сейвел, ты как, согласен?

- Так вот, как только будет известно о его назначении, он прибудет.

- Хорошо. Но, вам, граф, придётся позаботиться о нескольких необходимых каждому графу вещах...

- Это, каких?

- Ему нужна армия, тысячи две, больше он вряд ли прокормит, и оружие для неё. Все думают, что я стараюсь пристроить Велеза и Гериза, но, как узнают о назначении, шуму будет!.. Так вот, я, как только подпишу назначение, пошлю к вам гонца с бумагами, а объявлю о нём только через две недели. За это время Сейвел должен будет подойти к углу границ Пирола и Вейстера. Я его, конечно, поддержу, но он сам доказать свои права на графский титул. Это покажет, что он - личность, а не моя марионетка.

- Вы ведёте странную игру, граф.

- Нет... Я просто хочу остаться в Дерби.

Мы ещё долго разговаривали, а рано утром я отправился домой.

На следующий день я получил все бумаги, и Крагор отправился в Элед в звании графа Керри за Сейвелом. Тот ускоренным маршем двинулся к Норделеку. Крагор же, должен был набрать себе армию и потому, отправился на турнир. Через две недели я объявил о своих решениях на совете графов.

Велез и Гериз, уже мнившие себя вновь графами, были потрясены. Они поняли, что я держу своё слово и не двинусь от него ни на шаг. И, поразмыслив, отправились со мной в Дерби. Здесь я вручил им по сотне гривен, и приказал набирать свою армию в Норделеке, где уже набирал свою Крагор. И именно поэтому их действия не будут столь очевидны.



Скоро зима... Но, наученные горьким опытом графы готовились к весне уже сейчас. Сейвел строил замок и всё старался понять, в какую же игру он попал. Другие тоже не теряли времени и набирали армии и укрепляли замки. Особенно усердствовали Пендрагор и Керриблю, твёрдо намереваясь всё-таки отомстить за свои поражения. Нектор и Готфрид напряжённо следили за событиями в Норделеке, пытаясь предсказать, что же сварится в этом бурлящем котле. Вообще-то события складывались куда выгоднее для них, чем они предполагали в начале года. Яростная междоусобица графов Норделека поглощала уйму людских ресурсов, в результате чего давление империи на газлов, в западной её части, сильно ослабло. Более того, газлам удалось отбить некоторые из потерянных ими земель и сильно разорить многие пограничные графства. Вождь гивдов, Брендон, сообщил о странном союзе с графом Дерби из Норделека, с гивдами и о его фактической помощи в разорении многих графств своего герцогства. Конечно, это могло быть тактическим манёвром, с целью расправиться со своими политическими противниками, тем более, что по донесениям шпионов и купцов, всё увеличивающаяся армия Дерби начитывала уже около пятнадцати - восемнадцати тысяч. А сам он, в внутри герцогства, вовсю сколачивал коалицию, ставя на посты графов своих сторонников. Практически, под его контролем находилось уже три графства, положение которых позволяло перекрыть приток людских ресурсов на всю остальную территорию герцогства. У Готфрида, тоже была своя головная боль: маркизаты Товад и Мерилл соприкоснулись с его границами и ускоренными темпами строили флот, который мало походил на торговый. Если теперь герцогством Норделек завладеет энергичный и решительный граф Люс, то экспансия Алвизона в районе Норделека, будет угрожать не только Валузии, но и Леглонду, поскольку газлы, отрезанные от Салевых гор, будут вынуждены переселяться. И их пути пройдут через Леглонд и Валузию. И из союзников могут превратиться в опасных противников. И тогда это будет прелюдией к большой войне, где сойдутся сильные. И не будет мира между ними, пока кто нибудь из них не падёт...