Трудная и зловещая судьба была у армянского художника Минаса Аветисяна, который в своих сказочных полотнах как бы исповедовался за долгие века армянской истории, его краски, языческие и просветлённые, открывали новую страницу армянской художественной мысли.Но ему не повезло в жизни. Пять раз невидимые враги устраивали поджоги его мастерской, и сохранилось очень мало оригинальных картин Минаса, а в альбоме, выпущенном в издательстве "Аврора" в 1975 году почти под всеми картинами выгравирована надпись:" Погибла при пожаре".
По своей натуре Минас был мягким и симпатичным человеком, но это не помогло ему. В начале семидесятых, когда его картины прошли триумфальным шествием по всей Европе, Минас начал задумываться над будущим. Он делал пять-шесть копий своих картин и самолично продавал их иностранцам, прямо на центральной площади Еревана.Так он хотел как-то сохранить свои картины, ибо пожары продолжались, а милиция никак не могла напасть на след злоумышленников. Великого художника несколько раз вызывали в КГБ, предупреждали, чтоб он не связывался с иностранцами, но отчаявшийся художник не внимал их словам.
И вдруг прямо в центре Еревана на Минаса наезжает грузовик.Полуживого художника привозят домой, он проживает всего три дня и умирает в возрасте 47 лет.Это было запланированное убийство, организованное и жестокое.Когда на грудь умирающего Минаса положили его монографию, выпущенную в Ленинграде, он только успел сказать горькие слова:"Зачем мне это? Опоздали." И через час умер.
Близкий друг отца Володя Оганнисян три-четыре года работал учителем немецкого языка в родном селе Минаса Джаджур (в семи километрах от Ленинакана). Минас тогда учился в Ереване, но часто приезжал в родную деревню. И они дружили с Володей. В конце шестидесятых умер отец Минаса.Художник решил сам нарисовать портрет отца и выставил его на обозрение.Собрались крестьяне, старые и бывалые, замученные традициями и годами и вынесли вердикт:
- Зря наш друг Карапет отправил своего сына в эту крикливую столицу, где учился сын рисовать, но так и не научился. Десять лет бедный старик лишал себя всего, чтобы сын стал великим художником, а этот болван не может даже сделать достойное человеческое изображение отца, нарисовал какого-то красного чёрта пожилых лет с адскими глазищами и грушеподобными ушами.Ай, бедный, бедный! - и крестьяне начали горестно причитать.
Володя услышал эти горестные вопли стариков и подошёл к Минасу:
- Минас, прошу тебя, сделай классический портрет отца, а то крестьяне тебя съедят. Они далеки от искусства и хотят видеть на портрете твоего отца таким, каким видели его в жизни.
Минас понял слова Володи, буквально за двадцать минут сделал классический строгий портрет отца, и самолично вынес его на просмотр своим соотечественникам.
Крестьяне уже смотрели на него, как на волшебника, а затем приблизились и начали дружелюбно хлопать по плечам:
- Молодец, сынок, исправился, уже умеешь рисовать.Да хранит тебя Господь!
Эти слова были сказаны в то время, когда вся Европа преклонялась перед мастерством Минаса Аветисяна, а его выставка в Бельгии была продлена от одного месяца до шести по просьбе бельгийских ценителей искусства.