Идем в деляну с дедушкой Гришей по перелеску. Апрель. Погода солнечная, птички весело щебечут. То тут, то там попадаются подснежники, а в овраге под нерастаявшим снегом ручейки играют. На полях чернеют стога прошлогодней соломы.
- Смотри, Леня, вон у стога мышкует лиса, - прошептал дедушка. - Вся исхудавшая, надо же...
Лиса нас заметила - и в ближайшем колке растворилась. На подходе к согре увидели группу мальчишек. Березовый сок добывают.
- Зачем, пострелята, березы губите? - дедушка их спрашивает. - Вот надеру уши, будете знать...
Пацаны от нас за овраг отбежали, огрызаются:
- Жалко, что ли? Вон берез - то сколько...
- Смотри, внук, сколько деревьев поранили - не счесть! Зачем? - действительно, то тут, то там березы со свежими ранами на коре. Сок, как слеза: где на землю капает, где - в стеклянные банки.
Дедушка отчаянно махнул рукой.
- Прямо беда. Деревенские пацаны - а поди ж ты! И чему вас только родители учат? Ох, не тому, не тому. - С этими словами дедушка вытащил из своей кожаной сумки что-то наподобие сверлышка. Подошел к ближайшей березке и дотронулся до ствола.
- Смотри, внук, ладонь вся белая - белая. Cтвол - то, как бархат...
Молча, как бы извиняясь, постоял минуту. Затем стал сверлить отверстие - на это ушло с минуту. Сразу же появился сок.
- Надо же! - удивился я.
Дедушка присел на корточки, вставил в отверстие тоненькую металлическую трубочку.
- Вот так, только и делов! А - то - топором! Ишь, варнаки!
Достал портсигар, закурил.
- И чтобы больше не рубили лунки! - повернулся к пацанам. - Уразумели?
- Ясно, Григорий Афанасьевич, - они закивали головами, - об чем разговор!
- Как уходить будете, ранку землей замазать надо. Лучше глиной. Дерево - живой организм.
Примостился на пеньке, стал портянку перематывать.
- Я ведь, внук, к чему? Каждой весной столько деревьев сохнет из-за таких вот варнаков, а ведь береза для деревенских – первый друг. Березовыми почками, к примеру, и грибом чагамоя бабушка недуги лечила.
Поднялся с пенька.
- Если хочешь знать, у нас из бересты деготь добывали, дегтем на телегах оси смазывали. Мы же, пацаны, сызмальства жвачку делали. Не поверишь, насобираем бересты в ведро, сожжем ее, вот и жвачка готова... Жуешь ее, жуешь, она постепенно из черной в белую превращается. Если молока добавишь, то еще вкуснее получалась, куда с добром.
Дедушка закурил папиросу.
- Представляешь? Спички самодельные делали. Настрогаешь лучинок из сухого полена, обмакнешь в раствор серы, спичка и готова. Обычно, угли в печи всегда на день прикрывали золой, жар в таких углях целый день сохраняется. От угольков и зажигали свои самодельные спички. Оно, конечно, все от бедности. Мама щелочную воду готовила, когда надо было белье стирать. Золы в тазик наложит, водой его заполнит и в печи до кипения доводит, потом процедит. Без мыла можно было белье стирать: любо - дорого. Такой водой она волосы любила мыть.
Вздохнул и добавил:
- Жили же, правда! Больше в чунях ходили - это лапти веревочные. Таких сейчас днем с огнем не сыщешь. Отец меня часто назначал ответственным за лучину. Одна сгорит, вторую зажигаю, а третья уже наготове. И так весь вечер. Света электрического в деревне ведь не было. Вот и жгли лучины почти в каждой хате. Бывало, с лучиной по ночам пряли.
Снова подошел к березе, где в кружку капал сок.
- Раньше сок березовый заготавливали бочонками, больно полезный он. А если добавить в сок мед и хмель, то напиток - повкусней шампанского. Как весна, так в лес и идем. С умом к каждому дереву подходили. Не с топором, как эти, - он повернулся в сторону пацанов. - А с умом!
Выпив прохладного сока, пошли дальше. В деляне, у деревни Козулино, нас ждал отец.
***
На днях увидел в интернете фото моего земляка, где видно, что не обязательно делать лунки в стволе дерева, чтобы добыть сок. И стоит береза, украшенная полиэтиленовыми бутылками, как елка. Совсем другое дело!
Фото Владимира Анухова