В осеннее небо взлетели гроздья фейерверка и опали, а вслед за ними с неба посыпался мелкий дождь. Ветер швырнул пригоршню холодных капель на столик летнего кафе. Никакого праздника сегодня нет и быть не могло, но кому-то не лень в такую погоду запускать сверкающих огненных головастиков.
Татьяна вновь посмотрела на посетителей кафе, отважившихся пить кофе на открытой веранде в такую погоду. Б-р-р! Как холодно! Парень за столиком возле входа, бросающий на нее украдкой взгляды, слишком молод. Таня ждала старого, лысого мужика и обязательно с брюшком. Она знала, что он будет именно таким, потому что мужчины с подобной внешностью наиболее любвеобильны и откровенны в своих желаниях. Ей не стоило даже надевать мини-юбку. На женщин ее типа – с виду незащищенных, нежных, они реагировали как коты на мартовскую луну. Вот сегодня ей и предстоит ублажать такого «котика».
Очередной залп фейерверка взлетел охапкой, и стало светло и вроде даже на мгновенье жарко, как в итальянский июльский полдень, который и стал прологом отвратительного сиденья в летнем кафе под осенним дождем. В Италию Татьяна попала не по своей воле. Подруга, «заблудившаяся» между загранпоездками, буквально выставила ее за рубеж, презентовав от своего изобилия тур, который она выиграла в этом же отеле, только в прошлом году. Эта подруга, жена «богатенького Буратино», вдруг затосковала по картошке и салу под рюмочку домашней беленькой. Шесть курортных сезонов за один год ей показалось многовато, а чтоб выигрыш не пропал, уломала Таню. Скорее всего, она это придумала, чтоб не смущать своей щедростью. Говорят – большие деньги портят человека, Люська была из тех, кого они проявляют.
Татьяну она опекала с того момента, как это «хрупкое и беззащитное» существо выставило за дверь мужа – вечного неудачника, не стеснявшегося жить за счет жены. Таня решила, что она будет кормить лишь одного мужчину – своего пятилетнего сына. Поскольку исключительно по ее желанию он появился на свет. Словом, Люсьена, как теперь официально именовалась ее подруга, вытолкала Таню в Италию «на берег морской со своей непонятной тоской». И морской берег в виде идеального пляжа в небольшом городке, и вообще вся Италия оказались неподходящим местом для тоски.
-Вот это да! Ну, где бы мы с тобой еще встретились, - ворвалась в ее сознание родная речь.
Татьяна оглянулась. Загорелый крепкий парень в сетчатой тенниске шел к ней и улыбался американской улыбкой. Только потом, спустя время, она поняла, почему не сразу узнала своего одноклассника Витьку. Виноваты зубы. В ее памяти Витек остался застенчивым пацаном с кривыми зубами. Эта его особенность доминировала над другими, и теперь Таня совершенно неприлично пялилась на великолепные протезы.
-Ну, Витька, ну ты даешь, - только и смогла выговорить.
-Теперь не Витька, а предприниматель Виктор Александрович Турчак, - поправил он ее и совсем по-шварценеггеровски поиграл мускулами, согнув руки в локтях.
-Прошу любить и жаловать и опять улыбнулся протезами.
Татьяна даже вздрогнула. Ей показалось, что так широко он улыбнулся прежними, родными зубами.
-Насчет «любить» не обещаю – попыталась шуткой исправить неловкость, и вновь, не желая, задела больное место. Витька Турчак, он же «Турок», был безнадежно влюблен в нее на протяжении всего школьного марафона. Его мучительная, застенчивая любовь служила предметом дежурных шуток всего класса и так надоела Тане, что она, в конце концов, махнула на него рукой. Но, елки-палки, это же совсем другой человек – уверенный в себе, видимо, не бедный, очень даже ничего «с фасада». Не зря же американцы все свои жевательные приспособления удаляют сразу, даже здоровые и наводят фарфоровую красоту. Пока она предавалась логическим умозаключениям о пользе протезов, Виктор Александрович успел усадить в такси свою спутницу, недобро блеснувшую карими миндалевидными глазами в сторону не вовремя возникшей одноклассницы.
-Теперь я весь твой, - склонился Турчак в шутливом поклоне и как-то сразу по-хозяйски положил ей руку на плечо. Да так ловко, что пальцы свесившейся вперед ладони касались ее груди. Ненавязчиво касались, но ощутимо.
Уже и дивная итальянская луна спряталась за гору, а они все бродили по маленькому, чистому городишку, вспоминая школу. Виктор непринужденно посмеивался над собой, рассказывал, как ревновал ее к каждому кавалеру, с которым у Тани был либо школьный роман, либо так себе, интрижка между алгеброй и физкультурой. Плавно он перешел к дням сегодняшним, а выяснив, что Таня свободна, сказал:
-Уф! Ну, слава богу! Значит так, расписываемся дома через три недели, а обвенчаемся здесь, в Италии. Будет, что подругам рассказать!
Татьяна замерла. Неужели Витька понял, что она отдыхает не за свой счет? Что это лишь подачка подруги, пусть и от самого чистого сердца. Неужели у нее такой несчастный вид? Неужели он знает, как нелегко жить ей – учительнице, пусть даже и английского языка, и даже имеющей частные уроки? Да как он посмел?! Вот так сразу замуж?!
Все это она выдавала чуть позже в трубку телефона Люське, разбудив подругу на рассвете. И плевать на дороговизну международных переговоров, на то, что персональный подружкин «Буратино», лежа с нею рядом, наверное, слышит всхлипывания и причитания, летящие из итальянской ночи.
-Но он же мужчина, – парировала Люсьена, - ты это понимаешь? Красавец-мужик! При деньгах! Зубы – на месте! Чего тебе еще надо? - ярилась Люська, срывая на Татьяне раздражение от раннего пробуждения. - Ты думаешь, что до сих пор хороша как утренняя заря. Тебе - за тридцать и не заставляй меня перечислять части твоего тела, которые уже стоило бы заменить. Короче, иди и венчайся. Без мужа домой не пущу и Алешу тебе не отдам. Мальчику отец нужен. – Люсьена брякнула трубкой.
На курорте они провели еще неделю. Виктор Александрович был щедр и блистателен. Он завалил ее дорогими подарками, возил в Рим, Венецию, обедали они в самых роскошных ресторанах, часами гуляли по самым удивительным местам. Турчак знал Италию как собственный карман. Тогда впервые Татьяне пришла в голову простая мысль: как хорошо быть обеспеченной, и как хорошо, когда рядом мужчина, надежный и денежный…
Они вернулись домой, и сразу окунулись в мерзость дождливого лета.
-Не печалься, родная, - уговаривал ее Турчак, - через пару месяцев рванем куда-нибудь. На Канары или на Багамы.
Она уже даже немного устала от того, какой замечательный Виктор, и удивлялась себе – как быстро человек привыкает к хорошему.
…Турчак позвонил ей поздно вечером (они жили пока еще врозь, чтобы дать время Алеше привыкнуть), напомнил о завтрашней примерке свадебного платья и сообщил, что пару вечеров ей придется провести с его деловым партнером.
-Зачем? – не поняла Татьяна.
-Да ты не пугайся, всего пару вечеров.
-Что значит «не пугайся?»
-Он парень смирный, в кино тебя сводит.
Таня не приняла его шутку.
-Витька, я же за тебя замуж собралась.
-Да. А кто против?
-Почему я должна проводить время с другим, неизвестным мне мужчиной?
-Ну, не покусает он тебя, - вдруг взорвался Турчак, - я должен ему, понимаешь, должен. Он мой партнер по бизнесу и однажды очень выручил, когда мне пулю могли в башку вогнать. От тебя что, убудет? Ты всегда была эгоисткой? Хоть что-нибудь можешь для меня сделать?
-Не ори! Говори, куда мне явиться?
Он опешил, не ожидал, что она так легко согласится. Хотел крикнуть: я тебя просто проверял. Но не стал.
-Назови сама место встречи. Я передам…
…Она проплакала всю ночь. Интересно, часто ли он будет подкладывать ее под других мужиков и это что, нормально, по правилам хорошего тона в их среде?
Таня вновь передернула плечами. И зачем было назначать свидание на этой промозглой терраске? Что она пытается доказать? Что не такая, как другие? И что Витька не купил ее взаимность? Так ведь купил же! Господи, какая мерзость… Однако, что-то бизнесмен задерживается. Он ко всем своим недостаткам еще и не пунктуален.
Возле кафе остановился «мерседес» и из него вышел кавказец маленького роста с очень кривыми ногами, лысиной, заплетенной пятью волосками и курчавой шеей. Татьяна вскочила, ахнула. Потом попятилась и пронзительно крикнула: «Нет!». Кавказец закрыл голову и присел. Посетители повскакивали со своих мест. Кто-то взял Таню сзади за плечи и спросил:
-Вам плохо? Позвольте отвезти вас домой. Я – партнер Виктора, Игорь. К сожалению, не смог преодолеть пробку в центре и заставил вас ждать.
Татьяна обернулась. Перед нею стоял молодой высокий мужчина с чистым лицом, одетый во что-то очень модное и очень джинсовое.
«Родненький ты мой! – едва не бросилась она ему на шею, но вовремя сдержала порыв. Вот, оказывается с кем она «пойдет в кино». Ну и ладно. Пусть лучше этот.
Партнер Виктора тоже был смущен ситуацией и не знал, с чего начать. Они сидели друг напротив друга. Таня опустила взгляд на его руки - тонкие с сильными пальцами. Потом, переборов себя, подняла глаза на лицо и вдруг почувствовала, что заливается краской по самые уши и ничего с собой поделать не может. Как он хорош. И как молод.
-Я хотел встретиться с вами вот по какому делу. У меня небольшое издательство. Виктор рассказывал о вашей идее открыть школу для маленьких девочек-моделей и выпускать иллюстрированный журнал для их родителей. Я думаю, это стоит обсудить.
-Вы предлагаете мне работу, а Виктор сказал, что мы пойдем в кино… - промямлила она.
-В кино? Можно конечно и в кино, заулыбался он. – Я давно не был в кино.
Вечером Таня и Люся сидели во дворе на чудом уцелевшей песочнице.
-Пойми, я впервые за последние двадцать лет покраснела, разговаривая с мужчиной, и уже полдня хожу влюбленная. Но…
-Знаю, знаю… - перебила ее подруга, но тебя предали и продали. Теперь самое время впасть в долгосрочную депрессию и красиво страдать с длинной сигаретой в руках.
-Ну, зачем ты так, - обиделась Таня.
-А как? Ты думаешь, мне с моим Буратино легко было? Пойми, любой мужик – это отличная заготовка, к нему надо только руки приложить. Знаешь, сколько я выплакала, пока объяснила ему разницу между Маркесом и матрасом? Это теперь он цитирует Гумилева да Кастанеду, когда хочет пустить пыль в глаза солидному клиенту. А раньше…- Люсьена всхлипнула.
-Ну, ты того, не раскисай, - испугалась Таня, - а то мы сейчас как разнюняемся напару.
-Нет. Не получится, - подобралась подруга, заметив в своем окне лицо мужа. Это только в романах мужики любят слабых и робких. Решай, Танька, а уж, коль влюбилась…
-Но он же тоже бизнесмен!
-Послушай, - Люська опять начинала заводиться. –Ты абсолютно уверена, что среди них нет нормальных людей?
-Но ты же сама говорила…
-А я тебе не говорила, что у моего Вадима кроме денег есть еще сердце, мозги? Что все сугубо мужские органы работают отлично? - Люсьена впервые назвала мужа Вадим, а не «богатенький Буратино».
-Но ведь Игорь только сотрудничество предлагал.
-Это, может, ему так кажется, что сотрудничество. Мы же с тобой не девочки. Понимаем. Да и вообще попытка - не пытка. А вот и твой зубастенький.
Из-за высокого куста давно отцветшей сирени как нашкодивший кот выглядывал Витька, и Таня, как в детстве, запустила в него огрызком яблока…
-Расцеловав подругу на прощание, она пошла к выходу со двора. Мобильный зазвонил как-то особенно нетерпеливо. На мониторе высветилось имя "Игорь".
-Ну как прошло обсуждение нового проекта? Люсьена Владимировна одобрила?
-Она сказала, что стоит попробовать.
Еше рассказы: http://www.proza.ru/avtor/elviva