В обычных городах нет дождей, но есть вспышки света под названием солнце; нет определённых мыслей, рождающих абсурд, но есть неопределённые мысли, рождающие банальность под сладким названием горького вкуса.
В обычных городах нет ничего рождением чего, стоит заинтересоваться, обеспокоиться или обрадоваться полной душой. Города, вообще ничего особого из себя не представляют, ничем не восторгают, но я хочу рассказать о другом, отличающемся городе, который имеет одну особенность. Этот город ничем более не примечателен, ничем другим не отличим кроме одного – в нём бывают рассветы!
Другие города однообразны, другие сплетения улиц не рождают солнц – просто выплёвывают свет, изрыгают жеваный день. В других городах солнце просто механика, электрическая выдумка, неон лампочек, соединений, вспышек света, сложных соединений, сложных вспышек света.
В других городах немое солнце, нерасторопный рассвет. Там солнце-оцепенение охватывает небо, слепит мои и чужие глаза, расплескивает свет на половину земельного пространства.
Разрывает дома день-пёс, день-волкодав лает в лицо, смыкает зубы-тиски и вырывает, вырывает с клочьями дух-радость из меня, дух-радость из людей. Вырывает с золотой кровью хорошего настроения. Выпивает, выпивает что-то, название чему кровь-соки. Забрызгивает облака, две створки неба, забрызгивает золотой кровью солнце. Скалится, скалится.В полдень расплескивает свет на полное пространство меня, расплескивает лживо тепло себя. Немое солнце-закат неуловимо просто убегает из домов вечером.
Солнце-мрак приходит к ночи.
Золотая катушка теней, белый неоновый мрак-солнце сменяет собой дневного палача, вырывается из неба и обретает речь, дух, плоть и вопит ново обретенной силой, вопиёт ново осмысленным духом, кричит-молчит, оглушает тёмно-яркой душой.
Дни - борьба, дни - жестокие спарринги.
Солнце и я.
Солнце и люди.
Солнце-мрак обычных городов, солнце-тьма обычных вечеров. Неоновое солнце - кривое отражение меня. Неоновые дни, дома, улицы, облака. Воротит и топорщится внутри от избытка цвета, оригинальности и простоты обычных саморожденных городов.
Но я жду рассвета в другом городе - синем. Умею ждать его, постигаю науку ожидания.
Жду длинные отрезки времени до очередного момента - рождения солнца, на мгновение белого, чудного, оголённого, не обретшего одежд.
Жду появления первого крика-смеха, крика-тишины, крика-пения воробьев. Крика - музыки. Жду мгновения начала всему. Белого мгновения-начала синим дням, синей улице-тишине. Просыпаюсь ночью и жду, жду, томлюсь тишиной ожидания.
Кристаллы движутся на нёбном потолке, срываются и падают вниз, кристаллы перестают звенеть – наступает время для короткого возгласа-песни, рождающегося солнца.
Жду этого часа, освобождаюсь от сна, чтобы позже предаться ему, жду, перебираю в памяти подобные вспышки-рассветы. Жду солнечного крика, чтобы крикнуть в ответ.
Жду, чтобы понять. Понять как немое солнце, рождаясь, умеет говорить, умеет петь, кричать, возглашать. Как своим рождением оно вопиёт ко мне, пытается, родившись играть: исчезать-появляться кромкой домов, отблеском-светом на окнах, отблеском-игрой на стенах.
Жду, чтобы увидеть, как с детской беспощадностью солнце отлепит звёзды-наклейки с купоросного неба, небрежно опустит их в небытие, а они, бумажные кусочки будут падать-лететь, будут падать-гореть.
Хочу понять, почему падая, они будут шелестеть благодарностью за это. Благодарностью осыпать будущее - грядущие рождения по-детски беспощадных солнц.
Хочу долго смотреть, как разрастаются солнечные пятна на стенах, сначала белые, потом краснеющие.
Я хочу вновь и вновь засыпать под утро утомлённая счастьем-любованием, счастьем-претворением синего города.
2004