Визг тормозов. Серебристая десятка застыла у обочины в нескольких метрах от него.
- Это он? – Высокий голос молодой женщины. Это ничего не значит. ОН часто менял их, впрочем, как и машины.
- Он. Смотри, какой красавец. – Незнакомый, но красивый мужской баритон. – Говорят, уже год здесь сторожит. Держи! – сочный шлепок. Судя по запаху – дорогая ветчина. Не выйдет. Серый отлично знал, что из чужих рук ничего брать нельзя.
- Не ест… – Женщина явно разочарована.
- Гордый.
- Я сейчас. – Топот летних туфель на шпильках. Не для осени такая обувь. – На, ешь!
Серый оскалил клыки. Не грозил – так, предупреждал.
- Ну-ну… - Баритон попробовал положить руку на загривок. Клыки щёлкнули в миллиметре от запястья. – Ах ты, тварь!!!
Маслянисто блеснувший металл огрызнулся едким всполохом. Удушье, клыками бульдога, вцепилось в горло, но Серый рванулся на выстрел. Всё как учил инструктор, но ему на встречу метнулся ещё один всполох.
Когда серый отдышался, баритон уже надел на него ошейник с намордником и примотал к нему лапы.
- Не дёргайся. Поедешь в Ягодное. Будешь дом сторожить.
Сильные руки с лёгкостью приподняли его исхудавшее тело и швырнули в утробу десятки. Мягко щёлкнул замок багажника.
Ошейник оказался очень прочный. Мягкую кожу украшало три десятка нержавеющих шипов в форме пирамидки. Серый уже успел оценить его, когда два бродячих мраморных дога попытались задрать его. Оба с позором и рваными ранами поджав хвосты, ретировались, и если бы не длинная цепь, то он ещё лучше разукрасил бы их шкуры. Вот уже несколько месяцев Серый сражался с ней. Но крепко заваренные кольца не поддавались напору ни клыков, ни ярости. Серый сутками напролёт, зверея от собственного бессилия, сражался за свою свободу. Он уже забыл о гордости и ел из ненавистной миски ненавистную вырезку: бой с цепью требовал сил. А он и так здесь задержался. Что скажет ОН? Ведь Серый, пусть и не по собственной воле, покинул пост, доверенный ему хозяином! Серый помнил, как ОН бросил на землю пустую пачку «Marlboro», приказал охранять её. А он оставил её без присмотра!!! Наверняка воры уже похитили её! Отчаянье от невосполнимой потери переполнило его сердце. Не помня себя от горя Серый бросился вперёд. И случилось чудо! Дорогой, итальянской кожи ошейник не выдержал. Ненавистное кольцо, мёртвой хваткой охватившее горло, отлетело в сторону. Свобода!!! Хозяин! Я… Я… Я найду её! Я дождусь тебя! И тени огорчения не прозвучит в ТВОЁМ голосе!
Звук мотора. Звук, который он узнал бы из тысячи тысяч. Звук мотора его десятки! Серый бросился вперёд. Когти предательски скользили по проклятой ледяной корке, но там был ОН! Тут к звуку двигателя добавился отчаянный, надрывный визг тормозов. Таким же он был, когда однажды на повороте они вылетели с дороги в кювет. Тогда Серый вытащил ЕГО из разбитой машины и дотащил до обочины, а потом с визгом и лаем кидался на все проезжавшие мимо машины, пытаясь остановить, позвать на помощь. Эти воспоминания подхлестнули его. ОН в опасности! И Серый бросился вперёд, к дороге. К НЕМУ на помощь!
Недавно купленную десятку швыряло по обледенелой дороге из стороны в сторону. Андрей пытался вспомнить наставления инструктора, что надо делать в такой ситуации, но ничего кроме как увеличить скорость и выровнять машину у него не получалось. Но, там впереди перекрёсток, и ему горит красный. Беспомощный визг тормозов и он увидел, как поперёк дороги разворачивает автовоз…
Серый увидел, как на ЕГО десятку едет огромный «МАЗ» с явным намерением использовать своё преимущество в весе. Рывок, и мощное, поджарое тело с оскаленной пастью взлетело на встречу обидчику: «Только через мой труп!!!»
- Сержант, что с водителем десятой?
- Мёртв, товарищ капитан. Раздавило грудную клетку о рулевое колесо. А на лобовом стекле кровь снаружи…
- Кого-то ещё сбили?
- Похоже…
- Вань, смотри – Костя!
- Точно!..
- А ну, марш отсюда! Чего нашли? Тело?
- Это Костя. Собака.
- Собака?
- Да. Он тут несколько лет жил. Говорят, на этом месте его хозяин разбился, а он уцелел. Вот он тут и жил. Ждал, наверное.
- Ясно. Сержант, пиши: погибший один – водитель ВАЗ 2110, госномер К206АР…