1986
Старый раздолбанный автобус медленно полз по неровной, каменистой дороге. В открытом окне шелестел ветер, щекоча уши. В темноте слышались пронзительные трели цикад.
Ксочитль прижалась к матери, обтянув колени яркой юбкой, и пыталась уснуть, но, вместо сна приходило странное, тяжелое забытье.
- Еще много осталось? – спросила она, протирая кулаками небольшие угольно-черные глаза.
- Немного, дочка. Глядишь, к рассвету приедем! – измученная женщина со впалыми щеками, красно-бронзовой кожей и лбом, изрезанным глубокими морщинами, обняла дочь и убрала с ее плеча толстую иссиня-черную косу. Ксочитль снова закрыла глаза. Скоро они приедут в столицу. Пока отца не съела денге (1) , он же ведь столько раз говорил, что надо убираться оттуда, пока не поздно...
Сжавшись от ужаса при воспоминании о том, как грохотала автоматная очередь, красные языки пламени бушевали в мильпе (2), а они с матерью, вот так же, как сейчас, обнявшись, дрожали между валунами, окружавшими небольшую речушку.
Многие люди в автобусе не спали. Сзади два парня шептались, что все дороги из Уэуэтенанго перектыты. Слава Богу, они вовремя успели выбраться! Ксочитль с силой сжала висевший на груди мешочек с горсткой зерен маиса, смешанного с пеплом.
2007
Мерседес вертелась на кровати. Уснуть не удавалось, несмотря на все усилия. Вот уже год она здесь, а ей по-прежнему тяжело и грустно в чужой стране, где люди на улицах не улыбаются друг другу, и снег падает и падает, как клочья хлопка. Она поднялась с постели. Соседка-китаянка уже видела десятый сон. Мерседес натянула свитер и джинсы, сунула ноги в ботинки и тихонько открыла дверь. Подружки-боливийки жили в соседнем общежитии, вчера звали на вечеринку, но Мерседес, хоть и очень любила танцевать и веселиться, почему-то захотела побыть одна.
Пройдясь по коридору, девушка облокотилась на подоконник, и достала кошелек, который лежал в кармане джинсов, открыла его. Небольшие черные глаза матери спокойно смотрели на нее, такие же, как у нее самой. Мама часто рассказывала ей, как они с бабушкой работали у той странной сеньоры, которая пожалела их, когда они заснули под манговым деревом у ее дома. Белая старушка все говорила о далекой стране, где жили ее предки, и белые крупинки падали с неба, о каких-то белых и красных, об ужасах, которые когда-то переживала ее семья там, за океаном. Мама Ксочитль думала: «Туда тоже приходили солдаты в тяжелых сапогах, и маис горел, и люди плакали?»
Бабушка вскоре умерла от болезни сердца. Слишком много она пережила в изнасилованной отрядами Риосса Монта родной деревне. В тот день мама Ксочитль свернулась калачиком в углу, и не хотела вставать, так она рассказывала. Странная сеньора , не имеющая собственных детей, смогла заставить ее поесть, и заботилась о ней, как о собственной дочери, игнорируя презрительные комментарии соседей об индейцах. Подумать только, как в теленовелле.
Потом мама познакомилась с отцом, вышла замуж, и родилась она, Мерседес, следом – две ее сестренки. Странная сеньора настояла, чтобы мама осталась с ней, уволила прежнего шофера, чтобы дать это место папе. А перед смертью оставила им свой домик и магазин, а еще – дала маме кой-то чемоданчик, припрятанный в стенной нише, четко и ясно проговорив, что Мерседес должна увидеть Россию.
Прощаясь с дочерью в аэропорту, Ксочитль надела ей на шею мешочек с зернами маиса. Отец, поначалу не веривший, что его дочь будет доктором, смахнул слезинку. А кто-то говорил, что мужчины не плачут!
Дима курил на балконе под тусклым фонарем. Втоптав окурок в снег, выглянул в коридор, и увидел со спины медленно идущую фигуру девушки, невысокой, крепко сбитой, со змеистыми черными волосами . Почувствова его взгляд, она обернулась. Дима разочарованно хмыкнул – круглое широковатое лицо, красновато-смуглая кожа. В средней полосе Росии такая экзотика не была ходовым товаром. Но одному было скучно – друг уехал домой, девушки пока не завелось.
-Эй, постой! – крикнул он , но девушка испуганно дернулась , и быстрыми шагами направилась в противоположный конец. «Еще и дикая»,отметил про себя Дима, но что-то заставило его догнать ее.
-Да не бойся ты! – улыбнулся он. Вблизи она оказалась вполне симпатичной. Мерседес сверкнула глазами и опустила лицо вниз.
- Ты на подфаке? Откуда приехала? – поинтересовался Дима, - я тебя. Кажется, в третьей общаге видел!
- Да... Я приехать... приехала Гватемала! – пробормотала Мерседес. Русский давался ей с трудом. Дима присвистнул – уж такого он не ожидал в их институте.
- Вау! Это оттуда, где хрустальные черепа нашли? – поинтересовался Дима, отбросив с глаз русую челку.
- Хрустальная черепа... Cristal… calavera… - переводя вслух, пробормотала Мерседес.
- Слушай, давай завтра после пар встретимся? Я тебя на подфаке встречу. У тебя до скольки занятия? – как можно медленнее попытался произнести Дима. Девушка только смущенно улыбнулась и ответила :
- Буду думать!
- Ну ладно, я тебя все равно буду там ждать! Спокойной ночи, Покахонтас! Или как тебя зовут?
Но девушка уже скрылась в коридоре. Дима, отметив про себя, что улыбка у нее красивая, и необычное лицо очень неплохо смотрится, с уверенностью в том, что завтра снова встретит ее, спустился по ступенькам на свой этаж.
А в это время Мерседес проскользнула в комнату, стараясь не разбудить китаянку, и , быстро раздевшись и забравшись в постель, заснула, сжимая затертый мешочек с зернами маиса.
1 –денге – лихорадка, сопровождающаяся обезвоживанием и кровотечением из носа
2 – мильпа – кукурузное поле в странах Центральной Америки
Foto: Internet