Левка Сомов воровато оглянулся по сторонам. Переулок был пустынен, лишь бездомный
пес тщательно обнюхивал помойные баки.
«Зэр гут», - подумал Левка и достал озябшими
руками фомку из сапога, который на 2 размера был больше ноги.
Где-то вдалеке башенные часы пробили два раза. Зимняя ночь. Неприветливая,
отрезвляющая и удобная. Очень удобная для некоторых людей. Для Левки, например.
Левка вставил фомку в дужку замка и сильно дернул вниз. «Слабак», - ухмыльнулся он.
Таких замков он наломал уже штук пять-шесть. Ларек продовольственных товаров был
открыт. Левка проник внутрь, закрыл дверь и остановился. Нужно было, чтобы глаза
привыкли ко тьме. Через минуту его зрачки стали видеть не хуже кошачьих.
Левка осторожно двинулся вперед и наткнулся на что-то коленями. «Стул», -
промелькнуло в голове Левки и он устало опустился на предмет. В следующий момент
предмет стал медленно, с хрустом сжиматься, и Левка завалился на спину на пол. «Что
это было?» - в первую очередь подумал Левка и стал потихоньку подниматься: под
телом что-то похрустывало. Левка встал и ощупал «мнимый стул». Им оказались два
картонных ящика, составленных друг на друга. Один из них упал. Левка поднял его и
вскрыл. Его взору открылись битые яйца. Лишь небольшое число их уцелело, отражая
падающий на них бледный лунный свет.
- Яичница подана, сэр, - пошутил Левка и отодвинул ящики подальше в угол.
- Посмотрим, что здесь есть, - Левка стал шарить по полкам. Под руки попадались
жевательные резинки, сигареты, консервы, шоколад, соки, пиво и даже связка огромных
вобл, засушенных, вероятно, в обыкновенной коммунальной квартире. Вообще говоря,
Левке представлялось забавным, когда на витрине ларька, среди разноцветных ярких и
пестрых упаковок различных товаров, вдруг,неуместно, как смех под водой, бросалась
в глаза особь рыбьего пола и причем имела под собой ценник. Фирменный ценник
торгового предприятия. Интересно, что подумала бы вобла, узнай она, что беспечно
плавая в водных просторах родной Ладоги, предстоит ей в будущем оказаться там
наверху, в обиталище непонятных двуногих существ, в застекленной будке, по
соседству с шоколадками и сигаретами.
Любимым лакомством Левки был шоколад и всякие его производные. Шоколадные пряники,
шоколадное мороженое, шоколадный рулет. Все это безгранично обожал Левка, хотя и
понимал, что зубы его, с таким количеством сладостей, долго не протянут. Но тем не
менее жизнь без сладкого ему никак не представлялась.
Поэтому, естественно, что первым предметом, утолившим голод Левки, был «Сникерс».
Он откусил кусочек, присел на корточки и закрыл глаза, наслаждаясь. На ум пришел
мотив песни Цоя, его любимого героя: «Я чувствую, закрывая глаза, весь мир идет на
меня войной».
Левка улыбнулся, настроение поднялось. Потом он съел еще несколько шоколадок, пока
в животе не стало упруго. Тогда он взял, насколько хватало карманов, сладостей на
черный день. А проще говоря, на будущее, на то время, когда он проголодается.
Теперь Левка обратил внимание на кассовый аппарат, занимавший укромное место на
столике в углу. Он выдвинул ящичек, и как ни странно, в нем оказались деньги. Левка
некоторое время смотрел на них, о чем-то соображая. Потом взял одну купюру - 50.000
рублей. Точнее он думал, что это 50.000 рублей, но оказалось, что достоинство
купюры было 50 рублей.
- Так вот они какие - новые, - пробормотал Левка, разглядывая казначейский билет.
Гордая морская дева, восседавшая у основания ростральной колонны, украшала
банкноту.
- Питер, - с некоторой гордостью произнес Левка. - В каком всё-таки великом городе
я живу, на деньгах даже изображают.
Затем в голову пришла другая мысль, совсем другого характера, которую он стал
отгонять. Борьба продолжалась несколько секунд.
- Нет, - решил Левка. - Денег я не возьму. Он решительно положил бумажку на место и
задвинул ящик.
- Ну ладно, пора идти, - сказал сам себе Левка и захватил на посошок шоколадку
«Пикник». Он взялся за ручку, но вдалеке на улице вдруг проявилась одинокая фигура,
качаясь, как при шторме. Левка осадил назад и затих в темном углу ларя. Фигура,
одетая не по-зимнему - легко, приближалась неверной походкой.
- Пьяный, - подумал Левка, продолжая наблюдать. Когда фигура приблизилась еще,
Левка разглядел невзрачного мужичка в свитере, без шапки, без рукавиц. Мужичок,
видимо, мало чего соображал, и находился в сильнейшем опьянении.
Дойдя до ларя, мужичок прислонился к нему. Левка замер. Снаружи до него доносились
кашель и ругань мужика. Мужик кого-то проклинал, а Левка с ужасом подумал, что если
мужик случайно схватится за ручку и откроет дверь. Но этого, к счастью для Левки,
не произошло. Вместо этого мужик медленно сполз на землю. На минуту стало тихо и
Левка стал думать, что делать дальше. Затем до его слуха донесся тяжелый храп.
- Вырубился, - подумал с радостью Левка. Потихоньку он стал выходить. Приоткрыл
дверь, но что-то снаружи мешало достаточно открыть дверь. Левка поглядел в щель и
увидел, что ноги мужика загородили путь двери.
- По-пал! - невесело подытожил Левка. Постояв немного, он все-таки осмелился
открывать дверь, отодвигая тем самым ноги мужика. Он нажимал все сильнее и сильнее
на дверь. Мужик зашевелился и стал что-то бормотать. Левка замер. Сердце у него
билось все чаще. Вскоре мужик снова захрапел. Теперь дверь открылась достаточно,
чтобы пролезть, и Левка протиснулся наружу.
Первой мыслью было убежать, но Левка вспомнил, что бегущий человек ночью
подозрителен для милиции. И хотя вокруг не было ни души, Левка стал двигаться
неторопливым шагом. Отойдя метров на пятьдесят, Левка вдруг подумал о пьяном мужике
и обернулся. Тот лежал неподвижно.
- Замерзнет ведь, растяпа, - подумал Левка, остановившись. Вообще-то ему уже
доводилось дотаскивать одного пьяного до дома. Здесь нужно было дотащить хотя бы до
ближайшего подъезда. Левка вернулся и стал тормошить спящего мужика.
- Дядя, вставайте, замерзнете, пойдемте в тепло.
Мужик никак не хотел просыпаться. Левка приподнял бедолагу и просунул голову ему
под мышку. Мужик оказался не тяжелым, но все равно тащить такой безвольный груз
было непосильной задачей. Пыхтя и превозмогая мышечную усталость, Левка доволок
мужика до подъезда. Аккуратно положил его на скамейку и хотел было открыть дверь в
парадную, но увидел, что двери здесь имеют кодовые замки.
- Замуровались, сволочи, - недовольно бросил Левка. Он посмотрел другие подъезды.
Везде стояли цифровые замки.
- Фомка, - вспомнил Левка и потянулся к сапогу. Фомки не было. Она осталась в
ларьке. Впопыхах он забыл ее. Вернувшись и убедившись, что все тихо, Левка во
второй раз за сегодня вошел в ларек. Когда он пришел обратно к подъезду, мужик уже
упал на землю.
- Да что же ты не держишься-то! - сказал Левка, снова поднимая его. Затем он вскрыл
ненавистный ему замок (ведь они не давали возможность греться в холодные зимние
вечера и ночи). Затем он втащил мужичка внутрь. Аккуратно, насколько он мог,
опустил озябшего беднягу на ступеньки и оглядел его.
- Вроде порядок, - подвел итог Левка. В подъезде было тепло. Затем, вспомнив о
чем-то, Левка сунул руку в карман и извлек «Пикник». Положил его мужику в рукав.
Со спокойным сердцем и чувством выполненного долга Левка удалился.
* * *
Лев Степанович Сомов был уроженцем славного града Петрова. Он появился на свет в
1984. В тот год, когда советский Союз еще был мощной единой державой, которой
правил в то время генеральный секретарь Юрий Андропов.
Прекрасной золотой порой - осенью, еще одним мужиком стало больше, но мир этого не
заметил.
Можно считать, что до 1989 года Левка жил счастливой жизнью маленького советского
гражданина. У него были мама и папа. Они жили мирно, почти как в сказке. Мать
любила Левку, отец тоже любил, но по-своему. Один раз они даже всей семьей ездили
на море. Но Левка почти ничего из того не помнил. Только чуть-чуть, самую малость:
очень много солнца, что слепило глаза, пляж, как отец купал его, поддерживая под
живот. Маму он помнил только по голосу и тому, как она успокаивала его, когда было
отчего-то страшно.
Потом стало плохо, гораздо хуже, чем можно было предположить.
Мама умерла в 1989, и Левка лишился безвозвратно той части участия в его жизни,
которую нельзя заменить никакими средствами. Тогда возникла эта пустота, да, именно
пустота, по-другому не назовешь.
Но жизнь продолжалась и нужно было принимать ее такой, какая она есть. Тогда, да и
сейчас еще, Левка этого не понимал. Просто жил.
Отец его после потери жены как-то сник. Изредка стал уходить в себя, и тогда
сынишка сидел дома, забившись в угол и боясь спрашивать папу. Левка отчего-то очень
боялся молчания и будучи 3-х, 4-х летним он всегда просил родителей рассказывать
ему сказки и истории.
Когда стукнуло семь лет, Левка пошел в первый класс. Это яркое, будоражащее душу
событие, было одно из немногих приятных событий в жизни Левки после смерти мамы.
Потом были пять лет относительно тихой и спокойной жизни. Отец стал немного
отдаленнее от сына. Разговаривая с ним мало. Хотя и помогал изредка делать уроки,
проверял дневник, готовил какую-никакую еду. Иногда выпадали даже моменты, когда
они проводили вместе веселые дни, как самые лучшие в мире друзья. Но какой-то
барьер постоянно существовал.
В пятом классе Левка увлекся Цоем и теперь на его устах были лишь «КИНОшные» темы,
а на стенах висели фото этой группы.
В школе Левка учился на «три». Но по одному предмету у него была «пятерка». Это
было удивительно для всех, да и сам Левка не мог себе объяснить, почему его увлек
этот предмет. Этим предметом был иностранный язык, если быть точным - немецкий. Уже
с первых уроков Левка стал «шпрехать» даже помимо уроков в школе. Сам составлял
себе тексты на немецком на темы воспоминаний. Старался выражать свои мысли на
немецком. Со временем у него это получалось все лучше. В общем, жизнь складывалась
более-менее.
Так было примерно до весны 1996 года. Затем в жизни Левки снова произошли перемены.
Наверно, это можно было бы назвать третьим этапом, или началом третьего отрезка
его, еще такой небольшой жизни.
Батька стал пить. И пить очень сильно, запоями. Иногда он пропадал на неделю,
ничего не объясняя. Иногда наоборот, кутил дома с неизвестными личностями обоих
полов. Бывало даже так, что эти личности оставались дома на несколько дней, а отец
гулял еще где-то. В какой-то момент Левка уже перестал считать себя хозяином
квартиры. Хотя его никто никогда особенно не притеснял. Порой женщины, приходившие
в гости (иногда довольно красивые и не старые, но большей частью переставшие
следить за собой), пытались разговорить Левку, как-то приласкать его. Может, это в
них разговаривали неудавшиеся матери. Левка, однако, на контакт не шел. Он занимал
наиболее спокойное в доме и слушал старый потрепанный магнитофон.
Постепенно квартира превращалась в подобие общежития, а отец словно этого не
замечал. Он продолжал скатываться.
Левка все чаще стал уходить из дома и ночевать у друзей или на улице. Школа для
него тоже перестала быть объектом ежедневных посещений. Иногда он приходил на
занятия. Лишь уроки «немецкого» Левка старался не пропускать.
Такая жизнь застала Левку врасплох. Он очень хотел, чтобы все было иначе, и в этом
свете песня Цоя «Перемен» была для него гимном.
* * *
Левка заявился домой под утро и сразу повалился спать. Ноги от долгой ходьбы
гудели, голова словно находилась в слабом растворе электролита.
На удивление квартира была пустой, но бардак, царивший в ней, говорил о бурно
проведенных недавно пьянках.
Наконец-то Левка мог насладиться спокойствием с собственной квартире.
Проснулся он вечером и очень расслабленным. Тело было словно набито ватой.
За окном слышались приглушенные звуки жизни города.
Левка лежал, ему не хотелось вставать. Снилось что-то хорошее. Но вспомнить что,
никак не удавалось. Осталось только ощущение чего-то теплого и светлого.
- До чего же бэзондерс гут! - потянулся Левка и улыбнулся от души.
Вообще, в его жизни стало мало улыбок и радостей, а особенно искренних и душевных.
И оттого было тем более приятно.
Вскоре Левка вспомнил о припасенных шоколадках и поплелся в прихожую. Потом он
разыскал свой магнитофон. В нем была какая-то чужая, не левкина кассета. При
воспроизведении оказалось, что это Шуфутинский. Левка презрительно скривился.
Перемотал кассету дальше и вдруг наткнулся на песню Цоя. Да еще неизвестную,
которую не слышал раньше.
- Вау! - протянул Левка и глаза его загорелись.
«Я живу на третьем, а ты живешь на шестом
и обертки от конфет пролетают за окном.
А когда в доме тихо, я слышу, как ты поешь.
Я пытаюсь подыграть тебе, но никак не могу
подобрать мотив».
Левка ловил каждое слово этой новой песни. И как это было похоже на его жизнь.
Пускай Левкина «любовь» жила не на шестом, а на девятом этаже, и вообще через два
подъезда, и сам он жил на первом, но смысл, суть были совершенно такими же.
«А когда ты уходишь, я гляжу тебе вослед:
обернешься или нет, я махну тебе рукой»
А это уже почти на 100% было и у Левки.
На этом месте песня жестоко оборвалась. Закончилась кассета. Видимо, на ней раньше
был записан Цой, и лишь потом туда записали Шуфутинского.
- Вот облом, такую песню оборвали, - досадно произнес Левка и перевернул кассету, в
надежде, что там записано «Кино», но и там был «Шуф».
Как известно, облом не приходит поодиночке. Вот и сейчас, за дверью послышались
возбужденные голоса, в замке повернулся ключ и через секунду на пороге появилась
компания. Сегодня гостями в квартире оказались старые знакомые, которых Левка уже
достаточно хорошо знал. Шурик и Вадим - мужики, появившиеся на заре «скатывания»
отца Левки. Всегда веселые, когда выпьют или когда выпивка была в перспективе и
наоборот - мрачные, когда выпить было нечего. К Левке они, однако, относились
всегда хорошо, насколько это было можно по-мужицки. Единственное, что было плохо в
этих гостях, это то, что они, выпив как следует, неизменно выясняли, кто из них
сильнее, или проще говоря, били друг другу морду. Причем происходило это внезапно.
Вот только они сидят мирно и настроение-самое что ни на есть братское. Но вот
наступает такая минута, и что интересно, у обоих, и из глаз исчезает выражение
всякого сознания. И тогда они превращаются в инопланетных злобных монстров: Вадим
колотит Шурика, а Шурик тоже не остается в долгу и наотмашь хлещет Вадима. Вот
такие вот друзья и такая у них дружба.
Следующим гостем, а точнее, гостьей, была тетя Вера (как ее называл Левка),
Верунчик (как ее называли друзья отца), просто Вера (как ее называл сам отец). Она
была, пожалуй, самой частой гостьей, и самой доброй из тех, кого видел здесь Левка.
Наконец, замыкал шествие сам отец.
- Никак Левка? - заметил Левку Вадим. - Ну, здорово, брат!
И широким жестом Вадим подал руку Левке.
- Здрасьте, - протянул свою худую ладошку Левка.
- Здравствуй, здравствуй, - подошел и Шурик. - Как дела, герой?
- Нормально, - ответил Левка.
- Ну, молодец, - похвалил Шурик и протянул жевачку.
- Спасибо, дядя Саша, - угостился Левка.
- Здравствуй, Левушка, - в свою очередь поздоровалась тетя Вера.
- Здравствуйте, тетя Вера.
- Веруня! - Сообрази нам чего-нибудь на закусон! - уже с кухни подал голос Вадим.
- Иду! Вот не терпится чертям выпить. Поспать не дали - разбудили, здесь еще
торопят, - на ходу отвечала тетя Вера.
Теперь подошел отец. Он старался не смотреть в глаза сыну. Он был немного пьян, но
все-таки не мог встречаться с ним взглядом. Он постоянно чувствовал вину перед
сыном. Иногда вина притуплялась, иногда, по трезвости, терзала, как изголодавшийся
пес...
Иногда,уединившись от компании,отец каким-то странным голосом признавался Лёвке :
- Послушай, Лева, я знаю: я плохой отец, и ты имеешь право меня ненавидеть, но я не
могу ничего с собой поделать. Я чувствую свою ничтожность, бессилие и отчаяние.
Только водка помогает забыться и отвлечься.
- Не надо, папа, не говори так. Ты ведь не всегда пьешь. Иногда ведь у нас все
хорошо, - Левка знал, что так надо говорить в таких случаях, когда отец выложит
свои тягостные мысли. И Левка утешал отца, хотя знал, что говорит не совсем правду.
Но зато это помогало отцу, он успокаивался на время, и сам Левка был рад этому. - А
я почти уже самостоятельный, через два года девятый класс окончу. Пойду в ПТУ,
специальность получу. Потом армия. А если ты про деньги, то у меня есть. Не
переживай. Я место нашел, подрабатываю. В нашем магазине, коробки таскаю и продукты
разгружаю. Так что, пап, у меня все нормально.
Говорил он не по-детски, по-взрослому, а сам чуть не плакал. То ли от жалости к
отцу, то ли от осознания, что вся его жизнь будет без поддержки, без мамы, без
родительской заботы.
Отец слушал и глаза его становились влажными.
- Спасибо, сынок, - Степан обнимал своего сына. - Я и не замечаю, что ты
взрослеешь. И извини меня за все, если сможешь...
..Часа через два, отец и тетя Вера уже крепко спали. Лишь Вадим и Шурик коптили
ночь на кухне, разливая по стаканам техническую водку.
Левка задремал в кресле под надломанный голос Цоя с мыслью о завтрашнем уроке
«немецкого» и хоккейном матче «СКА»-«Торпедо» (Ярославль), на который будет
возможность сходить бесплатно.
* * *
Ночь показалась Левке долгой и бессонной. Сказывалось то, что удалось поспать днем.
К тому же Вадим с Шуриком вздумали орать песни.
Лишь только за дверью зашагали на работу простые рабочие граждане, Левка понял, что
ему уже не уснуть. Он поднялся и пошел в ванную. Помывшись и одевшись, Левка вышел
на улицу. Морозный воздух засвербил в носу и защипал лицо. Но,тем не менее,было
приятно оказаться на свежем воздухе после тяжелой ночи. По времени было шесть утра.
До урока немецкого языка в школе оставалось три часа. Поэтому Левка отправился
бродить. Точнее говоря, Левка отправился на разведку. Ведь те места, где он обычно
брал продукты, будь то ларек, маленький магазин или даже квартира, всегда проходили
проверку в уме Левки на предмет опасности. Гуляя по городу, он замечал, где какие
висели замки, кто работает за прилавком, как часто хозяева покидают дома, во
сколько открывается и закрывается тот или иной магазин или ларь. Это был, конечно,
чистой воды криминал, воровство, но Левка не считал зазорным украсть что-нибудь на
пропитание. Украсть, чтобы покушать. Ведь ничего другого Левка не брал: ни денег,
ни вещей. Хотя иногда бывали и такие соблазны.
Сейчас на примете у Левки были два «объекта»: квартира на первом этаже 5-ти
этажного кирпичного дома и небольшой магазинчик «бакалея», располагавшийся в
подвальчике. И в том, и в другом были неплохие шансы «попасть внутрь без
свидетелей». Квартира очень редко имела в себе хозяев. Свет по вечерам горел там не
чаще трех раз в неделю. А хозяином, насколько понял Левка, был мужчина лет
тридцати-сорока, приезжающий на белой «Ниве».
Что касается магазинчика, то закрывался он снаружи добротным навесным замком. Но
Левка знал, что проникнув в подвал с другого подъезда или через окошечко, можно
почти наверняка добраться до магазина. Но проверка пока показывала, что и на
подъездных подвалах висят замки. Левка все это держал в уме и ждал момента.
Левка брел по тротуару, потихоньку обретая интерес к жизни. Навстречу спешили люди.
На лицах многих из них было нанесено серыми тенями выражение неудовлетворенности.
«Наверное, это неправильно, что люди идут на работу не выспавшись», - подумал
Левка. «Хотя, если бухать всю ночь, как Вадим и Шурик, то и спать некогда будет».
Размышления Левки прервал ароматный запах мягкой, горячей сдобы. У булочной
разгружался автомобиль с надписью «Хлеб». Водитель, молодой парень, ловко подавал
лотки с дымящимися булочками в окошечко. По лицу парня было видно, что ему
нравится, что он делает. А может быть, он был влюблен, и где-то его ждала невеста.
Запах хлеба вызвал пробуждение «вечно голодного гнома» в животе Левки. Может быть,
поэтому, а может быть приветливое выражение лица молодого водителя заставило Левку
остановиться. По всей видимости, на лице Левки в этот момент высветилась надпись
«неплохо бы перекусить». Водитель улыбнулся, заметив Левку. Он извлек из лотка
ароматную слойку и протянул Левке.
- Держи, парень, - приветливо сказал он. - А спасибо скажешь Винни-пуху.
Левка с благодарностью принял неожиданный дар и на душе стало веселее. Молодой
водитель продолжил свою работу, а Левка продолжил свой путь, с аппетитом уничтожая
сдобу. Вскоре он добрался до здания, где находился подвальный магазинчик. Такое
здание, кажется, называется «хрущевка», но, может быть, и по-другому. Левка точно
не знал. Сейчас он намеревался посмотреть: можно ли попасть в подвал через
окошечко. Медленно обойдя дом вокруг, Левка приметил, что два окошечка из восьми -
решетчатые, в то время, как остальные - глухие, без отверстий. Трудно было
определить сходу: можно ли просочиться через решетчатые ставни. По крайней мере
шанс был. Выяснить это предстояло чуть попозже, сейчас для этого было не совсем
подходящее время. С такой мыслью Левка взял новый курс. Он направился на почту,
возможно там сегодня найдется работа. Дело в том, что на почте иногда можно было
подзаработать разноской писем. Деньги, конечно, не ахти какие большие, но все-таки
что-то.
Когда Левка добрался до застекленной двери с надписью: «Почтовое отделение
центрального р-на г.С.-Петербурга», на небе не было еще и намека на рассвет. Он
открыл дверь и вошел внутрь. Сразу почувствовался контраст температур. Нагретый
воздух принял Левку в свои объятия.
- Закрыто, мы еще не работаем, - донесся женский голос из дальней комнаты. Левка
узнал в нем голос тети Сони. Она была старшей на почте. По возрасту и по должности.
- Доброе утро, тетя Соня. Это я, Левка, - отозвался Левка.
- Кто, кто? - появилась из комнаты Софья Анатольевна. - А, привет, жаворонок,
откуда в такую рань?
- Не спится, тетя Соня.
- Такой молодой и не спится? Непорядок.
- Да я вчера просто выспался.
- Ну тогда другое дело. Тогда проходи, погрейся.
- Тетя Соня, а работы сегодня нету?
- Ты знаешь Левка, как раз есть. Семь заказных писем, все рядышком. На Суворовском
и на Салтыкова-Щедрина. Справишься?
- Конечно, справлюсь, тетя Соня. У меня времени вагон.
- Ну, держи тогда. Беги, буду ждать. - Она протянула письма и бланки.
- До свидания, тетя Соня.
- Беги, Левка, беги, - снова уже ушла в дела Софья Анатольевна.
За дверью Левку снова встретил «дед Мороз - колючая борода», но он даже не заметил
холода. Его настроение поднялось еще больше. Все сегодня шло на редкость хорошо.
Добрый водитель, угостивший Левку, появившийся шанс очередной вылазки, небольшая
работенка на почте. И это при том, что не один Левка наведывался на почту за
работой.
Слишком уж удачно начался сегодняшний день.
«Наверное, мой ангел-хранитель сегодня отбросил все другие дела», - подумал Левка.
- «Интересно, надолго ли?»
Без особых затруднений Левка разыскал все адресаты. Но в двух из них хозяев не было
дома. Наверное, они уже убежали на работу.
- Ну вот, и очередь неудач наступила, - вздохнул Левка, стоя перед дверью квартиры.
- Ладно, после уроков еще зайду.
Он засунул бланки с росписями и два оставшихся письма в большой внутренний карман.
Выйдя на улицу, Левка в первую очередь узнал, который час.
- Пол-девятого, - оповестил его понурый старичок.
- Большое спасибо, - поблагодарил его Левка. - Теперь в школу.
Он бодро зашагал на уроки. На горизонте появился огненно-красный шар Солнца.
«Солнце всходило. чтобы спасти наши души,
Солнце всходило, чтобы согреть нашу кровь» - отозвались где-то в памяти слова из
песни группы «Алиса».
Вспоминая по дороге домашнее задание (кстати, только по «немецкому» Левка выполнял
его как положено), он добрался до школы.
Вообще говоря, иностранный язык проходил два раза в неделю по два урока, поэтому
Левке было не столь трудно готовить «домашку».
Около здания школы, добротного 4-х этажного дома, было оживленно. Ребята
стягивались к источнику знаний, хотя сами они вряд ли осознавали всю полезность
этих знаний.
У входа в школу сиротливо стоял дворовый пес, провожая взглядом входящих ребят и
девчонок. Некоторых он тщательно обнюхивал.
Одновременно смешно и жалко было глядеть на дворнягу. Левка приблизился к собаке,
но та, заметив, что к ней проявили интерес, пугливо отбежала. Видно, у нее осталась
дурная память о людях.
- Да не бойся ты, лохматая, - миролюбиво сказал Левка. - Я не кусаюсь.
Пес настороженно приблизился. Левка протянул руку, чтобы погладить его. Дворняга
замер, ожидая худшего, но ничего не произошло. Тогда пес, чуточку осмелев, понюхал
протянутую руку и Левка ощутил мокроту собачьего носа.
- Нету у меня к сожалению ничего вкусного, - с досадой произнес Левка. - В
следующий раз тебе что-нибудь подыщем.
С этими словами Левка бережно погладил четвероногого бедолагу. Пес поднял свои
испуганные глаза, как бы безмолвно говоря о своей нелегкой судьбе. Надбровья
дворняги умильно поднялись, и Левка улыбнулся при этом. «Так умеют делать только
брошенные, вечно голодые собаки», - подумал Левка.
- Привет, Левка! - послышалось за спиной. Он оглянулся. Перед ним стоял его
одноклассник и приятель Женька Олейников.
- Здорово, коль не шутишь, - ответствовал Левка.
- Ты чего, опять на Ирискины уроки пришел?
- Да нет, просто дома сидеть надоело, - Левке не хотелось признаваться, что ему
нравится учить немецкий язык. В кругу ребят не призвали заумных и прилежных. А
Левка как раз был прилежен относительно «немецкого». Учительницу по «немецкому»
звали Раиса Александровна. Среди ребят она была известна как «Ириска», и являлась
самым молодым педагогом в школе. Было ей от роду 23 года, но по строгости она не
уступала завучу.
- А этот пес откуда? - спросил Левка. - Что-то я его здесь не видел.
- Не знаю, прибрел откуда-то, - ответил Женька и потом добавил. - Пошли, Левка, а
то опоздаем.
Ребята прошли в школу и как раз в это время прозвенел звонок. Женька и Левка, мигом
раздевшись, поспешили на урок. Перед дверью Женька приостановился.
- Пойдем, чего ты? - поторопил его Левка.
- Счас, подожди, - Женька приоткрыл дверь. Ребята заглянули внутрь. К их удивлению,
урок вела не Раиса Александровна, а престарелая Зоя Михайловна - учительница
зоологии и анатомии:
- Сегодня, ребята, мы рассмотрим следующую тему раздела «органы дыхания». Параграф
№ 24 - «нервные и гуморальные влияния на дыхание». Откройте, пожалуйста, учебники
на странице...
- Странно, а где же наши? - переглянулись ребята.
- Может, на доске расписаний что-то написано, - предположил Женька и пацаны рванули
в фойе. Предположение Женьки оправдалось. В рубрике дополнений на доске значилось:
занятия по немецкому языку у 7 «б» класса на этой неделе пройдут в аудитории № 208
(кабинет анатомии и физиологии человека).
Через минуту ребята оказались по адресу. Занятия уже начались.
Первым вошел Женька.
- Здрасьте, Раиса Санна, извините, можно войти?
- Опять Олейников, опять Сомов. Что на этот раз?
- Да там изменения в расписании. Мы не знали, где урок.
- Все знали, а вы как всегда не знали, - учительница была не в настроении. Женька и
Левка переминались у дверей.
- Ну ладно, как это будет по-немецки?
- Что? - не понял Женька.
- Как будет по-немецки: «Извините, можно войти?» - пояснила Раиска Александровна.
- Энтшульнигэн, ман... - начал неуверенно Женька.
- Энтшульдиген зи, дарф ман айнтретен, - нашелся Левка. Ему уже приходилось
опаздывать, поэтому фразу он выучил.
- Я, ман дарф, - разрешила «Ириска».
Левка подтолкнул Женьку, и ребята сели за парты.
- Итак, когда собрались все, начнем наши занятия и проверим, как вы приготовили
домашнее задание, - предложила учительница. - Альзо, бегинен унзер унтеррихьт унд
контролирен ире хаузлихь арбайт.
Многие ребята напряженно уставились в свои учебники. Раиса Александровна, в свою
очередь, уставилась в журнал.
- Ну что же, посмотрим, как это сделал Задворный Андрей, - произнесла она. Из-за
стола поднялся белобрысый паренек. На его лице была начертана сосредоточенность.
Остальные ребята почувствовали себя явно свободнее. Андрей занял свое место у
доски.
- Заген зи мир, Андрей, - с расстановкой спросила «Ириска», - ви зэйн ауф русишь
дас вёрт (ответьте мне, как перевести на «русский» слово) - крафтфарер?
Андрей поднял глаза к потолку и поморщился.
- Водитель, шофер, - подумал про себя Левка.
- Водитель, - как бы прочитал его мысли Андрей.
- Гут, - кивнула учительница, - ви хайст ауф русишь - дер портир?
- Дворник, - полувопросительно ответил Андрей.
- Правильно, теперь такое слово: дер тишлер.
Андрей встал в тупик. Левка поднял руку.
- Ну, давай, Сомов, исправляй свое опоздание, - разрешила «Ириска».
- Столяр, - ответил Левка.
-Верно. Дальше перевод с «русского» на «немецкий».
Этот бой Андрей выдержал на «тройку». Но было видно, что он остался доволен. Левка
же мысленно ощущал себя у доски и произносил в голове ответы даже раньше, чем
Андрей.
Потом к доске вызвали Женьку Олейникова.
- Проверим твои знания, Олейников. Юберзетцен зи биттен ауф дойч (переведите,
пожалуйста, на немецкий), готов?
- Да.
- Врач.
- Дер арцт.
- Учитель.
- Дер дерер.
- Артист.
- Ээээ... - Женька запнулся. - на «ш», кажется,начинается.
Левка поднял руку. Но Женька, похоже, вспомнил.
- Шаушлиппер, - произнес он.
- Как, как ты сказал? - засмеялась «Ириска».
- Шаушлиппер, - неуверенно повторил Женька.
- Не «шаушлиппер», а «шаушпиллер», - поправила с улыбкой «училка».
- А, ну да, точно, - озарился Олейников.
- Вот тебе и «ну да», - поддела «Ириска», и продолжила. - Ну хорошо, дальше:
продавец.
- Дер веркауфер.
- Нун гут, эс генюкт, достаточно. Ну и на десерт послушаем Сомова.
Левка обрадованно поспешил к доске.
- Переводим на немецкий: рабочий.
- Дер арбайтер.
- Служащий.
- Дер ангелстелте унд дер бимте.
- Профессия.
- Дас беруф.
- Специальность.
- Ди фах.
- Зэр гут, Сомов, садись, «пять».
- Теперь немного почитаем. Откройте страницу 76, урок 34. Лезен зи мир битте дер
текст ауф ди зайте зэкс унд зибцихь. Почитаем по ролям. За Ирен почитает Меньшова,
за Дитера - Столбнев, за Пауля - Степанцов...
* * *
Когда уроки в школе закончились, Левка отправился разносить оставшиеся письма.
Снова хотелось есть, хотя Левка немного поел на большой перемене. В столовой часто
бесплатно раздавали булку и молоко. Стараясь забыть о голоде, Левка думал о
предстоящем вечере. По плану он должен попасть в «Юбилейный» на хоккейный матч.
Помочь ему в этом сможет его друг - Кирилл Невелев. Дело в том, что его бабка
работала в «Юбилейном» контролершей на входе. Поэтому Левке и раньше доводилось
«проныривать» на разные увеселения. Будь то спортивное состязание или концерт. А
может быть, и на какие-нибудь шоу.
- Но сейчас письма. Надо сначала доделать работу, - подумал Левка, заходя уже в
один из необходимых ему подъездов. На этот раз за обитой дверью предпоследнего
адресата, после звонка, послышались шаги. Когда открылась дверь, перед Левкой
предстал мужчина, очень и очень знакомый ему. Но в первую минуту он не мог
сообразить: кто перед ним, и почему он знает его.
Заметив, что Левка растерялся, мужчина заговорил первым.
- Тебе чего, орел?
Левка ожил.
- Здравствуйте, я по поручению, с почты. У меня к вам письмо, вот. - Левка протянул
конверт.
- Письмо? - спросил мужчина и поглядел на конверт. Затем он улыбнулся, поняв, что к
чему. Видно было, что он обрадовался посланию. - Вот спасибо! - он взял письмо.
- Здесь еще расписаться надо, - напомнил Левка.
- Давай, конечно, - мужчина расписался в протянутом бланке.
Внезапно Левка вспомнил, где он встречал этого мужчину. «Елки-палки, точно, это
ведь мужик с той квартиры, которую я проверяю». - Левка немного испугался, словно
мужик мог знать, что Левка собирается проникнуть в его квартиру. Поэтому Левка
поспешил попрощаться, тем более, что письмо он отдал и роспись получил.
- До свидания, - быстро сказал Левка и стал уходить.
- Спасибо еще раз, - поблагодарил вдогонку мужчина.
«Так вот где он живет в остальное время, - подумал Левка, спускаясь по лестнице, и
продолжил мысль. - Странно, как я к нему попал? Бывают же совпадения!» В следующую
минуту рассудительный человечек в мозгу Левки резонно заметил:
- Слушай, хозяин, а как эта встреча повлияет на твои планы относительно
проникновения в квартиру этого джентльмена?
Левка стал думать над этим, еще не осознавая, повезло ли ему, что он узнал, где
живет предполагаемый обкрадываемый. Вскоре Левка понял две вещи: первое - что если
он будет крутиться у квартиры, куда собирался залезть, то случайно его может
заметить и узнать хозяин, что в общем-то нежелательно; и второе, если этот хозяин
будет находиться в основной квартире, то вторая, куда не мешало бы забраться, будет
пустовать, а это неплохой шанс.
С размышлениями на такую тему, Левка добрался до последнего адресата. Звонок рядом
с дверью был какой-то беззвучный. Левке пришлось приложить ухо к двери, чтобы
расслышать: извлекаются ли сигналы из старенького звонка.
Когда Левка уловил искусственные соловьиные трели, за дверью послышался негромкий
лай. После паузы ожидания Левка вновь вдавил кнопку звонка. Но и на этот раз, кроме
лая, ничего не донеслось.
- Вот блин! - ругнулся Левка. - Что они там, все повымирали, что ли?
Когда искорка гнева потухла, Левка стал обдумывать план дальнейшего действия.
- Так, - произнес он, - времени около четырех. До семи надо сплавить это письмо, и
в семь хоккейный матч. А сейчас, сейчас... - Левка призадумался, - пойду я,
пожалуй, к Кириллу.
К тому самому Кириллу, который мог провести Левку на матч. А вообще Кирилл был
почти другом Левке, они учились в параллельных классах, часто слонялись вместе,
засиживались друг у друга в гостях. Играли во что-нибудь. У Кирилла дома был
старенький «Денди» и ребята часто теряли представление о времени, засиживаясь за
видеоиграми.
"Почти другом" Кирилл является потому, что порой он исчезал из виду Левки и носился
с какой-то другой компанией. В такие дни Кирилл, встречая Левку, говорил лишь
«привет» и проходил мимо, словно они друг друга едва знали. На этот счет у Левки
возникало неопределенное чувство: то ли удивление, то ли обида, то ли злость. Между
тем, проходило время, и Кирилл снова был рад встретить Левку и победокурить с ним.
У Кирилла были родители, но они были в разводе, и каждый жил где-то на стороне с
другим избранником. Кирилл же жил с бабушкой по материнской линии и отнюдь не
испытывал больших переживаний по поводу отсутствия обоих родителей. Тем более, что
они навещали его, хотя и в разное время. Мать навещала чаще. В разговоре с сыном
она не оправдывалась и не извинялась. Она говорила, что Кирилл уже достаточно
взрослый, что помогать она ему будет, но ему самому пора подумывать о хлебе
насущном. Она помогала ему в меру своих сил. Дело в том, что сама она жила с
мужчиной, у которого были две маленькие дочери. Мать сильно его любила и поэтому на
сына у нее не было достаточно времени и средств. Еще она всегда ругала отца.
Отец же Кирилла был человеком подвижным, вертким. Он представлял собой тот тип
людей, которые в одну неделю могут быть богачами, в другую чуть ли не собирать
бутылки.
Так вот, в моменты, когда отец Кирилла был богачом, он навещал сына и привозил
дорогие подарки. Кирилл с удовольствием принимал подарки, а отец принимал важный
вид и давал строгие указания типа: «Себя в обиду не давай», «Не кури», «Не шляйся»,
«Займись делом». Наверное, это были те же пожелания, что и матери, но чуть в другой
форме. Но двум лидерам вместе не ужиться. Каждый из супругов считал себя идеалом
воспитателя. Поэтому и произошел разрыв.
Левка добрался до старой знакомой квартиры друга, позвонил.
- Открыто! - услышал из-за двери Левка. Кирилл, очевидно, был увлечен игрой в
«Денди». Левка толкнул дверь и сразу почувствовал горелый запах. Как и
предполагалось, Кирилл «впился» в экран, сжимая в руках пульт.
- Че у тебя здесь горит? - потревожился Левка.
- Ё-моё! - спохватился Кирилл. - Семечки горят! - с этими словами Кирилл вихрем
пронесся мимо Левки.
- Да-а-а, поел семечек, - донеслось с досадой из кухни. - Приятного аппетита.
- Да ладно, не впервой, - поддержал Левка. Такие оказии случались и раньше и с
Левкой, и с Кириллом. «Денди» настолько завлекала, что можно было забыть обо всем
на свете.
- Проходи, чего встал-то, - пригласил Кирилл. - Я же чего заигрался-то, новый
картридж достал - «Мортал комбат».
- Вау, круто, - обрадовался Левка. Через пять минут ребята уже снова были поглощены
игрой. Играли по очереди. И отдыхающий грыз пережаренные семечки.
Вскоре Левка освоился с новой игрой и уже доходил до 7 уровня. А Кириллу никак не
давался 5-ый.
Когда за окном стемнело, Левка случайно посмотрел на настенные часы.
- Кирюха, ты на часы-то глянь, полчаса до хоккея осталось, - заволновался он.
- Успокойся, сегодня отбой. Бабку на поминки позвали, она отгул взяла. Так что
играем дальше, - ответил Кирилл.
- Блин, ведь мне еще надо письмо отнести, - вспомнил Левка. - Одно осталось, пойду
я, наверное.
- Да ладно ты с письмом, оставайся.
- Нет, пойду. Надо успеть еще на почту бланки занести.
- Ну, смотри, Левка. Приходи тогда на «Колыму» вечером, поболтаем, - предложил
Кирилл.
- Попробую, - отвечал Левка, надевая ботинки. - Ну, давай, ауф видерзеен.
- Ага. Да, кстати, твоя любовь теперь тоже на «Колыме» появляется, - вспомнил
Кирилл.
Под сердцем у Левки сладко екнуло, он почувствовал, что краснеет.
- При чем тут любовь-то, - попробовал отнекиваться Левка. - Просто во дворе иногда
болтаем.
- Ладно, ладно, знаем, все знаем, - заулыбался Кирилл.
- Чего ты знаешь-то, - смутился Левка.
- Нам все известно. Да ладно, че ты, не красней, дело молодое, - подтрунивал
Кирилл.
- А чего она там появилась-то? - перевел тему Левка.
- Подруга у нее там тусуется, Ленка Синица, вот и она с ней. Так что приходи.
- Ну ладно, посмотрим.
Кирилл кивнул. Левка вышел на улицу, а в голове до сих пор сидели слова Кирилла.
«Значит, Надька теперь на «Колыме». Е-ес!» - радостно подумал Левка. Ведь объект
его пристрастия - Надька Жигарева, так мало появлялась на улице. Мамаша не
выпускала Надю гулять, особенно вечером. Уроки, пианино, «английский» - все, что
доводилось получать Надьке. А иногда так хотелось на улицу, к друзьям. И вот теперь
Надя каким-то чудом стала приходить потусоваться на «Колыму». Для Левки это была
самая желанная новость. И теперь Левка буквально летел. Даже то, что по
злополучному адресу снова не оказалось хозяев письма, не расстроило его.
Подходя к почте, он застал уже в дверях тетю Соню.
- Тетя Соня, это я, подождите.
- А, это ты, гонец? Прибежал-таки. Ну, как дела?
- Одно письмо только не доставил, дома никого. Три раза заходил.
- Ну да ничего, донесем завтра.
- Вот, тетя Соня, бланк и письмо, - протянул Левка оставшуюся корреспонденцию.
- Ну, пойдем, рассчитаемся, Левка, - пригласила тетя Соня. - Сделал дело, получай
расчет.
Через десять минут Левка уже уплетал сочный, горячий, честно заработанный
«хот-дог». Проснулся прямо-таки волчий аппетит, и Левка не отказывал себе во второй
порции.
Когда все было съедено до крошки, Левка подумал о том, чем заняться теперь.
Конечно, его нестерпимо тянуло на «Колыму», но другая натура в Левке требовала иных
действий. На улице было уже темно и не мешало бы проверить лазейку в подвальный
магазин. И еще посмотреть: дома ли находится хозяин белой «Нивы» и двух квартир, в
одну из которых Левка собирался попасть.
Поборов себя, Левка направился к дому, в котором он сегодня уже был. Дойдя до него,
он увидел, что «Нива» стоит на приколе и свет в окне на 3-ем этаже включен. «Дома
сидит», - подумал Левка. «Хорошо. Но сегодня я к нему нах хаус не полезу, сегодня
день не для этого». Дальнейший путь привел Левку к подвальному магазину, который
уже погрузился во тьму. На его дверях тускло поблескивал новый замок.
Обойдя здания, Левка приметил, что проемы в решетках подвальных окошек не такие уж
и маленькие.
- По крайней мере, попробовать стоит, - снова подумал Левка. Зимний морозный вечер
вновь давал козыри в его руки. Думая не очень долго, и оглянувшись пару раз, Левка
уже в следующую минуту протискивался в подвал. Голова его уже была по ту сторону, с
ней протиснулась и одна рука с плечом. Затем небольшая заминка с вторым плечом. И
вот стоп. Бедра. Левка завис в положении 50 на 50.
- А что, если так и застряну? - судорожно подумал он. Мысль эта напугала его и
придала сил. Извиваясь как уж, Левка стал протискиваться внутрь. Несмотря на
морозную погоду, он вспотел. Борьба продолжалась некоторое время и отчаяние
нарастало.
«А вдруг сейчас кто-то снаружи поинтересуется: Вас ист лос,юнге? Почему ты лезешь
внутрь?» Но на счастье Левки прохожих не было. Наконец, бедра с надрывом преодолели
железный стопор.
- Уф блин! - облегченно вздохнул Левка, оказавшись внутри. Подвал оказался чистым,
ухоженным. Некоторое время Левка просто тихо сидел и прислушивался. Все было
спокойно. Тогда он стал осматривать возможные ходы. В углу подвала были две двери,
и еще одна, замурованная кирпичной кладкой - напротив окошечка. Первая дверь,
которую открыл Левка, вела в комнатку с глухими стенами. Впотьмах Левка разглядел
какие-то железные конструкции, то ли весы, то ли еще чего. Также стояли стулья,
пустые коробки, тумбочки. Одним словом, скарб, собранный здесь, не имел ценности
для Левки. Стараясь шуметь как можно меньше, он вышел из каморки. Во второй двери,
к разочарованию Левки, был врезной замок. Он поглядел в замочную скважину и заметил
много коробок, и похоже, целых. И как назло Левка не зашел домой за фомкой. А ведь
вполне можно отжать дверь, тем более, что она была ветхая, хоть и обитая железом.
Левка постоял некоторое время, соображая. Потом поискал что-нибудь подходящее, что
могло бы заменить фомку. Ничего похожего.
- Да ладно, в конце концов, - решил Левка. - Все равно я хотел только испытать:
удастся ли влезть. Разведать. Так что вернемся сюда попозже. Бис бальд (пока).
Левка осторожно выглянул в окошечко. Никого. Прохожих словно отмагничивало.
Снова пришлось помучиться с преодолением решетки. Но Левка уже знал, что ширины
проема достаточно для его габаритов. И поэтому страха было меньше.
Когда Левка вылез, то единственным, естественным и жгучим желанием было отправиться
на «Колыму». Ну, если конечно не считать одной,необходимой после таких
тревог,процедуры.
«Колыма являлась местом сбора молодых людей, тинейджеров, как было модно их
называть. Место это представляло собой территорию детского сада, а точнее - две
больших беседки. В редкий вечер это место пустовало. Здесь много пили, курили,
собирались обсудить свои проблемы, да и просто посидеть в кругу знакомых и
поболтать.
Вот и сейчас Левка застал здесь никак не меньше дюжины ребят и девчонок. Сердце его
запрыгало в груди, когда он стал всматриваться в и без того темную нишу беседки.
Глаза испытали напряжение. И еще не рассмотрев как следует всех присутствующих,
Левка понял, Надьки среди них нет. Чувства разочарования, досады и смущения
разлились в Левкиной душе. Тем не менее, чтобы скрыть их, Левка приветствовал ребят
как можно веселее.
- Здорово, с кем не виделся!
- Привет, здорово-здорово, - потянулись из темноты мальчишеские ладошки.
- Гитлер капут? - подколол Левку оказавшийся уже здесь Кирилл.
- Капут натюрлихь, - ответил Левка, опускаясь на скамейку.
Всех присутствующих ребят и девчонок Левка знал и рад был видеть их. Ведь с кем,
как не с ровесниками можно было повеселиться вволю, тем более когда дома никто не
ждет. Но сегодня Левка не был рад, ведь он ожидал встречи не с ребятами. Поэтому в
разговоре он участвовать не стал. А просто сел среди них.
* * *
Подростки этих лет. Юноши, скорее даже еще дети, славились своим возрастом. Той
порой, когда все в человеке бурлит, активно складывается характер, растет и ширится
организм, мировоззрение человека приобретает осмысленное направление и тона,
зарождается первая нежная любовь, раскрываются резервы молодой, еще неокрепшей
натуры.
Ребята и девчонки, такие стильные. Кто-то носит кожанку-косуху, кто-то бандану,
кто-то без ума от «Продиджи», от «Кино», от «Скутера». Кому-то снится мотоцикл,
кому-то скейтборд, почти всем снится первая любовь. Много горячих споров происходит
здесь. Каждый еще живет иллюзиями и наивными мечтами. Самый золотой период жизни,
многие мечтают снова побывать здесь.
* * *
Левка очнулся от мыслей. Мишка Рыбников, или «Рыба», как его обычно называли,
рассказывал очередной «анекдот по кругу».
- Слушайте короче, муравей ползет по полю, раз навстречу стадо бизонов. Пробежали,
короче, по муравью, втоптали в землю. Он такой, фигак, вылез, весь покоцанный,
пыльный. И говорит, короче: «Меняя-а-а?!! Авторитетного пацана!? Копытом в грудь?!!
И главное, кто! Бычары!!»
Разноголосый смех огласил окрестности садика, и больше всех смеялась Ольга
Коновалова - «Канава». Ребята, разогретые анекдотами, чувствовали себя хорошо в
компании. И очередь рассказать свою смешную историю шла нарасхват. Левка, однако,
потерял к беседе интерес. Сейчас он оценивал свое положение: «Ну ладно, что,
сегодня последний шанс, что ли? В другой раз она придет, никуда не денется». На
этом и успокоился. Затем всплыла другая мысль: «А может, все-таки магазинчик-то
сегодня вскрыть?» Поразмыслив еще немного, Левка встал и отозвал в сторонку
Кирилла.
- Слушай, Кирюха, там подвальчик есть продуктовый, помнишь, я говорил. Там в общем
есть шанс попасть - верняк. Давай слазаем.
- А там чего, сигнализация есть? - заинтересовался Кирилл.
- По ходу нет. Может, в самом магазине есть, а я имею в виду окошко подвальное, Там
вроде склад. Так что будет тихо.
- А людей много, не палево?
- Да нет, спокойный район.
- Ну, давай сходим, - решился Кирилл.
И ребята, разговаривая не очень громко, отправились на «дело». Пока заходили к
Левке за «инструментом», пока заскочили к Кирюхе попить чайку - согреться, на улице
вступила в свои права ночная обстановка.
Когда снова оказались на улице, то роли уже были распределены. Кирюха должен был
сначала стоять на «шухере», а Левка, так как он уже знал, где что, попадет внутрь.
Не доходя до магазина, разделились. Кирилл занял свое наиболее наблюдаемое, но в то
же время скромное, место, а Левка не спеша, делая вид, что просто прогуливается,
тронулся к лазейке.
Теперь уже без особых трудностей он влез внутрь, предварительно просунув в окошечко
фомку.
Как и предполагал Левка, с дверью почти не было проблем. Снова, в который раз он
оказался в темноте, в незнакомом помещении. Левка вынул из кармана маленьких
размеров фонарик-брелок, предусмотрительно захваченный из дома.
При тусклом его свете Левка обследовал теперь наконец то, ради чего залез сюда.
Интуиция, если это была она, не обманула Левку. Помещение оказалось
подсобкой-складом. Продукты, расфасованные по коробкам, ящикам и клетям, ждали
своей реализации.
- Нон гут, то что надо, - повеселел Левка и стал делать приготовления к выносу.
Поднес к окошечку несколько коробок. Его выбор на этот раз пал на упаковку
«Сникерсов», коробку мюслей, несколько банок кофе, сухого лимонада и шпротов. По
просьбе Кирюхи, Левка захватил четыре блока сигарет.
Затем прильнув к окошечку, он разглядел Кирилла. Условный знак - Кирилл стоял в
шапке - означал, что все тихо. Левка окликнул его. Теперь предстояла очень
рискованная операция - передача Кирюхе продуктов, причем по отдельности, вместе не
пролезало. Кирюха торопливо подошел, на ходу доставая из-за пазухи большой черный
пакет. Каждую секунду ребята ожидали худшего. Но удача сегодня была явно на их
стороне.
Когда и второй пакет наполнился до предела, Кирилл, поминутно оглядываясь, исчез в
темных кустах. Левка вернулся к складу, осторожно закрыл его и выбрался наружу.
Дальше ребята, не испытывая судьбу, зашли в ближайший соседний дом, нашли открытый
подвал, и уже там вздохнули свободно.
Затем они,уписывая «Сникерсы» и мюсли, наперебой рассказывали друг другу, как
сжималось у них внутри и как все время хотелось пописать.
После первого восторга от удачной вылазки, ребята принялись решать: оставить ли
здесь все забранное, или может, попозже унести по домам.
- Если мы сюда ходить будем, то заподозрят, - говорил Кирилл.
- Тогда унесем ночью, - предложил Левка.
- Давай не будем рисковать, менты сцапают еще, - запротестовал Кирилл. Левка
немного призадумался.
- Ну тогда давай так, - внес новую версию Левка. - После школы зайдем с портфелями.
Они ведь вместительные, туда напихаем и перенесем, а люди подумают, что книги
несем.
- Точно, - согласился Кирилл. - Даже если все не поместится, в два захода сбегаем.
На том и порешили.
- А сейчас айда ко мне ночевать, отпразднуем это дело, в «Денди» поиграем, -
пригласил Кирилл.
- А бабка? - спросил Левка.
- Да она же на поминках, там и ночевать будет. Сама сказала, - пояснил Кирюха.
- Классно, тогда идем, - обрадовался Левка. - Коммен цу дир.
И ребята, захватив банку кофе и поесть, отправились праздновать ночь.
* * *
Сегодняшний день принес Левке событие. Сегодня Левка попал на концерт рок-группы
«Алиса». Константин Кинчев и его команда были еще в «седле» и в зале было тесно. На
бетонной площадке перед сценой клокотала красно-черная толпа поклонников. Примерно
такая же армия осталась вне стен «Юбилейного». Билетов и контрамарок на всех
желающих не хватило.
Левке было немного неудобно за свой прикид. Вокруг бродили разукрашенные парни и
девушки. У многих была соответствующая атрибутика: футболки, кенгурухи, бадлоны,
сумки-рюкзаки с изображениями групп: «Алисы», «Кино», «ГрОба». Левка завидовал
обладателям этих одежд. Сам-то он был одет просто, как многие тысячи мальчишек. Но
в том-то все и дело, что здесь нормальная одежда выглядела непривычно. Тем не менее
Левку едва ли кто замечал. В различных направлениях двигались лохматые, побритые
под «ноль», с крашеными волосами, низкие, высокие, бородатые, и не ведавшие щетины,
наивные, матерые, с остекленевшим взглядом, озадаченные, веселые, спорящие,
молодые, зрелые, вовсе юные и даже пожилые люди. Сейчас их объединяло одно желание
- получить от концерта ожидаемое.
Левка крутил головой, рассматривая необычный хоровод. Здесь он ждал Кирилла,
который с тех пор, как они пришли сюда, впопыхах куда-то умчался.
- Счас приду, - сказал он.
Вообще Левка на концерте такого масштаба был лишь второй раз. До этого ему довелось
побывать на концерте группы «ДДТ». Но тогда они с Кириллом попали в дворец спорта
после начала, с опозданием. В зале было уже темно, и рассмотреть как следует
обстановку Левке не удалось. Теперь же он вдыхал атмосферу ожидания. Предчувствия,
и удивлялся притягательной силе музыкантов, которые увлекли своими песнями такое
огромное количество людей. Левка даже забыл о Кирилле и вздрогнул, когда тот
вынырнул из-за спины. Широко улыбаясь, он держал в руках две банки пива.
- Держи, компаньон, - протянул он одну из них.
- Ух ты! Откуда? - удивился Левка.
- Места надо знать, - нарочно деловито произнес Кирюха и добавил: - да у бабки
стрельнул «чирка», сказал, что на кока-колу. Ребята непринужденно принялись
потягивать ячменный напиток, стараясь делать это как взрослые.
Время до начала концерта уже подошло, но на сцене еще не подавалось никаких
признаков готовящегося выступления.
- Да, кстати, Левка, - обратился Кирюха. - Завтра наши два класса вместо уроков на
экскурсию едут.
- На экскурсию? Куда? - спросил Левка.
- На границу нашу с этими, с латвийцами вроде. Ну, в Ивангород, короче.
- Да, а чего там?
- Ну, там говорили, крепость покажут, по городу поводят.
- А во сколько?
- В восемь утра уже отчаливаем. Хоть и нас теперь свозят, а то все то 10-й, то 9-й,
то 11-й. Мы как будто рыжие.
В этот момент Левка подумал, причем это произошло автоматически: «Завтра я смогу
видеть Надю почти целый день».
Да, такое удавалось не часто. Надька училась в 7 «а», с Кирюхой, Левка учился в 7
«б». Лишь изредка для обоих классов проводились спаренные уроки. И Левка мог
наслаждаться присутствием своей «первой любви». Это случалось, например, тогда,
когда показывали какой-нибудь учебный фильм, чтобы не заряжать и без того ветхую
киноаппаратуру два раза. Или когда на какой-нибудь предпраздничный день приглашали
на беседу специального гостя.
Левка улыбнулся, хлебнув пива.
- Да, здорово, съездим, - согласился он.
Между тем на сцену вышли и стали поправлять шнуры и микрофоны люди. В тот же миг в
зале погас свет и зал взорвался ревом тысячной толпы.
- А-ЛИ-СА, А-ЛИ-СА! - скандировали фанаты.
Люди на сцене оказались коллективом группы «Алиса»: барабанщик, бас-гитарист,
гитарист-ритм, гитарист-соло и клавишник. Все, кроме лидера. Он пока не появлялся.
За криками не было слышно как ударник отбил: раз-два, ра-два-три-четыре, и в
следующую секунду из колонок брызнули мощные аккорды.
Левка испытал что-то вроде небольшого электрического удара. По спине пробежала
дрожь. Глаза заблестели. Кирюха тоже забыв про пиво, открыл рот. И вот наконец
появился тот, кого ждали больше всего - лидер «Алисы» - Константин Кинчев.
Уверенной поступью он вышел на сцену и почти сразу запел: «Печать зверя, клеймо
стада, мораль бойни, всегда рады...»
Исступленный зал подхватил песню. Прожектора разных цветов забегали по залу. Сизый
дым полез из глубины сцены. Плюс к этому мощное звучание инструментов из колонок.
Все это создавало чувство нереальности происходящего.
Вот закончилась первая песня, и лидер группы приветствовал зрителей:
- Добрый вечер, Питер и те, кто приехал к нам в гости.
Зал зашумел, выражая свое здравствие.
- Мы очень рады снова играть в этом городе. Как здорово, что вы не забываете нас,
спасибо вам.
Зрители вновь выплеснули свою неудержимую энергию. Вторая и третья песни тоже были
энергичными. Зал завелся.
Дальше уже шел установившийся ритм концерта. Каждая старая песня шла на бис, а
свежие темы впитывались без остатка. По окончании и тех, и других зал взрывался
воплем восторга. При ритмичных песнях фанаты скакали как под током, при медленных -
колыхались словно волны.
И на сцене, и в толпе стало жарко. Прожектора пробегались по мокрым от пота головам
и поднятым в жесте «коза» рукам. В перерыве между песнями в руках у Кинчева
появилась бутылка. В следующий момент ее содержимое полилось на него самого, а
потом и в зал, на фанатов.
Многие песни Левка слышал в первый раз, но фанаты, казалось, знали все песни
наизусть.
Еще один момент, который произвел впечатление на Левку, был тогда, когда при
исполнении медленных песен большая часть поклонников перед сценой опускалась на
колени и зажигали огоньки: свечи, зажигалки, бенгальские огни, просто спички.
Плавающие, мигающие огоньки. Это было особенно красиво и очаровывало.
А когда Кинчев стал петь «Спокойную ночь» из репертуара Виктора Цоя, то Левка
сначала не поверил своим ушам. А когда все-таки поверил, то просто слушал в
оцепенении.
Ну и конечно, апогеем выступления стала песня, своего рода гимн - «Мы вместе»,
которая, преодолев 10-летний рубеж, не потеряла своей славы. Весь зал пел вместе с
Константином Кинчевым.
Но вот концерт закончился, музыканты ушли, в зале зажегся свет. И люди, наполненные
атмосферой почти ощутимых песен, словно под наркотиками, удовлетворенные покидали
зал.
В ушах Левки было ощущуние, как будто он находился под водой. И когда они с
Кириллом делились впечатлениями, то им приходилось почти кричать.
В Питере уже стоял поздний вечер. Несмотря на то, что на дворе не было никакого
праздника, атмосфера его присутствовала. Веселые, взбудораженные компании двигались
по улице к метро, трамваям, автобусам. А некоторые просто прогуливались, обсуждая
удавшийся концерт. Некоторые пели.
Вот и Левка с Кириллом составляли часть этого радостнонасыщенного движения.
С восхищенными разговорами добрались они, уставшие, но довольные до своего района.
Зашли на «Колыму», но там, как ни странно, никого не оказалось.
- Эх, жаль, похвастаться не перед кем, - расстроился Кирилл.
- Да, порассказать есть что, - согласился Левка.
Вскоре ребята пошли по домам. Было уже поздно. Тем более, завтра утром предстояло
ехать на экскурсию. Левка очень ждал этого.
* * *
На утро Левку выхватил из сна скрипучий сигнал старого будильника. Левка обычно
вставал сразу. А сегодня он встал даже не до конца проснувшись.
Левка сразу почувствовал, что настроение у него преотличное. Холодная вода, которой
умылся Левка, помогла ему проснуться окончательно.
Потом Левка прошел на кухню и поставил чайник. Отца дома не было. Он снова где-то
пропадал. Но Левку с каждым днем это тяготило все меньше и меньше. Или просто он
привыкал к своей участи - расти без родителей.
Левка загляделся на пламя газовой плиты. «На кухне синим цветком горит газ» -
пробились наружу слова песни Цоя. Левка замечал, что ситуации в песнях Цоя очень
часто отражают и то, что видит в повседневной жизни сам Левка.
Засипел нагревшийся чайник и Левка «сообразил» себе кофе. Того самого - из
магазина. Хорошо и вкусно. Но Левка вовсе не собирался засиживаться. Поэтому вскоре
он покинул уютную кухоньку и устремился в школу.
В вестибюле уже «подтягивались» ребята и девчонки. Веселый говор создавал особую
беззаботную обстановку, находиться в которой было приятно. Классная
руководительница - Ариадна Ивановна, женщина уже немолодая, но еще красивая,
объясняла ребятам, куда и зачем они едут.
- Ариадна Ивановна, а долго туда ехать? - осведомился Андрей Задворный.
- Часа четыре, может побольше, - отвечала учительница.
- А останавливаться будем? - спрашивала Меньшова Ольга.
- Обязательно, Оля, - заверяла Ариадна Ивановна. - И даже не раз.
- Ариадна Ивановна, а вы сами там были? - интересовалась Ситникова Настя.
- Да, Настя, довелось попутешествовать.
Затем подошла классная руководительница 7-го «А» - Нина Олеговна, давняя коллега
Ариадны Ивановны.
- Ну что, Ариадна Ивановна, сегодня одной командой прокатимся?
- Ниночка Олеговна! Здравствуйте, здравствуйте, - оглянулась Ариадна Ивановна. -
Да, нынче вместе едем.
- Ну как, уже все собрались?
- Нет, еще тянутся.
Левка и без этих слов знал, что пришли еще не все. Он стоял среди ребят и делал
вид, что слушает внимательно разговор. На самом деле его внимание было
сосредоточено на входе. Краем глаза Левка «усекал» всех заходящих в школу. При
каждом открывании двери Левка замирал. ЕЁ пока еще не было.
«А вдруг она не поедет, - мелькнуло в мыслях Левки. - Вдруг она заболела».
В очередной раз распахнулась дверь. Левка с надеждой глянул, но это оказался
Кирюха.
- Гутен морген юнге-бой, - приветствовал он.
- Привет, - рассеянно ответил Левка, не применив, как обычно, «немецкого».
- Ты чего такой кислый-то?
- Спать охота.
Входная дверь школы вновь отворилась и появилась она - Надя, разговаривая с Ленкой
Синициной. Ее румяное от мороза лицо было сейчас еще красивее. Левка почувствовал,
что в груди взорвался бочонок с лучистой бодрящей энергией. Сердце радостно
заколотилось. На какой-то промежуток времени все для Левки поблекло. Звуки исчезли,
и все происходящее вокруг замедлило бег, как в кино. И только Надя, окруженная
ореолом светлых ярких тонов, всецело поселилась в Левкиных глазах: вот она
засмеялась чему-то, слушая подругу, вот не спеша сняла свой беретик, отчего ее
светлые волосы рассыпались по плечам. Теперь она подошла к другим девочкам и общий
разговор увлек ее.
... - надо будет успеть по магазинам полазить, - снова вернулся к действительности
Левка.
- Чего? - переспросил он, не уяснив о чем ему говорит Кирюха.
- Слушай, Левка, ты чего-то как с Луны свалился.
- Бери выше, Кирюха, с самого Солнца навернулся, - внезапно для Кирилла бодро и
весело ответил Левка.
Кирилл удивленно посмотрел на него.
- Про магазины-то ты чего шпрехал? - переспросил Левка.
- Да я говорю, картриджи там может дешевые. По магазинам стоит пробежаться.
- Обязательно, Кирюха, - хлопнул его по плечу Левка. - Весь город перетопчем. Как
его, говоришь, зовут?
- Ивангород.
Когда все ребята собрались, учителя проверили их по списку. Затем вышли на улицу.
Автобус уже подъехал. Это был «Икарус». Ребята облепили вход. Водитель открыл двери
и началась толкотня. Левка, Кирюха, Женька Олейников первые прорвались в автобус.
- Ну-ка, стоп, молодежь! Остановились! По порядку, без толкотни! - подоспела Нина
Олеговна. - Я думаю, молодые люди со мной согласятся, если девочки пойдут первыми.
Выгонять уже засевших ребят она не стала. А вот запускать вновь начала по порядку.
Девушки скромно стали заполнять салон. В отличие от ребят, они не были склонны
пихаться и лезть первыми.
Ленка Синицина с Надей заняли, к радости Левки, места неподалеку.
Когда все барышни удобно расположились, нетерпеливая ватага пацанов шумно бросилась
в автобус. Сердитые оклики Нины Олеговны мало влияли на ход событий.
Наконец, наступил паритет. Все уселись и были готовы к отправке. Не доставало лишь
Ариадны Ивановны, которая ушла за необходимой документацией. Вскоре пришла и она.
Поднявшись в автобус, она остановилась и сказала:
- Внимание, ребята: на минуточку закрыли ротики и послушали меня.
Когда установилась тишина, Ариадна Ивановна продолжила:
- Итак, ребята, мы едем в Ивангород. Будем ехать примерно четыре часа. Первая
остановка будет через час. Кому в пути будет плохо, сразу обращайтесь ко мне или
Нине Олеговне. По пути с мест не вставать, в салоне автобуса не мусорим. В общем, я
надеюсь, вы будете умницами и наша поездка пройдет гладко.
После инструктажа ребята вновь загалдели. Еще бы, ведь настроение у всех было
приподнятое.
А автобус, выбросив клубы сизого дыма, мягко тронулся в путь. Поездка началась.
* * *
В дороге все в основном спали. Правда, в начале молодежь попыталась поболтать,
полистать прихваченные с собой книги, журналы. Но затем невыспанность дала о себе
знать. Глаза сами по себе закрывались. Убаюкивали мерная езда, тепло, мягкие
кресла. Через полчаса в автобусе царила вязкая атмосфера сна. Лишь изредка кто-то
просыпался, устраивался поудобней и снова уходил в сон.
Выражения лиц у спящих ребят не могли не вызвать улыбку.
Ариадна Ивановна тихонько обошла все ряды кресел, убедилась, что все в порядке, и
вернулась на место.
По пути сделали одну остановку, но ребята со сна были квелые. На свежем воздухе
было неуютно после приятно-истомного сна в нагретом автобусе. Поэтому быстренько
сделав свои дела, дети поскорей забрались в «Икарус». Так, в общем-то и доехали.
Автобус припарковался на стоянке у моста. На мосту был таможенный пункт. Когда
ребята высыпали из «Икаруса», им объявили, что мост этот является границей между
Россией и Эстонией.
- Значит там уже - заграница? - спросил Виталька Шорин.
- Да, ближнее зарубежье, - ответила Нина Олеговна.
Пока «училки» старались сдержать ребят в одном месте, подошли двое мужчин. Они
поздоровались с учительницами, побеседовали с ними. После этого Нина Олеговна
сказала:
- Внимание, все послушали меня. Сейчас мы пойдем в столовую, где нас угостят
завтраком. Затем мы посетим древнюю крепость, которую вы видите на берегу реки.
После этого мы побываем за границей...
- О-О!! Ура! - дружно возликовали ребята. - Здорово!
- ...где нас поводят по улицам города. Город, кстати, называется Нарва, -
продолжила прерванную речь Нина Олеговна. - Помогут нам в этом наши экскурсоводы
или гиды. Познакомьтесь, пожалуйста, зовут их: Евгений Владимирович и Альберт
Николаевич. - Ребята внимали. - Ну, и наконец, у нас будет возможность пол-часика
побродить по Иваногороду, уже на этой стороне, - закончила излагать план дальнейших
действий учительница. Затем она передала слово сопровождавшему отныне их гиду -
Альберту Николаевичу.
- Здравствуйте, юноши и девушки. Я и мой коллега рады приветствовать вас в этом
старинном городе. Сегодня мы с вами посмотрим на древние здания, которые строили
наши пра-пра-родители. Мы расскажем вам...
Левке было в общем-то все равно, о чем пойдет речь на экскурсии. Он в который раз
ловил себя на том, что смотрит на Надю. А она, еще не совсем проснувшаяся,
рассеянно слушала экскурсовода. Совсем недавно она безмятежно спала и даже не
подозревала, что один человек, пожалуй, единственный из ребят, не спит. Не спит
потому, что все мысли его обращены к ней.
- ...Итак, ребята, начнем нашу экскурсию, - закончил Альберт Николаевич.
Все вместе тронулись за экскурсоводами. Ребята оживленно завертели головами,
обсуждая и рассматривая происходящее.
* * *
За три часа экскурсии ребята вкушали пищу духовную и физическую. Сначала был
завтрак, который молодое поколение не очень-то пожаловало. Многие не притронулись к
каше. И только в одном вкусы подростков сошлись. Поданная на десерт ромовая баба с
кофе были подвержены тотальному уничтожению. Потом ребят поводили по замку-крепости
с холодными, величавыми, каменными стенами и строениями внутри нее. Здесь ощущалось
средневековье. Поэтому вспышки фотоаппаратов приезжих туристов с японской
внешностью казались совсем неуместными. Настолько не стыковались: грубые, суровые
палаты и убранство в них, и точная оптическая аппаратура. Хотя и здесь, надо
сказать, между портретами, мечами и оленьими головами, висящими на стенах, нет,
нет, да и мелькнет то датчик влажности с красной лампочкой, то противопожарное
устройство. Лишь в одной из палат, называемой княжеской, было почти что уютно. Пол
был устлан шкурами. У одной из стен возвышались два великолепно исполненных трона.
Троны эти были покрыты бело-красными мягкими мантиями. К тронам примыкал огромный
стол. Он, в свою очередь, был покрыт шелковой скатертью и сервирован лучшей посудой
тех времен. На столе были расставлены кубки, глубокие чаши, кадушки, золоченые
подносы и прочие предметы обеденной утвари. Вокруг стола стояли кресла поменьше.
Создавалось такое впечатление, что здесь вот-вот готовились вкушать трапезу
представители древнего рода, голубых кровей. Но отсутствие: в креслах - людей, а в
чашах - вин и яств, а также пояснительные таблички, все это возвращало к
действительности. И говорило о том, что это всего-навсего музей.
После замка ребят повели в ближнее зарубежье, в Эстонию.
В целом люди на другой стороне границы не отличались от граждан Российской
Федерации. Прохожие не были одеты как-то по-особенному. И говорили они по-русски.
Атмосферу зарубежья создавали лишь вывески и таблички на языке, весьма напоминавшим
немецкий. Многие из них Левка для себя переводил. Еще город отличался своими
улочками: мощеными булыжником, что очень напоминало мостовые старинных районов
Петербурга; домами - выдержанными в определенном архитектурном стиле. Но это,
пожалуй, показывало не на отличие современных государств: России и Эстонии, а на
отличие нынешней и средневековой Эстонии. Правда, старинные постройки Нарвы все же
отличались от старинных построек Петербурга. «Они были какими-то католическими» -
как подумалось Левке.
Вообще экскурсия несколько отвлекла ребят, и, в частности, Левку, от привычного
хода мыслей. Они пребывали как бы во сне, в сказке, в Луна-парке. Одним словом,
было необычно.
И лишь когда экскурсоводы привели ребят обратно к автобусу, то молодежь вернулась в
реальность. Все встало на свои места.
- Спасибо вам, ребята, за внимание, - уже прощались гиды. - Было очень приятно с
вами пообщаться. Мы надеемся, что вы приедете к нам еще. До свидания.
- Спасибо, до свидания, - хором отвечали ребята. И кто-то добавлял от себя: было
очень интересно, удачи вам, приезжайте к нам тоже.
Когда гиды ушли, Нина Олеговна вновь приняла «бразды правления» в свои руки:
- Ну, а теперь у нас есть возможность, молодые люди, полчаса побродить по
Ивангороду. Сразу предупрежу: далеко не разбегаться, вести себя прилично. Итак,
через полчаса я жду вас здесь, у автобуса.
Ребята стали мгновенно расходиться. Как-то сами собой организовались небольшие
группы по 3-4 человека.
- Не задерживайтесь! - уже вслед напутствовала Ариадна Ивановна. И затем уже
обратилась к Нине Олеговне:
- Ну что, пойдемте и мы с вами погуляем, Ниночка Олеговна.
Левка с Кирюхой, и еще с двумя ребятами выбирали свой путь:
- Стоп, пацаны, я знаю, куда пойдем, - сказал Кирюха. - По пути сюда мы проезжали
супермаркет, айда туда.
- А ты знаешь, куда идти, - с сомнением спросил Женька Олейников.
- Да вон туда, - указал Кирюха на отходящую улочку. В этот момент ребят обогнали
девушки. Среди них была Надя.
- Девчонки, пойдемте с нами, - весело предложил Кирюха.
- А куда вы? - спросила Ленка Синица и девчата приостановились.
- Да вон там универмаг, - указал Левка.
- Ну мы попозже, мы сейчас в другое место.
- Куда это?
- Вам, мужикам, туда нельзя, - ответила Ленка и девушки рассмеялись.
- А, ну-ну, но если что непонятно будет - зовите, вместе разберемся, - отпарировал
Кирилл. И компании разошлись. Левка сделал безразличное лицо, будто ему было все
равно: пойдут ли с ними девушки или нет.
Время летит неумолимо быстро. Не успели ребята облазить весь магазин, который и
вправду оказался универмагом с товарами на любой вкус, как уже надо было
возвращаться.
Парни напокупали сладостей: мороженое, знаменитый прибалтийский мармелад в тюбиках,
конфет, «Спрайт». Кирюха, конечно, делился всем с Левкой.
Когда они выходили из супермаркета, Андрей Задворный остановил ребят:
- Мужики, вон кассеты, пойдемте глянем.
- Времени нету, - глянул на часы Женька Олейников.
- Ничего, подождут, - решил Кирилл и ребята поспешили к аудио-видеокассетной лавке.
Андрюха приобрёл «Отпетых мошенников», а Кирюха новый альбом Скутера. Левка
разглядывал кассеты Цоя. Цены были ниже питерских.
Тут же произошел небольшой прикол.
Рядом с кассетами продавались газеты и журналы, и тоже по сравнительно небольшим
ценам. Ребята забыли о времени и разглядывали пестрые журналы. Вдруг Кирюха, к
удивлению ребят, решительным и грубым голосом деловито произнес:
- Мне пожалуйста, январский выпуск «Плейбоя».
Продавщица оглядела Кирилла и спросила:
- Слушай, а не рано ли?
- Да вы что, девушка. Мне уже скоро на пенсию.
Ребята захохотали. Продавщица тоже улыбнулась, но журнал все же не продала.
Когда ребята вернулись к автобусу, все уже были в сборе. Оказалось, что только их и
ждали. «Училки», конечно, покричали на них, но всё скоро улеглось. Классы забрались
в автобус, расселись. Предстоял обратный путь.
* * *
Обратный путь был совсем иным. О сне никто из ребят не помышлял. Замерзшие, но
довольные подростки делились впечатлениями, жевали шоколадные батончики, хрустели
чипсами, попивали соки и лимонады, надували и лопали пузыри из жевательной резинки.
Но пока все оставались на своих местах. Кирюха посчитал, что это непорядок. В его
голове возникла неплохая мысль. Он хотел что-то сказать, но вперед сказал Сашка
Сабо:
- Ариадна Ивановна, можно я к Денису Столбневу пересяду, он все равно один сидит. А
так мы побеседуем хоть, - обратился он к учительнице, которая также вела оживленную
беседу с коллегой и подругой Ниной Олеговной.
- Да, пожалуйста, Саша, - улыбнувшись, отвлеклась от разговора Ариадна Ивановна.
Теперь сказал Кирюха, обращаясь к Ленке Синициной, Наде и Маше Вельховской, которые
болтали меж собой:
- Девчонки, идите к нам, пообщаемся.
Левка в этот момент как-то изменился в лице и внутренне замер. Он не ожидал такой
фразы от Кирилла сейчас.
- А что там у вас интересного-то? - спросила Ленка
- Интересного много.
- А мест-то у вас хватит? - поинтересовалась Маша.
- Потеснимся - хватит!
- Места есть, - подхватил Женька Олейников.
Только Левка по-прежнему молчал. Среди девочек молчала Надя.
- Ну чего, пойдем, что ли, приглашают все-таки, - обратилась Ленка к Маше и Наде.
Надя пожала плечами, Маша весело сказала:
- Да что нам, слабо? Идем так идем.
- Нина Олеговна, а можно девчата к нам пересядут? - спросил Кирюха.
- Что?
- Можно девушки к нам пересядут, мы к Новому году номер готовим, хотим поговорить.
Пожалуйста.
Левка удивился, насколько Кирюха умел выдумывать на ходу.
- Ну ладно, только тихо, не шумите, - позволила Нина Олеговна.
- Ага, мы тихо, - обрадовался Кирюха.
Вообще-то обрадовался не один Кирилл.
Девушки перебрались на заднее сиденье, к ребятам.
Сели так: у окна Ленка, Маша, Надя, Кирюха, Женька и Левка у другого окна. Кирилл
лукаво прищурился:
- Слушай, Лен, у окошка дует, давай, я там сяду, - предложил он.
И не успела Ленка Синицина ответить, как Кирюха оказался сидящим возле нее.
- С чего-то ты такой заботливый стал, - с улыбкой произнесла Ленка.
- А он теперь решил быть хорошим, - вступился Женька. - А то говорит, никто его не
любит. Вот, ты, может, Ленка, полюбишь.
- Дурак! - ответила Ленка.
- О, уже разговоры про любовь, - оживилась Маша.
- Либе-либе, аморэ-аморэ, - сказал Кирилл.
- Да, всяко разно это не заразно, - ответил Женька.
- Слушай, Женька, а давай, попросим дядю Вову кассету поставить, - предложил
Кирюха.
- Какую?
- Да Задворный же «Отпетых мошенников» купил.
- Точно. Андрюха! - позвал Женька Олейников. - Андрюха, дай, пожалуйста,
«Всяко-разно». Мы попросим водителя поставить.
- Идея, - согласился Андрей.
Кирюха встал и направился к водителю.
- Куда это ты собрался, Невелев? - спросила Ариадна Ивановна.
- А можно, я попрошу дядю Вову кассету поставить? Ехать веселее будет.
- Владимир Ипатьевич, - обратилась учительница к шоферу, - тут ребята спрашивают:
можно ли им кассету поставить, музыки хотят.
- А почему нет? Давайте, - отозвался дядя Вова.
Через минуту в салоне автобуса уже звучал незатейливый мотив, разговоры на заднем
сиденье возобновились. Ребята оживились.
Только сейчас Левка обратил внимание, что в автобусе очень тусклый свет, почти
потемки.
- Слушайте, девчонки, - заговорил Кирюха, - а правда, где вы Новый год будете
праздновать?
- Ну, я, например, на Канарах, - невозмутимо ответила Маша.
Девушки хихикнули.
- Ну а я, тогда, на острове Тикикака, - вставила Ленка.
Теперь засмеялись и ребята.
- А я просто дома, - со вздохом сказала Надя.
Это почему-то оказалось еще смешнее, и все сидящие на заднем сиденье, и сама Надя,
залились веселым смехом.
Когда приступ веселья немножко отхлынул, Кирюха предложил:
- Серьезно, барышни, - сказал он. - Есть предложение. У меня в новогоднюю ночь дома
никого не будет. Было бы классно собраться вместе.
- Да куда нам от своих родителей, - ответила Лена. - Как обычно, с ними в 12-ть
придется сидеть. Мы на прошлый Новый год хотели собраться. Я-то вырвалась, а вот
Надьку не пустили. Пришлось у нее дома сидеть, телик смотреть. Так и проторчали.
Только когда рассвело - удалось погулять. Но уже на улице неинтересно было.
- А я, в принципе, не против, - ответила Маша. - Меня родичи всегда отпускают.
- Значит, дело только в Наде, - заключил Кирилл. - Точнее, в ее родителях.
- Шустрый ты, Невелев, уже все за меня решил, - сказала Надя и, помолчав, добавила:
- Я, может быть, боюсь.
- Э-э, Надежда! Ты что? Посмотри на нас. Разве наши благородные лица не внушают
самого что ни на есть доверительного отношения. Вот, например, Женька - тишайший
недоросль...
- Ага, тишайший, - перебила Ленка. - Наверняка напьется до курантов, устроит
чего-нибудь. Мой папашка когда выпьет, вечно какую-нибудь сцену устроит. Мало не
покажется.
- Ну-у-у, мы не такие, - протянул Женька.
- Да мы вообще пить не будем, если только с вами, - подхватил Кирюха. И добавил,
обращаясь к Левке:
- А ты чего молчишь, стойкий оловянный солдатик?
- А я чего, я не против. Наоборот, всеми руками «за». Девушки, на самом деле,
приходите - повеселимся. Неужели по домам интересней сидеть? - отозвался Левка.
- Ну ладно, надо подумать, - сказала Синица. - До Нового года надо еще дожить.
Помолчали.
- А я деньги новые уже видела, - похвасталась Мария.
- Без нулей-то? - спросил Женька.
- Ну, они в общем-то такие же, только блеклые какие-то и на три нуля меньше.
Левка вспомнил, что он тоже уже видел новые банкноты, когда залез в ларек. Но
говорить об этом не стал.
- Жарковато тут у вас, ребята, - сказала Надя. Левка сразу сообразил, что надо
действовать.
- Садись сюда, Надь, к окошечку, - предложил он. Кирилл одобрительно улыбнулся.
- Да ты сам-то сейчас уморишься, - ответила Надя и Левка почувствовал, что по спине
у него побежали приятные мурашки.
- Да не уморюсь, - ответил он.
Надя пересела к окну и таким образом оказалась рядом с Левкой. Он почувствовал
аромат ее дезодоранта и смутился от овладевшего им счастья. Он сидел, боясь
пошевелиться. Было явно тесно. Наконец, он решился и переместил руку на спинку
сиденья над плечами Нади. Таким образом, стало свободнее на одно Левкино плечо.
- Хорошо, - прощебетала Надя, прижавшись разгоряченным лбом к холодному окну и
глядя в темноту за окном.
«Вот он момент, ради которого я готов ждать, ждать и ждать всю жизнь», - подумал
Левка.
У другого окна тихо шептались Кирюха с Ленкой. А в середине Женька с Марией
обсуждали недавно появившийся фильм «Титаник». Общий разговор распался.
Левка понимал, что должен что-то говорить. Но из головы, как назло, исчезли всякие
сколько-нибудь сформулированные мысли. Остались какие-то обрывки.
-Надя,-начал несмело Лёвка.
- Да, - отозвалась она, не отрывая взгляда от окна. Она словно ждала чего-то.
«А ведь она тоже сейчас оробела». - подумал Левка. Эта мысль придала ему
уверенности.
- Надь, а правда, приходи на Новый год к Кирюхе.
Надя оторвала взгляд от окна и посмотрела Левке прямо в глаза. Левку кольнуло в
самое сердце. Это длилось несколько секунд. Затем Надя опустила глаза. Левка
заметил: в них было чувство, может быть не любовь, но что-то очень похожее.
«Это какой-то сон» - мелькнуло в его голове.
- Я не знаю, Лева, меня наверное мама не отпустит, - тихо заговорила Надя.
Рука Левки, лежащая на спинке сиденья, медленно опустилась на плечо Наде. Сердце
его стало стучать очень сильно. Надя молчала.
- А может быть, мне удастся убедить, что я не маленькая, - после паузы еще тише
произнесла она и положила голову ему на плечо.
- Все будет хорошо, - прошептал Левка и взял её ладонь в свою.
Наверное,в эту минуту,они были самыми счастливыми людьми на свете.
* * *
В эту ночь Левка не мог уснуть, снова и снова вспоминая этот романтический вечер:
как Надя спала остаток пути, склонив голову ему на плечо, и как на лице ее застыла
безмятежная улыбка. А он боялся ее разбудить. Он лишь тихонько перебирал рукой ее
волосы. А Кирюха время от времени подмигивал ему.
А потом он провожал ее домой, и они разговаривали, легко и непринужденно. Они шли,
не замечая мороза, прохожих и забыв о времени. Им обоим было хорошо.
Но вот они дошли до подъезда. Надя посмотрела на свое окошко и тень внутреннего
напряжения легла на ее лицо. Она опустила глаза. Левка тоже потупил голову.
- Мне пора, - медленно сказала Надя и взглянула на Левку. Он тоже посмотрел на нее.
Взгляд их снова встретился. Левка сделал шаг, обнял ее и хотел поцеловать.
- Не надо, Лева, - так же тихо и медленно сказала она. Голос ее был серьезным.
- Пока, - и она быстро зашагала прочь.
- До завтра, Надя. - ответил Левка.
Он стоял еще минут двадцать, пока не почувствовал, что замерзает...
* * *
..До Нового года оставалось четыре дня. Все шло хорошо. Левка уже неделю не пропускал уроков.
Идея собраться на Новый год у Кирилла,похоже,все больше обретала реальные черты.
Родители у Нади задумывали уехать в гости. А ей почти разрешили остаться.
«И обязательно пригласить подружек, чтобы не было скучно и страшно. И чтобы на
улицу ни ногой, а то возьмем с собой», - говорила ее мама.
Ленка уже надавала кучу обещаний Надиной маме по этому поводу.
Сама Лена, а еще Женька Олейников и Маша Вельховская уже отпросились из дома.
Но пока родители не уехали, Наде приходилось жить все по тем же суровым законам:
каждый день по вечерам быть дома, заниматься музыкой, уроками.
Левка всего два раза смог увидеться с ней за прошедшую неделю. Если не считать
коротких разговоров в школе, и того времени, когда он провожал ее от школы до дома.
Но была одна проблема. Нужно было достать денег. Для того, чтобы скинуться на
продукты, на «Шампанское» к Новому году. Но главное, деньги нужны были на подарок
Наде. Левка уже присмотрел его - мягкую игрушку - очень красивого тигренка -
талисман грядущего года.
Левка заходил на почту, разносил письма и получил деньги. Но их было все равно
мало. Очень мало.
«Вечером, - решил Левка, - вечером я появлюсь в кое-чьей квартире».
* * *
Когда на улице уже несколько часов как стемнело, и прохожих стало меньше, Левка был
в пути. Сначала он зашел к тому дому, в котором так неожиданно для себя столкнулся
с владельцем белой «Нивы».
Машина стояла под окном, в окошке горел свет.
«Все идет по плану», - подумал Левка и тронулся дальше. «Но народу все еще
многовато». Поэтому он решил побродить и потянуть время.
Он зашел на елочный базар. Там распродажа была в разгаре. Приятно пахло хвоей.
Продавец, закутанный как челюскинец, резво сбывал зеленых красавиц.
Затем Левка ненадолго зашел погреться в подъезд.
Когда он в очередной раз прошелся по проспекту, то спешащих праздничных людей
заметно поубавилось.
«Время пить «Херши», - сам себе сказал Левка.
Через десять минут он уже стоял возле знакомого пятиэтажного дома. Форточка в нужном ему окне была открыта.
Все же было еще довольно опасно проникать в квартиру. Нет, нет да и мелькнет
прохожий. Но Левке хотелось побыстрей закончить это дело. В его голове был сколочен
план действий.
Левка зашел в подъезд, там было темно.
- Дэсто бессер (тем лучше), - сказал Левка.
Он зашел в угол, скинул куртку, ботинки. Вытащил захваченные с собой из дома тапки.
Надел. Куртку и ботинки сунул за трубу. Потом Левка вышел на улицу, огляделся,
никого. Он подошел к окну и стал карабкаться по трубе, рядом.
«Если заметят, скажу, что я хозяин, а дверь захлопнулась», - было приготовлено у Левки.
Он протиснулся в форточку и оказался в квартире.
«Словно нинздя», - радостно подумал Левка по ту сторону.
Но он ошибался. Все-таки его успели заметить.
Левка посидел на полу, привык к темноте и принялся за поиски.
Цель Левки сводилась к тому, чтобы похитить какой-нибудь небольшой, не слишком
ценный предмет. Например: часы, видеокассету, бытовой прибор. Покружив по квартире,
он наткнулся на телефон-трубку.
- То, что нужно, - прошептал Левка. Отключил его от сети, смотал, сунул за пазуху.
Затем Левка заглянул на кухню. В холодильнике оказались консервы.
- Ладно, в конце концов, от добра добра не ищут, - сказал он и захлопнул дверцу. -
Пора сматываться.
Что-то внутри него забеспокоилось. Он двинулся к выходу, в комнату к форточке.
- А почему бы не выйти через дверь, - мелькнула мысль. Но тут он заметил магнитофон
в углу комнаты и несколько кассет. Это его заинтересовало.
«Уходи», - посоветовала ему интуиция, но Левка пропустил этот совет мимо ушей. Вместо этого он рассмотрел кассеты, и к своему удивлению, обнаружил несколько кассет группы «Кино».
«Забирай и уходи», - снова заговорила интуиция, но Левка не смог отказать себе
сейчас же поставить одну из кассет на воспроизведение.
«Ждите, выезжаем», - ответила строгим голосом в этот же момент трубка, которую
держала в руках бабушка этажом выше.
«И идет паренек,
и ему невдомек,
что завтра начнется война...» -
запел магнитофон голосом Цоя. Этот голос нельзя было спутать. Зазвучали аккорды
следующей песни, кажется, ее Левка уже слышал. Пора было уходить, но он не мог
оторваться. Внезапно за окном затормозила машина. Затем послышались торопливые
шаги.
Левка замер, выключил магнитофон. Тихонько подошел к окну. И в тот момент, когда он
увидел за морозным стеклом милицейский «козелок», входная дверь распахнулась от
сильнейшего удара и в квартиру ворвались.
- Стоять! Ни шагу, сука! - прозвучал резвый голос.
- Дело - швах, - успел подумать Левка и обреченно опустился на стул.